Органы предварительного следствия

Глава I. Правовые основы деятельности следователя, его функции и взаимодействие с другими участниками процесса

1.1. История развития органов предварительного следствия в России

1.2. Правовое положение следователя

1.3. Понятие, содержание и соотношение процессуальных функций следователя

Глава II. Психологические основы деятельности следователя

2.1. Расследование как познавательный и удостоверительный процесс

2.2. Психологические особенности следственной работы

Заключение

Список литературы

Введение

Объектом исследования данной дипломной работы являются правовые и психологические основы деятельности следователя, процессуальные и организационные правоотношения, возникающие в рамках осуществления предварительного следствия.

Целью работы является комплексное исследование вопросов, касающихся правовых и психологических основ деятельности следователя.

Основные методы работы – изучение нормативно-правовой базы, общенаучные и специально-научные методы, сопоставительный анализ теоретического материала и практики, осуществляемый по методу сравнительного правоведения.

Актуальность. При производстве предварительного следствия следователь, как правило, испытывает дефицит времени и информации. Это усложняет его задачу, требует четкой организации работы, использования всех средств, с помощью которых данная задача может быть решена в предельно короткий срок, полно, всесторонне и объективно. По некоторым категориям дел следователь может получить излишек информации, что также не облегчает его труд, поскольку на переработку, проверку и правильную оценку большого информативного материала требуется много времени.

Расследование по уголовным делам — сложная творческая деятельность следователя, направленная на познание событий прошлого, установление имевших место фактов, в процессе выполнения которой он должен собрать доказательства, необходимые для решения вопроса о наличии преступного деяния и виновности конкретных лиц.

Положение следователя осложняется и тем, что в большинстве случаев в производстве находятся дела различных категорий, о разнообразных преступлениях, расследование которых требует разносторонних знаний.

Психологическое изучение профессий является необходимым условием научной организации труда. Попытки такого изучения в нашей стране были предприняты уже в двадцатые годы прошлого столетия. Однако они в основном сводились к формальному и схематическому описанию необходимых психических свойств в «профессиограммах» и «психограммах». Для этих работ был характерен подчеркнутый функционализм, изолированное рассмотрение отдельных компонентов профессиональной деятельности, игнорирование возможности компенсаций так называемой профессиональной непригодности, поверхностное знакомство психологов с изучаемой профессией.

Не зная специфики судебно-следственной деятельности, многие авторы работ по этой проблеме по существу механически подбирали наиболее подходящие, по их мнению, психические свойства, разделяя их на необходимые, желательные и противопоказанные. При таком подходе трудно было пойти далее самых общих и банальных указаний. Так, например, в работе П.А. Павлова, посвященной выбору профессии юриста, все рассуждения сводятся к тому, что следователь должен иметь дар видеть то, чего не видят другие, а работа его сравнивается с игрой ребенка, складывающего из кубиков законченную картину(1).

Даже в наиболее серьезных трудах, например, в книге, посвященной изучению профессий интеллигентного труда (врача, администратора и следователя) также не дается развернутой характеристики этих профессий(2). Ее авторы пытаются сразу же определить характер и удельный вес психических свойств, которыми должны обладать соответствующие специалисты.

Для этого предлагается особая шкала, содержащая перечень различных качеств (память, внимание, мышление, черты характера, направленность интересов и пр.) с указанием оценок по пятибалльной системе, якобы определяющих значимость этих свойств для той или иной работы. Например, «Способность к доверенной работе: безусловно заслуживает доверия - 5; заслуживает доверие - 4; болтлив - 3; сомнителен - 2; ненадежен - 1». Обоснованность и практическая полезность таких оценок не выдерживает критики.

Основным недостатком этих работ является то, что их авторы, говоря о профессиональных свойствах, не раскрывают особенностей данной профессии и тех реальных требований, которые предъявляет она к исполнителю.

Предполагая выполнение конкретной работы в определенных условиях и с определенным эффектом, профессия требует от человека настойчивости или внимательности, осторожности или подвижности, усидчивости или терпения и так далее. Сам характер, сам процесс работы не позволяет уклониться от выполнения этих требований, ибо тогда невозможен успех, не гарантирована определенная производительность труда.

