Новодемократический конституционализм в Украине: проблемы становления и развития
НОВОДЕМОКРАТИЧЕСКИЙ КОНСТИТУЦИОНАЛИЗМ В УКРАИНЕ: ПРОБЛЕМЫ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ
Общие положения. В соответствии с научной классификацией политических режимов, их можно дифференцировать на демократические и авторитарно-тоталитарные. В свою очередь демократические режимы делятся на либеральные, cтародемократические (президентский режим в США, режимы парламентской демократии в Великобритании, ФРГ и т.д.) (1) и либерально-консервативные, новодемократические режимы (парламентско-президентские режимы в Польше и Литве, парламентские режимы в Чехии и Венгрии) (2). Соответственно демократическим типам политических режимов конституционализм может быть либеральным или либерально-консервативным и стародемократическим или новодемократическим.
Становление в Украине демократического, социального, правового государства, как свидетельствует опыт конституционного строительства этого государства, возможно лишь при условии внедрения новодемократического конституционализма, то есть системы публичного властвования на основании и в соответствии с действующей Конституцией Украины, устанавливающей определенный баланс и ограничение в отношениях ветвей государственной власти, а также – в отношении государства к гражданам. Эта разновидность конституционализма существенно отличается от предшествующего, постсоветского конституционализма, который в значительной степени являлся отражением старого авторитарного, так называемого номенклатурно-олигархического режима.
Для Украины новодемократический конституционализм – это новый этап в развитии конституционной системы, обусловленный изменениями ее политического режима вследствие победы демократической Оранжевой революции 2004 г. (3). Данный тип конституционализма характерен для новодемократических стран Центральной и Восточной Европы, Балтии, а это значит, что Украина реально становится на путь модернизации и освобождения своей конституционной системы от элементов постсоветского конституционализма, основанного на так называемом формальном или фиктивном конституционализме.
Особенность новодемократического конституционализма, на наш взгляд, состоит в том, что он является переходной формой от постсоветского (посттоталитарного – для стран Центральной и Восточной Европы) к современному европейскому конституционализму (4). Конституционный опыт этих стран, указывает на то, что при этом сохраняются определенные остатки посттоталитарного конституционализма (5), которые преодолеваются на протяжении довольно длительного времени.
В научной литературе используются различные термины для обозначения конституционализма в странах бывшего социалистического лагеря и Советского Союза. Одни авторы ограничиваются национальной идентификацией конституционализма в этих странах, например, украинский конституционализм, российский конституционализм, румынский конституционализм и т.п. Другие авторы рассматривают конституционализм в данных странах через призму посткоммунистического (постсоциалистического) конституционализма (6). Третьи авторы употребляют термин «постсоветский конституционализм» для его характеристики в бывших советских республиках (Россия, Казахстан, Беларусь и т.п.). Некоторые авторы вообще не выделяют дополнительных признаков и характеристик для категории конституционализм, употребляя её, как некий универсум, то есть независимо от существующего политического режима, формы правления, государственного устройства и прочих характеристик государства.
По нашему мнению, в условиях острой политической борьбы вокруг проблем конституционно-правового развития общества и государства в Украине в последнее время, необходимо характеризовать конституционализм с точки зрения действующего демократического политического режима. Ведь довольно часто специалисты и даже известные ученые делают теоретические и практические ошибки именно из-за того, что стараются истолковать украинский конституционализм без учета общественно-политических методов осуществления публичной политической власти в государстве.
Очевидно, что остатки постсоветского конституционализма в Украине являются довольно ощутимыми, так как мало что изменилось в реальной конституционной жизни, над которой все еще довлеют тенденции возвращения к дооранжевым временам. Речь идет о возвращении к традициям «управляемой демократии» в отношении территориальных громад и регионов после партийных местных выборов 2006 г., о конституционно-правовом нигилизме не только простых граждан, но и определенной части политической элиты, воспитанной на авторитарно-тоталитарных доктринах, о перманентных посягательствах на конституционные принципы национальной независимости и суверенитета со стороны антигосударственной оппозиции и т.п., которые зачастую дискредитируют украинскую государственность и т.п.
Тем не менее, очевидно, что историческое развитие Украины еще никому не удалось изменить. И потому новодемократический конституционализм, без сомнения, утвердится, но для этого требуется время и кропотливая работа.
