Сибирская группа депутатов в начале XX века

В 2006 году Россия отметила 100-летие Государственной Думы – первого отечественного органа законодательной власти. Дума стала одним из механизмов и символов «политического пробуждения» российского общества в начале XX столетия.

Всего от Сибири в Государственные думы первых четырех созывов было избрано 83 депутата. Уже в I думе у них возникла мысль об организации сибирской группы депутатов. Эта группа стала единственным в Государственной Думе начала XX в. депутатским объединением, сформированным по региональному, а не партийному или национальному принципу. Группа была неформальным объединением не только сибирских депутатов, но и тех общественных деятелей, которые разделяли озабоченность думских представителей населения губерний и областей Сибири и Дальнего Востока судьбой обширного края.

Сибирская группа депутатов поставила целью проведение реформ в Сибири и на Дальнем Востоке, которые уравняли бы край в социально-экономическом положении с центральными губерниями, ведь, как писали газеты в 1907 году, «ни одна сторона местной жизни (Сибири) не упорядочена, как следует, ни одна важная давно назревшая реформа не проведена в жизнь» (3).

Данные социологических опросов свидетельствуют, что подавляющему большинству наших соотечественников решительно ничего не известно о первом опыте учреждения народного представительства в России. Когда респондентов спросили, известно ли им что-либо о деятельности Государственной думы в период с 1905 по 1917 годы, лишь 20% ответили утвердительно, а 76% – дали отрицательный ответ.

Вместе с тем, за короткий период существования первого российского парламента (1906–1917 гг.) россияне приобрели ценный политический опыт. Он и сегодня не теряет своей актуальности в ходе активно идущего процесса строительства институтов гражданского общества и правового государства. Как отметил М.В. Шиловский(1), проводя параллели, нынешним депутатами-сибирякам есть чему поучиться у депутатов начала века, поэтому опыт сибирской группы представляет большой теоретический и практический интерес.

Историография проблемы в процессе формирования; судя по литературе, начало ей было положено сразу после организации I Государственной Думы, однако после октябрьской революции и вплоть до 90-х гг. XX столетия никто проблемой сибирского парламентаризма не занимался.

Пожалуй, основным источником по данной тематике является web-ресурс http://tomskhistory.lib.tomsk.ru/parliament (18), данный научно-образовательный Интернет-проект справочного, биографического, иллюстративного и библиографического характера рассказывает об общероссийских политических процессах начала XX века и как они преломились в сознании и общественно-политической практике сибиряков, но прежде всего томичей.

В разделе «Сибирский опыт российского парламентаризма» (17) данного сайта выложены современные биографические, аналитические и справочные материалы, а также фотографии. В нем размещена информация о том, как проходили выборы в Сибири, кто представлял регион в Думе и Государственном совете в 1906–1917 гг. Помимо этого, в раздел включены материалы о сибирской парламентской группе, а также связанных с ней общественных организациях. Именно оттуда взяты материалы Родионова Ю.П. (11–14).

Шиловский М.В. (10) высоко оценил консолидирующую функцию сибирской группы депутатов, несмотря на их скромные практические результаты деятельности; отметил избирательные кампании как важный фактор для формирования политической культуры местного общества. Также, он сравнил нынешних депутатов-сибиряков с жадными медвежатами из сказки, оказавшимися не в состоянии справедливо разделить головку сыра, в то время как сибирская группа депутатов начала века сумела объединить в своих рядах представителей различных политических партий под лозунгом защиты региональных интересов.

Бердникова С.А. (10) говорит об иллюзиях, которые питали крестьяне и мелкобуржуазные слои в отношении Государственной Думы и парламентаризма. Пропаганда конституционных идей и умонастроений демократии, исходящих от либеральной буржуазии и иногда от царизма делала свое дело, утверждает автор доклада, а результатов было мало.

Родионов Ю.П. (11–14) подробно рассказывая о депутатах, выборах и их деятельности, показывает их и в роли ораторов, и в роли законодателей. Он уверен, что депутаты оправдали общественное доверие, будучи независимыми и когда нужно – становящимися оппозиционными исполнительной власти. Много внимания уделено, в частности, социокультурным характеристикам депутатов (14) и партийной идентификации (13).