Предмет исследования. В настоящей работе, изучая и раскрывая правовые и психологические основы деятельности следователя, рассматривается правовая основа деятельности следователя, а также закономерности психической деятельности в следственной работе, а так же раскрывается психологическое своеобразие этой деятельности, дается характеристика психологической стороны профессиональных качеств, необходимых для следователя.

1.1 История развития органов предварительного следствия в России

Как известно, в зависимости от того, в какой форме производится предварительное расследование, оно осуществляется или органом предварительного следствия, или органом дознания. Причем иногда говорят: следствие ведется таким-то следственным подразделением (следственным отделением, отделом, управлением) такого-то правоохранительного органа (например, райотдела, горотдела внутренних дел, управления внутренних дел, МВД республики), а то и просто - таким-то правоохранительным органом, в (при) структуре которого функционирует данное следственное подразделение (например, Главным управлением внутренних дел города Москвы). Это неверно. Субъектом процессуальных правоотношений, обладающим всей полнотой правомочий на расследование данного уголовного дела в данной форме, является следователь - "должностное лицо, уполномоченное осуществлять предварительное следствие по уголовному делу, а также иные полномочия, предусмотренные настоящим Кодексом" (п. 41 ст. 5 УПК РФ).(3) Что это за «иные полномочия», объяснить не представляется возможным, но как предполагает доктор юридических наук профессор Безлепкин Б.Т., что имеется в виду производство следователем дознания, что в виде исключения предусмотрено п. 7 и 8 ч. 3 ст. 151 УПК РФ.(4)

Подобно судье, процессуально самостоятельный следователь несет полную единоличную ответственность за выбор направления досудебного производства по уголовному делу, находящемуся в его производстве, и за принимаемые процессуальные решения: ни следственное подразделение, в состав которого он входит, ни тем более правоохранительный орган, в структуру которого входит данное подразделение, субъектом уголовно-процессуальных правоотношений по конкретному уголовному делу не являются, и участниками судопроизводства обжалуются действия не следственного подразделения и не правоохранительного органа, а следователя.

Успех борьбы с уголовной преступностью в существенной мере определяется тем, насколько быстро и полно будет раскрыто каждое преступление, изобличены и преданы суду все лица, виновные в его совершении. Правильное решение следователем вопросов, входящих в предмет доказывания по каждому уголовному делу, во многом предопределяет законность и справедливость судебного приговора. Какой бы процессуальной самостоятельностью и независимостью суд ни обладал, он выносит свою оценку, исходя из материалов уголовного дела, направляемого прокурором на его рассмотрение. Именно следователь в первую очередь определяет наличие состава и события преступления, доказывает виновность лица, привлеченного к уголовной ответственности, определяет юридическую оценку преступления, сумму причиненного материального ущерба и т. д.

Но на практике дело обстоит иначе. Зачастую только лишь следователи прокуратуры, и то не все, отвечают всем предъявляемым требованиям. В связи ухудшением качества образования, формального подхода к профессиональной подготовке кадров в процессе осуществления их деятельности и отсутствием личной ответственности за повышение своего профессионального уровня, можно констатировать, что значительное количество следователей, в настоящий момент не обладают всеми необходимыми познаниями и навыками для осуществления полноценного предварительного расследования. На практике получается, что в основной массе в достаточной степени обладают необходимыми познаниями следователи прошедшие советскую школу подготовки, сюда следует отнести и тех, кто обучался в начале 90-х готов прошлого столетия, когда обучение происходило по инерции в духе советского времени, где особое внимание уделялось требованиям к дисциплине, личной ответственности и подготовке высококвалифицированных кадров.

В настоящее время кадровый состав следователей органов внутренних дел в основном состоит из лиц в возрасте до 35 лет, причем многие из них имеют непрофильное высшее образование, либо еще обучаются, и как правило в силу нехватки практического опыта и слабой профессиональной подготовки, не в силу в полном объеме провести качественное предварительное следствие, особенно по делам, в которых необходимо обширно применять криминологические и криминалистические познания.

