Особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних

Процессы и явления политического, экономического, идеологического, культурно-воспитательного, демографического характера определяют в общей форме условия жизни в обществе, влияют на характер межличностного общения граждан и, не в последнюю очередь, на такие негативные явления как преступность.

Мировой финансовый и экономический кризис привел к снижению и так невысокого уровня жизни большинства семей, особенно – живущих в небольших городах и сельских поселениях.

Все эти и многие другие негативные факторы, имеющие место в современном обществе, отрицательно влияют как на состояние преступности в целом, так и на ее составную часть – подростковую преступность.

Рост преступности несовершеннолетних в Российской Федерации – это реалии нашего времени. К сожалению, приходится констатировать, что несовершеннолетние стали одной из наиболее криминально пораженной и, в тоже время, наименее социально защищенной категории населения. В связи с ростом преступности несовершеннолетних, растет и число осужденных несовершеннолетних.

Среди преступлений, совершаемых несовершеннолетними, велика доля тяжких корыстных и корыстно-насильственных преступлений. Нередко им присущи такие черты, как чрезмерная, ничем не мотивированная жестокость. Большое количество этих преступлений совершается в соучастии (чаще всего в форме соисполнительства), особенно в группе, что также отвечает специфике психологии подростков. Примерно каждое третье преступление совершается ими совместно со взрослыми.

Указанные специфические черты преступности несовершеннолетних и привели законодателя к необходимости тщательной регламентации уголовной ответственности несовершеннолетних, подчас отступающей от общих правил и начал уголовной ответственности и наказания. Законодательством предусмотрены особые условия установления видов наказания для несовершеннолетних, назначения им наказания, освобождения их от уголовной ответственности и наказания, исчисления сроков давности и погашения судимости.

Уголовно-правовые меры противодействия преступности несовершеннолетних не являются основными. Нельзя не учитывать, что рост преступности несовершеннолетних происходит в условиях интенсивного социального расслоения общества, падения жизненного уровня значительной части населения, обострения межнациональных конфликтов, благоприятного развития семейно-брачных отношений, роста различных проявлений жестокого обращения с несовершеннолетними. В этой обстановке первостепенное значение имеют социальные, экономические и воспитательно-профилактические меры. И тем не менее, когда преступление совершено, возникает вопрос об уголовной ответственности несовершеннолетнего.

В УК РФ 1996 года эти вопросы решены в самостоятельном пятом разделе, включающем главу 14 об особенностях уголовной ответственности несовершеннолетних, то есть лиц, которым, как указано в статье 87 УК РФ, к моменту совершения преступления исполнилось четырнадцать, но не исполнилось восемнадцати лет. Эти особенности по существу являются отступлениями от правил Общей части УК РФ; они обусловлены исключительно возрастом субъектов преступления и все исключения направлены на смягчение ответственности и наказания.

Самостоятельная глава о несовершеннолетних в российском законодательстве появилась впервые. Хотя в УК РСФСР 1960 года подход к уголовной ответственности и наказанию несовершеннолетних и был достаточно гуманным, нормы по данному вопросу рассредоточивались в различных главах Общей части и не были систематизированы. В досоветском уголовном законодательстве России содержались специальные уголовно-правовые нормы об ответственности несовершеннолетних: в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года - об обстоятельствах, уменьшающих вину и строгость наказания несовершеннолетних, в Уголовном уложении 1903 года - об особенностях вменения в вину и наказания несовершеннолетних. (62, c.191).

Актуальность данной темы обусловлена, прежде всего, степенью ее важности на современном этапе развития российского общества, поскольку терпимое, гуманное (в соответствии с международными нормами и отечественным законодательством) отношение к несовершеннолетним гражданам, преступившим закон, является одним из показателей наличия в нашей стране истинной демократии.

Цель работы заключается в исследовании уголовного законодательства в области уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних преступников, а также выработке рекомендаций по совершенствованию законодательства и правоприменительной практики по данному вопросу.

