Сопоставительный анализ правоведческой терминологии
Мы часто имеем дело с различными научными текстами: учебники, лекции, работы ученых, в том числе и на немецком языке. Отличительной особенностью научного текста является насыщенность его специфичной терминологией. Чтобы понимать содержание работы, необходимо знать термины, использованные в ней. Не всегда термины русского и немецкого языка имеют одинаковое значение. Поэтому понимание особенностей и структуры терминосистем русского и немецкого языка важно для перевода научных текстов, к переводу можно подходить с научной точки зрения. Сопоставительный анализ терминосистем русского и немецкого языков, которому посвящена данная работа, играет важную роль в профессиональной коммуникации. Этим объясняется актуальность выбранной темы исследования.
Цель настоящего исследования – сопоставить терминологии переводоведения немецкого и русского языков.
В ходе работы были поставлены следующие задачи:
- описать общие принципы сопоставительного анализа терминосистем;
- изучить основные характеристики терминосистем;
- проанализировать системные связи терминов переводоведения русского и немецкого языков;
- сравнить явления синонимии и полисемии терминов на примере терминосистем переводоведения русского и немецкого языков.
Объектом исследования выступили терминосистемы переводоведения русского и немецкого языков.
Предметом изучения стали системные связи терминов и явления синонимии и полисемии переводоведческих терминов в русском и немецком языках.
Структура курсовой работы следующая: работа состоит из двух глав. В первой главе мы рассмотрим основные принципы сопоставительного анализа терминосистем и особенности значения и системные связи терминов. Вторая глава посвящена исследованию и сравнению терминосистем переводоведения русского и немецкого языков, а именно изучению системных связей терминов, явлений синонимии и полисемии терминов.
Глава I. Основы сопоставительного анализа терминосистем и главные характеристики терминов
1. Принципы сопоставительного анализа терминосистем
1.1 О сопоставительном методе изучения языков
Сравнительное изучение языков является очень плодотворным методом исследования различных языковых явлений в разных языках. Он позволяет сравнивать явления, разделенные не только временем, но и пространством. «Теоретическая и практическая ценность сопоставительного изучения языков, раскрытая в свое время Ш. Балли, никогда не оспаривалась», - утверждает З.Д. Попова (1.11, с.3). Определенный толчок к ее развитию дали поиски путей машинного перевода в 60-е гг. ХХ в. Сопоставительным изучением языков занимались такие русские исследователи как В.Г. Гак, А.В. Исаченко, С. Сятковский, В.Н. Ярцева, А.В. Федоров, В.Н. Клюева и другие.
Основой сопоставительного изучения языков, как отмечает А.Е. Супрун, являются определенные сходства языков как в плане выражения, базирующемся на единстве речевого аппарата у всех людей, так и в плане содержания, базирующемся на единстве окружающего нас мира (1.16, с.26). Сравнение языков возможно и плодотворно лишь при наличии хотя бы одного сходного элемента их структуры, - пишет В.Н. Ярцева (1.21, с.5). Если же приходится каждый раз констатировать, что между сравниваемыми предметами нет ничего общего, то сравнительное изучение не имеет смысла.
Сравнение языков получило наибольшее развитие с появлением школы сравнительно-исторического языкознания. Сравнение применялось для выяснения генетического прошлого языков и реконструкции их праформ. Основное внимание было направлено именно на это, разработка же других методов сравнения шла эмпирическим путем, следствием чего стала недостаточная теоретическая обоснованность этих методов. Сопоставление языков с целью выяснения свойств и особенностей этих языков ограничивалось лишь нуждами преподавания иностранных языков и областью перевода (1.21, с.3).
В настоящее время сопоставительная лингвистика вызывает немалый интерес языковедов и методистов. Ее предметом является сравнение двух языков и выводы, сделанные из этого сравнения. Сопоставительная лингвистика настолько развита в наше время, что может решать ряд теоретических и лингводидактических задач, как отмечает У.К. Юсупов (1.19, c.6).