Тот, кто сейчас называется следователем, в уголовном судопроизводстве участвовал всегда, потому что должен был, прежде чем судить, собрать доказательства, разыскать, задержать и привлечь к суду лицо, чью вину должен был признать или отвергнуть суд, подготовить уголовное дело к торжественному обряду судоговорения и разрешения его по существу. Изначально эта деятельность от судебного разбирательства обособлялась лишь в малой степени, государственный служащий, который ее осуществлял, входил в структуру и штат судебного органа и принадлежал ему даже тогда, когда судебные и административные функции сосредоточивались в руках одного субъекта власти. Еще по Судебнику 1497 г., разработанному и принятому во время царствования Ивана III (1440 - 1505 гг.), когда суд вершили наместники и волостели, в штат судебных деятелей входили недельщики, которые обязаны были разыскивать, "хватать злодеев", допрашивать, подыскивать поручителей.

При царе Алексее Михайловиче (Тишайшем) в 1654 г. был создан Тайный приказ - специализированный орган расследования государственных преступлений.

На документах первой половины XVII века начинают встречаться пометки, что допрос шел «очи на очи». Это говорит о том, что уже тогда существовала своя «тайна следствия», однако следственного порядка в те времена еще не существовало.

Начало 18 века ознаменовалось бурными событиями, связанными с приходом к власти Петра I, которым в 1697 —1698 годах создан Преображенский приказ - своеобразное следственное учреждение, принимавшее «изветы» (доносы) и проводившее расследование.

Царские реформы продолжились учреждением в 1715 году полиции и ее руководящего органа - Главной полицмейстерской канцелярии во главе с генерал-полицмейстером. В его подчинении оказалось и следствие.

Впервые органы следствия получили самостоятельность при императрице Екатерине Великой. При ее правлении Розыскная экспедиция, образованная еще при Елизавете Петровне, была выделена из юрисдикции Главной полицмейстерской канцелярии и подчинена юстиц-коллегии. Предварительное следствие по уголовным делам на местах вели нижние земские суды, выбираемом из отпрысков дворянских фамилий уезда. Своеобразными оперативниками выступали сотские и десятские, имевшие право не только задерживать преступников, но и налагать на провинившихся штрафы.

Независимое существование органов следствия продолжалось недолго. Павел 1 отменил подобную вольность. Контролируя всех и вся, Его Императорское Величество добралось - также до полиции. Отныне она была обязана предоставлять материалы по нераскрытым преступлениям для ревизии в губернскую уголовную палату.

Последующие несколько десятилетий ничего особо существенного в развитие следственного дела не внесли. И, наконец, 8 сентября 1802 года в России произошло судьбоносное событие, повлиявшее на дальнейшее развитие всей правоохранительной системы России, - образовано Министерство внутренних дел. Почти девять лет, с 1810 г. по 1819 г., просуществовало Министерство полиции, которое затем включили в систему МВД.

Если говорить о преступности, то по сравнению с сегодняшним днем количество совершаемых преступлений в те годы было намного меньше. В год совершалось 5-6 убийств, 2-3 грабежа и разбоя, около 400 случаев мошенничеств, 700 краж, причем две трети всех преступлений исправно раскрывалось.

Земский суд добросовестно продолжал нести свое бремя предварительного расследования, к которым прибавились еще и 'воспитательные' функции. Они имели право наказывать провинившихся за «малые вины» кнутом.

При Александре Освободителе 'получили вольную' не только крепостные крестьяне, но и следствие. Оно передавалось судебным следователям. После этого полиция имела право проводить дознание «посредством розысков, словесными расспросами и негласным наблюдением, не производя ни обысков, ни выемок в домах". Исключения составляли лишь те случаи, когда до прибытия судебного следователя следы преступления могли изгладиться.

Независимость и значимость судебных следователей определялась еще тем, что полиция была обязана выполнять их отдельные поручения.

Судебная реформа 1864 г. возвратила предварительное расследование на его изначальное историческое место - в суд, учредив одновременно институт полицейского дознания. Следователь в Российской империи последней трети XIX и начала XX в. был судебным деятелем, который при участии полиции формировал доказательственную базу по делу "с полным беспристрастием", приводя "в известность как обстоятельства, уличающие обвиняемого, так и обстоятельства, его оправдывающие" (ст. 265 Устава уголовного судопроизводства), а по окончании производства объявлял всем участвующим в деле лицам, что следствие "закончено", испрашивал у обвиняемого, не желает ли он представить еще что-либо в свое оправдание" (ст. 476 Устава), и отсылал "все производство к прокурору или его товарищу" (ст. 478 Устава). Прекращать уголовное дело следователь уполномочен не был. Если материалы следствия позволяли прекратить или приостановить уголовное преследование, прокурор выносил соответственно заключение о прекращении или приостановлении дела. Затем эти заключения направлялись в суд для разрешения дела по существу. Окончательное же разрешение дела имело место только в суде.(5)

Такая система с небольшими изменениями и дополнениями просуществовала вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции.

