Особенности передачи экспрессивных синтаксических средств с английского языка на русский в рассказах С. Кинга

Экспрессивность является в настоящее время одной из наиболее активно исследуемых лингвистических категорий. Интерес к проблеме экспрессивности объясняется вниманием к "языковой личности", а точнее, к описанию языка как средства обнаружения и вместе с тем воздействия на языковую личность, ее поведение и внутреннюю духовную деятельность. Экспрессивность выступает в тексте как средство прагматики, обнаруживая речевую стратегию автора, и становится одним из средств речевого воздействия на читателя.

Облекая свою мысль в языковую форму, автор сообщения неизбежно выражает и свое отношение к предмету или ситуации. Очень часто такое сообщение окрашено субъективным отношением отправителя информации к тому, о чем он говорит или пишет. Поэтому экспрессия рассматривается как обнаружение индивидуальности говорящего, проявляющейся в чувствах, эмоциях и оценках субъекта. Эта авторская экспрессия находит свое выражение в речи, в том или ином отборе языковых средств, и может иметь дополнительной целью оказание определенного воздействия на адресата (слушателя или читателя). Экспрессивность, таким образом, выступает как феномен языковой личности и ее субъективных интенций.

Экспрессивность может передаваться на различных уровнях, лексическом и синтаксическом. Нас интересует прежде всего последний, а именно экспрессивный синтаксис. Расчлененность конструкций, выраженная на письме структурно-логическими знаками препинания, является той базой, на основе которой возникает экспрессивный синтаксис и экспрессивная пунктуация.

В данной работе мы старались выявить наиболее употребительные формы экспрессивного синтаксиса и особенности их перевода с английского на русский язык. Тема ВКР – «Особенности передачи экспрессивных синтаксических средств с английского языка на русский в рассказах С. Кинга»

Цель данной работы – определить, какие формы экспрессивного синтаксиса наиболее употребительны, и с помощью каких приемов осуществляется их перевод на русский язык. Материалом исследования послужили рассказы известного американского писателя С. Кинга (Autopsy Room Four, The Mangler, In the Death room, The Jaunt, The Last Rung on the Ladder, I Am The Doorway, The Road Virus Heads North, Battleground, Sometimes They Come Back, The Wedding Gig, Strawberry Spring, Trucks, Nona, Survivor Type). Теоретической базой исследования стали работы О.В. Александровой, Э.М. Береговской, Л.С. Бархударова и др. Цель работы обусловила постановку следующих задач:

Задачи:

— познакомиться с понятием экспрессивного синтаксиса;

— выявить основные средства экспрессивного синтаксиса;

— рассмотреть приемы перевода средств экспрессивного синтаксиса на русский язык.

Объектом данного исследования являются экспрессивные синтаксические средства.

Предметом исследования стали лингвистические особенности экспрессивных синтаксических средств и особенности их перевода.

В работе использовались следующие методы: метод сравнительно-сопоставительного анализа, метод структурного анализа, элементы стилистического анализа.

Работа имеет следующую структуру: введение, две главы, заключение. В первой главе мы рассматриваем экспрессивный синтаксис, его характеристики и основные средства, а именно парентетические внесения, парцелляцию, эллиптические конструкции, пунктуационные особенности. Вторая глава посвящена анализу экспрессивных синтаксических средств в рассказах Стивена Кинга.

Глава 1. Экспрессивный синтаксис и его характеристики

1.1 Экспрессивный синтаксис

Экспрессивность как общеязыковая категория затрагивает все сферы языка и арсенал его выразительных средств необозрим. На возникновение экспрессивности как характеристики речи или текста влияют свойства коммуникативной ситуации: намерения говорящего/пишущего, презумпции читателя/слушателя (т.е. исходные знания и представления, с которыми он вступает в коммуникацию), а также лингвистический и экстралингвистический (социальный) контекст коммуникативного акта. Экспрессивность связана с рядом лингвистических категорий столь же сложной и многоуровневой природы, как и она сама. Наиболее тесна взаимосвязь экспрессивности с эмоциональностью; иногда даже эти понятия используются как синонимы или их разграничение представляется непринципиальным (О.С. Ахманова, Р.А. Будагов, В.Г. Гак, А.Н. Гвоздев, В.А. Звегинцев и др.). Между тем эти две категории находятся в отношении пересечения: общую часть их содержания составляет широкий спектр эмоциональной экспрессивности, а непересекающимися сферами являются компоненты денотативного содержания, связанные с передачей эмоций, с одной стороны, и неэмоциональная, "логическая" экспрессивность – с другой. Экспрессивность связана также с акцентностью и интенсификацией, оценочностью, персуазивностью (способностью выражения оказывать воздействие на читателя/слушателя), с образностью и изобразительностью.