К теоретическим задачам относятся:
1) определение сходств и различий между сопоставляемыми языками;
2) выявление тех признаков сопоставляемых языков, которые остались незамеченными при изучении одного языка;
3) выявление характерных для данных языков тенденций;
4) определение системных соответствий/несоответствий между сопоставляемыми языками;
5) определение взаимодействия и взаимообогащения сопоставляемых языков;
6) установление по мере возможности причин основных сходств и различий;
7) верификация дедуктивных универсалий на материале сопоставляемых языков.
Таким образом, мы видим, что в настоящее время сопоставительная лингвистика является самостоятельной дисциплиной, у которой есть свой предмет и конкретные задачи. Это та область языкознания, которая тесно связана с методикой обучения иностранному языку, а также с переводом. (Там же, с. 6)
Для современного состояния сопоставительного языкознания актуальным является, на взгляд В.Н. Ярцевой, его расширение в сторону сопоставительно-стилистических исследований, сопоставительного анализа терминологических систем в разных языках, распространяющихся на лексику языка в целом в связи с нуждами научно-технической революции; изучение фактов, представляемых многочисленными переводами литературы разного типа. (1.22, с.499) Можно сделать вывод, что сопоставительное изучение терминосистем еще недостаточно развито, и сравнение терминосистем должно разрабатываться учеными далее.
язык термин переводоведческий
1.2 Основные принципы сравнения терминосистем
В настоящее время существуют два направления в сопоставительной лингвистике: сопоставительное изучение языков в теоретических целях и сопоставительное изучение языков в лингводидактических целях. Соответственно этому делению У.К. Юсупов (1.19, с.8) различает две группы принципов сравнения языков.
Из основных принципов сравнения языков в теоретических целях к сопоставлению терминосистем применимы следующие.
Принцип сравнимости. Он предполагает сбалансированность степеней изученности сопоставляемых языков, определение функционально сходных явлений в них и рациональное сочетание различных подходов при сравнении языков. Этот принцип подходит нам, так как мы сравниваем явления одной области научного знания, а именно терминосистемы.
Принцип системности заключается в том, что сравнению должны подвергаться парадигматические группировки (подсистемы, поля, синонимические ряды и т.д.). Терминосистема как раз является такой парадигматической системой, в которой можно выделить подсистемы и семантические поля. Мы также рассматриваем оппозиции синонимии и полисемии, что характеризует терминологию, как системное явление.
Принцип терминологической адекватности означает, что прежде чем приступить к сравнению языков, следует создать общие для сравниваемых языков дефиниции. В нашем случае такими дефинициями выступают термины системность, синонимия, полисемия, сопоставительный анализ, принципы сравнения.
Принцип достаточной глубины сравнения предполагает выявление всех существенных сходств и различий сравниваемых языковых явлений. Согласно этому принципу в сравниваемых терминосистемах должны быть выделены все их различия и сходства.
Принцип учета положительного и отрицательного переноса лингвистических знаний основан на том, что лингвистические знания, добытые при исследовании структуры одной терминосистемы, несомненно, помогут при изучении структуры другой. Этот принцип запрещает приписывать признаки одной терминосистемы другой.
Принцип двусторонности сравнения важен нам, так как при таком сравнении в поле зрения попадают особенности обеих терминосистем сравниваемых языков.
Принцип учета функциональных стилей предполагает сравнение терминосистем в одних и тех же функциональных стилях, в нашем случае в научном стиле.
Принцип территориальной неограниченности заключается в том, что пространственное размещение сравниваемых языков не имеет важного значения. Этот принцип также подходит для сравнения терминосистем, так как немецкий и русский языки удалены по географическому положению их носителей.
При сопоставлении терминосистем применимы также и принципы, действующие в лингводидактических целях.
Принцип синхронности означает, что терминосистемы сравниваются в плане синхронии.
Принцип простоты заключается в том, что сопоставительное описание должно быть предельно простым и понятным и преподавателю, и студенту.
