Диалектизмы в рассказах Воробьева

Проза К.Д. Воробьева принадлежит к замечательным образцам русской литературы середины XX века. Несомненным достоинством произведений писателя является его язык, который только в наши дни становится предметом детального изучения. Самобытность языка произведений К.Д. Воробьева раскрывается в использовании нелитературных средств – диалектизмов и просторечия. Мастерство писателя состоит в умении объединить две языковые стихии: литературно-письменный язык и живую народно-разговорную речь – и во многом определяется искусным использованием экспрессивного потенциала просторечного слова и бережным отношением к диалектному слову как исторической базе национальной культуры. Использование в текстах художественных произведений элементов живой и народной речи является одной из ярких индивидуальных особенностей идиостиля К.Д. Воробьева. Диалектное слово у К.Д. Воробьева имеет сюжетную обусловленность и используется с целью описать труд и быт крестьянского населения, дать речевую характеристику персонажа, однако живое народное слово, введенное писателем в художественную речь, это еще и отражение национального самосознания автора. Включение диалектизмов в контекст повествования в первую очередь задается тематикой художественного произведения. Значительное место в творчестве К.Д. Воробьева занимают повести и рассказы о жизни русской послереволюционной деревни, в которых в большей степени обнаруживается мастерство писателя в искусном, свободном использовании диалектного материала. Диалектный материал в дискурсе К.Д. Воробьева представлен лексикой южновеликорусского и северовеликорусского наречий, междиалектной лексикой, а также группой слов, употребляющихся исключительно в курских говорах. Описание быта и труда крестьянского населения деревень юга России предопределяет органичность в художественной прозе К.Д. Воробьева лексики южновеликорусского наречия. Именно она помогает писателю в создании местного колорита, служит средством стилизации речи персонажей. Некоторые южновеликорусские лексемы используются К.Д. Воробьевым как средство создания образности, художественной выразительности. Так, например, лексема синель, встречающаяся в одноименном рассказе К.Д. Воробьева, включена автором в состав сравнительного оборота, чтобы подчеркнуть яркую деталь внешности героини рассказа: В нашем краю васильки были цветами, и назывались они синелью. <…> Дарья – девочка в красном платке – к концу дня набирала целый огненный сноп одуванчиков, и рядом с ним ее глаза цвели синелью…

В меньшей степени писателем употребляются слова северновеликорусского наречия (бластиться, верея, куржак и др.). Особую роль в языке К.Д. Воробьева играет курское слово, оно выступает свидетельством глубокой исторической памяти писателя. К числу курских относим лексему блескучий, употребляемую писателем в значении «блестящий»: Мне нельзя было миновать бывшую сторожку, и на ее крыльце я увидел большой ворох чего-то блескучего, как огонь («Друг мой Момич»). Словом гречаники в Курской губернии называли хлеб из гречневой муки. Сохранение самобытности лексики курских говоров в языке К.Д. Воробьева, прожившего большую часть своей жизни вдали от родины, но сохранившего с ней духовную связь, свидетельствует о глубоком чувстве «родства с Курской землей, ее историей и природой» (А. Кедровский). В прозе К.Д. Воробьева используется и междиалектная лексика (граченята, дежка, закута и др.), использование которой позволяет в большей степени реализовывать требование доступности, понятности текста (И.Б. Голуб), однако соотношение территориально закрепленной (67,8%) и междиалектной лексики (32,2%) в художественном дискурсе К.Д. Воробьева свидетельствует о выходе писателя за рамки стандартного использования диалектизмов.

Большинство слов непонятны современному читателю и это препятствует раскрыванию в произведениях глубокой идеи и смысла. Поэтому актуальность работы связана с попыткой восстановления и толкования значений некоторых диалектизмов из рассказов К.Д. Воробьева.

Целью данной работы является рассмотрение диалектов в рассказах К.Д. Воробьева.

Задачи работы:

1) Выявить диалекты, которые непонятны современному читателю;

2) Составить словарь-комментарий к отобранным диалектам;

3) Раскрыть значение диалектов.

Курсовая работа состоит из введения, двух глав: теоретической (раскрывается понятие диалектов) и практической части (словарь-комментарий к рассказам К.Д. Воробьева), заключения, списка использованной литературы.

