Рейганомика

Введение 3

1. Рональд Рейган – 40-ой президент США (1981-1989) 4

2. «Рейгономика» или «консервативная революция»? 5

Заключение 11

Литература 12

Американское государство, ис­пользуя имеющиеся в его распоря­жении рычаги, осуществляет перераспределение материальных, финансовых и иных ресурсов страны, принимает меры по укреплению международных экономических позиций США и по расширению экспансии американских монопо­лий. Обострение противоречий в экономике страны способствовало усилению экономической роли госу­дарства, что выразилось в разви­тии системы государственно-моно­полистического регулирования эко­номики. На протяжении ряда деся­тилетий формировались теорети­ческие концепции и практические методы государственного регулиро­вания экономики США, разросся и принял огромные размеры госу­дарственный механизм экономи­ческой политики.

В своей эволюции система го­сударственно-монополистического регулирования в США превратилась в органический элемент воспроиз­водственного процесса. Она состоит из многих звеньев, включает в себя прежде всего регулирующий меха­низм федерального правительства, а также механизм штатов и местных органов власти, соединяет в себе государственный инструментарий экономического регулирования (фе­деральный бюджет, налоговая си­стема, механизм кредитно-денеж­ной политики Федеральной резерв­ной системы) и аппарат админи­стративно-правового регулирования (регламентирования) деятельности различных отраслей экономики.

Сложившаяся в б0-е годы офици­альная доктрина «новой экономики» исходила из возможности с по­мощью государства избавить амери­канскую экономику от кризисов и обеспечить ей процветание. Однако уже 70-е годы были отмечены резким нарастанием кризисных процес­сов в экономике США — усилением ее внутренней нестабильности, скач­кообразным развитием инфляции,— перед лицом которых сложившаяся система государственно-монопо­листического регулирования оказа­лась несостоятельной.

Никогда ранее экономика США и экономическая политика государ­ства не сталкивались со столь остры­ми дестабилизирующими процесса­ми, выразившимися в соединении циклических и структурных кризи­сов, в стагфляции (одновременном падении темпов экономического роста и крутом усилении инфля­ции), в обострении международных экономических и валютно-финансовых проблем, проявившимися одно­временно и в концентрированной форме на протяжении одного деся­тилетия.

Именно в этих условиях в начале 80-х годов появилась на свет про­грамма «экономического возрожде­ния Америки», явившаяся попыткой правящих кругов справиться с ост­рыми проблемами в экономике и преодолеть кризис государственно-монополистического регулирования. Вопреки утверждениям о «радикаль­ном ограничении» экономической роли государства речь шла, по су­ществу, о перестройке государст­венной регулирующей политики с целью более эффективного исполь­зования государственных рычагов для усиления капиталистической конкуренции как «двигателя» эко­номики, для стимулирования про­цессов структурной перестройки экономики страны. Речь идёт об экономической политики админи­страции Рейгана, получившая назва­ние «рейганомика».

Несколько дней, посвященные инаугурации президента США, включая и сам день 20 января,— особые дни для Америки, но прежде всего для вашингтонцев. Американ­ская столица превращается в «сборный пункт» политической и деловой элиты американского общества. Оказаться пригла­шенным на торжества по поводу вступления на пост прези­дента — высокая честь, и политическая история США знает немало курьезных случаев, связанных с тем, что кому-то забы­ли направить приглашение или выделили слишком далекое от центральной трибуны место.

20 января 1981 г. заметно отличалось от других инаугурационных дней, сохранившихся в памяти вашингтонцев и ста с лишним тысяч гостей, заполонивших столицу в связи с тор­жествами. Как писала в те дни американская пресса, «начи­ная с открывавшего праздничные дни фейерверка и кончая последним танцем, это было самым грандиозным и самым дорогостоящим за всю историю страны мероприятием в честь вступления президента на пост». В течение всей предшеству­ющей этому празднеству недели по вашингтонскому телевизи­онному каналу демонстрировали 30-, а то и 40-летней давности фильмы с участием нового президента. Национальный аэро­порт им. Даллеса едва справлялся с сотнями персональных и принадлежащих частным корпорациям реактивных лайне­ров, доставлявших в столицу цвет руководства крупнейших промышленных объединений и банков страны. Улицы были забиты роскошными, арендованными за 500 долл. в день лиму­зинами с номерами соседних с Округом Колумбия штатов — автомобильного парка столичных арендных компаний не хва­тало на всех желавших засвидетельствовать свое уважение к приходящей к власти администрации, а если представится возможным, и добиться престижного назначения в правитель­стве. Театральные и ресторанные гардеробы, казалось, реши­ли обслуживать лишь владелиц норковых манто. Если в гости­ницах столицы и оставались свободные места, то лишь самые дешевые.