Люди говорят и слушают, что говорят другие, пишут и читают. Отсюда две формы существования речи – устная, имеющая звуковую форму, и письменная, имеющая графическую форму. Из двух форм существования речи первая является основной. Письменная форма возникла исторически на базе устной как средство фиксации произведенного в устной форме и для последующего воспроизведения в устной форме, т.е. для прочтения вслух. Устная и письменная речь не являются каждая отдельной, особой речью, но представляют собой лишь различные формы, в которых существует одна и та же речь.

Для того, чтобы лучше понять единство устной и письменной речи, необходимо уточнить и понятие внутренней, мысленной речи. Эта форма речи не имеет материальной внешней стороны. Эквивалентом этой стороны для нее является соответствующий речевой образ, который может быть слуховым (звуковым), двигательным (графическим) или представлять собой их различные комбинации. Читая текст, мы воспринимаем его не только глазами: мы проговариваем его в нашей внутренней речи. Письменная форма любого текста, его онтология зависит от существования людей, которые могут, глядя на письменный текст, отражать в своей внутренней речи его звучание (в широком смысле слова). Заметим, что и для мертвых языков чтение текста предполагает владение читающим привнесенным в этот язык звучанием (воссозданным исследователями, принятым в качестве нормы).

Известно, что язык как общественное явление не может быть оторван от жизни общества, от общественной жизни данной совокупности людей. Поэтому, когда мы говорим о соотношении устной и письменной форм языка, мы не должны упускать из виду того, что письменная речь для культурного языка имеет очень большое значение. Его носители, как правило, знают, что такое текст, обязательно соприкасались и соприкасаются с разнообразными произведениями письменной речи.

В естественной человеческой речи на первый план всегда выходит данное языковое выражение. Именно оно непосредственно и прямо воспринимается слушающим или читающим – конечно, в непосредственной связи с данным содержанием.

Язык в своей коммуникативной функции служит человеку не только для выражения мысли, но и для выражения его субъективного отношения к высказываемому – чувства, воли, оценки и т.п., ибо эмоции, воля, оценки, желания – неотъемлемые факторы в познании человеком действительности. «Стремления, желания, эмоции и чувства возникают в силу, того, что отражаемые нами предметы и явления действительности затрагивают наши потребности и интересы и выражают нашу связь с миром, нашу привязанность и тягу к нему.... Вещи и явления действительности, таким образом, изначально причастны к самому возникновению психических явлений, которые они и отражают» (Александрова 2009: 78).

Человеческая мысль, совершаясь на базе языка, оформляется в речи, речь – это, как известно, и речевая деятельность и речевое образование – текст (его устная и письменная формы), который по-разному экспрессивно окрашен – результат действия экспрессивной функции языка. Экспрессивная функция языка – это, следовательно, способность выражать эмоциональное состояние говорящего, его субъективное отношение к обозначаемым предметам и явлениям действительности. Одним из важнейших элементов выражения экспрессивности является экспрессивный синтаксис.

Проблемы экспрессивного синтаксиса приобретают в современной лингвистике всё большую актуальность. Это связано с интенсивным изучением структуры текста, языковой личности как субъекта речевой деятельности, ее прагматических аспектов разговорной, устно-диалогической речи, взаимоотношения говорящего и адресата, звуковых средств усиления выразительности речи и усиления ее воздействия на воспринимающего.