Исходя из цели работы, задачами исследования являются:

- изучение истории развития законодательства об уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних в России;

- анализ уголовно-правового законодательства в отношении несовершеннолетних;

- выработка предложений и рекомендаций по совершенствованию законодательства в области уголовной ответственности несовершеннолетних.

Объектом исследования являются общественные отношения, касающиеся уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних, совершивших преступление.

Предмет исследования данной работы – уголовные и уголовно-процессуальные нормы, а также правоохранительная и судебная практика, действующие в отношении несовершеннолетних преступников.

Разработанность исследуемой темы в научной литературе можно признать достаточно широкой, поскольку вопросам уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних ученые-правоведы занимались, начиная с древних времен (Дигесты императора Юстиниана VI в. н.э., Закон ХII таблиц, сборник германских законов XII в. «Швабское зеркало») и заканчивая современными авторами (З.А. Астемиров, А.А. Бакаев, Д.З. Зиядова, Н.Г. Кадников, В.М. Лебедев и другие).

Работа состоит из введения, двух глав, включающих восемь параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений.

Глава 1. Понятие «несовершеннолетний» в отечественном уголовном праве

1.1 Эволюция понятия «несовершеннолетний»

Россия в средние века не имела законодательного регулирования уголовной ответственности несовершеннолетних, но на практике к ним применялись несколько смягченные наказания, что часто было выражено в снисходительном отношении со стороны судей, которые при назначении наказания смягчали наказание, ввиду молодости и «неразумности» преступника.

Формирование государственной политики борьбы с преступностью несовершеннолетних в истории России прошло несколько этапов, характеризующихся различной степенью законодательной регламентации уголовной ответственности несовершеннолетних: от полного игнорирования подростковой преступности как самостоятельного специфического феномена до гипертрофирования его социально-криминологического значения.

До середины XIX века, по справедливому замечанию Э.Б. Мельниковой, положение несовершеннолетних правонарушителей можно назвать жестоким и несправедливым, причем данная характеристика относится к подростковой преступности в рамках всего мирового сообщества (50, c.67). В юриспруденции античности и средневековья не существовало особого правового статуса несовершеннолетнего как лица, нуждающегося в повышенной защите и охране со стороны государства в связи с возрастными особенностями, спецификой психофизиологического развития и социально-правового положения. Подростки, совершившие противоправные поступки, приравнивались к взрослым преступникам: не было юридических правил специальной защиты детей в судах и в тюрьмах, а также после освобождения из них.

В Соборном уложении царя Алексея Михайловича 1649 года, систематизировавшем ранее принятые правовые нормы, прямо указывалось, что в Московском государстве суд и расправа во всяких делах всем равны.

Отношение к преступности несовершеннолетних как к самостоятельной правовой категории, предмету научного анализа и объекту предупредительного и профилактического воздействия со стороны правоохранительных органов и государства в целом возникло на значительно более позднем этапе развития российской криминологической мысли.

Начало попыткам оградить несовершеннолетних от чрезмерно карательного воздействия уголовного права было положено в середине XVII века. Первая норма, предусматривающая градацию уголовной ответственности несовершеннолетних и взрослых преступников, появившаяся в России в 1669 года в качестве дополнения Соборного уложения 1649 года, гласила: «...аще отрок седьми лет убиет, то неповинен есть смерти» (65, c.120).

Следующим этапом законодательной регламентации правового положения детей-правонарушителей стало принятие Воинского устава Петра Великого, в котором также не определялся точный возраст, по достижении которого физическое лицо могло быть привлечено к уголовной ответственности. Вместе с тем в толковании на артикул 195 говорилось о наказании за воровство, которое «обыкновенно умаляется или весьма оставляется, ежели... вор будет младенец, который, дабы заранее его от сего отучить, может от родителей своих лозами наказан быть» (65, c.121), однако возраст «младенца» не конкретизировался. Несовершеннолетие виновного воинские артикулы относили к обстоятельствам, смягчающим ответственность за воровство. Однако по делам о государственных преступлениях несовершеннолетние все еще подвергались пыткам.