Россия никогда не была пионером в области уголовного процесса. Ее современное уголовное судопроизводство - в значительной степени результат рецепции западного, в первую очередь французского, законодательства. Роль Уголовно-процессуального кодекса Франции образца 1808 г. (Code d'Instruction Criminelle - CIC) в развитии уголовного судопроизводства многих стран мира общеизвестна. Данный акт изначально выгодно отличался от ранее существовавших уголовно-процессуальных правил как совокупностью либеральных идей, так и удачным применением метода научной кодификации. Немалое значение в распространении предложенной французами модели уголовной юстиции сыграли: факт введения ее на всей территории империи, завидное место французской культуры в развитии западной цивилизации вообще.

Однако ключевую роль в рецепции CIC многими государствами сыграли совсем не эти обстоятельства, а его уникальная сбалансированность. Ярко выраженные требования гласности, состязательности, презумпции невиновности, иные демократические принципы - наследие только что отгремевшей Великой французской революции - в нем удачно сочетались с высоким уровнем тайны предварительного расследования, эффективностью управления судебным разбирательством(6) - неизменными атрибутами командно-административной системы, свойственными механизму государственного управления всех без исключения империй.

Сформировавшийся в царское время институт судебных следователей советская власть взять с собой в будущее не могла и поэтому разгромила по принципиальным соображениям: независимый, облеченный статусом судебного деятеля следователь тоталитарному государству не только не нужен, но и вреден, опасен. Первые годы правления большевиков ознаменовались не только знаменитыми Декретами о мире о земле, но и законами, возложившими предварительное следствие по уголовным делам на местных судей. (Декрет о суде № 1 от 22 ноября 1917 года).

Согласно декретам о суде № 2 от 7 марта 1918 года и № 3 от 20 июля того же года в России образовывались следственные комиссии окружных судов, которые осуществляли предварительное следствие по убийствам, изнасилованиям, подделке денежных знаков, взяточничестве, спекуляции и др.

Расследование государственных преступлений входило в обязанности ВЧК.

В Республике Советов следователь некоторое время все еще числился в ведомстве губернского, а затем областного суда (ст. 126, 127 УПК РСФСР 1922 г.), но все больше и больше подпадал под прокурорскую власть, а затем (в 1928 г.) совместным Постановлением Всероссийского центрального исполнительного комитета (верховный законодательный, распорядительный и контролирующий орган РСФСР, действовавший в период между Всероссийскими съездами Советов) и Совета народных комиссаров РСФСР (Правительство) советские следователи (их именовали народными) были переданы в полное подчинение прокуратуре(7), тогда как расследование по делам о контрреволюционных преступлениях производили своими собственными силами и методами органы государства, которые сейчас принято называть спецслужбами, чья история и деятельность к нашей теме не имеет прямого отношения.

20 октября 1920 года Положением о народном суде РСФСР были учреждены должности следователей по важнейшим делам при губернских отделах и наркомате юстиции. Оперативное управление следствием возлагалось на органы прокуратуры.

В сентябре 1928 года следователи были выведены из подчинения судов и подчинены прокуратуре.

Большинство уголовных дел расследовалось органами милиции. Для их расследования в конце сороковых годов в аппаратах уголовного розыска и БХСС ведомственным приказом были созданы следственные аппараты. Руководство им осуществлял следственный отдел Главного управления милиции НКВД СССР. В послевоенный период по основной массе общеуголовных преступлений проводилось дознание (согласно УПК РСФСР 1927 года), и фактически, предварительное следствие осуществлялось органами милиции.

Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, принятые 25 декабря 1958 года, и УПК РСФСР 1960 года наделяли правом производства предварительного следствия только следователей органов прокуратуры и госбезопасности. Следственный аппарат милиции был ликвидирован.

Органы внутренних дел проводили только дознание. По существу же милиция продолжала выполнять функции предварительного следствия и передавала возбужденные уголовные дела в прокуратуру лишь после того, как основной объем работы по ним был выполнен.

