Присоединение Чувашии к Российскому государству

ОГОУ ВПО

Московский государственный открытый университет

Чебоксарский политехнический институт (филиал)

Кафедра Философия

Контрольная работа

по дисциплине:

История родного края

Присоединение Чувашии к Российскому государству

Вариант 8

Выполнил: студент 1 курса

заочной формы обучения

шифр специальности 220201

Ткачев Д.Ю.

Проверил: Ефимов Л.А.

Чебоксары – 2011

Содержание

1. Восточная политика Российского государства в середине XVI века

2. Вхождение Чувашии в состав Русского государства

3. Историческое значение объединения чувашского с русским народом

Список использованных источников

1. Восточная политика Российского государства в середине XVI века

В правление Ивана Грозного внешняя политика России делилась на два основных направления: западное и восточное. На западе основной задачей являлась борьба за выход к Балтийскому морю, на юго-востоке и востоке борьба с казанским и Астраханским ханствами и начало освоения Сибири, а на юге - защита страны от набегов крымского хана. Первым по значению было восточное направление. В результате распада Золотой Орды образовались несколько самостоятельных государств (ханств), которые постоянно угрожали русским землям. К тому же под их контролем находились поволжские земли и Волжский торговый путь, имевший международное значение. Главными противниками России на этом направлении были Казанское и Астраханское ханства.

Воины московского великого князя Василия III и его сына Ивана IV Грозного, первого русского царя, с целью присоединения Казанского ханства - наиболее крупного татарского государства, образовавшегося на месте Золотой Орды, начались в первой четверти 16 века. Казанские татары, сознавая неравенство сил, не предполагали восстанавливать господство над Русью, однако рассматривали территорию Московского и других русских княжеств как объект для набегов с целью захвата добычи и, в первую очередь, "живого товара" - пленных, а также периодически требовали уплаты дани. В 1521 году, когда главные силы русских были обращены на борьбу с Литвой, казанцы совместно с крымскими татарами дошли до Москвы, разорив многие русские земли. Это был последний крупный поход Казанского ханства против Московского княжества. В 1523 году, после заключения перемирия с Литвой, великий князь Московский Василий III отправил большую рать в поход на Казань. В результате на Волге в 200 км от Казани была основана крепость Васильсурск, ставшая промежуточной базой московских войск в последующих походах.

Так как основные боевые действия между русскими и татарскими войсками проходили на правом берегу Волги, то наиболее заинтересованными в усилении Московского государства были как раз народы, проживающие в этих местах: чуваши, горные марийцы и восточная мордва.

Ставленники крымско-турецких сил, захватившие власть в Казани, были в принципе неспособны сплотить народы ханства вокруг созидательной идеи. Москва же такую идею предложила - мир и безопасность для всех, уважение к вере коренных народов, свободная и взаимовыгодная торговля.

В 1546 году в Москву прибыло посольство горных марийцев и чувашей: "прислали к великому князю бити челом горная черемиса, Тугай со товарищи двух черемисинов, чтобы государь пожаловал, послал рать на Казань, а они с воеводами государю служить хотят" /С.М. Соловьев. История России с древнейших времен. Книга 3. Том 6/. При помощи русских войск горные мари рассчитывали свергнуть протурецкий режим в Казани и добиться независимости. Совершенно иные настроения царили тогда на левобережье Волги, заселенном луговыми черемисами. Исторически сложилось так, что здесь было сильно влияние Казани, в отличие от горного правобережья, контроль над которым Казанское ханство практически потеряло к 1546 году

Иван IV Грозный организовал три похода против Казанского ханства. Первый поход начался в декабре 1546 года. По пути на Казань к русскому войску присоединилась и рать горных черемис но войска до Казани не дошли, из-за трудностей снабжения и начавшейся распутицы вернувшись с полдороги. В том же году Иван принял царский титул, что подчеркивало претензии Руси на все территории, прежде занимаемые Золотой Ордой. Более успешным был второй поход, предпринятый в 1549 году. В феврале 1550 года русские войска осадили Казань и стали бомбардировать ее из пушек. Однако штурм крепости окончился неудачей. В связи с весенней распутицей царь решил снять осаду, так как осаждающим стало трудно подвозить в лагерь продовольствие и боеприпасы. Единственным успехом этого похода стала закладка крепости Свияжска в 25 км от Казани. Свияжск стал опорной базой в третьем походе, закончившемся взятием Казани.