В настоящий момент в исторической науке накоплен значительный статистический материал, посвященный сибирскому опыту российского парламентаризма: истории выборных кампаний в регионе, аналитические работы начала XX столетия и современных ученых, посвященные особенностям выборных кампаний в нашем регионе, деятельности представителей Сибири и Дальнего Востока в Государственной думе 4-х созывов. В то же время важно отметить, что обобщающих аналитических работ по специфике деятельности сибирских парламентариев нет.

Исходя из актуальности темы и степени ее научной разработанности, целью работы является определение специфики законотворческой деятельности депутатов от Сибири.

В соответствии с обозначенной целью нужно решить следующие задачи:

1) Определить организацию и состав сибирской группы депутатов, их особенности;

2) Проанализировать решение проблем депутатами в Государственной Думе, касающихся Сибири;

Объектом исследования является группа депутатов, представляющая интересы Сибири в I–IV Государственных думах.

Предметом исследования выступает законотворческая деятельность депутатов в I–IV Государственных думах.

Хронологические рамки исследования включают период с 1906 до 1917 гг. Территориальные рамки охватывают пределы Сибири: Акмолинская область, Амурская область, Енисейская губерния, Забайкальская область, Иркутская губерния, Приморская область, Семипалатинская область, Тобольская губерния, Томская губерния.

В методологической базе исследования используются общеметодологические принципы историзма и объективности. Говоря об историзме, мы имеем в виду анализ явлений в контексте того временного этапа, когда они происходили. Под объективностью подразумевается отсутствие бездоказательных оценок, минимизацию собственных симпатий и антипатий, признание имеющихся заслуг и достижений, равно как и ошибок и упущений. Имеющиеся фактический материал и историографическая база рассматриваются критически на предмет выявления неточностей и неполноты освещения данной проблемы.

Структурно работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы. В главе «сибирская группа депутатов» идет речь о системе выборов в Госдуму и формировании сибирской парламентской группы депутатов, во второй же главе заострено внимание на двух важных проблемах того времени: земский и переселенческий вопрос.

1. Сибирская группа депутатов

1.1 Депутаты-сибиряки в I–IV Государственных думах

Государственная дума – в 1906–1917 гг. высшее наряду с Государственным советом учреждение Российской империи.

Государственной думе было предоставлено право законодательной инициативы – она имела право возбуждать предложения об отмене или изменении действовавших и издании новых законов (за исключением Основных законов).

Эпоха российского дореволюционного парламентаризма насчитывает четыре созыва.

Первая Государственная Дума – апрель-июль 1906 года.

Вторая Государственная Дума – февраль-июнь 1907 года.

Третья Государственная Дума – ноябрь 1907 года - июнь 1912 года.

Четвертая Государственная Дума – ноябрь 1912-октябрь 1917.

Порядок выборов в первую Думу определял закон о выборах, изданный в декабре 1905 года. Сами выборы не были всеобщими, равными и прямыми. Исключались женщины, молодежь до 25 лет, военнослужащие, люди некоторых национальностей. Согласно закону учреждались четыре избирательные курии: землевладельческая, городская, крестьянская и рабочая. Для крестьян и рабочих – трех-, четырехступенчатые, для помещиков – двухступенчатые. Вначале выбирали выборщиков, и так далее, пока, наконец, в губернском городе не выбирали депутата в Государственную Думу.

В мае-июне 1906 г. от Сибири и прилегающей к ней территории Степного края были избраны 15 депутатов: 4 от Тобольской губернии, 2 – Енисейской, 6 – Томской, 2 – Акмолинской области и 1 – от Сибирского казачьего войска. Для такого огромного края, каким была Сибирь, представительство в Госдуму было мизерное. (11, с. 118)

К сожалению, не все сибирские парламентарии сумели вовремя начать законотворческую деятельность. Избрание депутатов в I Государственную думу на губернских и областных собраниях выборщиков в Сибири началось в середине мая 1906 г., т.е. спустя почти три недели после торжественного приема народных представителей Николаем II в Зимнем дворце и открытия думских заседаний в Таврическом дворце в Петербурге. В этом проявилось пренебрежительное отношение к восточной окраине со стороны центральной власти.