Поэтому Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 апреля 1963 года право производства предварительного следствия было предоставлено органам охраны общественного порядка. С этого момента начинается становление следственного аппарата МВД.

Советский следователь наряду с функцией установления фактических обстоятельств преступления и уголовного преследования виновных получил право прекращать уголовные дела, причем не только по реабилитирующим, но и по нереабилитирующим основаниям, предполагающим констатацию окончательного вывода о виновности в совершении преступления, в том числе по таким, которые являются не обстоятельствами, исключающими производство по уголовному делу, а обстоятельствами, позволяющими (с согласия прокурора) освободить виновного от уголовной ответственности. Это предусмотренные ст. 6 - 9 УПК РСФСР 1960 г. в его первоначальной редакции изменение обстановки, передача уголовного дела в товарищеский суд, передача дела в отношении виновного в комиссию по делам несовершеннолетних и передача виновного на поруки. Еще более наглядным свидетельством особых, необычных функций советского следователя можно считать также предоставленное ему законом (ст. 10 УПК РСФСР в первоначальной редакции) и широко применявшееся 36 лет право, не возбуждая уголовного дела и вообще не предъявляя никакого обвинения, но тем не менее основываясь на выводе о виновности лица в совершении преступления, направлять материалы об этом преступлении для применения мер общественного воздействия.(8)

В 1995 г. "свой" следователь появился в только что созданных федеральных органах налоговой полиции, которые были упразднены в 2003 г. В учрежденном в логической связи с этим упразднением новом правоохранительном ведомстве Российской Федерации - Государственном комитете по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ (Госнаркоконтроль) - также существует собственный следственный аппарат, возглавляемый Главным следственным управлением Госнаркоконтроля (9).Тот, кто сейчас называется следователем, в уголовном судопроизводстве участвовал всегда, потому что должен был, прежде чем судить, собрать доказательства, разыскать, задержать и привлечь к суду лицо, чью вину должен был признать или отвергнуть суд, подготовить уголовное дело к торжественному обряду судоговорения и разрешения его по существу. Изначально эта деятельность от судебного разбирательства обособлялась лишь в малой степени, государственный служащий, который ее осуществлял, входил в структуру и штат судебного органа и принадлежал ему даже тогда, когда судебные и административные функции сосредоточивались в руках одного субъекта власти.

Таким образом, последние четыре года в России в условиях относительной стабильности общественной жизни, но в крайне напряженной криминальной обстановке предварительное следствие производилось следователями прокуратуры, следователями органов федеральной службы безопасности, следователями органов внутренних дел и следователями органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, что определялось не УПК РФ, а законодательством об организации деятельности перечисленных правоохранительных органов государства. Правом возбуждения уголовного дела и производства по нему предварительного следствия в полном объеме, а также правом участия в предварительном следствии по любому уголовному делу, находящемуся в производстве поднадзорного ему любого следователя любого ведомства, наделялся и прокурор, т.е. руководитель каждого из звеньев вертикальной системы органов прокуратуры, который, в свою очередь, мог делегировать это право и поручить производство предварительного следствия под своим надзором своему первому заместителю, заместителю, старшему помощнику, помощнику, прокурору отдела, прокурору-криминалисту либо следователю данного звена прокуратуры, а при необходимости создать для расследования конкретного преступления или преступлений следственную группу. Причем следственный аппарат прокуратуры как состоящий непосредственно "под рукой" у прокурора пользовался законным приоритетом в том смысле, что прокурор мог изъять любое уголовное дело у любого органа расследования и передать его следователю прокуратуры (п. 9 ч. 2 ст. 37 УПК РФ в первоначальной редакции).