2. Вхождение Чувашии в состав Русского государства

В труднейшей борьбе против казанских ханов и феодалов взоры чувашского народа обращались к великому соседу — русскому народу, еще в XV веке освободившемуся от монголо-татарского ига, к Российскому государству, усиливавшемуся с каждым годом и десятилетием. Еще в XIV веке восточные пределы русских земель пришли в соприкосновение с Чувашией. В 1372 году городецкий князь Борис Константинович, чье удельное владение входило в Нижегородское княжество, основал на левобережье Суры г. Курмыш. После присоединения Нижегородского княжества к Московскому великому княжеству (1392—1393 гг.), Курмыш со всеми селениями и с Алгашем, расположенным па правобережье Суры, принадлежал московскому великому князю Василию Дмитриевичу. В 1523 году в устье Суры московским правителем был основан г. Васильсурск. Чуваши начали близко общаться с русскими, вели с ними торговлю, устанавливали деловые связи, в Нижегородском уезде у русских властей снимали на оброк бортные леса для сбора меда диких пчел. Происходило сближение чувашей с русскими полоняниками, которые для обработки ханских земель нередко размещались в чувашских селениях. Общение чувашей с русскими в XV—XVI веках происходило и во время продвижения русских войск, направлявшихся на Казань по территории Чувашии. Нередко здесь происходили и сражения русских с казанскими войсками. Хотя, как известно из письменных источников, вплоть до начала 40-х годов XVI столетия чувашские лучники-ополченцы, подчиняясь своим сотникам, тарханам и мурзам, участвовали в боях против русских войск, что отразилось в некоторых преданиях о стычках между русскими и чувашами, но часто русские полки, направляясь па Казань, не встречали в Чувашии никакого сопротивления и противодействия со стороны местного населения. В целом в первой половине XVI века в массах чувашского народа и среди некоторой части феодалов назревали русская ориентация, стремление искать помощи и защиты у Российского государства.

Чувашские служилые и многие ясачные люди помнили, что свою национальную независимость и государственность они потеряли вследствие монголо-татарского завоевания, что вынуждены были оставить свои коренные земли в Закамье и правобережном Среднем Поволжье ниже устья Камы, что из многочисленной народности стали малочисленной, сохранив, возможно, лишь пятую часть численности народа, что вследствие насильственной исламизации и отатаривания нависла угроза полного исчезновения чувашского народа (многие приказанские и заказанские чуваши были отатарены). Чуваши не были независимым народом. Переход в состав России не означал для них потери отсутствовавшей независимости. Массы чувашей не могли не видеть, что в сильном и многолюдном Российском государстве порядки во многом отличаются от жесткого ханского режима. В XVI веке в России крепостное право окончательно еще не установилось. Осенью крестьяне могли переходить от одного феодала к другому.

Предания освещают и мотивируют обращение представителей чувашского народа к Российскому государству за защитой и помощью, их готовность содействовать русским войскам в борьбе с Казанским ханством и стремление войти в состав России. Целесообразно заранее оговориться: предания выставляют инициатором русской ориентации в основном чувашских феодалов. Но из письменных источников видно, что вершителями судеб народа в вопросе присоединения к России были не князья и мурзы, а народные массы. Большинство чувашских феодалов, по-видимому, поддерживало хана и татарских феодалов. Летопись сообщает, что в мае 1551 года с просьбой принять Горную сторону в состав Российского государства и прикрепить к Свияжску обратились к свияжским воеводам и вассальному касимовскому хану Шах-Али старейшины и сотники горных людей (то есть чувашей, горных марийцев, отчасти татар Правобережья Волги), заявившие, что князья и мурзы убежали в Казань и сидят в осаде. Но не подлежит сомнению, что и чувашские феодалы испытывали национальный гнет ханства, что как в получении феодальной ренты от непосредственных производителей, так и в дележе военной добычи им доставались крохи. Поэтому среди чувашских феодалов могли быть лица, недовольные ханским господством и надеявшиеся лучше удовлетворять своекорыстные эксплуататорские интересы в служении русским царям и феодалам. Конечно, русская ориентация части местных феодалов вызывалась и давлением народных масс.