1. Понятие о диалектах, их характеристика

воробьев проза диалект литература

Диалектология – это наука о территориальных разновидностях языка (диалектах). Термин «диалектология» происходит от греческих слов dialektos «разговор, говор» и logos «понятие, учение».

Диалектом называют разговорный вариант данного языка, которым пользуется ограниченное число людей, связанных общностью территорий, в постоянном и живом общении друг с другом; диалект не имеет своей письменной нормы.

Диалектизмы – характерные для каких-либо территориальных диалектов слова, словоформы, синтаксические словоформы, фонетические, акцентологические варианты, включенные в литературную речь и воспринимаемые как отступления от литературной нормы. Диалектизмы в литературном языке выступают как стилистическая категория, имеют ограниченное употребление, используются в литературных текстах для передачи местной (диалектной) речи (главным образом в художественной литературе, публицистике, в радио- и телепередачах), как социально-характерологическая деталь речи персонажа, в авторской речи как диалектный синоним литературного слова (его диалектный фонетический, морфонологический вариант) для «оживления» речи, ее стилистического разнообразия, а так же в качестве номинации, отсутствующей в литературном языке (преимущественно в этнографических, географических описаниях).

Резкий диссонанс со сложившимися литературными нормами создает яркую стилистическую отмеченность диалектизмов, внося в текст стилистическое разнообразие, экспрессию народно-разговорной речи, непосредственность модальной оценки, меткость в обозначении соответствующего предмета, явления, свойственные народной речи, впечатление нешаблонного выражения мысли.

Диалекты в своей основе – это говоры крестьянского населения, до сих пор являющиеся средством устного общения среди значительной части населения нашей страны. В свою очередь диалекты делятся на северорусские и южнорусские наречия. Они выделяются комплексом диалектных явлений, которые по-разному выражаются среднерусских говорах.

На основе соответствующих явлений северные наречия характеризуют следующие диалектные черты:

Фонетические явления:

1) Отсутствие (j) в интервокальном сочетании в ряде форм глаголов и прилагательных. Ассимиляция и стяжения в возникающих при этом сочетаниях гласных.

Например, дел(аэ) т, друг (аа).

2) Произношение (с) в соответствии с сочетанием (ст) в конце слова

Например, хво(с)

3) Произношение (м) долгого на месте сочетания (бм)

Например, о(м) ан

Грамматические явления:

1) Формы множественного числа существительных мужского рода обозначающих степень родства с суффиксом – ов'j, ев'j

Например, братовья, зятевья

2) Принадлежность к среднему роду и образование с суффиксом – атк существительных, обозначающих молодые существа.

Например, цыплятко, робятко.

При формах именительного падежа множественного числа.

Например, цыплятка, робятка.

3) Наличие грамматически согласуемых постпозитивных частиц – от, – та, – ту, – те. Или – ты, – ти.

Например, дом – от, жена – та.

Лексические явления:

1) Распространение таких слов – ухват, кринка.

На основе соответствующих явлений южное наречие характеризуется следующими диалектными чертами:

1. Фрикативный звук (γ) в соответствии со звонкой заднеязычной фонемой (г) и его чередование с (х) в конце слова и перед глухим согласным.

Например, но(γ) а – но (х).

2. Конечная фонема (т) при ее наличии в окончании третьего лица, единственного и множественного числа глаголов.

Например, (несет) – (несут)

Лексические явления:

Распространение таких слов:

Ток – место для молотьбы зерновых;

Цеп – орудие отмолки.

Широкая полоса говоров, находящихся между северным и южным наречиями, называются среднерусскими говорами. Они не имеют своего единого комплекса диалектных черт.

Всем среднерусским говорам свойственны лишь некоторые диалектные явления, общие с северным и южным наречиями. К ним относятся:

1) совпадения гласных а и о после твердых согласных в одном звуке, типа (ъ) во втором предударном и в неконечном заударных слогах.

Например, г(ъ) олова

И в звуках типа (ъ) или (а) в заударных конечных слогах

Например, гор(ъ) д, гор(а) д

2) слова, характерные для северного наречия – квашня, квашёнка, ухват и т.д.