Сибирские представители уезжали в Петербург с наказами избирателей. На первое место в «наказах» ставились вопросы о земле. К примеру, алтайские крестьяне выступали за то, чтобы земля принадлежала государству и не являлась предметом торговли. Право собственности признавалось, но на то, что создано трудом человека, а не дано ему природой. Кроме этого положения, содержались требования введения в Сибири земства, упразднения института крестьянских начальников, снятия исключительных положений. Составители «наказов» не забыли сферу образования: выдвигалась задача открытия земледельческих школ, ремесленных училищ и даже сельскохозяйственного института в Барнауле «со свободным доступом крестьян».

В Томске губернские выборщики поручили депутатам передать членам Государственной думы наилучшие пожелания томичей и «выразить Государственной думе твердую уверенность в том, что она своей деятельностью добьется условий свободного развития всех сил русского народа». (11, с. 118)

На «парламентскую адаптацию» сибирским депутатам не потребовалось много времени. Они сразу же включились в работу по составлению заявлений и запросов, участвовали в прениях по вопросам повестки дня общих собраний Думы, не забывая, выразителями интересов населения какого края являются.

В I Думе состоялось 40 заседаний (последнее – 7 июля 1906 г.). С 20 июня сибирские депутаты выступали почти на каждом заседании, иногда несколько раз в день.

Возникла мысль об учреждении специальной парламентской группы. Большинством депутатов-сибиряков идея была одобрена, но она осталась неосуществленной из-за последовавшего 8 июля императорского указа Правительствующему Сенату о роспуске Государственной думы первого созыва.

Если применительно к I Государственной думе несинхронность выборных кампаний в Сибири, на Дальнем Востоке, в Средней Азии (т.н. степных областях) и в Европейской России в определенной мере можно объяснить запоздалым обнародованием нормативной базы выборов для азиатской части империи, то в 1907 г. и это, в общем-то, малоубедительное, объяснение лишалось оснований. Совершенно очевидно, что такой частный вопрос, как выборы в Государственную думу, логично вписывался в общее направление национально-региональной политики царского правительства.

К началу апреля 1907 г., т.е. спустя полтора месяца со дня открытия думских заседаний, в Петербург приехали 10 депутатов от Сибири – половина состава: четверо из Тобольской губернии: Т.В. Алексеев, Ф.И. Байдаков, В.В. Колокольников, Н.Л. Скалозубов; двое – из Акмолинской области: А.К. Виноградов, Ш. Кощегулов; один – из Семипалатинской области как представитель войскового населения Акмолинской, Семипалатинской областей и Томской губернии: И.П. Лаптев; двое – из Енисейской губернии: А.И. Бриллиантов, И.К. Юдин; один – из Иркутска: В.Е. Мандельберг. (12, с. 50)

II Государственная дума просуществовала 103 дня, а парламентский отрезок биографии сибирских депутатов оказался короче этого небольшого периода.

Сибирские депутаты, получившие от избирателей пропуск в Государственную думу второго созыва, оправдывали народное доверие по-разному, в силу своих природных способностей и своего понимания приоритетных направлений парламентской деятельности. Документы показывают: среди них были яркие личности, деятельные парламентарии. Наиболее известным среди них стал талантливый селекционер, создатель ряда сортов зерновых культур, организатор Тобольского губернского музея Николай Лукич Скалозубов. Это был прогрессивный общественный деятель, хоть он не состоял ни в какой политической партии. Известно, что тобольский губернский агроном депутат Государственной думы Н.Л. Скалозубов спас от смертной казни известного революционера М.В. Фрунзе, собрав необходимые 30 подписей Думы для депутатского запроса министру внутренних дел, что было по существу протестом против казни М.В. Фрунзе.

Во время работы II-ой Государственной думы удалось реализовать идею создания Сибирской парламентской группы.