Понятие конституционализма. В украинской науке дискуссионным является не только понятие новодемократического конституционализма, но и понимание базового понятия конституционализма (7).
Что же такое конституционализм? С современных позиций конституционализм – это совокупность принципов, порядок деятельности и механизмов, которые традиционно используются с целью ограничения государственной власти. Пределы ограничения Конституцией государственной власти и всестороннего гарантирования конституционных прав и свобод человека и гражданина зависят, в значительной мере, от нашей веры в механизм конституционного регулирования и от активных действий органов государственной власти и местного самоуправления по реализации ее положений. Собственно говоря, вера в то, что конституционные нормы, принципы и ценности способны юридически ограничить государственную власть и нивелировать ее произвольное осуществление, которая воплощена в соответствующую научную теорию и соответствующую политическую и юридическую практику, называется доктриной конституционализма (8).
В широком понимании это явление охватывает теорию конституции, историю и практику конституционного развития той или иной страны, группы стран, мирового сообщества в целом. В узком понимании под конституционализмом понимается система идей и знаний о фундаментальных ценностях демократии: их система, формы выражения, методы и степень реализации, совокупность логических представлений о таком устройстве государства и общества, которое отвечает общепризнанным началам демократического развития, при этом «правовой аспект характеристики конституционализма связан с юридическим закреплением основных его идей в конституции» (9). То есть, по сути, конституционализм это система представлений об общедемократической, общецивилизационной политико-правовой ценности государственно организованного общества.
Поэтому для того, чтобы ответить на вопрос: существует ли конституционализм в том или ином государстве, необходимо оценить уровень развития в нем конституционной законности и легитимности самой конституции, то есть его восприятие и поддержку массовым общественным сознанием. На основе такой оценки также можно ответить на вопрос о том, следует ли изменять конституцию или как осуществлять конституционную модернизацию, насколько народ и политическая элита страны способны к такой модернизации и на основе каких ценностей она может проводиться (10).
Следует указать, что ценности конституционализма следует толковать исторически. Это значит, что их нельзя рассматривать как определенный абсолют, так как иначе это может привести к подмене настоящих ценностей формальными критериями. Ведь конституционализм, как и конституционное право, имеет дело, прежде всего, с формализованными понятиями и категориями.
Известно, что существуют страны, которые, безусловно, являются демократическими, однако не имеют ряда элементов, которые традиционно считаются атрибутами демократического конституционного государства. Например, Великобритания не имеет конституции как единого документа в обычном для нас понимании; в ней не проводятся общегосударственные референдумы – высшая и приоритетная форма народного волеизъявления; нет там конституционного суда и жесткого разделения властей; для верхней палаты парламента сохраняется средневековый порядок ее формирования и др. То есть, на первый взгляд, вследствие отсутствия этих атрибутов, есть существенные основания для того, чтоб отказать этому государству в наличии конституционализма. Однако едва ли кто-то осмелится сделать это, поскольку, кроме формальных критериев и внешних атрибутов, здесь, прежде всего, следует ориентироваться на практику конституционализма, который опирается на вековые традиции демократии.
В свою очередь, некоторые страны могут гордиться тем, что в них есть весь арсенал конституционных ценностей: наличие писаной конституции, провозглашение всех форм непосредственной демократии, в частности, общегосударственных и местных референдумов, наличие конституционного суда, омбудсмана и т.п. Однако состояние дел с обеспечением демократических прав и свобод граждан в этих странах выглядит далеко неидеально, а значит, о конституционализме в этих странах зачастую говорить не приходиться.
Также следует отметить, что конституции и конституционализм не являются тождественными категориями: первое – это писаный документ, второе – способ мышления (ожидание и норма), благодаря которому политика может быть направлена в соответствии с писаными правилами или политическими конвенциями. Считаем, что конституционализм следует, прежде всего, связывать со следующими моментами: конституционные идеи и теории; наличие соответствующего нормативно-правового фундамента; достижение определенного фактического демократического режима; система защиты прав и свобод граждан, конституционного порядка и самой конституции.