В период Казанской войны, продолжавшейся с 1545 по 1552 год, было пять «хождений» русских войск на Казань. В первый поход весной 1545 года русские полки подошли к Казани с разных сторон и вскоре с полоном возвратились в Москву. После этого похода, в октябре—декабре 1545 года, в Казанском ханстве произошло восстание народных масс и выступление части казанских феодалов против Сафа-Гирея и его крымского окружения. Народные массы, особенно нетатарских народов, вообще выступали против гнета ханов и татарских феодалов. Сафа-Гирей вынужден был оставить престол. В апреле 1546 года казанским ханом стал ставленник Москвы Шах-Али. Однако враждебная Москве группировка казанских светских феодалов и мусульманского духовенства встретила его недружелюбно, настраивала против него население. Сафа-Гирей сговорился с ногайским князем Юсуфом и его сыновьями Юнусом и Абдуллой о выделении ногайского войска для возврата себе престола, пообещав передать ногайским князьям Горную и Арскую стороны. Шах-Али, продержавшись на престоле всего месяц, сбежал, узнав о приближении к Казани Сафа-Гирея с ногайцами. Но лишь после восьми дней боев Сафа-Гирею удалось овладеть Казанью.

По-видимому, чуваши узнали об обещании Сафа-Гирея передать Горную сторону ногайским князьям и мурзам. Грабительские набеги ногайских феодалов были страшны для чувашского народа, а перспектива перейти в их полное владение — еще страшнее. Правомерно допустить, что, узнав об упомянутом обещании, чувашский народ восстал против Сафа-Гирея и всей казанской военно-феодальной администрации, орудовавшей в Чувашии. Лишь в результате всенародного восстания могла быть направлена в Москву в декабре 1546 года отмеченная делегация горных людей. Возможно, с этим восстанием и связана часть приведенных выше сообщений о сражениях между чувашами и татарскими войсками.

По просьбе горных людей Иван IV в начале 1547 года направил в Казанское ханство 5 полков во главе с А. Б. Горбатым и другими воеводами. Русские войска, воюя с казанцами, шли не то по Горной, не то по Луговой стороне и остановились у устья Свияги. Рати горных людей еще в Васильсурске соединились с русскими полками. Но в дальнейшем, узнав, что с воеводами нет Шах-Али, начали отходить от них. Воеводы, взяв с собой 100 человек горных людей, вернулись в Россию.

Следующие три похода — зимний 1547/48 года, зимний 1549/50 года и великий поход лета—осени 1552 года— были совершены под водительством самого Ивана Грозного (в первом походе он шел до острова Роботки). Походом можно считать и действия русских, связанные с основанием Свияжска.

Во время похода 1547/48 года русские полки встретились с войсками касимовского царя Шах-Али в феврале 1548 года в районе сплошных чувашских поселений — в устье реки Цивиля. Отсюда они развернули наступление на Казань, но не сумели овладеть ею.

В походе 1549/50 года русские войска во главе с Иваном IV по пути из Нижнего Новгорода на Казань прошли также по территории Чувашии. Из-за ранней весны они опять оказались не в состоянии взять Казань. На обратном пути, в конце февраля, Иван Грозный остановился в устье Свияги и облюбовал Круглую гору под будущий город Свияжск. По-видимому, об этом походе рассказывает предание: направляясь на Казань, Иван Грозный проехал через Чебоксары, а его войско двигалось по левобережью Волги (Налам). Оно попало в болото и еле выбралось оттуда: воинам пришлось рубить деревья и устраивать гати, чтобы пройти через топкие места. В другом предании приемом народной этимологии объясняется происхождение названия дер. Кожваши (ныне Моргаушского района).

В нем важно сообщение о помощи чувашей русским войскам продовольствием. «Иван Грозный из Москвы шел походом на Казань по березовой дороге через Васильсурск в направлении Чебоксар. Минуя Виловатово, остановил войско на зимовку. Близ Кожвашей расположилось войско. Устроили кузницу, начали ковать сабли, изготовлять стрелы. С продовольствием стало трудновато. Царь распорядился покупать скот у сельских жителей. Воины иногда покупали животных на деньги, а когда кончались деньги — брали бесплатно. В таком случае возвращали жителям деревни кожи животных, говоря: «Кожа ваша, мясо наше». Отсюда будто и возникло название деревни — Кожваши...» (Происхождение названий в народе обычно объясняется по созвучию, но такое толкование чаще всего ошибочно.)

По-видимому, часть русских войск направлялась на Казань по сухопутной дороге вдоль левого берега Волги. Несколько преданий упоминает эту дорогу, называя ее Казанской. Один летописный отрывок указывает, что поход русских во главе с А. Б. Горбатым в начале 1547 года был совершен по левой стороне Волги. Левобережная дорога действительно существовала: она отмечена на картах Среднего Поволжья XVIII века, остатки дорожной дамбы сохранились до настоящего времени; (например, западнее Дома отдыха «Кувшинка» под Чебоксарами) .