Но ничто не могло сравниться с торжеством калифорнийцев, с невиданным доселе даже в столице размахом отме­чавших приход к власти «их президента». На средства, выделенные толстосумами Калифорнии, снимались концер­тные залы, рестораны, клубы и даже художественные галереи, оплачивались симфонические, духовые, джазовые и танцевальные оркестры, хоры, организовывались бесконечные балы, обеды, ужины и коктейли. В одном лишь Вашингтоне было организовано девять балов, включая основной инаугурационный бал, билет на который обходился «приглашенным» от 500 до 10 тыс. долл. Из 11 млн. долл., в которые обошлись эти торжества (вдвое дороже, чем аналогичные торжества 1977 г.), 8 млн. долл. были выделены на организационные расходы непосредственно президентскому инаугурационному комитету. Было немало вкладов и «натурой». Компания «Алмаден Вайнярдс» предоставила в распоряжение организато­ров торжеств 14 400 бутылок шампанского. Общество амери­канских цветоводов поставило роз на 13 тыс. долл., а компания «Джелли Белли» прислала в столицу 3,5 т желейного драже — любимого лакомства нового президента. «Если бы фильмы с Вашим участием привлекали бы такое огромное количество людей, Вам не было бы никакого резона идти в политику»,— прозвучало в адресованной Рейгану репризе одного из изве­стных американских комиков.

В числе особо почетных гостей были многие из 865 «респуб­ликанских орлов»— членов элитарного республиканского клу­ба, каждый из которых внес в казну национального комитета партии личный взнос в размере 10 тыс. долл. Репортер газеты «Вашингтон пост» Д. Рэдклиф так отозвалась об этой четы­рехдневной «вакханалии имущих» (это определение принадле­жало другой американской журналистке — Элизабет Бюмийер): «Республиканская аристократия овладела в конце этой недели Вашингтоном, продемонстрировав, что вновь принято носить бриллианты, красоваться в сделанных по специальному заказу туалетах и, вообще, купаться в роскоши... На дамах были длинные норковые и соболиные манто, накинутые поверх туалетов от Сен-Лорана, Оскара де ла Рента, Халстона и Бил­ли Бласса». «Первая леди» Америки Нэнси Рейган блистала в 25-тысячедолларовом платье ее любимого красного цвета, на которое было наброшено норковое манто, сменившее старое из черной норки (его предприимчивый модельер решил пустить на меховую подкладку к плащу президентской супруги). «То была голливудская премьера в особом варианте для Восточно­го побережья; размах ее не могли умерить ни высокий уровень инфляции, ни высокий уровень безработицы»,— писал в те дни лидер американского движения потребителей Р. Нэйдер3. Кри­тика безудержного разгула роскоши не ограничивалась пред­ставителями либеральных кругов страны. Даже сенатор Б. Голдуотер назвал экстравагантность пришедшей к власти республиканской администрации «показухой», назвав неуме­стной публичную демонстрацию богатства «в то время, когда большинство народа не может себе этого позволить».

Так начинал свое правление 40-ой президент США.

Рональд У. Рейган был – после Дуайта Эйзенхауэра – вторым президентом американской послевоенной истории, который правил два срока. Он ушел с должности, имея высокий общественный авторитет, и значительно способствовал тому, чтобы его вице-президент в 1988 году был избран его преемником. Если следовать комментариям некоторых журналистов, политологов и историков, то никакой другой президент после Фран­клина Д. Рузвельта не осуществил больших перемен в американской политике, чем он. Речь шла о «консерва­тивной революции», и даже о «революции Рейгана». Президент в начале своего первого срока пребывания в должности сам задал тон ударом литавр, когда заявил, что либерализм потерпел полное банкротство и что госу­дарство более не является решением для проблем, а само стало проблемой. Поэтому это дело времени — остано­вить рост государства и повернуть его назад.