На важность изучения экспрессивного синтаксиса указывали многие видные лингвисты. Академик В.В. Виноградов в круг необходимых исследований по стилистическому синтаксису включал «проблему экспрессивных – выразительных, изобразительных – оттенков, присущих той или иной синтаксической конструкции или тем или иным комбинациям синтаксических конструкций» (Виноградов 1958: 105).

Говоря об экспрессивном синтаксисе, обычно данный термин уточняют словом «стилистический» – «экспрессивный (стилистический) синтаксис», подчеркивая тем самым его принадлежность к категориальному аппарату стилистики. Однако, будет правомерным термином «экспрессивный синтаксис» обозначить учение о построении выразительной речи, предметом изучения которого являются лингвистические основы экспрессивной речи, термин же «стилистический синтаксис» отнести к метаязыку стилистики, ибо, как известно, стилистический прием всегда является обнаружением потенциальных выразительных возможностей определенных средств общенародного языка (Александрова 2009: 90).

В публикациях Э.М. Береговской экспрессивные синтаксические конструкции противопоставляются конструкциям, находящимся в состоянии синтаксического покоя, при этом экспрессивность определяется как «свойство синтаксических форм увеличивать прагматический потенциал высказывания сверх той степени, которая достигнута лексическими значениями элементов, наполняющих эти синтаксические формы» (Береговская, 1981: 3). В качестве проблем, которыми занимается экспрессивный синтаксис, автор рассматривает длину предложения, стилистическую роль абзаца и сложного синтаксического целого, аффективный потенциал пунктуации, экспрессивный синтаксис как составляющую индивидуального стиля, синтаксические фигуры и их стилистические функции.

Как известно перевод различных стилистических приемов и экспрессивных средств, несущих образный заряд произведения, часто вызывает затруднения у переводчиков из-за национальных особенностей стилистических систем разных языков. Многие лингвисты подчеркивают необходимость сохранения образа оригинала в переводе, справедливо считая, что, прежде всего переводчик должен стремиться воспроизвести функцию приема, а не сам прием.

При передаче экспрессивных средств переводчику каждый раз нужно решить: целесообразно сохранить лежащий в их основе образ или в переводе его следует заменить другим. Причиной замены могут быть особенности русского словоупотребления, сочетаемость слов и т.п. Перевод средств экспрессивного синтаксиса представляется достаточно сложной задачей, так как требует повышенного внимания для выделения его элементов в тексте. Кроме того, перевод экспрессивного синтаксиса не может осуществляться механически и требует творческого подхода и владения всем арсеналом переводческих приемов.

Экспрессивность текста имеет много общего с экспрессивностью устной речи, и с помощью средств экспрессивного синтаксиса на письме реализуются все особенности речи.

1.2 Основные средства экспрессивного синтаксиса

1.2.1 Актуальное членение предложения

Известно, что номинативные составляющие (словосочетания) сами по себе не могут служить подлинными носителями смысловой информации в конкретном акте общения. Они становятся таковыми, лишь поступая в распоряжение «динамического синтаксиса». В этом случае, мы имеем дело с актуальным членением, функциональной перспективой высказывания.

На уровне динамического синтаксиса на первый план выступает текст, представляющий собой более или менее сложное высказывание, соотнесенное с действительностью.

Отнесенность информации, заключенной в предложении, к действительности актуализирует каждое предложение в тексте (речи), создает тем самым высказывание. Отнесенность к действительности – признак, характерный для любого текста. Этот признак, наблюдаемый советскими языковедами вначале на уровне предложения, лег в основу учения о категории предикативности. В.В. Виноградов писал: «…значение и назначение общей категории предикативности, формирующей предложение, заключается в отнесении содержания предложения к действительности» (Виноградов 1958: 149).

Следовательно, отнесенность содержания текста к действительности опирается на предикативность предложений. Грамматическим выражением ее служат категории времени, модальности, лица.

Всякое высказывание включает в себя, как правило, факты, информацию, известные слушающему, и то новое, во имя чего и осуществляется коммуникация. Предварительная информированность слушателя создается как предтекстом, так и предшествующими знаниями о предмете или явлении.