Согласно летописным сообщениям, 24 мая 1551 года русские высадились в устье Свияги и на Круглой горе заложили город-крепость. Привезенных из Угличского уезда лесоматериалов хватило едва на половину города, остальной материал пришлось заготовлять на месте. Строительством руководили касимовский хан Шах-Али и русские воеводы. 27 мая к ним прибыли с дарами старейшины и сотники горных людей и просили принять Горную сторону, то есть в основном Чувашию, в состав России. Так вся Горная сторона «царю и великому князю приложися, пол земля Казанскня людей». Как русские начали ставить город, сообщает Степенная книга, «и никто же супротивися им, ни вопреки глаголя. Наипаче же окрест живущий ту горний людие начаша присяга и град делати помогаху и с Московскими людьми на Казанских людей воевати хождаху и во всем покоряхуся православному государю».

По преданию, до начала строительства Свияжска по повелению Ивана Грозного от чувашей было собрано много белого холста для занавешивания шторами места строительства города, чтобы из Казани не могли увидеть. Много дубового леса срубили и свезли на строительство города. Под прикрытием полотняных штор русские за три дня построили Свияжск. Казанский хан с минарета в подзорную трубу видел строительство города и начал готовиться к войне.

Горные люди не раз заявляли Шах-Али и воеводам, что они «государю служити хотят». Чтобы окончательно разрешить этот вопрос, представители Горной стороны Магмет Бозубов и Ахкубек Тогаев «с товарыщи» были посланы в Москву к Ивану IV. От имени всей Горной стороны они просили, чтобы царь повелел приписать ее к Свияжску и навсегда включить в состав России, «полегчил в ясаках тяглых людей» и дал бы жалованную грамоту, «как им вперед быть». Просьба была уважена. Условия вхождения горных людей были перечислены в жалованной грамоте с золотой печатью. В ней гарантировалось сохранение за горными людьми их общинных земель, бортных ухожеств и ясачнообязанного состояния, содержалось обязательство горных людей быть преданными России, платить дани и оброки (то есть ясак), как казанским ханам платили, освободить русских пленных. Крестьяне были освобождены от ясака на три года. Все население Горной стороны было приведено к присяге и переписано (оказалось «40 000 луков гараздых стрельцов»). Отряд горных людей был направлен для совершения демонстративного нападения на Казань.

Сохранилось предание о том, что Иван Грозный дал чувашам грамоту с золотой печатью. «Получившие ее сделали для нее футляр в виде палки, и для лучшего сбережения скрыли в землю».

Мирному присоединению чувашей и горных марийцев к России царское правительство придавало огромное значение, понимая, что это предрешает судьбу Казанского ханства. Все лето по 500—600 человек горных людей ездило в Москву к Ивану IV, который жаловал их «великим жалованьем»: доспехами, конями, деньгами, дорогой одеждой, кормил и поил у себя за столом. По словам летописцев, таких щедрых расходов прежде никогда не делалось. Горные люди стремились содействовать русским войскам всем, чем только могли, ходили на Луговую сторону добывать языков33. Весной 1552 года войска казанцев не раз вторгались на Горную сторону, чтобы отторгнуть ее от России. Горные люди отбивали отряды казанцев, но позднее население восточнее Свияги отпало от Свияжска. В июне этот район снова был подчинен Свияжску отправленными из него тремя полками.

В 1552 году 150-тысячная русская армия (со 150 орудиями) под предводительством Ивана IV прошла по юго-восточным рубежам Чувашии. В начале августа на реке Суре под Баранчеевым городищем (ныне село Сурское, в недавнем прошлом — Промзино городище) русские войска устроили свой 14-й от г. Мурома стан (ночной отдых). В ожидании русских войск горные люди построили здесь много мостов через Суру. На этом стане царя встретили посланные из Свияжска представители воевод И горные люди Янтулу-мурза, Бузкей и Кудабердей «с товарыщи», которые доложили, что все горные люди подчинились Свияжску. Иван IV поблагодарил и угостил их, затем отпустил в Свияжск, повелев «на реках мосты мостить и тесные места чистити по дорозе; они же тако учиниша, на всех реках мосты мостили».