Предпосылкой конституционализма являются, конечно, конституционные идеи. Их достаточно много, а поэтому попробуем указать важнейшие. Во-первых, конституционализм существует лишь там, где главное внимание уделяется не тексту конституции (пусть и насыщенному наиболее демократичными институтами), а глубокому уважению связи государства и общества с правом и конституцией. Во-вторых, конституционализм заключается во внедрении в общественное сознание и бытие людей идеи высокого авторитета человеческой личности, уважении к ее чести и достоинству. В-третьих, конституционализм означает сознательное и реальное участие народа в осуществлении функций власти; не простое наличие определенных государственных органов (парламента, президента, правительства), а, главным образом, демократический порядок их формирования, взаимоотношений между ними, общая подчиненность интересам народа и т.п. В-четвертых, конституционализм – это и наличие процессуально-процедурных механизмов защиты прав и свобод граждан от деятельности органов государственной власти и органов местного самоуправления; это также создание и участие в публичных делах общественных объединений. В-пятых, конституционализм – это общественное сознание, построенное на убежденности в необходимости и пользе институтов власти и законов, которые позволяют гражданам реализовать их возможности в достижении социальной справедливости и защиты обоснованных интересов с помощью своих действий и соответствующих шагов власти, основанных на нормах права (11).
Предпосылкой конституционализма, как уже было сказано, является наличие нормативно-правового фундамента. В связи с этим в условиях украинского общества необходимо говорить о социально-политической ценности и полезности официального текста действующей Конституции Украины 1996 г., как «правового оформления новых политических, экономических и духовных реалий» (12). Сложно обеспечивать реализацию приведенных выше конституционных идей, если вместо единого текста существуют разрозненные решения. Единый текст Конституции Украины имеет системообразующее значение для общества и государства, это огромный политико-организующий и социальный фактор.
С принятием конституции связывается окончание одного и начало нового этапа в социально-политической истории страны. Но не всегда новая конституция, даже довольно демократическая, ведет к формированию демократического конституционализма. Так же и изменения конституции не приводят автоматически к его появлению. Так как более важным для конституционализма, нежели сам текст конституции, является политический режим в государстве.
Иначе говоря, важным компонентом конституционализма является наличие определенного политического режима, адекватного конституции. Здесь мы имеем в виду то, что необходимо иметь как демократическую конституцию, так и логически обусловленный ее положениями политический режим: не может быть перекоса, при котором конституция является демократической по текстовому наполнению, а реальная жизнь и политический режим ей не соответствуют – как это было, например, в советские, а частично и сейчас в постсоветское время.
Итак, с точки зрения конституционализма – конституция является высочайшим правом, а не просто программным документом, а поэтому любые действия государства должны ей соответствовать и осуществляться в границах конституционных ограничений.
Для полноценного функционирования, конституция должна соответствовать фактическим общественным отношениям. И эта проблема является вечной: реальная жизнь всегда видится худшей, нежели это выглядит в теории и прописано в конституции. Эту проблему старается решать каждая страна; не является исключением и Украина. Ведь конституция – это тот идеал, к которому стремится общество. Дело в желании и способах движения к этому идеалу.
Конституционализм предусматривает определенную стабильность конституционно-правовых институтов. Стабильность как одна из основных черт конституции – это продолжительность ее действия без внесения важных изменений. Стабильность конституции базируется на незыблемости самого социального и конституционного порядка, в условиях которого она принимается и который она оформляет.
Вместе с тем, избежать внесения изменений в конституцию в принципе невозможно. Мировой опыт указывает, что через это приходится проходить государствам при любых системах. Однако динамическое начало в конституционном регулировании может содействовать тому, чтобы конституция была не только законом на бумаге, но и актом прямого действия. Следует иметь в виду, что конституционная динамика, если она вызвана реальными, а не “виртуальными”, требованиями общественной жизни, помогает заложить стабильность в конституционном регулировании, то есть обеспечить дальнейшее ее действие без изменений.
Безусловно, все должно быть в меру. Если изменения в конституции становятся частыми, то есть вызванные политическими амбициями тех или иных лидеров или политических сил, разговор о ее стабильности, а, следовательно, и о реальном конституционализме теряет смысл.