Актуальное членение обычно разделяет определенный отрезок текста, например, предложение, на два информативных элемента: тему (известное) и рему (новое). Такое членение может совпадать с синтаксическим членением на подлежащее и сказуемое (однако, это бывает не всегда). Языковыми средствами актуального членения обычно выступают: просодические (интонация), синтаксические (порядок слов) и лексические средства (артикли, местоимения, наречия и др.). Противопоставление: тема – рема (или экспрессивный вариант порядка их следования: рема – тема) осуществляется в устной речи с помощью предицирующей паузы как главного просодического средства выражения предикативной связи (Ковтунова 1976: 37).

Предицирующая пауза приобретает особое значение там, где без нее трудно было бы понять смысл высказывания: она сигнализирует конец предыдущей и начало последующей, коммуникативно наиболее важной части высказывания, т.е. выполняет смыслоразличительную функцию.

В процессе высказывания актуальное членение может изменяться (именно этот фактор особенно важен для плана выражения динамического синтаксиса). При подобном изменении говорящий не свободен в выборе позиции предицирующей паузы. Он вводит ее там, где этого требует структура высказывания и общие цели коммуникации, в том числе и экспрессивные.

В сочетании с предицирующей паузой как средством актуального членения могут выступать и синтаксические средства. Например, изменение порядка слов в целях экспрессивности (в нейтральном предложении тема обычно предшествует реме), а именно, вынесение ремы в начальную позицию.

Для английского языка существуют определенные средства, дающие возможность сигнализировать «актуальное членение» предложения в тех случаях, когда оно не совпадает с синтаксическим членением предложения, например, порядок слов, артикли, частицы, интонационное выделение, особые конструкции. Во многих случаях отклонение от обычного порядка слов в английском предложении (подлежащее – сказуемое) объясняется именно потребностями выражения «актуального членения» предложения.

Средством рематизации может выступать существительное с неопределенным артиклем. В случае если подлежащее или ядро подлежащего употребляется с неопределенным или нулевым артиклем, то обычно это подлежащее является выразителем логического предиката суждения.

Для изменения структуры предложения с целью постановки на последнее место слова, выражающего рему, могут использоваться в начальной позиции выделительные обстоятельственные слова. Носителями ремы могут быть придаточные предложения.

Актуальное членение являются важным элементом экспрессивного синтаксиса, который позволяют более четко определять смысловые границы высказывания, и вносит разнообразие в письменную и устную речь.

1.2.2 Эллиптические предложения

Эллиптическое предложение – это предложение, характеризующееся неполнотой грамматической структуры или неполнотой состава, вследствие того, что в нем отсутствует один или несколько членов (главных или второстепенных), ясных из контекста или из ситуации (Розенталь 1976: 351).

Согласно Л.С. Бархударову эллиптические предложения делятся на следующие группы:

· эллипс восстанавливается из того же предложения;

· эллипс восстанавливается из предшествующего предложения. Это может быть предложение, произнесенное тем же говорящим лицом (или находящееся в пределах речи одного автора);

· предложение, из которого восстанавливается эллипс, может также произноситься другим говорящим лицом (участником диалога);

· эллипс восстанавливается из последующего предложения. Это – более редкий случай; однако в английском языке такого рода конструкции все же встречаются (Бархударов 1975: 223).

В целом изучение синтагматически восполняемых эллиптических предложений представляет большой интерес в первую очередь для стилистики, исследующей взаимоотношения между предложениями в строе связного речевого произведения.

Для восстановления эллипса необязательно, чтобы представленное нулевым вариантом в эллиптическом предложении слово было бы эксплицитно выражено в окружающем контексте именно в той же самой форме, в которой оно должно употребляться в эллиптическом предложении.

Иногда представленные нулевым вариантом слова эллиптического предложения не могут быть восстановлены из окружающего контекста, но требуют для своей экспликации обращения к другим аналогичным конструкциям, встречающимся в языке, хотя и не зарегистрированным в непосредственном контекстуальном окружении данного эллиптического предложения. К таким конструкциям относятся побудительные предложения, парадигматически восполняемый эллипс.