На основе вышеперечисленных особенностей диалектизмы подразделяются на:

– фонетические (пшоно вместо пшено; писня, мисто вместо песня, место; делат вместо делает; ламоцки вместо лямочки в северорусских говорах; нясу, ряка вместо несу, река; Хведор вместо Федор др. в южнорусских говорах);

– словообразовательные (например, гуска вместо гусыня в южных говорах, сбочь вместо сбоку в донском говоре и т.д.);

– морфологические (например, видел своими глазами, говорил с умным людям, где наблюдается совпадение окончаний творительного и дательного падежей множественного числа в северных говорах: насеет, пайдеть вместо несет, пойдет или у мене, у себе вместо у меня, у себя – в южных) и лексические, т.е. те слова, которые обычно и рассматриваются в лексике.

Лексические диалектизмы неоднородны, в них могут быть выделены следующие группы: собственно лексические, лексико-фонетические, лексико-словообразовательные, лексико-семантические и этнографические (этнографизмы).

Собственно лексические диалектизмы представляют собой неизвестные литературному языку слова, служащие названиями явлений, для обозначений которых в литературном языке употребляются слова с какой-либо другой непроизводной основой.

Приведем несколько примеров собственно лексических диалектизмов, указывая их литературные синонимы: байкать – говорить, пральник – валек, бирюк – волк, вечерять – ужинать, шибко – сильно, шигать – прыгать, серники – спички, люлька – трубка, наян – нахал, векша – белка, дежа – квашня, косуля – соха, пожня – заливной луг, назём – навоз, лонись – прошлым летом, лыва – лужа, гляделки, зенки – глаза, баз – двор, стерня – жнивье, дянки – варежки, оброть – недоуздок, конская уздечка без удил с одним поводом, инда – даже, так что, опростать – освободить, кочет – петух, скородить – боронить, басена – красавица, угунуть – затихнуть и т.д.

Лексико-фонетические диалектизмы выступают в качестве таких слов, которые отличаются от соответствующих им литературных слов лишь определенными особенностями звукового облика, не зависящими от различий в фонетической системе говора и литературной речи.

Их необходимо четко отграничивать от фонетических диалектизмов, представляющих собой диалектные факты, касающиеся уже не целостных лексических единиц, а звуков.

Так, фонетическими диалектизмами будут звуки γ (г фрикативный) и ие (дифтонг из и и е) в словах γълава, γде, γъварит, лиес, сиено, хлиеб и т.п., звук е – на месте литературного о – в положении перед твердым согласным и под ударением (ср. бе(ре) за, ле(пе) шка, ве(се) лый и т.д.), а так же яканье (нясу, сяло, мяшок и пр.), цоканье (пецка – печка, цай – чай, коцка – кочка и др.) и т.д.

Лексико-фонетическими диалектизмами являются не звуки, как таковые, а целые слова с теми или иными отличиями в огласовке сравнительно с соответствующими однокоренными словами литературного языка: страм – срам, павук – паук, вица – вика, солодкий – сладкий, слухать – слушать, вострый – острый, голох – голос, гумага – бумага, колды – когда и т.д.

Лексико-словообразовательные диалектизмы – это такие неизвестные литературному языку слова, синонимами которых в последнем будут однокорневые образования, отличающиеся от них лишь своей словообразовательной структурой: блюдка – блюдце, любжа – любовь, гуска – гусыня, злыга – злодей, гордейка – гордячка, голить – оголять, марь – марево, курета – курица, лаваш – левша, лукно – лукошко, подсолнух – подсолнечник и др.

Лексико-семантическими диалектизмами являются слова общенародного характера, имеющие особое значение, несвойственное им в литературном языке: верх – овраг, пахать – мести пол, хозян – леший, ворог – колдун, людно – богато, дивно – много, больно – очень, дорога – улица, гораздо – очень, хозяйка – жена, оплот – забор, наглый – внезапный, волочить – боронить и т.д.

Этнографические диалектизмы представляют собой слова, возникновение и существование которых в языке связано со спецификой быта и трудовой деятельности носителей того или иного говора. К этнографическим диалектизмам относятся названия одежды, утварей, кушаний, местных обычаев и т.п. (шушун, панева – названия женской одежды, рыбник – пирог с запеченной целой рыбой, дожинки – название праздника, связанного с окончанием полевых работ). У этнографических диалектизмов обычно нет синонимов в литературном языке.