По мере дальнейшего развития российского законодательства внимание к правовому положению детей, равно как и к преступности несовершеннолетних, постепенно возрастает.

Общий курс на системную гуманизацию норм, устанавливающих уголовную ответственность несовершеннолетних, а также применяемых по отношению к ним мер наказания, наметился в середине XVIII века.

В период царствования Елизаветы Петровны 23 августа 1742 года Сенат на основании рассмотренного совместно с президентами коллегий дела 14-летней крестьянки Федоровой, обвиняемой в убийстве, издал Указ, согласно которому лица до 17 лет признавались малолетними и не могли подвергаться тем же наказаниям, что и взрослые преступники. Они «не могли подвергаться ни смертной казни, ни пытке, ни кнуту; для них эти наказания заменялись сечением плетьми и отдачей в монастырь на исправление для употребления их там на всякие тяжелые монастырские работы, чтобы они никогда праздны не были, а по освобождении из монастырей повелевалось их отсылать в те места, откуда кто прислан, а из этих мест отсылать их в прежние жилища, где быть им вечно, и ни к каким делам не определять, а при том выпуске им накрепко на письме подтвердить, чтобы они то свое прегрешение памятовали до смерти и впредь бы от подобных тому продерзостей весьма остерегались; буде и затем паки явятся в таких же продерзостях, то с ними поступлено будет по государственным правилам безо всякия пощады. За меньшие же преступления они или вовсе освобождались от ответственности, или мера их наказания значительно смягчалась» (65, c.120).

Однако подобное заключение не нашло одобрения со стороны Синода, который при повторном рассмотрении его вместе с Сенатом в 1744 г. признал, что человек и моложе 17 лет вполне способен осознавать характер совершаемых им действий, и установил иной возрастной ценз для привлечения к уголовной ответственности - 12 лет.

Вместе с тем, как отмечает Н.С. Таганцев, практика зачастую отступала от установленного законом возраста: малолетними в ряде случаев признавались лица 18 и даже 19 лет, но при этом применяемые к ним наказания порой противоречили ограничениям, установленным Указом 1742 года (62, c. 178).

Впервые возраст совершеннолетия (с 17 лет) и возраст, с которого наступала уголовная ответственность (с 10 лет), был четко установлен в решениях Правительствующего Сената и указах Екатерины II. Дети в возрасте от 10 до 15 лет освобождались от телесных наказаний, сроки наказаний для лиц в возрасте от 15 до 17 лет значительно сокращались.

В Указе Екатерины II от 26 июня 1765 года «О производстве дел уголовных, учиненных несовершеннолетними, и о различии наказания по степени возраста преступников» предусматривался прямой запрет на применение пыток к несовершеннолетним и предписывалось «употреблять в изыскании справедливости больше милосердия, нежели жестокости, а в возрасте 10 лет и меньше отдавать для наказания отцам, матерям или помещику и сделанное в малолетстве преступлениями не считать» (15, c.82).

С подачи Екатерины целям карательной политики государства придавался дуалистический характер: воспрепятствовать виновному впредь совершать общественно опасные деяния и отвратить других граждан от совершения подобных поступков. В Наказе Екатерины II, адресованном комиссии для составления проекта нового уложения, устанавливалось, что размер наказания должен лишь превосходить выгоды, извлекаемые из преступлений: «всякая строгость, превосходящая сии пределы, бесполезна и, следовательно, мучительна»; должна быть достигнута неизбежность наказания, потому что «известность и о малом, но неизбежном наказании сильнее впечатляется в сердце, нежели страх жестокой казни, совокупленный с надеждою избыть от оныя» (15, c.99). Впервые в истории российского уголовного законодательства повелевалось при расследовании дел несовершеннолетних устанавливать причины совершения ими преступлений и взрослых подстрекателей, а полученные материалы передавать в Сенат.