Существует также инфинитивное предложение, в котором эксплицитно представлен только один инфинитив или же глагольное словосочетание с ядром – инфинитивом; это может также быть инфинитив глагола-связки to be + именная часть. В предложениях этого типа инфинитиву может предшествовать местоимение what, how или why; иногда встречаются и другие местоимения.

1.2.3 Парцелляция речевого потока

Явление парцелляции относится к языковым универсалиям. Оно исследовалось на материале различных языков. В связи с изучением текста, способов его членения и организации проблема парцелляции стала одной из актуальных в исследовании синтаксиса.

Термин «парцелляция» восходит к французскому слову parceller, что значит «делить, дробить на части», он применяется для обозначения способа членения текста. Как известно, парцелляция относится к области экспрессивного синтаксиса.

Парцелляция не имеет в лингвистической литературе полного и однозначного определения, что, несомненно, связано с многоплановостью самого явления парцелляции с различием подходов к ее исследованию.

Сущность парцелляции, по мнению Е.А. Иванчиковой, состоит в расчленении синтаксически связного текст на интонационно обособленные отрезки, отделяемые знаком точки, причем Е.А. Иванчикова, считая парцелляцию приемом экспрессивного синтаксиса, относит его лишь сфере письменного литературного языка (Иванчикова 2010: 106).

Синтактико-стилистическим вариантом полного предложения, возникшим как результат его синтаксического преобразования, считает парцелляцию В.Н. Стрельщиков (Стрельщиков 1980: 79).

Исследование этого явления идет в основном по двум линиям:

Языковеды, изучающие парцелляцию в структурно-семантическом плане, обращают внимание, как правило, на особенности парцеллированных конструкций с точки зрения позиции и средств связи парцеллятов с базовой частью, большей или меньшей степени их семантической спаянности, с точки зрения состава и синтаксического статуса парцеллятов.

Т.е. явление парцелляции – это интонационное – а очень часто и позиционное – вычленение словоформы или словосочетания, при котором этот отчлененный и вынесенный в конец элемент приобретает интонационный контур и информационную нагрузку самостоятельного высказывания». В работах Ю.В. Ванникова под «парцелляцией» понимается «такой способ речевого членения единой синтаксической структуры, т.е. предложения, при котором она воплощается не в одной, а в нескольких интонационно-смысловых речевых единицах, т.е. фразах» (Ванников 1960: 44).

В.Г. Гак рассматривает парцелляцию как промежуточную форму между предложением и сверхфразовым единством и определяет ее как оформление одного высказывания в ряде интонационно обособленных отрезков. На письме эти речевые единицы отделяются точками, как самостоятельные предложения. Основное семантическое назначение парцелляции он видит в отношении добавления, в структурном плане – это присоединение (парцеллят не соотносится структурно ни с каким элементом базовой структуры). Говоря о функционировании парцеллированных конструкций, В.Г. Гак указывает на их способность «преодолеть жесткую схему предложения и привести синтаксическую структуру в соответствие с коммуникативным заданием высказывания». Парцеллят выражает рему высказывания, подытоживает мысль, уточняет сказанное (Гак 1979: 150).

Н.К. Филонова понимает под парцелляцией обусловленное коммуникативной интенцией говорящего членение высказывания на две и более части (Филонова 1985: 99).

Авторы «Теоретической грамматики современного английского языка» рассматривают парцелляцию как частный случай обособления, т.е. такого смыслового выделения, при котором обособленный элемент вычленяется в отдельное предложение (Иванова 1981: 202).

Превращаться в парцелляты могут по своему синтаксическому статусу различные единицы: определение, приложение, именная часть составного сказуемого, дополнение, обстоятельство любого содержания, сравнение и даже само подлежащее. Это если ограничивать сферу действия парцелляции предложением. Однако в рамках высказывания обособляется предложение, его обособленность наиболее отчетливо выражается просодически и обозначается посредством особого знака препинания, точки.

Этой проблемой занимался Ив. Хаджов, который выделил так называемую «ускоренную точку» – точку, постановка которой определяется своеобразием выбора говорящего (Хаджов 1968: 99).