Когда Рональд Рейган в 1976 году тщетно, а в 1980 году успешно боролся за должность президента, казалось, что общество и политика Соединенных Штатов переставили стрелки на консервативный поворот. Начиная с конца 60-х годов наблюдатели выборов отмечали, что либераль­ные твердыни разрушались, а консерватизм на основе социально-структурных изменений, наоборот, все более укреплялся. Структурные преобразования наблюдались в американской экономике, а именно: упадок горной промышленности и старой промышленности, производя­щей товары массового потребления, и подъем новых от­раслей промышленности, нефтяной и химической про­мышленности, электронной промышленности, но прежде всего — расширение третичной и четвертичной сферы, разнообразных предприятий бытовых услуг и промыш­ленности культуры и образования.

Результаты выборов 1980 и 1984 года показали, что Рейган смог проникнуть в традиционный оплот избира­телей-демократов и, по сравнению с предыдущим рес­публиканским кандидатом на пост президента, найти большую поддержку у католико-этнических избирате­лей, у организованных в профсоюзы рабочих, женщин, у молодежи и на Юге.

Ударом в литавры Рейган возвестил о начале своего президентства, и его первоначальные успехи в экономи­ческой и социальной политике в Конгрессе производили впечатление «консервативной революции». Однако здесь следует различать два срока пребывания в должности, а также 2 президентства. Конгресс функционировал как либеральный тормозной кондуктор, так что консерва­тивная политика Рейгана не могла быть осуществлена в неразбавленном виде.

Ядро провозглашенной революции Рейгана составля­ла «рейганомика», ориентированная на предложение эко­номической программы, которая понималась как ответ на экономические проблемы 70-х годов. Согласно ей дол­жны были быть значительно снижены налоги, предложе­ны возможности амортизации и вычеркнуты или упро­щены, препятствующие инвестициям государственные предписания, чтобы вызвать рост экономики. Потери до­ходов должны были быть краткосрочно предотвращены экономией на социальных программах, а долгосрочные — покрываться увеличением доходов из расширяющего­ся народного хозяйства — и все это при уравновешенном бюджете. Было совершенно ясно, что здесь возникнут целевые конфликты, тем более, что одновременно долж­ны были значительно возрасти оборонные расходы.

Рейган действительно добился принятия основных по­ложений своей экономической программы с утверждени­ем бюджета на первое полугодие 1981 года. Было реше­но сократить налоги на 25%, 5% в первом и по 10% в два последующих года. С 1985 года налоги были индексиро­ваны с темпом инфляционного роста цен, так что за обесцениванием денег не следовало больше автоматичес­ки повышение реальных налогов. Налоговая квота дей­ствительно снизилась для большинства налогоплатель­щиков. Однако, не в последнюю очередь перед лицом угрожающе растущего дефицита бюджета, еще при Рей­гане было предпринято 13 повышений налогов, которые отменили почти четверть сокращений налогов. К этому прибавилось повышение взносов по социальному страхо­ванию. В общем, налоговые поступления как процент совокупного общественного продукта снизились за время президентства Рейгана с 20 до 18,6%, что примерно соот­ветствовало доле сразу после второй мировой войны.

То, что «консервативная революция» не состоялась, нагляднее всего демонстрирует тот факт, что объем феде­рального бюджета при Рейгане постоянно возрастал, а именно, с 699,1 миллиарда долларов в 1980 году до 859,3 миллиарда долларов в 1987 году (соответственно стои­мости доллара в 1982 году). Если даже не принимать в расчет военные расходы, то бюджет в этот период вырос с 535,1 до 609,5 миллиарда долларов. При этом дефицит государственного бюджета временами полностью уходил из-под контроля и достиг в 1986 году рекордной высоты в 221 миллиард долларов. В этом дефиците государ­ственного бюджета вследствие снижения налогов и од­новременно повышения расходов был повинен сам пре­зидент, который, как консерватор, твердо придерживался принципа уравновешенного государственного бюджета и хотел его видеть закрепленным в конституции.