В своей основной массе диалектные слова не являются составной частью общелитературной лексики, но через разговорную речь (особенно через просторечие) проникают в литературный язык. Так, из диалектов пришли некоторые названия, связанные с циклом сельскохозяйственных работ, родом занятий в разных промыслах, с наименованием одежды и т.д. Например: боронить, борозда, клубень, стог (сена), копна, конопатить, омуль, бурлак, зыбь, корчевать, веретено и др.

Сравнительно недавно появились в литературном языке диалектные слова багульник, беспечный, ворковать, длина, дряблый, жерех, жерлица, жуткий, зазноба, закром, земляника, зря, клубника, ковырять, корявый, лебезить, мямлить, мохнатый, назойливый, осторожный, пасмурный, подоплека, смекалка, стрекоза, тайга, ухаб и многие другие.

Функции диалектной лексики в языке различны. Как и слова литературного языка, она выполняет номинативную функцию, называя местные бытовые предметы, одежду, обычаи и т.д. По-прежнему диалектная лексика используется для устного общения на той или иной территории, т.е. выполняет коммуникативную функцию. В письменных формах языка (например, в районных, областных газетах) некоторые диалектизмы помогают более доступно и понятно для местных читателей называть отдельные предметы, явления, процессы. Употребление диалектных слов в языке художественной литературы, в газетной речи – дин из путей проникновения в литературный язык. Например, широкое использование в газетной речи в последние десятилетия областных слов закром, закрома, зеленя и других привело к тому, что в современных словарях (например, в БАС или Словаре Ожегова) они уже даются без пометы обл., с которой были включены в 30–40-е годы в Словарь Ушакова.

Злоупотребление диалектизмами (и областными словами) в художественной литературе и, тем более в газетных публикациях затрудняет восприятие произведений, снижает силу их воздействия. Так, вряд ли уместными являются просторечно-областные слова костерил – ругал, сулил – обещал, в деловых критических статьях; За это ее (доярку) и костерили подруги; Шмелев сулил водопровод построить, но так и не сдержал своего слова.

Русские писатели и поэты – А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, И.С. Тургенев, А.В. Кольцов, Н.А. Некрасов, Н.С. Лесков, А.Н. Островский и многие другие – умело (и умеренно) использовали диалектные слова как одно из выразительных средств.

Слова, ограниченные четко территориальной географической сферой распространения, вызывают немалые затруднения в практике устного и письменного перевода. Необходимо хорошо понимать значение слова, чтобы уметь подобрать близкий по смыслу эквивалент (что редко удается) или описательно раскрыть его семантику.

В установлении норм употребления диалектизмов, а так же границ их использования в свое время большую роль сыграли статьи М. Горького, посвященные дискуссии о языке, проводимых в 1934 году в связи с обсуждением романа Панферова «Бруски». Для современного языка художественной литературы широкое использование диалектизмов не характерно. Наблюдается сложная, многоступенчатая перестройка диалектной лексики: от суждения сферы употребления отдельных диалектизмов до полного их исчезновения из словаря говора в связи с изменением методов ведения сельского хозяйства, угасанием отдельных ремесел, заменой или исчезновением многих социально-бытовых реалий и т.д.

Однако в ряде случаев одновременно с общей тенденцией к расширению сферы действия литературного языка наблюдаются отдельные семантические процессы внутреннего совершенствования лексической системы говоров, попытки сохранить их. Так, одним из характерных является процесс семантической дифференциации диалектных слов в связи с проникновением общелитературных синонимов. Например, в некоторых районах Волгоградской области диалектное слово курчата (курчонок) издавна использовалось для наименования всех маленьких птенцов курицы. С распространением литературного цыплята за ним закрепляется значение «самые маленькие птенцы», а диалектным курчата стали называть больших уже оперившихся цыплят.

Следовательно, наблюдается стремление ввести в местную речь литературное слово, активно его осмыслить, но сохранить при этом и некоторые местные синонимичные наименования путем их семантической дифференциации.