Е. Георгиева в своих работах останавливалась как на частных вопросах парцеллирования, так и пыталась придти к некоторым обобщениям в этой области. Другие исследователи обращали внимание на тот факт, что первоначальный строй высказывания может подвергаться изменениям, исходя из определенных стилистических заданий. Они рассматривали разные виды стилистических повторов, которые связаны с этим явлением. При помощи обособления тех или иных частей более привычные формы построения речи могут разрушаться. Они указывают, что с помощью того или иного вида парцелляции достигаются различные стилистические эффекты (Георгиева 1982: 155).

Из представленных точек зрения на вопросы парцелляции следует особо отметить точку зрения М.Я. Блоха на сущность данного явления.

М.Я. Блох различает кумуляцию (cumulation) и парцелляцию (parcellation). Осуществляется парцелляция в устной речи при помощи тона финального завершения, а на письме посредством точки. Он также указывает на эмфатическую функцию парцелляции (Блох, 1983: 174).

Анализ парцеллированных конструкций с точки зрения семантики приводит ряд исследователей к выводу, что предложение и его парцеллированный «эквивалент» обнаруживают полное семантическое тождество.

Исследователи, изучающие парцеллированные конструкции в функционально-стилистическом аспекте, единодушно отмечают, что парцелляция – это прием экспрессивного синтаксиса, заключающийся в членении структуры предложения на несколько интонационно-обособленных частей в целях создания определенных стилистических эффектов, что парцеллированное и непарцеллированное предложения относятся друг к другу как стилистические варианты. Подчеркивается, что с помощью парцелляции достигается экономия языковых средств, которая проявляется, с одной стороны, в соответствии одной единицы плана выражения нескольким единицам плана содержания, с другой стороны – в компрессии тождественных единиц плана выражения (Александрова 2009: 176).

Обзор некоторых концепций позволяет отметить расхождение в подходах исследователей к парцелляции, а именно, одни считают парцелляцию речевым явлением, предлагая говорить не о парцелляции предложений различных структурных типов, а о парцелляции высказываний, другие ограничивают сферу парцелляции предложением. Наряду с исследованием явления парцелляции тех или иных ее аспектов, затрагиваются и вопросы, связанные с принципами отграничения парцелляции от таких близких ей явлений как обособление, эллипсис, присоединение.

Некоторые исследователи рассматривают парцелляты как разновидность присоединительных конструкций ввиду сходства их структур, интонации, характера связи, информационной насыщенности и экспрессивности.

1.2.4 Парентетические внесения и их функции

Одной из важнейших проблем в исследовании текста – сверхфразового единства – является изучение взаимосвязи и взаимодействия синтаксического построения предложения и синтаксиса сверхфразового единства.

Предложение как линейная структура характеризуется определенными закономерностями организации семантических и коммуникативных отношений. Будучи, в свою очередь, структурной частью целого, предложение обнаруживает разного рода слова, конструкции («сигналы», «признаки»), свидетельствующие о его связи с предшествующим сообщением (либо в рамках предложения, либо в рамках сверхфразового единства, текста).

К совокупности текстосвязующих средств (анафорических, катафорических, выражающихся союзами, местоимениями, синтаксическим параллелизмом и т.д. и т.п.), осуществляющих структурную (и смысловую) связь между предложениями сверхфразового единства, несомненно, относятся, несмотря на их «обособленность», и многие парентетические внесения.

В английском языке строение предложений, формирующих сверхфразовое единство (текст) далеко не всегда отвечает тем правилам построения, которые предписывает нормативная грамматика. Предложения реальной живой речи очень часто обнаруживают разного рода «нарушения» стройности, плавности и чеканности «нормального» ритма и норм интонационного рисунка.

Эти особенности, характерные для текстов всех регистров, давно подметила риторика и использовала их для создания таких стилистических приемов, как пролапса, парантез и др. Изучение же лингвистической основы этих приемов – задача экспрессивного синтаксиса.

Теоретической основой изучения явления «нарушений» послужил уровень парентетических внесений. Сущность этого «нарушения» заключается в том, что в состав предложения «вторгаются» слова или синтаксические конструкции – парентетические внесения и «нарушают», «разрушают» линейные синтаксические связи (Александрова 2009: 177).