Принцип учета фацилитации и межъязыковой интерференции состоит в том, что если родной язык облегчает изучение терминосистемы иностранного языка, тогда говорят о фацилитации, если затрудняет, то – об интерференции; при сопоставительном изучении нужно учитывать оба явления. (1.19, с.8-11)
Мы выявили принципы, которые нужны для сравнения терминосистем двух языков и на их основе попробуем сопоставить эти терминосистемы. Вышеперечисленные принципы являются базой для сравнения любых языковых явлений.
2. Основные характеристики терминосистем
2.1 Особенности значения термина
Термины, по определению А.А. Реформатского, - это слова, ограниченные своим особым назначением; слова, стремящиеся быть однозначными как точное выражение понятий и названия вещей. Термины существуют не просто в языке, а в составе определенной терминологии. Терминология – это совокупность терминов данной отрасли производства, деятельности, знания, образующая особый сектор лексики, наиболее доступный сознательному регулированию и упорядочению. (1.13, с. 47)
Если сравнивать терминологию и общелитературную лексику, то получается следующая картина. С одной стороны, исследователи стараются найти как можно больше отличительных черт между словом и термином, между лексикой общеупотребительного языка и терминологией. Создатели терминологических наименований также стараются освободить их от таких естественных семантических явлений, как многозначность и синонимия. Но с другой стороны, терминология является частью общелитературной лексики и она не может изолироваться от законов и процессов ее развития и функционирования. Поэтому и в терминологии существуют те лексико-семантические процессы, которые характеризуют лексику вообще. (1.5, с.12)
Обратимся к проблеме значения научных терминов. Анализ современных концепций значения показывает, что природа значения проявляется, прежде всего, в его прагматических аспектах. Как отмечает В.В. Петров, «важными характеристиками значения признаются не только то, на что указывает данное выражение, но и действительные намерения говорящего при употреблении этого выражения». (1.12, c.31) Вводятся новые понятия, характеризующие значение в его прагматических аспектах, - семантическая референция и референция говорящего. Рефере́нция (от лат. referens - относящий, сопоставляющий) - отнесённость актуализованных (включённых в речь) имён, именных групп или их эквивалентов к объектам внеязыковой действительности (референтам, денотатам).
На развитие референтативного подхода к значению большое влияние оказала работа Фреге «Смысл и значение» (Frege G. Über Sinn und Bedeutung). Он первым стал различать референцию или денотацию знака и его смысл. Смысл при этом обозначает способ, каким задано указание референта. Важность этой идеи стала осознаваться только в 60-е годы. Так, Шефлер допускает, что смыслы научных терминов должны зависеть от своих теоретических контекстов и изменяться вместе с ними. Он также настаивает на стабильности референции, но смешивает при этом два различных вопроса: об изменении референтов утверждений во время научных революций и о неопределенности, возникающей, когда ученые не могут специфицировать референты утверждений последовательно сменяющих друг друга теорий. Однако тезис о референтативном постоянстве научных терминов не выдерживает критики. (Там же, с.31-33)
Термины стремятся к однозначности, однако, нередко явление полисемии лингвистических терминов. В связи с этим рассмотрим взгляд Х. Филда на природу научного термина. Основной аргумент Филда заключается в том, что научные термины не имеют определенных полных референций. «Термин может обозначать более чем один объект и поэтому быть референтативно неопределенным». (Там же, c.45) Он считает, что научные термины не могут быть полностью специфицированы в рамках одной теории, полная референция термина слагается из его частичных референций. Однако полная референция есть результат только некоторых частичных референций.
Множественность референций влечет за собой множественность возможных дефиниций, так как их авторы исходят из разных контекстов. Дефиниция термина также представляет собой проблему в языкознании, существуют различные ее типы. Значение научного термина может определяться по-разному. И.Куликова и Д.Салмина выделяют три основных типа дефиниций:
1. родовидовые определения – в их составе вычленяется родовое понятие и его видовой признак, это самый распространенный тип дефиниций термина;
2. перечислительные определения – строятся по принципу перечисления элементов, входящих в понятие;
3. контекстуальные определения – не имеют строгой формы дефиниции, но из контекста содержание терминов совершенно ясно. (1.6, с.138-139)
К дефиниции предъявляются определенные требования. Обязательными свойствами дефиниции, выделенными А.В. Суперанской, являются следующие:
« 1) Дефиниция должна давать основу того, что определяется.