2. Словарь-комментарий к рассказам К.Д. Воробьева

1) «Петрак, как его звали домашние, не торопясь вяжет отличные рамы, тешет дуплятки для многочисленных пасек села и ладно шьет зипуны»

Дуплятка (дуплянка) – улей, выдолбленный в обрезке древесного ствола. (Вершининский словарь, том 2, с. 167)

2) Зипуны – зипун – м.р. (устар.) – старинная верхняя крестьянская одежда в виде кафтана без воротника, обычно из грубого самодельного сукна. (Вершининский словарь, том 2, с. 309)

3) «Петрак набирал в полу зипуна подтаявших кизяков и молча пулял ими на крышу хаты, отгоняя беду»

Кизяк – м., прессованный навоз, употребляемый как топливо в степных районах на Юге и Востоке СССР. (Словарь Р.Я., С.И. Ожегов, с. 222)

4) «Лешк, сымай сапоги, обувай лапти – закуту чистить»

Закута – м., хлев для мелкого скота. (Толковый словарь русского языка под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том1, с. 965)

5) «В поклоне у Матвея Егоровича горбилась голубая в белую полоску сатиновая рубаха, из под нее виднелась заношенная исподница»

Исподница – нижняя рубашка (обычно женская). (Толковый словарь русского языка под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том1, с. 1241)

6) «– Дядя Матюша, видно, специально кобеднишнюю блошницу надел…»

Блошница – ж., ночная женская рубашка. (В. Даль, Толковый Словарь Живого Р.Я., Том 1, с. 99)

7) «…из отымалки скроил…»

Отымалка – ж. (обл.), тряпка, которой берут горшок из горячей печи. (Толковый словарь Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 2, с. 1018)

8) «Под навесом скургузились бочки и рундуки»

Рундук – а, м., большой ларь с поднимающейся крышкой. (Толк. Сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том3, с. 1405)

9) «Да их у меня на божнице сот шесть лежит»

Божница – ж., полка или киот с иконами. (Толк.словарь Р.Я. под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 1, с. 165)

10) «Никак в речку упал, тять?»

Тятя – м. (простор., обл.), отец (употр. преимущественно в крестьянском обиходе). (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, 4 том, с. 854)

11) «Пелагея нарезала скибки зачерствелого хлеба <…>»

Скибка – щепка, ломоть хлеба. (Даль Владимир, Толковый словарь живого великорусского языка, Т.4, с. 196)

12) «Зоб кочетиный сварили!»

Кочет – м. (обл.), петух. (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 1, с. 1492)

13) «Ты как заговорил с отцом, возгряк?!»

Возгряк – производное от сущ. возгря.

Возгря – ж., сопли, сопля, ноздревая слизь. (Даль Владимир, Толковый словарь живого великорусского языка, Т.1, с. 226)

14) «Воротись, балакать с тобой буду!»

Балакать – несов. (обл.), болтать, разговаривать (сл толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 1, с. 80)

15) «Она на божнице рядом с просвиркой лежит»

Просвирка – ж. 1., белый круглый хлебец из крутого теста, употр. в православном богослужении. (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 3, с. 996)

16) «Сиську шукает…»

Шукать – что, польск. искать, отыскивать. Шуканье ср. действ. по глаг. (Даль Владимир, Толковый словарь живого великорусского языка, Т. 4, с. 648)

17) «Тюря!»

Тюря – 1. ж., примитивное кушанье – крошеный хлеб в квасе или в воде с солью.

– 2. м.и ж., перен., нерасторопный, вялый человек, рохля (простореч.) (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 4, с. 843)

18) «Отсыпай по пять картузов из каждого»

Картуз – м., 1. Мешок для артиллерийского порохового заряда (воен. история). 2. Бумажный пакет для различных сыпучих веществ (устар. и обл.). 3. Головной убор с козырьком, неформенная фуражка. (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 1, с. 1327)

19) «А дома сбрехал, что за отавой поехал!.»

Сбрехать – соврать без злого умысла. (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 4, с. 63)

20) Отава – трава, в тот же год выросшая на месте скошенной. (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 2, с. 892)

21) «…матери его дышло!»