Таким образом, руководящие принципы правоприменительной деятельности, а также основы профилактического воздействия на поведение несовершеннолетних были заложены в российском законодательстве в XVIII веке. Они сводились к следующим идеологическим установкам: законность, гуманизм, принцип неотвратимости ответственности, общая и частная превенция преступлений, приоритет воспитательных и профилактических мер над репрессивными, выявление причин и условий подростковой преступности.

В период с середины XIX до начала XX века проблема преступности несовершеннолетних в России приобретает наибольшую остроту, что связано прежде всего с наступлением переходного периода в развитии отечественной государственности.

Хотя совершаемые подростками преступления в основной своей массе не отличались высокой степенью общественной опасности (чаще всего ими совершались корыстные посягательства имущественной направленности), повышенному интересу к рассматриваемой проблеме в значительной мере способствовал постоянный рост в Российской империи как численности несовершеннолетних преступников, так и преступлений, совершаемых ими в группе.

Данный период характеризуется не только интенсивной законотворческой работой в области определения принципов и пределов уголовной ответственности несовершеннолетних, но и становлением методов и механизмов взаимодействия государства и общественности в целях эффективной борьбы с подростковой преступностью, а также последовательным накоплением опыта работы с трудными детьми.

В середине XIX века закладываются основы ювенальной юстиции, первым шагом на пути формирования которой становится принятие в 1845 года. Уложения о наказаниях уголовных и исправительных.

Согласно данному законодательному акту несовершеннолетними признавались лица, достигшие возраста 7 лет, но не достигшие 21 года. При этом устанавливалось несколько возрастных групп: лица до 7 лет признавались полностью невменяемыми, с 7 до 14 лет условно вменяемыми, для лиц с 14 лет до 21 года предусматривалось смягчение наказания, если было доказано, что в преступление их вовлекли совершеннолетние.

Н.С. Таганцев признавал замену 10-летнего возраста 7-летним крайне неудачной и необоснованной, хотя, как он отмечал, и сохранилось «различение эпох от 7 до 10 и от 10 до 14 лет» (62. c.204). Причем дети от 7 до 10 лет, совершившие преступления, отдавались под строгий присмотр и контроль со стороны родителей или благонадежных родственников, обязанных принимать меры к исправлению и наставлению несовершеннолетних, в частности прибегая к помощи священнослужителей.

В случае если преступление совершалось лицом в возрасте от 10 до 14 лет, необходимо было в каждом конкретном случае решать вопрос «о наличности либо отсутствии у них разумения, при отсутствии такового они приравнивались к детям от 7 до 10 лет и отдавались родителям или родственникам для домашнего исправления... при признании же разумения они наказывались, но иначе, чем взрослые...» (62, c. 204).

Уложением 1845 года были отменены телесные наказания для 10 - 14-летних правонарушителей, устанавливались исправительные меры: несовершеннолетних размещали в особых помещениях при тюрьмах и арестных домах, применяли меры домашнего исправления, отдавали в монастыри (15, c.120).

Судебная реформа 1864 года способствовала дальнейшему активному развитию процесса законодательного закрепления существенных гарантий соблюдения прав несовершеннолетних и создания целостной системы профилактики их безнадзорности (15, c. 120).

Обеспокоенность государства количественным преобразованием преступности несовершеннолетних отразилась на специфике содержательной стороны принимаемых нормативных правовых актов. Предупреждение преступности несовершеннолетних осуществлялось по нескольким направлениям, среди которых явным приоритетом пользовались следующие меры: возложение функций по профилактике подростковой преступности на полицию, создание специализированных приютов для несовершеннолетних осужденных, привлечение общественности в целях превенции подростковой преступности, а также совершенствование системы судопроизводства по делам несовершеннолетних.