Сокращений социальных программ было давно недо­статочно, чтобы удерживать разрастающуюся дыру в бюджете. Характерно, что сильнее всего сокращены были те программы, которые касались самых бедных и хуже остальных организованных групп населения, которые к тому же принимали наименьшее участие в выборах пре­зидента или в Конгресс. Продовольственные карточки были отменены, и пособия для матерей-одиночек значи­тельно сокращены. Одновременно социальные програм­мы, полезные для среднего слоя, остались почти неиз­менными, так же как и пенсионное страхование и связанное с ним страхование на случай болезни. При Рейгане в американском обществе произошла поляриза­ция между бедными и богатыми, перераспределение в пользу богатых, в то время как одновременно увеличи­лось число тех, кто жил ниже границы бедности.

Из-за протеста Конгресса потерпела неудачу самая крупная программа децентрализации в истории запад­ной демократии, «новый федерализм» Рейгана, которая имела целью как значительное сокращение федеральных отчислений, так и «обратный» перевод социально-госу­дарственных задач и одновременно налоговых ресурсов на отдельные штаты. Сокращение федеральных субси­дий штатам было, однако, значительным, в сфере жи­лищного строительства и городского развития почти дра­матическим. Темпы роста федеральных средств в штатах номинально замедлились уже при администрации Кар­тера, реально же в результате высокого темпа инфляции даже снизились. Годы президентства Картера поэтому могут рассматриваться как переходный период к «ново­му федерализму» Рейгана. Это также относится к сфере политики дерегуляции: здесь отмена предпринятых в федерально-государственном масштабе ограничений кон­куренции в воздушном и автомобильном сообщении на­чалась еще при Картере и была продолжена при Рейгане упразднением положений о защите окружающей среды и об охране труда.

Администрация Рейгана успешно боролась с инфля­цией и безработицей. Индекс инфляции снизился с 12,5% в 1980 году до 4,5% в 1988 году. Квота безработных в этот же период опустилась с 7 до 5,4%. Было создано 18 миллионов новых рабочих мест, хотя многие места приходились на группу с самым низким доходом. При этом не следует забывать о том, что экономический подъем следовал за тяжелым спадом 1981—82 годов (с квотой безработных в 10%) и что стремительно, почти драмати­чески возрастал внешнеторговый дефицит.

Совершенно в духе консервативной политики было огромное повышение военных расходов, направленных против Советского Союза, вступление которого в Афга­нистан было соответственно инструментализировано. Так­же и здесь, еще при Картере, началась беспримерная программа вооружения, которой нужно было встретить советскую угрозу, поставить на место «империю зла» (так Рейган публично назвал Советский Союз). Прези­дент предоставил также полную свободу действий сек­ретным службам, особенно ЦРУ под руководством Уиль­яма Кейси, в стимулировании сопротивления в сфере советского влияния и в поддержке антикоммунистичес­ких партизанских сил в «третьем мире». В этой поли­тике сначала, казалось, не было места для разоружения и контроля вооружений. Только после того, как амери­канский военный вес повысился по отношению к Совет­скому Союзу — прежде всего благодаря начавшемуся с 1983 года размещению ракет средней дальности в Запад­ной Европе, Рейган смог во время своего второго срока пребывания на посту президента вести с Советским Со­юзом переговоры с позиции силы. Последовали 4 конфе­ренции на высшем уровне, заключение договора о РСМД, успехи в ограничении стратегических вооружений и в обоюдных внешних инспекциях. Однако уже в 1982 году в Конгрессе образовалась широкая коалиция, которая сначала урезала наполовину требуемый президентом темп роста в военном бюджете, а с 1984 года полностью ис­ключила его. Из-за высоких темпов вооружения резко изменилось общественное мнение, и тревога за огромные дефицита бюджета, которые привели к взрывообразному росту государственных долгов, все больше определя­ла все области политики, в том числе и политику оборо­ны. За другими исследованиями остается право выяснить, была ли программа вооружения администрации Рейгана действительно направлена первоначально против Совет­ского Союза или, как предполагает Э.-О. Чемпил, долж­на была сознательно служить рычагом для ликвидации американского социального государства.