Дышло – а., ср., одиночная оглобля (между двумя лошадьми), укрепляемая к передней оси для поворота повозки при парной запряжке. (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 1, с. 822)

22) «Прикинув его ширину и тоскующее поглядев на соломенный горб своей клуни, видневшейся издали,<…>»

Клуня – ж. (обл.), хозяйственная постройка для молотьбы и хранения хлеба. (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 1, с. 1379)

23) «Захватив беремя дров, он понес их в хату»

Беремя, мени – мн. нет, ср. (обл.), охапка (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 1, с. 124)

24) «Он рубил плотно литой комель»

Комель – м. (обл.), 1. нижняя, основная, прилегающая к корню часть (растения, волоса, пера, рога), 2. толстый конец дерева. (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 1, с. 1420)

25) «Матвей Егорович долго сидел у конопляной скирды за сараем»

Скирда, ы – мн. Скирды, скирд – ж., большой стог сена или снопы хлеба, сложенные по особому в большую кучу для хранения под открытым небом. (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 4, с. 214)

26) «Все в ней – деревья и плетни, крыши и стены, соломенные ометы и кизяковые скирды, овраги и взлобки – окуталось серебряной ризой большого инея»

Омёт – м. (с.-х., обл.), сложенная в кучу солома, скирд. (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 2, с. 804)

27) «Алешка рубил застарелую старновку топором»

Старновка – страд. прич. прош. вр. от старновать

Старновать – (с.-х., обл.) молотить (рожь, пшеницу), таким образом, чтобы в молотильный барабан или под цеп попадал только колос, с целью сохранения соломы в немятом виде. Старновка – (с.-х., обл.) немятая солома, получаемая при обмолке таким способом. (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 4, с. 486)

28) «от сизой <…> шеи его к стояку невидимо протягивалась тонкая ременная супонь»

Супонь – ж., ремень для стягивания клешней хомута при запряжке лошади. (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 4, с. 594)

29) «…я держал руки у подбородка и кланялся как в костеле…»

Костёл – м., польский католический храм. (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 1, с. 1485)

30) «Ну иди в курень, раз пришел»

Курень – 1. соломенный шалаш, временное помещение для рабочих, барак (обл.); 2. отделение военного стана запорожцев; административное деление запорожского войска под управлением куренного атамана (истор.) (толк. сл. Р.Я., под ред. проф. Д.Н. Ушакова, том 1, с. 1552)

Заключение

воробьев проза диалект литература

Одной из ярких особенностей произведений К.Д. Воробьева является использование в текстах элементов живой и народной речи. Произведения К.Д. Воробьева обогащаются введением в текст элементов просторечия от нейтральных до грубо-просторечных в соответствии с художественной ситуацией. Диалектизмы у автора используются с целью дать речевую характеристику персонажа, описать труд и быт крестьянского населения.

В значительном объеме представлены в лексиконе писателя диалектные наименования предметов домашнего обихода (отымалка, супонь, картуз, дышло, рундук, божница, скирда, омёт, старновка), высокоупотребительны наименования построек (клуня, закута). Менее употребительными в художественной речи К.Д. Воробьева являются диалектизмы, входящие в группы «еда, напитки» (скибка, просвирка), «наименования человека по социальному статусу» (возгряк, тюря, тятя).

Таким образом, поставленные задачи были выполнены. Были проанализированы 30 диалектизмов из рассказов К.Д. Воробьева и определены их значения.

Сохранение самобытности лексики курских говоров в языке К.Д. Воробьева, прожившего большую часть своей жизни вдали от родины, но сохранившего с ней духовную связь, свидетельствует о глубоком чувстве «родства с Курской землей, ее историей и природой» (А. Кедровский).

Список литературы

1. Блинова О.И. русская диалектология. Лексика. – Томск, 1984.

2. Лексикология современного русского языка. Пособие для студентов пед. институтов. Изд. 2-е, испр., М. «Просвещение» – 1972. Н.М. Шанский

3. Русская диалектология: учебное пособие для студ. филол. унив. и пед. инст. / Артамонова Н.А., Маховая О.А., Нефедова Е.А., Проколова Е.В. / ред. Нефедовой Е.А. – М.: издательский центр «Академия».

4. Вершининский словарь / ред. О.И. Блиновой. Томск: Изд-во ТГУ. Т. 2, 1999. – 319 с.

5. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: Т. 1. – М.: Русс. яз., 1981. – 699 с.

6. Ожегов С.И. Словарь русского языка / ред. члена корреспондента АН СССР Шведовой Н.Ю.; – М., изд-во «Русский язык» – 1988 – 20 издание. – 750 с.

7. Ушаков Д.Н., Волин Б.М. Толковый словарь русского языка: Т. 3 Л – ОЯЛОВЕТЬ / ред. проф. Ушакова Д.Н. –