Избранными ранее других сибирских депутатов – И.П. Лаптевым, представителем Сибирского казачьего войска, Н.Я. Коншиным и Х.Т. Нороконевым – депутатами от Семипалатинской области, депутатами от Тобольской губернии Н.Л. Скалозубовым и В.В. Колокольниковым, Т.В. Алексеевым, Ф.И. Байдаковым, депутатами от Акмолинской области А.К. Виноградовым и Ш. Кощегуловым, а также народными представителями от Средней Азии (всего 12 человек) 24 марта 1907 года было принято решение об организации Сибирской парламентской группы и составлен «Проект временного устава сибирской группы прогрессивных депутатов», который выглядел следующим образом:

Думская группа сибирских прогрессивных депутатов образуется с целью объединения депутатов Сибири и Степных областей – 1) для разработки сибирских вопросов, 2) для подготовки и рассмотрения законопроектов, касающихся Сибири и Степных областей и 3) для установления связи с населением (издание книг, газет и т.д.).

Исполнительным органом группы является комитет, состоящий из председателя, двух членов и секретаря. Председатель комитета избирается общим собранием членов группы на один год.

Для разработки отдельных законопроектов и вопросов образуются специальные комиссии (аграрная, по местному самоуправлению, по казачьему и инородческому вопросам, финансовая и т.д.).

Дела в комитете решаются простым большинством голосов. Постановления большинства для меньшинства не обязательны.

В заседаниях группы и в комиссиях участвуют: 1) бывшие сибирские депутаты и 2) другие лица, могущие быть полезными при рассмотрении сибирских вопросов.

Размер членского взноса определяется общим собранием группы. (16)

На первом организационном собрании группы, которое состоялось 11 апреля 1907 года, представленный на обсуждение устав создающийся группы был утвержден. Кроме того, для координации деятельности группы на этом же заседании был избран комитет в составе председателя И.П. Лаптева и членов: Н.Я. Коншина и Б.Б. Каратаева, а также секретаря–казначея В.В. Колокольникова – депутата от Тобольской губернии.

Было заявлено, что группа создаётся для «разрешения вопроса о широком местном самоуправлении и о применении его к Сибири и к степным волостям». Также депутатами предполагалось решать проблемы, связанные с переселением крестьян в Сибирь, землеустройства старожилов, вопросы, связанные в основном с введением порто-франко (беспошлинная торговля) на Дальнем востоке и на севере Сибири – в устьях рек Обь и Енисей.

Размер членских взносов с целью покрытия расходов деятельности группы был определен в размере 10 рублей для вступающего в группу (необходимо было оплачивать покупку канцелярских товаров и почтовые услуги, производить оплату помещения для собраний группы и т.п.).

Сибирская парламентская группа объединила 23 депутата различной политической принадлежности. В её состав вошли семь кадетов, пять мусульман, два народных социалиста, два человека, примыкавших к народным социалистам, один представитель казачества, два трудовика, три социал-демократа, один представитель партии демократических реформ. Эсеры и часть и социал-демократов от участия в группе отказались «не находя возможным сблизить задачи партийных программ с более узкими задачами областной группы…».

По сути, во II Государственной думе из сибиряков, представителей Дальнего Востока и Средней Азии сформировался своеобразный союз депутатов, «связанный общностью интересов населения территорий, представителями которых они являются». То, что был организована группа, а не фракция, самих сибиряков-депутатов нисколько не смущало: «Важно, чтобы было зерно… из зерна вырастает дерево. Была бы группа, а фракция будет. Если не во второй Думе, так в третьей, пятой», – подчеркивал журнал «Сибирские вопросы».

Одной из особенностей Сибирской парламентской группы было то, что во всех четырех думах среди сибиряков-депутатов практически не было представителей консервативно-либеральных («Союз 17 октября») и правых партий (черносотенцев), несмотря на довольно агрессивную политическую рекламу и поддержку властей. «Таков благочестивый сибирский обычай: не давать в Думу правых депутатов…», – отмечал один из сибирских депутатов в марте 1907 года. (17)

Для III Государственной Думы исполнительной властью России был изменен избирательный закон от 3 июня 1907 г. Он был опубликован без одобрения законодательными палатами – Государственной думой и Государственным советом, и существенно изменил нормы социального и территориального представительства в Государственной думе.