Становление новодемократического конституционализма. В странах Центральной и Восточной Европы, Балтии оно состоялось на рубеже 1980-1990-х гг. Украина также имела шанс тогда стать на путь развития новодемократического конституционализма, но вследствие разных обстоятельств им не воспользовалась.
Подытоживая вышеизложенное и сопоставляя современную украинскую конституционную практику, можно сделать вывод, что в Украине постепенно происходит становление новодемократического конституционализма («всплеск» научных исследований в конституционной сфере; писаная Конституция; наличие таких демократических учреждений, как парламент, Президент, Уполномоченный Верховной Рады Украины по правам человека и т.п.).
Но при этом уровень массового конституционного сознания граждан, а также конституционный порядок в государстве, как процесс и состояние реализации конституционных норм, еще далеко не отвечает высоким меркам новодемократического конституционализма. Однако это не вредит процессу становления новодемократического конституционализма, основанного на демократических нормах Конституции Украины 1996 г. (с изменениями 2004 г.), научных наработках отечественных государствоведов и общественно-политических деятелей, в том числе минувших времен (М. Драгоманова, И. Франко, М. Грушевского), а также через усвоение и внедрение в конституционную жизнь Украины положительного европейского опыта.
Конституция Украины 1996 г. в условиях нового политического режима демонстрирует свои преимущества. Она действительно служит правовой основой новодемократического конституционализма, воплощает его основные элементы, как через текст, так и через соответствующую практику ее применения, выступая стрежнем свободного демократического порядка.
Однако при этом следует сознавать, что Конституция Украины, как и любая конституция вообще, не устраняет социальных противоречий (религиозных, классовых и т.п.); она только создает цивилизованные формы для их разрешения. Конституция также не продуцирует социальных реформ, однако создает для них законные основания. Она не разрешает ни одного общественного вопроса, но без нее нельзя решить ни один из них (13).
Остановимся на некоторых научных проблемах становления новодемократического конституционализма в Украине.
На наш взгляд, наиболее значимой проблемой новодемократического конституционализма в Украине является отсутствие идеологии, которая бы воспринималась подавляющим большинством населения Украины, интегрировала все социальные группы и слои населения, и которая бы поддерживалась украинским государством. В этом плане весьма спорным выглядит положение ст. 15 Конституции Украины, которая провозглашает, что ни одна идеология не может признаваться государством как обязательная. По сути, это своеобразное «конституционное возражение» против наличия идеологической функции государства, которая существовала, существует и будет существовать на протяжении всех исторических эпох столько, сколько будет существовать государство вообще. По нашему глубокому убеждению, украинскому государству необходимо более активно пропагандировать и воплощать в жизнь общепланетарную гуманистическую идеологию добра, которая базируется на общепризнанных цивилизационных человеческих ценностях, одним из авторов которой является наш выдающийся философ Г. Сковорода.
Сейчас к Украине приковано внимание всего мира и, учитывая определенную мировую моду на украинское, мы можем стать образцом, положительным примером для наследования другими государствами в случае воплощения в жизнь новодемократической идеологии конституционализма. Ключевым может быть переход от существующей, по сути ошибочной и эгоистической, антропоцентричной системы мировоззренческих ценностей к глобальной планетарной парадигме мировоззрения.
Одним из первых шагов в этом направлении – расширение сферы конституционно-правового регулирования определяющих институтов экосистемы. Следует отметить незначительную роль, которая в современном конституционном праве – ведущей отрасли национального права – отводится экосистеме по сравнению с социосистемой. Учитывая уникальность существования человека лишь в соответствующей окружающей среде, вполне естественно, что в конституционно-правовом регулировании именно экосистеме может предоставляться приоритет по сравнению с социо- и техносистемами. Если мы поддержим Природу, то Природа будет поддерживать нас.
Проблемы глобализации современного конституционализма и конституционного права тесно связаны и, в значительной мере, детерминированы возрастанием роли прав человека в системе координат «международное сообщество – национальные государства – индивиды». Еще с 70х гг. ХХ в. права человека постепенно стали приобретать глобальные черты, что явилось отражением известной стандартизации витальных и социальных потребностей людей. Усиливающаяся сходность условий жизни, складывающиеся общие экономическое, информационное, культурное пространства, интернационализация и транснационализация связывают индивидов с системами больших масштабов. Интернационализация, по мнению экспертов, вступила в завершающую стадию. Мир становится единым не только с философской точки зрения, но и в реальности (14).