2) Дефиниция должна быть per genus (или per proximum genus – через ближайший род) et differentiam (ил differentias - различающим).
3) Дефиниция должна быть соизмеримой с тем, что определяется.
4) Дефиниция не должна определять объект через него самого.
5) Дефиниция не должна быть в негативной форме там, где возможно позитивное определение.
6) Дефиниция не должна выражаться в туманных или переносно употребляемых словах» (1.15, с.75)
2.2 Системные связи термина
2.2.1 Системность термина
Одной из важных характеристик термина А.А. Реформатский называет систематичность – термин входит в систему понятий соответствующей отрасли знания, т.е. в терминологию. «Если обычные слова языка все-таки системны, - пишет ученый,- то это не значит, что их системная характеристика математически идеальна. И в словообразовании, и в словоизменении мы постоянно наталкиваемся на нарушение парадигм». (1.13, с.54) Это все не отвечает идее термина, который должен быть и лексически, и морфологически сугубо систематичен, способен к образованию производных и максимально парадигматичен. Термин парадигматичен семантически, т.е. в каждой терминологии соотнесен с теми или иными понятиями. В этом смысле у каждого термина имеется свое поле (Feld) в пределах данной терминологии, что можно и должно фиксировать точно. Поле для термина – это данная терминология, вне которой слово теряет свою характеристику термина. (Там же, с.51)
Сущность любого элемента, пишет В.К. Никифоров (1.10, с.112), во всей полноте раскрывается именно в системе и во взаимодействии систем. Система же терминов, являющаяся средством выражения понятий в сфере научного мышления, в науке является структурным элементом, который не остается в стороне от изменений, происходящих в системе понятий данной науки, а изменяется вместе с ними. Термин как элемент системы «не только регистрирует понятие, но и в свою очередь воздействует на это понятие, уточняет его, отделяет от смежных представлений». (Там же, с.113)
Термин следует, прежде всего, рассматривать в системе общего языка, так как терминам в значительной степени свойственны особенности, которые характерны для элементов общего языка. Саму же функцию термина, ее специфичность и направленность «диктует» система, которая в свою очередь является частью системы общего зыка и служит одним из средств выражения научного мышления. Эта система – терминология, вне её слово теряет свою характеристику термина. (Там же, с.114)
Терминосистема имеет свою структуру. Её структурно–функциональным центром является так называемый базовый термин. Каждый термин микросистем включает его в качестве ядра в состав своей структуры. Представляя из себя наиболее употребительную единицу в данной системе, базовый термин, кроме этого, обладает емкой семантикой, информативностью, простотой структуры и хорошими деривационными возможностями. Каждый термин, введенный в микросистему, выражает видовое понятие по отношению к понятию родовому, передаваемому базовым термином. (1.20, с. 116)
Между терминами в терминологической системе преобладают понятийные отношения. Связи специфически языковые (синонимические, омонимические, антонимические) в терминологических системах предельно ограничены. Далее рассмотрим некоторые их этих связей.