Вместе с тем основные принципы, положенные в основу избирательной системы, созданной правовыми актами 1905–1906 гг., остались неизменными: сохранялись курии; выборы депутатов производились посредством все той же «четырехчленной формулы» (не равные, не всеобщие, не прямые, тайные). Сокращение числа депутатов Думы (с 524 до 442), уменьшение количества городов с прямым представительством (с 26 до 7), устранение населения восточных окраин империи от выборного процесса в Думу (степных областей, Якутской области) не являлось главной целью составителей нового Положения о выборах. Замысел авторов третьеиюньского закона сводился к тому, чтобы обеспечить умеренно-консервативное большинство нижней законодательной палаты. Перераспределение числа выборщиков в пользу «электората», обладавшего большим имущественным цензом и априори считавшегося менее радикальным в претензиях к исполнительной власти, – стержневое направление избирательной реформы 1907 г. Этим, в частности, объясняется разделение курии городских избирателей на два съезда, в соответствии с цензом имущества или получаемого жалования.

Третьеиюньским избирательным законом различные части Сибири оказались в неодинаковом правовом пространстве. Часть края, административно входившая в состав Степного генерал-губернаторства, а также Якутская область потеряли право направить своих представителей в высшее законодательное учреждение империи – Государственную думу – временно, до достижения «достаточного развития гражданственности». Творцы закона 3 июня 1907 г., опасаясь обвинений в шовинизме, не решились объявить гражданами второго сорта исключительно инородцев (казахов, якутов). Был найден вариант, казавшийся власти более приемлемым, – упразднение ряда избирательных округов.

В комитет Сибирской парламентской группы III Думы были избраны: председателем – депутат от Забайкальской области Н.К. Волков, заместителем П.И. Пальчинский – внепарламентский член группы, горный инженер из Иркутска (будущий заместитель Министра торговли и промышленности Временного правительства и председатель Особого совещания по обороне государства), членами – депутат Енисейской губернии В.А. Караулов и Тобольской – В.И. Дзюбинский и секретарем – депутат от Тобольской губернии Н.Л. Скалозубов.

В III Думе Сибирская парламентская группа (преимущественно кадетская по своему составу), действовала исходя из «платформы требований и положений», разработанной Сибирской парламентской группой во II Думе.

Депутаты добивались введения в Сибири земских учреждений, расширения представительства края в Думе, проведения землеустройства, ограничение переселения крестьянства из Европейской России в Сибирь, введения порто-франко в устьях сибирских рек и т.п.

Но основные усилия сибирские депутаты III Думы сосредоточили на проблеме введения земства в регионе. Разработанный группой законопроект (за основу был взят проект, разработанный конституционно-демократической партией) созданная Думой подкомиссия во главе с князем А.Д. Голицыным в течение года подгоняла под земское положение 1890 г.

Однако внесенный на обсуждение Думы и утвержденный ею 30 января 1912 г. законопроект 5 мая того же года был отклонен Государственным советом.

Избирательная кампания по выборам в IV Думу официально открылась в июне 1912 г. после обнародования царского указа о роспуске III Думы в связи с истечением пятилетнего срока её полномочий, но, в действительности, и правительство, и политические партии вели предвыборную борьбу с начала 1912 г.

Это была единственная думская кампания в Сибири, сроки проведения которой совпали с общероссийскими. Сибирские депутаты успели приехать в столицу к открытию IV Думы, за исключением И.Н. Манькова от Иркутской губернии, прибывшего на неделю позднее, 22 ноября.

Принцип избирательной кампании был такой же, как и в III Государственной Думе. (16)

В деятельности Государственной думы четвертого созыва можно выделить два периода, временной границей для которого является начало Первой мировой войны. Если до объявления военных действий главными вопросами, обсуждавшимися на заседаниях этого органа, являлись вопросы о конституции и правах и свободах, провозглашенных манифестом 17 октября 1905 года, о текущих хозяйственных делах, то с лета 1914 года их решение осуществляется только через призму военных проблем. При этом сессии созываются нерегулярно.

Как известно, отношение к начавшейся Первой мировой войне у представителей различных политических партий было неодинаковым.

Оппозиционность сибирских депутатов, очевидная и для правительственных сфер, и для коллег «по депутатскому цеху», обуславливалась, прежде всего, тем настроением, которое господствовало в сибирском обществе. А это настроение было если не антиправительственным, то и не проправительственным.