Внешняя политика Рейгана являлась уклончиво анти­коммунистической, как она проявилась не только по отношению к Советскому Союзу, но и в ее первоначаль­ных идеологически-закоснелых чертах также и по отно­шению к Центральной Америке и особенно к сандинистам в Никарагуа. То, что при Рейгане осуществлялась политика разрядки, относится к парадоксам его прези­дентства. Борьба за власть с Советским Союзом была выиграна, потому что пришедший в 1985 году к правле­нию Михаил Горбачев закончил свою экспансионист­скую мировую политику и, благодаря реформам, при­близил конец Советского Союза и Варшавского договора. Рейган прикрепил, правда, эту победу на свой флаг, однако она была в большей степени подарена Горбаче­вым, чем завоевана. Остальные достижения во внешней политике происходили, в основном, посредством симво­лических акций, как, например, вторжение на малень­кий остров Гренада в 1983 году, которое должно было положить конец влиянию Кубы на Карибском море, и воздушная бомбардировка Ливии в 1986 году как мера наказания обвиненной в терроризме страны. При этом американская внешняя политика в основном осталась гибкой и прагматичной, как показал быстрый вывод американских войск из Бейрута после покушения с при­менением бомбы, в котором было убито 200 американ­ских солдат. Как раз в сфере внешней политики конку­рировали различные политические институты, такие как Совет Национальной Безопасности, министерство инос­транных дел, министерство обороны, ЦРУ и сотрудники Белого дома. Именно эта ситуация сделала возможной аферу Иран—контрас, о которой стало известно в 1986 году благодаря иностранным сообщениям в прессе. Вопреки возражениям министра иностранных дел Джорджа Шульца и министра обороны Каспара Вайнбергера США тайно поставляли оружие и боеприпасы Ирану, который с 1980 года вел войну против Ирака. Целью было, таким образом, освободить американских граж­дан, которые удерживались Ираном в качестве заложни­ков, что, однако, удалось в одном-единственном случае. Прибыли от сделки с оружием, очевидно по инициативе подполковника Оливера Норта, который был сотрудни­ком Совета Национальной Безопасности в Белом доме, использовались ЦРУ для поддержки никарагуанских контрас, ведущих партизанскую войну против сандинистского правительства. Конгресс расследовал эти неле­гальные и противоречащие конституции действия в 1986 и 1987 годах, но не смог доказать непосредственного учас­тия в этом президента. Учитывая травматический опыт уотергейтской истории, Конгресс опасался процесса по смещению с должности все еще популярного президента, который восстановил веру Америки в себя. Демократи­ческий депутат Шредер говорил в этой связи о «тефлоновом президентстве» Рейгана, с которого соскальзы­вают все плохие известия.

Характерным для политического прагматизма Рейга­на было то, что он демонстративно держался в стороне от социально-моральных вопросов, как, например, допуск утренней молитвы в государственных школах или запрет абортов. Вопреки настоянию своих христианско-консервативных сторонников он ограничивался риторическими высказываниями, но не проявлял конкретной инициати­вы. Эмоции, таящиеся в этих конфликтных вопросах, могли бы легко привести к поляризации и поставить под угрозу экономическую и социальную политику в Кон­грессе. В конкретной политике эти социально-моральные вопросы, которые характеризовали определенные кон­сервативные позиции, не имели для Рейгана Приоритета.

Президентство Рейгана было отмечено парадоксами:

как консерватор президент создал большую в американ­ской истории гору долгов. Несмотря на принципиаль­ный поворот «рейганомики» против заклейменного как «социалистическое» кейнсианства, с помощью вооруже­ния была создана массивная инвестиционная программа, которая по своему экономическому воздействию своди­лась к «военному кейнсианству». Если в начале своего президентства Рейган видел в Советском Союзе еще «им­перию зла», то в 1987—88 годах взаимопонимание с этой страной стояло на переднем плане. Хотя Рейган способ­ствовал убеждению общественности в том, что федераль­ное правительство неспособно решать актуальные про­блемы, он, однако, оживил институт президента и показал, что политическая система реагирует на президента.