2.2.2 Полисемия терминов
Среди прочих характеристик термина А.А. Реформатский называл тенденцию к моносемичности (1.13, с.52). А.Н. Васильева допускает 2 вида полисемии:
1. полисемия межъязыковая (реакция в химии и политике, ассимиляция в фонетике и этнологии);
2. многозначность лексической единицы внутри подъязыка данной науки, имеющие грамматико-категориальный характер. Например, верстка- это и процесс, и его результат. (1.2, с.73)
«Термин, по мнению Б.Н. Головина, - это всегда орудие и результат профессионального мышления. Именно поэтому в идеале термин должен быть однозначным и иметь строгие логико-семантические границы, именно поэтому термин реально отказывается от своих идеальных свойств». Процесс познания и профессиональное освоение мира непрерывно поддерживает две тенденции – тенденцию к однозначности и семантической строгости термина и тенденцию к развитию в нем новых значений и размыванию его семантических границ. (1.3, с.52)
Существуют различные мнения среди русских исследователей по вопросу о полисемии терминов. По традиции принято рассматривать данное языковое явление как недостаток терминологии. Т.А. Чеботникова, вслед за В.П. Даниленко, Б.Н. Головиным, О.С. Ахмановой, признавая терминологию частью общелитературного языка, считает, что термины подвержены всем тем лексико-семантическим процессам, по которым развивается словарный состав литературного языка в целом. К этим процессам относятся: сужение и расширение значения, перенос по смежности или сходству и некоторые другие. В связи с этим, она не считает полисемию терминов порочным явлением, а напротив – неизбежным и естественным. (1.18, с.35-36)
Н.Н. Лаврова в статье «Заметки о полисемии лингвистических терминов» (1.7, с.46-50) выделяет несколько типов полисемии терминов:
1. полисемия, основанная на метонимии или, как частный случай метонимии, - синекдохе;
2. полисемия терминов, которые одновременно обозначают явление самого языка, языковую единицу – и, например, графическое обозначение этой единицы, их классификации;
3. полисемия, возникающая, когда одно явление становится объектом изучения нескольких разделов языкознания;
4. полисемия, основанная на метафоре;
5. полисемия терминов, которыми одновременно обозначаются, в сущности, совершенно разные понятия.
Рассмотрим эту классификацию подробнее. Во-первых, в основе полисемии терминов часто лежит метонимия, или синекдоха. Например, термином «лексика» обозначают: 1) всю «совокупность слов, входящих в состав какого-либо языка или диалекта»; 2) «совокупность слов в связи с данной сферой ее применения»; 3) «один из стилистических пластов в словарном составе языка»; 4) «совокупность слов, употребленных каким-либо автором». Очевидно, что общие и частные значения в данном термине находятся в отношениях включения. Полисемия такого типа может быть вполне «безобидной», т.е. термин, употребленный в более узком значении, даже будучи понят в более широком значении (или наоборот), все-таки не исказит смысл высказывания. Вероятно, в ряде случаев функционирование термина с полисемией на базе синекдохи может сыграть и отрицательную роль. Например, «синоним» как языковой термин однозначен, а в речи употребляется и в значении «полный, абсолютный синоним», и в значении «относительный синоним».
Примерами полисемии второго типа могут служить распространенные термины, называющие область языка и изучающий эту область раздел языкознания: синонимика, фразеология, этимология, морфология и т.д. При неосторожном обращении с многозначным термином такая полисемия может спровоцировать такую подмену одного понятия другим, которая создаст предпосылку для своего рода волюнтаризма в лингвистике.
Третий тип полисемии возникает, когда одно и то же явление становится объектом изучения нескольких разделов языкознания, и в самом явлении выделяются различные стороны. Например, фраза с точки зрения синтаксиса – «то же, что предложение», а с позиций фонетики-фонологии – «интонационное единство, являющееся основной интонационной единицей».
Многозначность терминов может развиваться не только на базе метонимии, но и на базе метафоры. Например, язык обозначает как важнейшее средство общения людей, так и совокупность телодвижений, звуков и т.п., используемых животными между собой.
Особый случай полисемии – когда один и тот же термин обозначает совершенно разные понятия. Так, Б.Н. Головин показал, что термином фонема ленинградские и московские фонологи обозначают именно «разные объекты», несмотря на то, что по словарю фонема однозначна.
Н.Н. Лаврова говорит о двух путях преодоления многозначности терминов. Один путь – разъяснение полисемии термина и последовательное применение термина в одном значении в рамках одного описания; второй путь – вытеснение термина в одном из его значений лексическим дублетом, например, одно из значений топонимики взяла на себя топономастика, а терминология в значении «раздел науки» конкурирует с терминоведением. (Там же, с.51)
Т.А. Чеботникова (1.18, c.36) же связывает вопрос о полисемии терминов с вопросом о взаимоотношении термина и контекста. Д.С. Лотте, А.А. Реформатский и др., отказывая терминам в многозначности, рассматривают как прямое следствие этого свойства независимость термина от контекста: «если термин однозначен в системе, то и при функционировании в тексте он будет иметь точные семантические границы». А.А. Реформатский пишет, что термин не нуждается в контексте, так как термин связан не с контекстом, а с терминологическим полем. В.П.Даниленко же, признавая и оправдывая полисемию терминов, в частности категориальную полисемию, считает контекст одним из условий достижения семантической однозначности терминов: «Повторяемость контекста закрепляет за термином строго определенное его значение». Действительно, для полисемантичных терминологических единиц индифферентность к контексту не является характеристическим признаком, поскольку именно в определенных контекстных условиях снимается многозначность термина, реализуется лишь одно из его значений. Таким образом, контекст является средством отбора нужного значения.