Изолированное предложение, содержащее парентетическое внесение, часто не может обеспечить полного представления ни о предмете высказывания, ни о содержании парентетического внесения. Лишь в рамках текста он становится ясным, а само парентетическое внесение, разрывая связи предложения, своим содержанием переключает внимание слушающего/читающего к ранее сказанному и позволяет тем самым увязать (обобщить, сделать вывод, установить тождество и т.д.) с воспринимаемым в данный момент содержанием.

Прежде чем говорить об экспрессивной функции подобных «нарушений» рассмотрим строение и значение подобных внесений.

О.В. Александрова в своей классификации разделяет их на:

1) однословные внесения: again, anyway, doubtless, first, further, furthermore, hence, however, indeed, moreover, next, nevertheless, now, otherwise, perhaps, probably, rather, say, second, since, so, sometimes, somewhat, still, too, then, thenceforward, thereby, therefore, though, thus, well, whenever и т.п.

2) внесения-сочетания слов, среди которых широко распространены сочетания с предлогами after, along, at, by, for, from, of, on, since, to, towards, throughout, with, without и др.: after all, at any rate, at best, at least, by and large, for example, for instance, in addition, in any case, with qualifications already noted, on this basis, on each such occasion, for any of a range of reasons, at any time и др.

Особенно распространенными являются внесения на -1у: intelligibly enough, quite independently, differently from but quite compatibly with, less discriminatingly, more or less persuasively, vaguely enough, clearly enough, quite hypothetically, no doubt imperfectly and often obscurely и др.

3) внесения-предложения: he said, he will observe, I believe, I fancy, I suggest, I suppose, I take it, I think, I would think, it is true, it seems to me, one may say, one may think, one would suppose, one would think, some would further urge, some would say, they said, we believe, we may agree, we said, we suggested и др.

С точки зрения общего содержания внесения делятся на три категории:

1) категория отсылки – это слова и синтаксические конструкции, иногда очень протяженные, которые использует говорящий в речи с целью сослаться на какой-либо факт, литературный и иной источник, на свое предыдущее высказывание и т.п., например: hence, then, too, thenceforward, tomymind, asyousay и др.

2) категория экземплификации, включающая слова и синтаксические конструкции, с помощью которых вводятся примеры, пояснения, уточнения ранее сказанного и т.п., например: say, forinstance, supposewetake, forexample и др.

3) категория делиберативности – это слова и синтаксические конструкции, выражающие сомнения, раздумья, оценку и т.п.: itseems, nodoubt, nowonder, inasense, atanyrate, atbest, atleast, nowonder и др.

Объективность данной категоризации подтверждается тем, что она релевантна для каждой из названных выше структурных разновидностей внесений. Так, абсолютное большинство однословных внесений свободно укладывается в выделенные категории:

- отсылки: hence, then, too, thenceforward и др.;

- экземплификации: thereby, thus и др.;

- делиберации: again, anyway, doubtless, indeed, moreover, next, of course, perhaps, say, sometimes, somewhat, though и др.

То же относится и к внесениям − синтаксическим конструкциям:

- отсылка: in general, as you say и др.

- экземплификация: for example, for instance, that is, that is to say и др.

- делиберация: after all, at any rate, at best, at least, by and large, in addition, in a sense, in fact, it seems, let us say, no doubt, no wonder, on the whole, so to speak и др.

Каждая из указанных групп может, в свою очередь, делиться на более мелкие семантические подгруппы (Александрова 2009: 134).

Эта структурная и семантическая категоризация тесно связана с экспрессивной функцией парентетических внесений, с той ролью, которую они играют в тексте.

Обобщенно функция парентетических внесений заключается в том, чтобы «характеризовать сообщаемое с позиций говорящего к сообщаемому», т.е. она тесно связана с категорией модальности (Виноградов 1958: 229).