Происходит смена цивилизационной парадигмы развития, планетарная жизнь становится взаимозависимой, мироцелью. Мировое сообщество вплотную подошло к появлению нового феномена – всемирной цивилизации, охватывающей все человечество. Права человека, являясь отражением и активным рычагом этих процессов, перешли на следующий уровень своего развития – уровень глобализации. Они демонстрируют свою достаточную зрелость для участия в проблемах «глобальной гармонизации» (15) мира, что, бесспорно, находит свое отражение в конституционном праве и воплощение в институтах современного конституционализма.
В связи с этим, необходимо обратить внимание на своеобразную гуманизацию и биологизацию конституционализма. Данные тенденции проявляются в возрастании влияния общегуманитарных ценностей человечества на конституционное право, перенесение центра тяжести на обеспечение естественных прав и свобод человека, провозглашение их высшей ценностью, признание неотчуждаемости и незыблемости его прав и свобод, невозможности их отмены, сужение содержания и объема и т.п.
Одновременно, биологизация конституционной материи проявляется в деятельности современного государства по ограничению отрицательных последствий научно-технического прогресса, в особенности в таких новых областях, как генетика, медицинская биология. По сути, формируется новое научное направление – биоэтика, которая связана с трансплантацией органов человека, изменением пола, искусственным оплодотворением, проблемами абортов и эвтаназии. Данные явления не могут оставаться в стороне контролирующего и регламентирующего (в том числе и на конституционном уровне) государственного вмешательства в данную область.
Воздействие на самые глубинные структуры человеческой организации со стороны биомедицины, вмешательство биомедицинских технологий в геном человека, репродуктивные функции, психику и процессы умирания человека, биологическое копирование путем манипуляций с генами (клонирование), создание так называемых трансгенных животных посредством вживления им человеческих генов и другие фантастические с позиций сегодняшнего дня достижения науки могут иметь далеко идущие последствия для перерождения человека и окружающей его среды. Создается риск генетических, а равно и нравственных и духовных негативных последствий для человечества. Последовательная эволюция в направлении, заданном современными тенденциями жизни, может повлечь итоговую для человека потерю: потерю самого человека. «В «зеркале» цивилизации может однажды вместо привычного образа отразиться обличье совсем другого антропного создания» (16).
Это обуславливает кардинальный пересмотр самой концепции взаимоотношений государства и личности, поскольку вместо приоритета общественных и государственных интересов над частными в их основу положена концепция приоритета интересов личности, их взаимной ответственности. Конституционная практика большинства постсоветских государств на современном этапе в значительной мере сняла противостояния естественно-правового и позитивистского подходов к правам человека на основе конституционного закрепления основных прав и свобод, которое выключает угнетение и насилие государства в отношении личности, отстаивая её автономность и приоритет прав человека относительно государства (17).
Можно выделить и следующее направление развития современного конституционализма. В связи с резким обострением проблемы охраны окружающей естественной среды, глобальными экологическими катастрофами (например, катастрофа на ЧАЭС), которые поставило под угрозу само существования человечества, современные конституции большинства стран в последние годы стали закреплять общие принципы экологической политики. Это привело к «проникновению» в конституционную материю большого массива природоохранительных норм. Это свидетельствует о перманентных тенденциях экологизации конституционализма и конституционного права. Каждый человек сталкивается с природой и окружающей средой в процессе своей жизнедеятельности, выступая при этом в разных ипостасях – как житель города или другого населенного пункта, как трудящийся или должностное лицо, как гражданин государства или член всего мирового сообщества. Как показывают исследования Всемирной организации здравоохранения, состояние здоровья людей на 80 процентов зависит от окружающей среды. Поэтому деятельность государства по ее охране, обеспечению экологической безопасности приобретает особенное значение (18).