Участник этого похода князь А.М. Курбский так пишет о встречах горными людьми войск Ивана IV: «Егда ж переплавишаяся Суру реку, тогда и Черемиса горняя, а по их Чуваша зовомые, язык (то есть народ. — В.Д.) особливый, начата встречати по пяти сот и по тысяще их аки бы радующеся цареву пришествию: понеже в их земле поставлен оный предреченный град па „Свияге»73.

В летописях и в книге А.М. Курбского сказано и о помощи горных людей русским войскам продовольствием.

Русские войска продвигались к Свияжску по местности, являвшейся в то время «диким полем»,— по юго-восточным рубежам современной Чувашии. 15-й стан был устроен на реке Кивате (ныне река Барыш), 16-й — на реке Якле (ныпе река Большая Якла), 17-й — на реке Чивлы (ныне река Цильна), «и тут государя встретили многие горные люди, а били челом о своем отступлении: сказывают, страхом от государя отступили, что их воевали казанцы. И государь их пожаловал, проступкы их отдает, и естн зовет и удовляет ествою и питием, отпущает их по их селом, являет им готовым быти с собою, государем, на Казань; они же обещаются государю слу-жити».

18-й стан был поставлен па реке Карле, 19-й — на реке Буле, 20-й — на реке Бии, где Ивана IV встретили свияжские воеводы с тремя полками, причем «в третием полку многие горные люди, князи и мырзы и казакы и черемиса и чюваша». И здесь Иван IV приветствовал и угощал горных людей. 21-й стан прошел на Итяковом поле (ныне село Утяково Зеленодольского района Татарстана). 13 августа войска прибыли в Свияжск, 18 — 19 августа переправились па левый берег Волги и двинулись к Казани.

В составе войск, воевавших Казань, были чувашско-марийский полк и отряды горных людей, В сентябре горные люди участвовали в походе к Арскому городищу — было разгромлено несколько острогов, побито и пленено много татарского войска. Во время штурма Казани горные люди обороняли русские войска с тыла от нападений противника. Устроив подкоп и взорвав крепостную стену, русские 2 октября 1552 года овладели Казанью.

Предание о взятии Иваном IV Казани носит черты легендарного повествования и сохранилось в нескольких вариантах.

До взятия Казани, говорится в первом варианте, Иван Грозный овладел Свияжском и построил в нем за одну ночь полотняную церковь. В то время татарский хан подъехал к Свияжску и, увидев церковь и услышав колокольный звон, удивился силе русского народа. Русские сделали подкоп под Казанскую крепость и поставили под башней пороховые бочки. Они взорвались, и башня разлетелась в облака. Татарский хан, будучи волшебником, силою нечистого духа сделался лебедем и спел умилительную песню, а затем улетел неизвестно куда. Царь Иван Грозный в это время стоял в церкви на коленях. Так взяли Казань.

По другому варианту, в старину город Казань принадлежал татарскому хану. В его руках находились чуваши и марийцы. Татары были очень сильными, их никто не мог победить. И русский царь, прибыв к Казани с войском, не скоро овладел городом. Там имелась тогда одна очень высокая мечеть. Когда русский царь окружил город, татарский царь взобрался в верхнюю часть той мечети. Сколько ни стреляли по нему, никто не попадал. «Эти нас не победят», — думает татарский царь и, радуясь, играет на гуслях. А перед ним на столе лежит змей с утиными ногами (то есть дракон). Пока царь играл три мотива, дракон извивался три раза. Много пуль потратили солдаты, стреляя в татарского царя. И вот один солдат подошел к русскому царю и говорит: «Я попаду в него, что мне за это дадите?» Царь отвечает: «Чего захотите, то и получите». Тогда солдат оторвал пуговицу со своего кафтана, зарядил ею ружье, выстрелил и наповал сразил татарского царя. Дракон слетел с мечети и скрылся в озере Кабан. Солдат не захотел ничего взять от царя, выпил четверть водки и скончался.

Третий вариант приведем полностью. «Старики-чуваши рассказывают следующее. В старину чувашский народ находился в руках татарского царя. С течением времени против него начал войну русский царь. Но татарский царь был волшебником и долго не покорялся русскому царю. Причем он срамил русского царя, спуская свои штаны и оборачиваясь к нему задом. В него, волшебника, не попадали пули, сколько ни стреляли. Тогда один русский воин зарядил ружье крестом и сразил татарского царя. Но он обратился в гуся и улетел. Так русский царь овладел Казанью. С тех пор, поговаривают чуваши, мы и живем в подчинении русскому царю».