Известно, что модальность – это понятийная категория со значением отношения говорящего к содержанию высказывания и отношения содержания высказывания к действительности, выражаемое различными лексическими и грамматическими средствами (такими, как формы наклонения, модальные глаголы, интонация, лексические и лексико-фразеологические средства выражения категории модальности). При анализе парентетических внесений перечисленные выше средства выражения модальности, а главное, контекстное окружение и регистры должны рассматриваться в аспекте построения экспрессивной речи.

Для художественной литературы характерно частотное употребление парентез, причем их использование направлено на создание определенного эмоционально-эстетического эффекта, а нередко и для характеристики персонажей.

Для текста художественной литературы функция парентетического внесения остается той же, т.е. «характеризовать сообщаемое с позиций говорящего к сообщаемому», однако, такому тексту свойственна модальность не только действительности, но и недействительности, ибо персонажи часто говорят не только о том, что происходит в действительности, но говорят и о невозможном, о том, что могло бы случиться, выражают свои желания, высказывают различного рода предположения, сомнения, ставят условия с целью вызвать ответную, как правило, эмоциональную, реакцию воспринимающего сообщение (слушателя/читателя).

Экспрессивность текста художественной литературы – категория многоплановая. Она изначально присуща ему и определяется сущностью искусства – не только выражать то или иное содержание, но, главное, отражать чувства и переживания человека, взывать к чувствам человека, пробуждать в нем эмоциональную реакцию на сообщаемое – любовь и ненависть, радость и огорчение, гордость и стыд и т.д., т.е. сопереживать.

Среди огромного арсенала языковых и стилистических средств нас прежде всего интересует роль парентетических внесений в тексте художественной литературы. Для текстов данного регистра характерны структурно разнотипные парентетические внесения всех выше указанных категорий (отсылки, экземплификации, делиберации). В сочетании с просодическими средствами парентетические внесения становятся экспрессивным (но разным по степени) стилистическим приемом. Они могут выражать различные оттенки значения, от нарочитой сухости, бесстрастности до крайней аффектированности (Иванова 1982: 165).

Парентетические внесения могут занимать в предложении различное место: стоять в начале предложения, в середине предложения, и в конце.

Несмотря на то, что позиционно парентетические внесения допускают варианты расположения их в предложении, существуют в этом отношении определенные закономерности, и местоположение парентетических внесений варьируется в рамках этих закономерностей.

Парентетические внесения не занимают произвольно ту или иную позицию в предложении, ибо они выполняют в нем определенную семантическую функцию.

Синсемантичность парентетического внесения обычно обусловливает их позицию рядом с той частью высказывания, к которой она относится.

В большинстве случаев решающими факторами, влияющими на позицию парентетических внесений, оказывается функциональная перспектива высказывания (актуальное членение) и его ритмическая организация.

Парентетическое внесение может представлять собой своеобразную компрессию информации высказывания. Действительно, любая экспликация парентетического внесения (например, доведение размера однословного парентетического внесения до объема «нормального» предложения) немедленно влечет за собой изменение просодии, позиции, характера предикативности, модальности и т.д. и т.п. При этом резко нарушается поступательное движение информативного потока и, главное, утрачивается экспрессивность высказывания, а следовательно уменьшается воздействующая функция текста – важнейшая особенно в тексте художественной литературы.

экспрессивный синтаксис перевод пунктуационный

1.2.5 Пунктуация и фразировка речевого потока

Как известно, фразировка – это способ членения речи с помощью просодических средств, предпринимаемых в целях синтактико-смыслового интерпретирования конкретного произведения речи (текста).

Фразировка речи имеет большое значение для правильной постановки вопроса о членении текста.

Главным при фразировке речи является установление предельного, далее недробимого, элемента фразировки.

Таким элементом, возникающим как результат синтактико-смыслового членения, выступает синтагма. Синтагма – это наименьшая смысловая единица текста, оформленная просодическими средствами (Александрова 2009: 110) Среди просодических, супрасегментных средств, реализующих фразировку (а эти средства – паузы, темп, ритм, тон, динамика и др.), важную роль играют паузы (диеремы). Естественно, что членение речи на синтагмы посредством пауз всегда сопровождается соответствующими изменениями мелодического контура и других просодических параметров.

Фразировка тесно связана с целью высказывания. Мы не можем «фразир