Государственная Дума в условиях начавшейся Первой мировой войны не смогла пойти на сколько-нибудь активное противостояние правящим кругам. В результате она была вынуждена постоянно соглашаться на компромиссы, поскольку не имела реального политического веса. Выжидательная позиция ее либерального большинства, в конце концов, привела к потере Думой значимости в глазах большинства.

Сибиряки-депутаты как члены IV Государственной думы в целом шли в русле событий, происходивших внутри нее. А их изначально довольно высокая оппозиционность власти с течением времени снималась за счет пассивных действий большинства.

1.2 Особенности сибирской группы депутатов

Крестьянские депутаты, представлявшие Сибирь, были в зрелом возрасте, наиболее подходящем для активной общественно-политической деятельности (30–40 лет). Самому молодому депутату-крестьянину Д.Н. Немченко (Томская губ.) к моменту избрания в I Думу исполнилось 26 лет, а самому старшему – Г.И. Ильину (также Томская губ. и тоже I Дума) – 61 год. «Думцы от сохи» высоким уровнем образования не отличались, но и назвать их малограмотными было бы ошибочным суждением. Большинство из них получили домашнее или низшее образование. Так, перводумец Д.Н. Немченко (Томская губ.), окончивший училище, в течение ряда лет работал сельским учителем. Депутат III Государственной думы К.И. Молодцов (Тобольская губ.), образование которого ограничилось сельским училищем, служил волостным писарем. В своих селениях и тот, и другой были людьми уважаемыми, в их образованности земляки не сомневались.

По роду своей профессиональной деятельности избранные депутатами крестьяне были в основном обеспеченными земледельцами: размеры их наделов не опускались ниже 15 десятин. 2 десятины земли, которыми располагал Д.Н. Немченко, – скорее исключение, чем правило. Неудивительно, что в Думе сибиряки-крестьяне в своем большинстве присоединились к трудовикам, а некоторые – к кадетам (К.И. Молодцов в III Думе, А.А. Дуров – в IV). Им было что терять, и поэтому они не спешили вступить в социал-демократическую фракцию или во фракцию социалистов-революционеров (как известно, последняя существовала только во II Думе). Вместе с тем крестьянские депутаты края осознавали угрозу, которую несло сибирским хлебопашцам хаотическое продолжение переселенческой политики правительства. Они не могли не быть в оппозиции к правительству, но и радикальные политические силы не вправе были рассчитывать на их поддержку». (13, с. 24)

Безусловно, главными действующими лицами, представлявшими Сибирь на арене думской борьбы и думского законотворчества, являлись не крестьяне, священники или предприниматели, а интеллигенция. Депутатский мандат получили врачи (А.И. Макушин, А.К. Виноградов, В.И. Ишерский, В.Е. Мандельберг, Н.Ф. Николаевский), профессора (Н.Н. Розин, Н.В. Некрасов), агрономы (Н.Л. Скалозубов, Н.К. Волков). Все они имели высшее образование, как и еще ряд не названных сибирских депутатов, находились в рядах оппозиции царскому правительству, от либеральной до леворадикальной. Интеллигенции, в отличие от крестьян, естественно, был присущ более широкий спектр политических пристрастий. (13, с. 25)

Вне всякого сомнения, для понимания специфики социокультурных обликов сибирских депутатов Государственной думы начала ХХ в. следует провести сравнение имеющихся сведений с данными о депутатах нижней законодательной палаты от других регионов Российской империи. Однако добиться решения такой задачи непросто, для этого нужен иной масштаб исследования.

Партийное деление депутатов I и особенно II Государственной думы достаточно условно, так как многие из них либо временно и случайно примкнули к партийным фракциям, либо не имели партийности, либо скрывали ее. Буржуазные и социалистические партии были разделены примерно на две равные части при полном отсутствии в них монархистов, что делало группу сибирских депутатов самой левой и оппозиционной из всех региональных или национальных депутатских групп.