Согласно четвертому варианту, татарский хан взобрался на башню и, повернувшись к Ивану Грозному, похлопывал по открытой ягодице, чтобы оскорбить его. Царь приказал пальнуть по хану из пушки. У хана слетела с головы шляпа, а сам он превратился в белого лебедя и, вытянув шею, улетел в Турцию. На том месте, где стоял дворец хана, образовалось светлое озеро (озеро Кабан). А башня, с которой улетел хан, стоит до сих пор (башня Сюбекина).

Пятый вариант сюжетом так же прост. Когда Иван Грозный брал Казань, татарский царь, желая показать, что он не страшится русских, на высокой башне играл на гуслях. Но вдруг в него попала стрела, и он с гуслями упал в озеро Кабан. Говорят, он поныне живет в озере. Чувашские гусляры и теперь играют мотив песни казанского царя.

Содержание шестого варианта таково: казанский хан на башне играл на гуслях, повернувшись к русским, похлопывая себя по открытому заду. Пули его не брали. Русские взорвали башню, устроив подкоп под нее. Хан превратился в огнедышащего дракона и улетел.

По седьмому варианту, татарский царь при взятии Казани с крепостной башни, повернувшись к русским, похлопал себя по оголенному заду, затем превратился в голубя и улетел.

Записано и предание, называющее имя последнего казанского хана: Эдигер, стоявший на вышке мечети, обернулся в лебедя и улетел в Турцию.

Эти предания, носящие в себе налет влияния русского устно-поэтического творчества, содержат мало оценочного материала, ограничиваясь указанием на подчиненность чувашей татарским ханам и трудность, продолжительность борьбы Русского государства с Казанью. Они представляют определенный интерес как художественное обобщение народом крупного исторического события, как примеры образного народного мышления.

Имеющийся в приведенных преданиях мотив превращения правителя и его семьи в лебедя, гуся, голубя встречался в преданиях, относящихся к болгарскому и золотоордынскому периодам. Подобный мотив присутствует также в фольклоре татар и других тюркских народов.

Более значительно познавательное значение предания об услуге гусляра-чуваша в определении расстояния до стены Казанской крепости для устройства подкопа под нее, известного нам в трех вариантах.

Согласно первому варианту, измерить указанное расстояние взялся атаман Толбай, возглавлявший чувашский полк в составе русских войск. По его просьбе Иван Грозный распорядился прекратить стрельбу из пундек, ружей и луков. Казанцы также перестали стрелять и видят вдруг: со стороны речки Булак направляется к крепости человек — без меча, ружья, лука. Он играет на гуслях и поет по-татарски грустную песню о падении Биляра. Ее слова и мотив доходят до сердца, волнуют душу каждого. Татарские воины поднялись на крепостные стены и с умилением слушают певца-гусляра. Некоторые плачут, глаза вытирают. Постоял Толбай у стены и повернул назад. Поет и считает шаги. Благополучно дошел до своих и доложил царю, сколько шагов до крепостной стены. Пять суток воины рыли подкоп, устроили под стелой погреб, вкатили туда 48 бочек пороха, на бочки поставили свечи зажгли их и вышли, неся одну свечу. Эта свеча догорела— взрыва нет. Иван Грозный в гневе, подозревает измену. Толбай поясняет ему: на воле свеча быстрее горит, чем в подземелье. Царь зашел в церковь и начал молиться. И в это время огромной силы взрыв разнес крепостную стену. В образовавшийся пролом ворвались воины.

По второму варианту, гусляром-чувашом, измерившим расстояние до крепостной стены, был Урга. В боях за Казань отличились и его братья — Улите и Акат. За их заслуги Иван Грозный пожаловал им земли на территории современного Сенгилеевского района Ульяновской области. Они основали здесь селения Ялаур (Уркалкасси), Алешкино и Выростайкино (Акатял). После смерти все трое были похоронены под курганами, которые стоят и поныне.

Третий вариант не называет имени гусляра-чуваша. Русские войска, говорится в нем, несколько раз пытались приступом овладеть Казанью. Но татары держались стойко. Они осыпали атакующих стрелами, обливали кипящей смолой. Служивший в войске Ивана Грозного знаменитый гусляр-чуваш любил по ночам играть на гуслях разные мотивы. В ночной тиши далеко вокруг разносились мелодичные звуки. Их слышали и татары, сидевшие за крепостной стеной. «Однажды в полдень один татарин вышел из крепости и направился прямо к русским. Он разыскал гусляра и пригласил его к себе в Казань. Чуваш взял гусли и, крупно вышагивая, пошел вслед за татарином. Товарищи гусляра считали каждый его шаг. Гусляр подошел к крепости и остановился. Тут-то и узнали точное расстояние до крепостной стены. Вслед за этим русские войска стали рыть подкоп под крепостные стены. В подкоп заложили бочки с порохом и взорвали. Войска ринулись в пролом и ворвались в город. Так была взята Казань».