Одновременно прокурор наделялся широчайшими полномочиями по надзору за процессуальной деятельностью следователей всех четырех ведомств; они ограничивались лишь судебной прерогативой по контролю за законностью и обоснованностью следственно-прокурорских решений и действий, сопряженных с вторжением в сферу конституционных прав и свобод личности участника уголовного судопроизводства (ст. 29, 125 и 165 УПК РФ в первоначальной редакции), да еще процессуальной самостоятельностью следователя, который в определенных законом случаях мог, не согласившись с действиями, решениями или указаниями прокурора, противоречащими его внутреннему убеждению, правосознанию или совести по наиболее принципиальным вопросам уголовного дела, представить уголовное дело вышестоящему прокурору с изложением своих возражений (ч. 3 ст. 38 УПК РФ в первоначальной редакции). Объем этих полномочий может быть определен как надзорное полновластие прокурора в досудебном производстве по уголовным делам, служившее правовым средством обеспечения его главной функции - уголовного преследования виновных в совершении преступления (ч. 2 ст. 1 Федерального закона от 17 января 1992 г. "О прокуратуре Российской Федерации" (в ред. 1995 г.))(10) и означавшее такое положение, при котором в досудебном производстве по уголовным делам не существовало вопроса, в решение которого не мог бы на законном основании вмешаться прокурор и который бы он не мог решить именно так, как считает необходимым (11).

Законодатель изменил эту ситуацию в 2007 г. Федеральным законом от 5 июня 2007 г. "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон "О прокуратуре Российской Федерации"(12) в системе прокуратуры РФ учрежден Следственный комитет при прокуратуре РФ, в который входят Главное следственное управление Следственного комитета при прокуратуре РФ, следственные управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по субъектам Федерации и приравненные к ним специализированные следственные управления, в том числе военные следственные управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по военным округам, флотам, ракетным войскам стратегического назначения, а также следственные отделы Следственного комитета при прокуратуре РФ по районам, городам и приравненные к ним специализированные следственные отделы, в том числе военные следственные отделы по объединениям, соединениям, гарнизонам и др. (ст. 20.1 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации", в редакции вышеназванного Федерального закона от 5 июня 2007 г.). Таким образом, Следственный комитет при прокуратуре РФ - это не коллегиальный орган, руководящий определенной (в нашем случае - следственной) деятельностью, как это должно было быть, если бы понятие комитета употреблялось в соответствии с его строго определенным словарным значением(13), а вся вертикальная система территориальных, военных и иных специализированных следственных подразделений при прокуратуре РФ, словом, один из четырех ведомственных следственных аппаратов целиком. Но теперь этот аппарат находится не в прокуратуре, а при ней, т.е. обладает самостоятельностью, которая выражается в том, что и весь Следственный комитет, и отдельные звенья его вертикали не подчинены руководителям органов прокуратуры - прокурорам и их заместителям, в том числе Генеральному прокурору РФ. Новую структуру, о которой идет речь, возглавляет Председатель Следственного комитета при прокуратуре РФ, который назначается на должность и освобождается от должности Советом Федерации Федерального Собрания РФ по представлению Президента РФ, а первый заместитель и заместители Председателя назначаются на должность и освобождаются от должности Президентом РФ по представлению Председателя Следственного комитета при прокуратуре РФ (ч. 3 ст. 20.1 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации", в редакции Федерального закона от 5 июня 2007

Вместе с тем Председатель Следственного комитета по своей должности является первым заместителем Генерального прокурора РФ, иначе говоря, подчиненным последнего, а работники Следственного комитета являются прокурорскими работниками (ч. 3 и 8 ст. 20.1 того же Федерального закона).

В связи с этими организационно-правовыми мерами путем "сквозного" редактирования норм УПК РФ, имеющих отношение к данному вопросу (и в этом главное), законодателем существенно изменено процессуальное положение прокурора в досудебном производстве по уголовному делу. Он лишен процессуальных полномочий, связанных не только с личным участием в предварительном следствии и уголовном преследовании, но и с руководством этой деятельностью, осуществляемой следователями как прокуратуры, так и других ведомств: возбуждать уголовные дела и лично производить предварительное следствие, поручать расследование или участвовать в нем, давать письменные указания следователю, санкционировать его решения, проверять ход расследования, поддерживать ходатайства следователя перед судом, давать следователю обязательные для исполнения письменные указания, отменять его постановления, прекращать уголовные дела, пересоставлять обвинительное заключение и др. Эти полномочия переданы руководителю следственного органа - должностному лицу, возглавляющему следственное подразделение, а также его заместителю (п. 38.1 ст. 5 УПК РФ, в редакции Федерального закона от 5 июня 2007 г.), т.е. участнику досудебного производства по уголовному делу, аналог которого известен под названием "начальник следственного отдела" (ст. 39 УПК РФ в первоначальной редакции) и который существовал в следственных подразделениях органов федеральной службы безопасности, органов внутренних дел и органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ и отсутствовал в органах прокуратуры.