Большинство современных конституций закрепляют обязанность сохранять природу и окружающую среду, бережливо относиться к естественным богатствам. Так Конституция Литовской Республики (1992 г.) закрепляет, что государство проявляет заботу об охране естественной природной среды, животного и растительного мира, отдельных природных объектов и представляющих особую ценность местностей, осуществляет надзор в целях бережного использования, а также восстановления и преумножения природных ресурсов (ст. 54). Конституция Украины провозглашает, что обеспечение экологической безопасности и поддержание экологического равновесия на территории Украины, преодоление последствий Чернобыльской катастрофы – катастрофы планетарного масштаба, сохранение генофонда Украинского народа являются обязанностью государства (ст. 16) (19).
Как видно, обеспечение экологической безопасности как право на здоровую окружающую среду уже получило отражение в системе действующих прав человека. Современные исследования свидетельствуют, что новые глобальные процессы требуют иного уровня «экологизации прав» – их связи с ноосферной, коэволюционной и эколого-гуманистической интерпретацией человеческого общежития. В этой связи человек не должен забывать об ограниченных пределах своего экологического дома, неотвратимых пагубных последствиях, если ограниченные невозобновляемые ресурсы будут исчерпаны и нарушится процесс самовоспроизводства биосферы. Поэтому, пользуясь своими правами и разнообразными институтами конституционно-правового регулирования для удовлетворения разнообразных и все растущих потребностей, человек и человечество должны учитывать экологические императивы, соотносить свою свободу с природно-экологическими ограничениями. В конституционном массиве должно находить свое отражение гармония развития человека и окружающей природной среды. В этом заинтересован в первую очередь сам человек, обеспокоенный своим будущим. Конституционное право и все права человека и наиважнейшее его право – право на жизнь – уже сейчас должны быть аккумулированы с программами стратегической биологической регуляции, стабилизацией окружающей среды, сохранением естественных сообществ, экосистем, биосферы в целом (20).
Поэтому магистральным направлением новодемократического конституционализма может стать институционализация на конституционном уровне других форм живой материи, которые имеют такие же естественные права, как люди – представители пока что господствующей на планете популяции homo sapiens. По нашему глубокому убеждению, в ближайшее время необходимо выходить на разработку и принятие Экологической Конституции Украины.
Молодой украинской демократии необходимо выстроить четкую государственную конституционную политику, которая бы учитывала не только положительные тенденции развития новодемократического конституционализма, а и влияние на механизмы осуществления власти остатков постсоветского конституционализма. В особенности в период конституционных изменений, которые сегодня переживает государство (21). На этом этапе парламенту даже следовало бы установить определенный набор политических правил конституционного движения украинского общества, например, в виде Декларации о народном суверенитете или в другом политико-правовом акте.
Необходимо возвратить в орбиту новодемократического конституционализма принцип социальной справедливости, закрепив его в качестве одной из фундаментальных основ конституционного строя Украины. Об этом важном общеправовом принципе в Конституции Украины говорится лишь в статье 95, где закреплен принцип справедливого и непредубежденного распределения общественного богатства между гражданами и территориальными громадами.
Понятно, что это сложная философско-правовая категория, которая в разные исторические эпохи трактуется по-разному. Тем не менее, в любую историческую эпоху игнорирование принципа социальной справедливости приводит к социальным возмущениям и нестабильности в обществе.
Среди проблем становления новодемократического конституционализма в Украине следует отметить правовой нигилизм, сущность которого состоит в возражении способности права регулировать общественные отношения.
Опасность правового нигилизма (в особенности конституционно-правового нигилизма) заключается в том, что он имеет глубокие исторические корни в Украине и без его быстрого преодоления, этот недостаток может набрать угрожающих масштабов для украинской государственности (например, региональный статус русского языка, препятствие деятельности конституционной юстиции, январская отставка правительства, решение местного суда относительно Генерального прокурора Украины и т.п.). Повышать низкий уровень правовой культуры населения, восстанавливать доверие людей к праву, безусловно, необходимо. И здесь надо начинать с личного примера соблюдения Конституции и законов Украины органами публичной власти и их должностными лицами, в частности, и высшими.
Новодемократический конституционализм и муниципализация конституционного строя. Одной из ключевых проблем новодемократического конституционализма, в частности, в Украине является муниципальная реформа, прежде всего, конституционная реформа местного самоуправления, целью которой является формирование качественно новой модели местного самоуправления. Ведь лишь реальное и дееспособное местное самоуправление позволит государству стать государством самоуправляющихся громад. По сути, на уровне местного самоуправления в границах низовых территориальных сообществ – территориальных громад – может сформироваться своеобразный локальный конституционализм (22) .