В чувашском же предании, записанном Н.И. Ашмариным в дер. Верхние Олгаши Козьмодемьянского уезда на рубеже XIX—XX веков, в качестве гусляра выступает мариец. Он измерил расстояние до крепостной стены, поставил свечу на пороховые бочки. Взрыва нет. Царь обвиняет марийца в обмане. Гусляр попросил повременить несколько минут. Взрыва все нет. Потом получил разрешение сыграть один мотив. Как кончил играть — взрыв.

Известно и предание, где вместо гусляра выступает искусный музыкант-сурначей (сарнайда), игравший на дуде Сурне (сарнай). Три месяца Иван Грозный осаждает Казань, а взять не может. Из крепости казанцы пускали на русских несметное количество стрел. Когда к ней приближались русские воины, сверху их обливали горячей смолой. В войске Ивана Грозного воевали и чуваши. Среди них был мудрый сурначей. Он обратился к царю: «Так мы Казани не возьмем. Силой не удается — надо одолеть умом». Он посоветовал рыть подкоп под крепостную стену, поставить туда 40 бочек пороха и взорвать стену». Царь сомневается: «Как определить расстояние до крепостной стены?» Чуваш отвечает: «Я, играя на сурне, подойду к крепости, а вы считайте, сколько шагов сделаю». Сурначей пошел в сторону крепости, играя очень грустную песню. Татарские воины заслушались, перестали стрелять, думая, что посланец русских идет с мирными предложениями. Русские определили расстояние до стены. Ночью вырыли подкоп, вкатили в него 40 бочек пороха и поставили на них зажженные свечи. Царь также поставил перед собой свечу. Его свеча сгорела, а взрыва нет. Он хочет казнить сурначея за обман. Музыкант объясняет ему, что под землей свеча горит медленнее. Пока объяснял — взрыв. Русские овладели городом. Казанский хан, говорят, взобрался на мечеть и пел, затем сам, жены его и дети превратились в лебедей и улетели. Царь пожаловал сурначею большие участки земли в степи, выдал много денег и жалованную грамоту с золотой печатью. Но в последнем бою сурначей был ранен и по дороге домой скончался. Царь похоронил его в золотом гробе на Чарту. Это место ночью светится.

Письменные источники не упоминают о содействии гусляра или сурначея в определении расстояния до стены Казанской крепости. Такой сюжет и в русском фольклоре отсутствует. Кроме чувашского, он представлен в горномарийском фольклоре (там гусляр — мариец). Думается, что зарождение такого сюжета не беспочвенно. Летописное свидетельство о направлении I октября 1552 года делегации горных людей к казанцам с предложением прекратить сопротивление и сдать город нами было отмечено выше. Не исключена возможность использования русским командованием чувашей или горных марийцев для определения расстояния до крепостной стены Казани. В фольклорном плане это предание — одно из средств выражения чувашским народом своего посильного вклада в разгром твердыни ненавистного ханского господства.

В чувашском фольклоре бытует предание и о том, как Иван Грозный, встретив сильное сопротивление казанцев, сам ли, или по совету солдат, решил устроить подкоп под крепостную стену Казани. В подкоп вкатили 40 бочек пороха. Солдат поставил свечу на бочку и зажег ее. Стали ждать взрыва, а его нет. Иван Грозный казнил солдата, обвинив в измене. И тут раздался взрыв. Казань взята. Сюжет предания почти полностью совпадает с сюжетом широко распространенной русской исторической песни о взятии Казани.В русских песнях царь лишь грозится казнить воинов, ставивших свечи на бочки. Ему поясняют причину задержки взрыва. После взрыва он щедро награждает этих воинов. Во всех известных нам записях указанного чувашского предания Иван Грозный казнит солдата-зажигалыцика. В некоторых вариантах предания после взрыва царь жалеет о казни, укоряет себя. В одном из них поясняется, что за казнь солдата-зажигалыцика царь Иван и был прозван Грозным.