Т.А. Чеботникова различает словесный и понятийный контексты. Под словесным контекстом понимается непосредственное словесное окружение термина; он недостаточен для прояснения семантики термина, т.к. «словесное окружение обеспечивает лишь однозначное истолкование слова, но не термина». Понятийный контекст представляет собой совокупность понятий соответствующей науки, школы, направления или отдельной научной теории. Значение термина в современной науке – это его место в теории. (Там же, с.37)
Таким образом, говорить о полисемии терминов, зависимости их значения от контекста как об отрицательных явлениях в терминологии представляется Т.А. Чеботниковой неправомерным на том основании, что:
1) полисемия терминов не лишает возможности понимать их правильно;
2) понятийный контекст помогает преодолеть полисемию. (Там же, с.39)
2.2.3 Синонимия терминов
При изучении различных словарей, чтении научных статей и учебников, мы обнаруживаем термины, очень похожие по своему значению, или обозначающие одно и то же. Поэтому первое, что не вызывает сомнения, это существование синонимии и терминов-синонимов. Эта проблема еще далека от своего разрешения, существует много разногласий. Но, пожалуй, единственное, в чем мнения большинства терминоведов не расходятся, - это признание терминологической синонимии явлением ненужным и даже вредным, поскольку термин должен быть однозначным и точным, а синонимия якобы не выполняет в терминосистемах никаких функций, а лишь затрудняет общение. А между тем это не так. Л. Н. Русинова выделяет, по меньшей мере, два обстоятельства, оправдывающих присутствие синонимии в терминологии. Во-первых, терминология любой области знания обслуживает общение специалистов этой области в самых разных сферах их деятельности: выступления на симпозиумах и конференциях, преподавание в вузе, написание статей и т.д. Таким образом, от терминов требуются разные качества, зависящие от конкретных целей общения. Поэтому и возникает необходимость в обозначении одного и того же понятия несколькими терминами. Во-вторых, синонимичные термины позволяют избежать унылости и однообразия научного изложения. А это означает, что полное устранение синонимии при упорядочении терминологии функционально ослабит её, а отнюдь не сделает её совершеннее. (1.14, с.29)
Рассмотрим пути возникновения синонимии в терминологии. Самым распространенным из них является заимствование. Терминология переводоведения уже по своей сути интернациональна. Поэтому ученым, занятым в этой области науки, очень важно хорошо знать терминологию и все возможные варианты того или иного термина в другом языке. Иначе он может просто не понять смысл статьи, или не узнать термин в его другом виде. Помимо заимствования, В.А. Гречко выделяет еще один активный путь возникновения синонимии терминов – преобразование составных терминов, например в результате сокращения. Сосуществование кратких и составных терминов может поддерживаться разной их функциональной ценностью в научном общении, а также различными деривационными и грамматическими возможностями. Конвенциональность терминологии (параллельность наименований для одного научного факта, являющаяся следствием различного его обозначения в разных научных школах или у разных ученых) приводит к злоупотреблению индивидуальными терминами, а это, в свою очередь, к ненужным дублетам. (1.4, с. 148) В.Н. Молодец считает, что причина сосуществования вариантов и синонимов кроется в истории возникновения и становления терминосистем. Немецкая и русская лингвистические терминологии изначально были полностью заимствованы из греческого и латинского языков. По мере развития терминосистем иноязычная база терминологий стала препятствовать их усвоению и функционированию. Вследствие этого они подверглись ассимилированию, что вызвало к жизни варианты терминов. Когда этот способ вхождения иноязычных форм не мог больше удовлетворить национальных грамматистов, то они приступили к поискам иных способов выражения заимствованных лингвистических терминов. Это привело к новому этапу в развитии национального языкознания – калькированию. Иноязычные и национальные варианты продолжают сосуществовать до настоящего времени, выполняя разные стилистические задачи. (1.9, с.16-17)
При изучении терминологии встает и другая проблема – являются эти термины синонимами или дублетами.