Идея локального конституционализма, несмотря на трудности ее воплощения в украинском обществе, объективно откликается на тенденции конституционной эволюции в современном демократическом мире. Триумфальное шествие принципов субсидиарности, регионализации и децентрализации, которое произошло в период после Второй мировой войны в Европе, породило тенденцию муниципализации конституционной жизни и европейского конституционного пространства.
В старо- и новодемократических странах Европы все больше осознают, что чрезмерный централизм не укрепляет государства, а ведет к неспособности государственного аппарата. Местное самоуправление, регионализация и децентрализация становятся теперь ведущими принципами европейской политики и конституционно-правового регулирования.
Так основная направленность принципа субсидиарности в ХХ в. состояла в преодолении фашистских и коммунистических тенденций, защите автономии личности и права на самоуправление локальных политических единиц – территориальных коллективов, коммун, громад. Субсидиарность организации власти тем самым противопоставлялась тенденциям авторитарной централизации государства. Субсидиарность рассматривалась как предпосылка демократического конституционного устройства, базирующегося на свободе: государство, которое придерживается принципа субсидиарности, гарантирует своим гражданам свободу и независимость; гарантирует местное и региональное самоуправление (23).
Защита свободы через реализацию принципа субсидиарности ныне провозглашается одной из традиционных ценностей европейского конституционализма (Европейская хартия местного самоуправления 1985 г., проект Европейской хартии регионального самоуправления).
С одной стороны, признание и гарантирование широкого круга прав территориальных коллективов в демократических странах создает условия для формирования в них модели так называемого «муниципального государства», а с другой – развитое местное самоуправление видится как «запускающий инструмент» процесса евроинтеграции и конституционализации европейского правового пространства (24). Муниципализация конституционной жизни и своеобразное «приближение» конституционализма на уровень функционирования свободного человека и его ассоциаций (территориальных громад), прежде всего имея выход на локальный уровень, касается всех процессов трансформации и модификации публичной политической власти в условиях демократизации государства и общества. Свойствами власти в таких условиях является, во-первых, ее «гуманизация», обусловленная, прежде всего, признанием самостоятельным субъектом властных отношений гражданина государства, так и наличием специальных субъектов – территориальных коллективов.
Во-вторых, диверсификация власти, признание равноправным партнером государственной власти – местного самоуправления, – переводит публичную власть преимущественно в сферу частного права, сферу функционирования индивидов – жителей определенных территорий и их ассоциаций, которая преимущественно является свободной от государственно-правового регулирования, в сферу «правосвободного» пространства гражданского общества. Именно в этой сфере возможно свободное проявление и реализация интересов, как самых территориальных коллективов, так и их членов – жителей определенных территорий.
В-третьих, муниципальная власть находит свою правовую регламентацию в рамках конституционного права, которое хотя и является «классической» отраслью публичного права, однако под ее многовекторным влиянием поддается существенной «приватизации» в условиях демократических изменений. Вместе с тем, муниципальная власть не выходит полностью из сферы публичности (свидетельством этому есть ее перманентная многоуровневая нормативно-правовая регламентация), а ее предметы правового регулирования (в том числе конституционно-правового) становятся якобы сопредельными, пронизанными частноправовыми началами (25). Такая тенденция «приватизации» конституционализма является следствием одной из важнейших особенностей местного самоуправления, которое непосредственно связано с естественным правом и приводит к перманентному «втягиванию» в орбиту конституционно-правового регулирования частноправовых положений в качестве нормативных принципов конституционализма. В основе этого процесса лежит признание верховенства человеческих ценностей и частных интересов над всеми другими, в том числе и публичными интересами.
Заключительные положения. Переход вышестоящих органов государственной власти к практике новодемократического конституционализма стал возможный благодаря их выходу за пределы традиционной модели общественно-политического развития. То есть проблема перехода Украины к данному типу конституционализма – это, прежде всего, проблема цивилизационного выбора, поскольку он связан с инновационной моделью общественно-политического развития, рациональной философией и т.п.
Теоретически новодемократический конституционализм необходим, а практически он еще эффективно не используется ни действующей властью, ни