Интересно отметить, что заслуги чувашей, марийцев и мордвы в борьбе против Казанского ханства отмечаются и в русских преданиях. В опубликованном предании о происхождении названия поселения Воротынец Нижегородской области читаем: «...Много веков назад шел через те места, где ныне Воротынец стоит, русский царь Иван Грозный с войском — Казань-город брать. И все-то у него в походе хорошо да удачно было до самой деревни, что Малым Сундырем именуется». Здесь перед высокой горой татарское войско имело сильные укрепления. И русские воины бились день, два, но не сумели одолеть татар. Иван Грозный приказал своим войскам идти обратно. «А чуваши и марийцы увидели, что у московского царя под Малым Сундырем ничего не получилось, послали к нему гонцов, обещали помочь ему. Догнали гонцы русское войско у высокого холма, что недалеко от речки Чугунки, и сказали Ивану Грозному о решении чувашей и марийцев. Русские поворотили от этого холма назад и снова пошли на Казанское царство. Пошли и удачно атаковали вражеские посты под Малым Сундырем, а там благополучно вышли к Казани и разгромили татар в их столице».

А.И. Свечиным, возглавлявшим комиссию Сената по ревизии корабельных лесов и изучению причин разорения государственных крестьян Среднего Поволжья в 1763— 1765 годах, в г. Васильсурске записано такое предание: «...Когда царь и великий князь Иоанн Васильевич со многочисленным войском шествовал под Казань, тогда на сем месте, покоряясь, нагорная черемиса, мордва и чуваша с великим почтением его встретили и, быв у присяги, ходили под Казань, за что в знак его милости пожалованы были серебряным ковшом с орлом и (получили также) его царское седло, лук с колчаном, наполненным стрелами, кои и поныне у них хранятся»133. Это предание сохранило, по-видимому, отголоски походов русских войск против Казанского ханства в начале 1547 года, когда отряды горных людей встретили русские войска в Васильсурске и присоединились к ним, или же зимние походы русских войск во главе с Иваном IV 1547/48 года и 1549/50 года.

Примечательно то, что сознавая и отмечая свое посильное участие во взятии Казани, чуваши, марийцы и мордва создали фольклорные образы своих инициаторов и устроителей взрыва Казанской крепости. Мирное присоединение к Российскому государству избавило чувашей от жесточайшего гнета казанских ханов и феодалов, навеки связало их будущее с судьбой русского народа. Хотя объединение с русским народом в условиях эксплуататорского строя не могло избавить чувашских крестьян от классового и национального гнета, оно имело для них прогрессивное историческое значение. Они стали жить и хозяйствовать в мирных условиях, что благоприятствовало развитию производительных сил, освоению чувашами новых земель и росту народонаселения.

Хозяйство и культура русского народа оказывали на чувашей положительное влияние.

Исключительная важность, значимость и величественность событий, связанных с борьбой против Казанского ханства и вхождением в состав Российского государства, была памятна народу. Не удивительно, что сохранилось и зафиксировано большое количество преданий о тех бурных временах. В преданиях рассматриваемой тематики почти в равной мере представлены и фабульные, сюжетные рассказы, и хроникальные сообщения. Большинству преданий свойственны фактографичность, реалистичность, достаточно выраженная историческая основа. Некоторые события, отраженные в преданиях, находят подтверждения в письменных исторических источниках. Не только Иван Грозный, но и другие лица (Сарый-батыр, Камай, Алтыш, возможно, Анчик-Атачик), выступающие в преданиях, известны по русским летописям и разрядным книгам. Однако в числе фольклорных произведений, охваченных обзором в этой главе, имеются предания и легендарного, и даже сказочного характера, причем они, как правило, многовариантны и содержат разные мотивы. Во многих преданиях исторические факты, события, лица передаются в фольклорном преломлении. В них ценна оценка народом события или лица, важно идейное содержание.

Преобладающее количество чувашских исторических преданий по темам, сюжетам и мотивам самобытно. Такие сюжеты и мотивы русского фольклора, как «русское войско долго стоит под Казанью, насмешки казанцев», «подкоп и взятие Казани», «награждение местных людей, помогавших русскому войску, Иван Грозный награждает подарками и дает жалованные грамоты на землю», «о курганах, насыпанных русскими воинами по пути на Казань», встречаются и в чувашских преданиях. Сюжеты и мотивы об «обращении представителей народа к Русскому государству за помощью», «вступление местных отрядов в русское войско и их участие во взятии Казани», «помощи народа русским войскам продовольствием и прочим», «гусляре, измерившем расстояние до крепостной стены, устроившем подкоп и обвинявшемся царем в измене» и другие общи дл