Сами противоречия и целевые конфликты, заложен­ные в рейгановском консерватизме, содействовали его крушению. То, что консервативная претензия, как ее риторически блестяще представил Рейган, не осуществи­лась, проявляется во многих аспектах: социальное госу­дарство «нового курса» по-прежнему существовало, кон­цепция Рейгана «новый федерализм», по существу, провалилась. Социально-моральные вопросы, стоящие на самом верху повестки дня «новых правых», не были приняты Рейганом. В вопросах гражданских прав, эман­сипации женщин и контроле за рождаемостью американ­ская общественность осталась либеральной.

Число федеральных чиновников с 1980 по 1987 год возросло на 3%. Если в предвыборной борьбе 1980 года Рейган обещал ликвидировать министерства энергетики и образования, то это обещание не только не было вы­полнено, но и было создано еще одно министерство по делам ветеранов. Вместо запланированных 11 министерств в конце президентского срока Рейгана существовало 14 министерств, федеральное правительство не сократилось, а увеличилось. Также и в партийной системе и в общес­твенном мнении в 80-е годы не наблюдалось консерва­тивного перелома: демократическая партия господство­вала в палате представителей и в большинстве штатов.

Что изменилось при Рейгане и что создавало види­мость «консервативной революции», так это темы, стоя­щие в центре политической дискуссии. Эти изменения, как метко пишет Курт Л. Шелл, были равны смене образцов. Что выставлялось для дискуссии, так это была экспансия социального государства, критически выясня­лись его объем и его функции. Что политический дух времени изменился еще при Картере, видно по тому, как беззаботно прежде либеральные демократы присоедини­лись к политике экономии и дерегуляции.

Итак, подведём итоги. Экономическая политика админи­страции Рейгана, получившая назва­ние «рейганомика», включала в себя:

курс на снижение ставок феде­ральных налогов и предоставление корпорациям крупных налоговых и других льгот, направленных на сти­мулирование капиталовложений,

прежде всего в наукоемких отраслях промышленности; ограничение рос­та правительственных расходов на социальные нужды при одновремен­ном наращивании военных расходов;

ослабление государственной регла­ментации (дерегулирование) пред­принимательской деятельности (со­кращение правил, требований к про­изводственной и рыночной дея­тельности, в т. ч. требований по охране окружающей среды, и т. д.);

проведение курса кредитно-денеж­ной политики, направленного на преодоление инфляции и осуществ­ление установок экономической программы правительства.

Однако декларированные «рейганомикой» цели радикального повы­шения темпов экономического рос­та, наведения порядка в государст­венных финансах, избавления феде­рального бюджета от хронических дефицитов (после 1960 г. федераль­ный бюджет ни разу не сводился без дефицита) не были реализо­ваны.

Одной из основных причин нагро­мождения бюджетных дефицитов и государственной задолженности явился проводившийся администра­цией Рейгана курс на эскалацию военных расходов, которые выро­сли со 134 млрд дол. в 1980 фин. г. до 282 млрд дол. в 1987 фин. г. Закономерным следствием много­летнего отвлечения значительной части ресурсов страны в военную сферу является сокращение воз­можностей для гражданских капи­таловложений и снижение темпов экономического роста. За истекший период 80-х годов темпы экономи­ческого роста в США были ниже, чем за предшествовавшие после­военные десятилетия, дефициты фе­дерального бюджета в 80-е годы вы­росли до астрономических масшта­бов, что наряду с ростом госу­дарственного долга (в 1986 фин. г. федеральный долг перешел за от­метку в 2 трлн дол.) и внешней задолженности породило острей­шие проблемы для экономики и финансовой системы страны, для экономической политики правитель­ства.

1. Американские президенты: 41 исторический портрет от Джорджа Вашингтона до Билла Клинтона. – Ростов- на- Дону: Феникс, 1997. – 640 с.
2. Иванян Э.А. Рональд Рейган: Хроника жизни и времени. – М.: Мысль, 1991. – 411 с.
3. Рейган Р. Жизнь по американски. – М.: Новости, 1992. – 752с.: ил.
4. Современные Соединённые Штаты Америки: Энциклопедический справочник. – М.: Политиздат, 1988. – 542 с.: карт.