Лингвистический дублет, также языковой дублет или просто дублет (от франц. doublet, или прилаг. «double» — двойной) — в языкознании под дублетами понимают лексические единицы и группы единиц, одинаковых или близких по значению, связанных с одной и той же производящей основой этимологически, но в процессе эволюционного развития языка дифференцированных семантически и/или стилистически.
Синонимы в лингвистике — слова одной части речи, различные по звучанию и написанию, но имеющие одинаковое или очень близкое лексическое значение.
Б. Н. Головин и Р. Ю. Кобрин говорят о том, что терминологиям свойственна именно абсолютная синонимия, что дает основание именовать это явление терминологической дублетностью. (1.6, с. 37)
Л. Дрозд же придерживается мнения, что не существует настоящей синонимии терминов, нет терминов с абсолютно одинаковым значением. (1.1, с. 363)
Е.Н. Толикина категорически заявляет, что синонимии в терминологических системах нет: «Функционально-семантический подход к изучению синонимии, не ставящий задачи рассмотрения синонимов как структурных элементов лексической системы, не позволяет и в этом плане увидеть их отличие от дублетных названий. … Попытка семантических противопоставлений терминологических пар или серий, соотнесенных с одним обозначаемым, нейтрализуется в тождестве, что не является принципом организации синонимических микросистем. Такие термины следует рассматривать как дублетные наименования». (1.17, с.78) Между дублетами, отмечает она, нет тех отношений, которые организуют синонимический ряд, нет оппозиций эмоционально-экспрессивных, стилистических и оттеночных, между собой они никак не соотнесены.
В.М. Лейчик, вопреки мнению Е.Н. Толикиной, считает, что дублеты при условии соответствия их требованиям логики, лингвистики и данной предметной науки могут быть сохранены и использованы в параллельных текстах. (1.8, с. 105)
В.Н. Молодец, также в противоположность Е.Н. Толикиной и некоторым другим исследователям, определяет дублеты «как противопоставленные друг другу иноязычные и калькированные лексемы, находящиеся в синонимических отношениях и способные различаться по своей стилистической окрашенности и сфере употребления, но в отдельных случаях даже и по дополнительным семантическим оттенкам». Он классифицирует синонимы русских и немецких лингвистических терминов по двум признакам: 1) по их морфологической или синтаксической структуре и 2) по языку-источнику, выделяя дублеты в особую группу. (1.9, с.15-16)
1. Синонимы по структуре:
а) по морфемному составу:
двучленное предложение – двусоставное предложение,
Neubildung – Neuschöpfung;
б) по количеству лексем в термине:
инфинитив – неопределенная форма глагола – начальная форма глагола;
Perfekt - Vorgegenwart - Meldeform – die vollendete Gegenwart – die zweite Vergangenheit;
в) по частичной или полной замене компонентов терминов:
копулятивное сложное слово – сочинительное сложное слово,
Verbesserung der Bedeutung - Erhöhung der Bedeutung.
2. Синонимы по языку-источнику:
а) синонимы на иноязычной основе:
дихотомия – бинарность,
Dichotomie – Binarität;
б) дублеты «интернационализм – национальная калька»:
орфография – правописание – Rechtschreibung,
персонификация – олицетворение – Vermenschlichung, Verlebendigung, Verkörperung, Beseelung;
в) синонимы на основе национального языка:
взрывной согласный – затворный согласный – мгновенный согласный – смычно-взрывной согласный – смычный согласный.