Прокурор же, будучи по-прежнему обременен функциями-задачами уголовного преследования и надзора за процессуальной деятельностью органов дознания и предварительного следствия (ни ст. 1 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации", ни ч. 1 ст. 37 УПК РФ, посвященные данному вопросу, в связи с Федеральным законом от 5 июня 2007 г. не претерпели никаких изменений), наделен новым арсеналом процессуально-правовых надзорных средств, специфика которых теперь определяется тем, что в штате каждого следственного подразделения каждого из четырех ведомств имеется свой собственный орган надзора и руководства с огромными процессуальными полномочиями.

Более детальное описание реформы российской прокуратуры 2007 г. не входит в нашу задачу. Как отмечает профессор Безлепкин Б.Т., современное соотношение судебной, прокурорской, следственной и милицейской (полицейской) деятельности в России в целом настолько запутано, а законодательное решение этого вопроса находится настолько далеко в стороне от мирового опыта и выверенных в историческом процессе теоретических воззрений на этот предмет, что анализу с позиций юридической науки вообще не поддается. Цели, задачи и мотивация реформы, о которой идет речь, неясны; в Федеральном законе от 5 июня 2007 г., на котором она базируется, нет даже преамбулы. Резкое усиление процессуальной власти "ведомственных прокуроров" - руководителей следственных органов - примирить с концепцией демократического правового государства невозможно. Получается, что осуществляющий надзор и поднадзорный в сфере уголовного судопроизводства находятся в военизированных отношениях власти и подчинения, принадлежат к одному и тому же виду государственной службы, носят один и тот же мундир (в том числе контрразведчика в органах федеральной службы безопасности и полицейского в органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ), получают офицерское денежное содержание в одной кассе и состоят на учете в одном отделе кадров. Остается, однако, надеяться, что предпринятая реформа - часть стратегического замысла государства, отдающего себе отчет в том, что от решающей схватки с коррупцией и разгула насильственной преступности ему не уйти.(14)

При осуществлении предварительного расследования важна специализация и разграничение всех направлений следственной деятельности /деление на собственно следственное направление, оперативно-розыскную деятельность и технико-криминалистическое обеспечение/, однако, не менее важно общее руководство и ответственность за результаты расследования. Это основная функция и возлагается законодательством на работников следственных аппаратов прокуратуры, органов внутренних дел, органов наркоконтроля и органов безопасности.

Анализируя проводимые в настоящее время в стране реформы органов предварительного следствия Н.А. Колоколов предполагает, что за изменением статуса СК при Прокуратуре РФ, серьезные перемены в скором времени грядут и в нормативных актах, регламентирующих структуру органов предварительного расследования других ведомств. Если первый опыт окажется положительным, то есть основания полагать, что сбудется мечта многих российских процессуалистов по созданию единой службы предварительного расследования.(15)

1.2 Правовое положение следователя

Известный русский процессуалист В.П. Даневский в 1895 г. писал: "Предварительное следствие по Судебным уставам императора Александра II - едва ли не самая слабая часть нашего уголовного процесса"(16). С тех пор данный вид государственной деятельности пережил множество трансформаций, однако перечень претензий к нему лишь все увеличивается. Современных следователей упрекают в низком профессионализме, волоките, необъективности, зависимости от вышестоящих начальников, применении пыток, ложном понимании чувства долга. Среди современных ученых-процессуалистов имеется мнение, что подобное отношение к следователям не случайно, и вполне обосновано. В частности Колоколов Н.А., председатель редакционного совета журнала "Уголовное судопроизводство", кандидат юридических наук, доцент, в одной из своих статей, посвященных реформе органов предварительного следствия отмечает, что, институт предварительного следствия в уголовном судопроизводстве России давно утратил свое истинное значение. В наши дни следователь - мелкий чиновник, зачастую не имеющий соответствующего образования, заваленный работой, лишенный своего основного качества - процессуальной самостоятельности. Из некогда важной фигуры, полноправно входившей в аппарат судебной власти, следователь превращен в узкого специалиста по уголовному преследованию - функционера власти обвинительной.(17)

С этой позицией можно согласится, или опротестов