Далее прослеживается уже планомерный подход государства к формированию комплекса мер в борьбе с преступностью несовершеннолетних (носившей преимущественно характер корыстных посягательств имущественной направленности). Одним из самых распространенных преступлений в России в рассматриваемый период была кража.

Основной причиной совершения краж было крайне тяжелое материальное положение большинства населения страны, безнадзорность значительной массы детской его части, вследствие чего от государства требовались соответствующие мероприятия по стабилизации сложившегося положения.

В Уставе о предупреждении и пресечении преступлений 1876 года предусматривался системный подход к профилактике безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, при этом конкретные обязанности возлагались в основном на полицию и частично на руководителей учебных заведений, педагогов, владельцев домов и дворников (15, c.124).

Надзор устанавливался и за воспитанниками средних учебных заведений, достигшими 16-летнего возраста, которые исключались по неодобрительному поведению. Негласный надзор за ними прекращался коль скоро эти лица вновь поступят в какое-либо учебное заведение, определятся на какую-либо службу или вообще приобретут определенные занятия, обеспечивающие их материально (15, c. 124).

Хотя контрольно-надзорные функции полиции в XIX веке играли существенную роль в деле предупреждения и профилактики преступности несовершеннолетних, было очевидно, что силами лишь правоохранительных органов, применяемыми ими принудительно-карательными мерами невозможно устранить существовавшие в то время социальные детерминанты детской преступности. Как следствие, с середины XIX века во многих городах России создаются различные социально-реабилитационные учреждения для несовершеннолетних: детские исправительные приюты, бесплатные детские ясли, благотворительные школы. К началу 1896 году таких учреждений насчитывалось 1286, в них обучалось и содержалось более 300 тысяч детей (66, c.109).

Так, Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, 1864 года, установив возможность замены ряда наказаний, применяемых к несовершеннолетним, направлением их в воспитательно-исправительные заведения, предоставил мировым судьям право определять детям в возрасте от 10 до 17 лет взамен заключения в тюрьме помещение в исправительные приюты (65, c.303) для нравственного их исправления. Данные учреждения создавались и функционировали за счет средств частных инвесторов при жестком контроле со стороны государства. В перевоспитании подростков активное участие наряду с органами местного самоуправления принимали общественные благотворительные организации и церковь.

Деятельность таких приютов регулировалась рядом нормативных правовых актов, среди которых можно назвать Законы «Об исправительных приютах» от 5 декабря 1866 года, «Об изменении постановлений, касающихся обращений в исправительные приюты и содержания в них малолетних преступников» от 20 мая 1892 года; «О предоставлении исправительным приютам права заключения условия об отдаче выпускаемых воспитанников в наем или обучение» от 2 февраля 1893 г., «Об изменении порядка заключения и пересылки несовершеннолетних, состоящих под следствием и судом» от 8 февраля 1893 года (66, c. 108).

Согласно указанным Законам руководству исправительных заведений предоставлялось право самому определять срок содержания несовершеннолетних в приюте, но не более чем до достижения ими 18-летнего возраста; помещать условно освобожденных воспитанников, не достигших 18-летнего возраста, для работы и обучения к благонадежным мастерам в промышленные заведения, на сельскохозяйственные работы.

Выпущенные из приюта должны были в течение определенного срока находиться под покровительством приюта, чем, обеспечивалось более действенное предупреждение рецидивной преступности несовершеннолетних.

Эффективность функционирования данных заведений подтверждалась снижением уровня рецидивной преступности среди их воспитанников, который в среднем составлял 20%; аналогичный показатель среди подростков, вышедших из тюрем, превышал данную цифру на 50% (15, c. 103) .

Результаты работы этих заведений обозначили перспективы в деле решения проблемы преступности несовершеннолетних. Родители трудных подростков стремились поместить их для воспитания и образования в подобное заведение.