Оппозиционность сибирских депутатов, очевидная и для правительственных сфер, и для коллег по «депутатскому цеху», обусловливалась, прежде всего, тем настроением, которое господствовало в сибирском обществе. А это настроение было если не антиправительственным, то и не проправительственным. Даже депутаты-священники (А.И. Бриллиантов, В.В. Климов) находились в Таврическом дворце столицы на «левых скамьях», к явному неудовольствию Священного Синода. Слишком мало от Сибири прошло в Думу лиц духовного звания, чтобы ставить вопрос о реконструкции облика. Также недостаточно представительной в Государственной думе была «диаспора» крупной буржуазии края (С.И. Колокольников и С.В. Востротин).

Как уже было сказано ранее, сибирские депутаты объединились в единственную в Государственной думе региональную депутатскую группу – Сибирскую парламентскую группу, созданную для защиты интересов населения Сибири и разработки особого сибирского законодательства. На деле сложился межпартийный блок буржуазных социалистических партий, покрывший своими отделениями в виде дочерних организаций сибирской группы большую часть городов Сибири, где они являлись зародышами новой, альтернативной органам царской администрации государственной власти. В столице Сибирская группа стала органом, представлявшим и отстаивавшим интересы сибирских предпринимателей в центре страны.

Сибирская парламентская группа явилась, таким образом, высшей политической и представительной организацией предпринимательских слоев населения Сибири, в наибольшей степени выражала их интересы.

В исторической литературе существует точка зрения, которая отождествляет областничество и сибирских депутатов Государственной думы. Это принципиально важный вопрос. Сибирская буржуазия осознала свою роль и место в общей расстановке классовых сил очевиден отход от ранее занимаемых ею местнических позиций.

В 1906–1907 годах, в период деятельности I и II Дум, создание сибирской группы мыслилось и происходило как реализация на практике областнических идей, что доказывается многими фактами. Например, инициатор создания группы А.И. Макушин – видный областник. В начале деятельности II Думы организатор сибирской группы, тобольский депутат В.В. Колокольников писал: «Есть течение образовать в Петербурге организационное бюро особой… сибирской партии, которая имела бы разветвления в Сибири, где, в конце концов, и должен быть комитет общесибирской партии». Сибирская группа в это время рассматривалась ее членами в качестве этого бюро, для чего создался институт внепарламентских членов группы, в основном состоящий из видных областников, а Г.Н. Потанину было сделано предложение стать ее руководителем. В начале своей деятельности сибирская группа объявила себя сибирской фракцией Государственной думы, ее печатным органом стал журнал «Сибирские вопросы». Целью деятельности группы была объявлена разработка именно «Сибирских вопросов», ибо «нужды Сибири и остальной России далеко не одинаковы».

Программа втородумской сибирской группы составлялась в чисто областническом духе и включала в себя создание областной или областных Сибирских дум и отстаивании региональных интересов.

Третьедумская группа депутатов отказалась от создания Областной Думы и продолжала разрабатывать законопроекты о введении в Сибири земства.

Совершенно разными оказались политические позиции сибирской группы и областничества. Если областники объявили себя людьми, стоящими на внеклассовых позициях, то депутаты Государственной думы открыто встали на классовые, партийные позиции. Видя перспективы развития революционного процесса, они приложили все силы к утверждению руководящей роли буржуазии, ее партии и объединению вокруг нее мелкобуржуазных масс и даже рабочего класса для недопущения назревшей революции, перевода революционной борьбы в мирную парламентскую борьбу. Сибирские депутаты, являясь членами политических партий, никогда от имени группы не делали никаких заявлений о форме государственного устройства и форме правления будущей России, хотя, без сомнения, за редким исключением они были республиканцами. Ведь сибирские кадеты занимали левый фланг (Н.В. Некрасов возглавлял крайний левый фланг кадетской партии), а социалисты свои республиканские убеждения доказали тем, что в 1913 году в выступлении Дзюбинского публично объявили об отказе участвовать в 300-летнем юбилее династии Романовых.

Главным же пунктом разногласий с областничеством явились отбрасывание сибирской группой тезиса о существовании особой «русскосибирской нации» и переход с федеративного принципа построения государства к унитарному, что вело к отказу от требования для Сибири автономии и соответственно созданию Областной думы. При этом депутаты-кадеты маскировали свой разрыв с областничеством, трудовики-интеллигенты от них в этом не отличались, но трудовики-крестьяне оказались к областничеству совершенно равнодушными и никогда в своих выступлениях как в Думе, так и вне ее к областнической фразеологии не прибегали. Социал-демократы всегда исходили из сформулированной Л.Д. Троцким установки: «Сибирь областническая, Сибирь замкнутая, глядящая только под ноги себе – не наша Сибирь».