Варианты и синонимы в русской и немецкой лингвистической терминологии сосуществуют длительное время, они «прочно вплелись в языковую ткань и ныне составляют единое органическое целое». Однако наличие определенного количества равнозначных, не вызванных крайней необходимостью синонимов и вариантов затрудняет изучение и практическое использование этой языковой подсистемы. Поэтому В.Н. Молодец считает унификацию и стандартизацию этой терминологии весьма желательной. (Там же, с.19)
Глава II. Системные связи терминов переводоведения в немецком и русском языках
1. Системные связи переводоведческих терминов
Терминология – это система понятий соответствующей науки, которая обладает определенной структурой. В лексикологии рассматривают следующие системные связи терминов: их делят по структурно-семантическим типам, по лексико-грамматическому составу и по происхождению терминов. Рассмотрим эти системные связи на примерах из словаря-справочника переводоведческих терминов Ж.Делиля.
Сначала выделим, какие структурно-семантические типы терминов преобладают в терминологии переводоведения русского и немецкого языков. Термины бывают простые (слова) и составные (словосочетания). В русской терминологии переводоведения преобладают составные термины, они составляют 57% от общего количества терминов в исследуемом словаре. Простые термины образуют 43% всех терминов, причем 97% из них – это существительные. Например, адекватность, дискурс, контекст, значение и др. Термины имеют, в первую очередь, номинативную функцию, поэтому такое количество существительных кажется нам оправданным. В немецкой же терминологии перевода абсолютно другая картина. Большую часть терминов (76%) составляют слова, словосочетаний же только 24%. Данное явление вполне объяснимо и закономерно для немецкого языка. Дело в том, что словосложение является наиболее продуктивным способом образования терминов, что не свойственно русскому языку. Сложные слова в немецком языке обладает большей емкостью и могут выразить значение термина в одном слове. Возьмем, к примеру, термин Zieltextausweitungskoeffizient. Значение немецкого термина передает громоздкий русский термин коэффициент линейного приращения. Этим объясняется такая большая разница в структурно-семантических типах терминов переводоведческих терминосистем русского и немецкого языков. Заметим также, что словарь не дает терминов-глаголов и очень малое количество терминов-прилагательных (около 1,5% от всех терминов).
Можно разделить термины в зависимости от их лексико-грамматического состава. В немецкой и русской терминосистемах переводоведения преобладают, конечно, термины, состоящие из существительного и прилагательного. В обоих языках процентный состав таких терминов примерно одинаков: в немецком – 77% от всех составных терминов, а в русском – 74%. Например, автоматизированный перевод, лексико-грамматическая конверсия, переводческая стратегия, situativer Kontext, sinnentstellende Übersetzung, ungerechtfertigte Paraphrase. Если же рассматривать количество адъективных составных терминов в составе всей терминологии переводоведения, то в русском языке получится 42% терминов, а в немецком языке – 18%. Такая разница вызвана тем, что в русской переводоведческой терминосистеме преобладают именно составные термины.
Интересным аспектом сравнения двух терминосистем является выявление исконных и заимствованных терминов. Проанализировав термины нашего словаря, мы выяснили, что в терминосистемах переводоведения русского и немецкого языков преобладают исконные термины: в русском они составляют 58%, а в немецком – 74% от общего количества терминов в словаре.
Заимствования также играют немаловажную роль. В основном русская и немецкая терминологии переводоведения заимствовали слова из латинского языка. В большинстве случаев это интернациональные основы, и они совпадают в обоих языках, например: варваризм – Barbarismus, дискурс – Diskurs, интерференция – Interferenz, исключающая дизъюнкция – exclusive Disjunktion. Но есть термины, которые в русском языке выражены иностранным словом, а в немецком эти термины образованы от немецких основ: имплицирование – Verknappung, калькирование – Lehnprägung, лакуна – Lücke. Данные примеры и приведенное выше соотношение исконных и заимствованных терминов подтверждают то положение, что каждый язык в процессе своего развития ассимилирует заимствованные слова, и мы видим, что немецкие термины ассимилированы больше, чем русские.
Мы сравнили теминосистемы переводоведения русского и немецкого языков с точки зрения системных связей в них и выявили