Причин разрыва сибирской политической элиты с областничеством несколько. Трибуна Государственной думы существенно расширила политический горизонт и изменила мировоззрение у провинциалов. Только половину сибирских депутатов составляли старожилы, вторая половина состояла из осевших в Сибири политических ссыльных и закрепившихся и успевших разбогатеть крестьян-переселенцев с примерно 10-летним стажем. Сибирские депутаты оказались людьми энергичными и предприимчивыми. Пять человек из их состава были избраны членами ЦК кадетской партии (Н.В. Некрасов стал заместителем П.Н. Милюкова в партии и думской фракции, а затем и заместителем Председателя Думы М.В. Родзянко). В.И. Дзюбинский 10 лет возглавлял фракцию трудовиков. Среди социал-демократов были делегаты II и V съездов РСДРП. Эти люди стали профессиональными политиками всероссийского масштаба и рамки областничества стали для них узки. Депутаты-предприниматели использовали членство в Думе для увеличения своего состояния и стали членами всероссийских и даже зарубежных акционерных компаний. Областничество грозило уменьшением их прибыли.

После выборов в IV Думу сибирские депутаты окончательно забывают об областничестве. Более того, в кадетском партийном журнале появилось утверждение, что о Сибири вообще нельзя говорить как о колонии. Зато депутаты в повседневной деятельности свой отход от требований автономии Сибири к идее унитарного государства начинают объяснять двумя новыми аргументами: 1) автономией Сибири дело не ограничится, вслед за русско-сибирской нацией появятся какие-нибудь русско-алтайские, и федерализация закончится распадом Сибири; 2) воспользуется этим процессом Китай, который, не имея экономической и военной помощи, уже осуществляет тактику заселения Сибири этническими китайцами и в случае ослабления связей с Европейской Россией добьется своего довольно быстро.

Однако расхождение между областничеством и сибирскими депутатами Государственной думы в то время не завершилось, да и не могло завершиться разрывом. Областничество представляло собой сложное общественно-политическое течение в местной, в основном в мелкобуржуазной интеллигенции. Оно не было единым, и в начале XX века разделилось на правое, кадетско-монархическое течение, и левое, эсеровского толка. Они выражали интересы части городской буржуазии и старожильческой верхушки сибирского крестьянства.

Областничество синтезировало интересы людей, страдавших от конкуренции буржуазии центральной России и переселений крестьян, отнимавших часть земли. Проведение транссибирской магистрали и связанное с ней развитие капитализма, массовые переселения в период столыпинской аграрной реформы привели к появлению новых предпринимателей, особенно в добывающих отраслях, которые заняли прочное место в общероссийском разделении труда. Это же произошло и в промышленности по переработке сельскохозяйственной продукции, где прочно укрепился и даже кое-что монополизировал коллективный предприниматель – кооперация. Вырос слой предпринимателей – крестьян, богатеющих на ограблении переселенцев, в том числе из самих переселенцев. Это были наиболее активные, динамичные и заинтересованные в единстве страны предпринимательские слои, и сибирские депутаты представляли собой интересы именно этих слоев.

Поэтому, имея одну социально-экономическую базу, сибирские депутаты Государственной думы и областники в какой-то степени выражали разные интересы и пытались разрешить разные вопросы экономического и социально-политического развития Сибири. Областничество являлось разновидностью либерализма, но разновидностью специфической, так как положение Сибири как колонии Европейской России задерживало ее социально-экономическое развитие, сохраняло элементы патриархальности. Возглавляемое старыми вождями типа Г.Н. Потанина, малоспособными к изменению своих взглядов, осознанию происходящего развития страны, областничество пыталось отгородиться от идущего из Центра прогресса. Сибирская же группа возглавлялась молодыми и энергичными руководителями, попавшими в Сибирь в зрелом возрасте и не воспитанными на обла