Период с 1897 года по 1917 года характеризовался дальнейшей гуманизацией системы наказаний в области уголовной ответственности несовершеннолетних, а также преобразованием порядка судопроизводства по делам данной категории преступников. Итогом проведенной в 1897 году реформы стало принятие 2 июня того же года Закона «Об изменении форм и обрядов судопроизводства по делам о преступных деяниях малолетних и несовершеннолетних, а также законоположений о их наказуемости». Для лиц в возрасте до 17 лет были отменены такие виды наказаний, как смертная казнь, каторга, поселение, ссылка и др.; несовершеннолетние не могли быть приговорены к тюремному заключению совместно со взрослыми; были расширены возрастные рамки применения исправительных мер - подростки от 10 до 14 лет и от 14 до 17 лет могли быть отданы под надзор родителей и опекунов (ранее это применялось только к лицам до 14 лет), помещены в приюты и колонии для несовершеннолетних; возраст условной вменяемости был повышен до 17 лет.

Принятое 22 марта 1903 года Уголовное уложение (15, c.99) предусматривало льготный режим уголовной ответственности для несовершеннолетних в возрасте от 10 до 17 лет, совершивших преступления «с разумением», то есть с достаточной степенью осознания противоправности совершаемых ими действий. Такие лица в основном направлялись в специализированные исправительные заведения, срок пребывания в которых устанавливался индивидуально в пределах от одного месяца до одного года. Лица в возрасте от 10 до 17 лет, совершившие преступления «без разумения», отдавались под ответственный надзор по усмотрению суда родителям или попечителям, давшим на то согласие. Те же лица могли быть отданы до достижения ими 18 лет в монастыри их вероисповедания.

Начало XX в. было ознаменовано количественным ростом и качественным преобразованием подростковой преступности в Российской империи. В связи с охватившими страну революционными и военными событиями с 1901 по 1910 гг. на фоне значительного замедления темпов роста общей преступности, число осужденных несовершеннолетних увеличилось более чем в два раза (15, c.100). С 1907 г. по 1915 года удельный вес осужденных 10 - 17 лет в общей преступности достиг 5,4%, а к 1916 году - 7,3%. При этом значительно возросла рецидивная подростковая преступность: в 1910 г. несовершеннолетних, осужденных более одного раза, было 12%, в 1911 г. - 51%, в 1913 г. - 57% (15, c. 102).

Первый специальный суд для несовершеннолетних в России был создан усилиями общественности в 1910 году в Петербурге. С 1912 года аналогичные суды стали действовать в Москве, Киеве, Одессе, Николаеве, Харькове. Основной задачей таких судов была не только борьба с подростковой преступностью, но и защита прав и интересов несовершеннолетних, а также принятие мер в отношении сирот и беспризорных.

Российские исследователи конца XIX - начала XX века в своих работах отмечали, что для детей и подростков, совершивших правонарушение, закон должен иметь не карательную, а исправительную цель. Поэтому наказание для таких детей должно быть не возмездием за содеянное в прошлом, но залогом лучшего будущего, т.е. носить воспитательный характер (66, c.74).

Прислушиваясь к мнению юристов, государство нацеливало деятельность судов преимущественно на воспитательные методы воздействия, отступив от карательной политики.

Центральной фигурой нового социального института являлся мировой судья, которому были предоставлены невиданные прежде права в решении детских судеб (66, c.78). Мировой судья, рассматривающий дела о преступлениях несовершеннолетних, избирался населением, проживающим на территории судебного округа. Особые требования предъявлялись к специальной подготовке кандидата на должность судьи, который, кроме всего прочего, должен был обладать солидными медицинскими, психологическими и педагогическими знаниями.

Дабы уберечь ребенка от лишних психологических травм, рассмотрение дел несовершеннолетних осуществлялось судьей единолично, судебное заседание велось при закрытых дверях и упрощенной судебной процедуре, которая в основном сводилась к беседе судьи с подростком при участии попечителя. В качестве меры воздействия преимущественно применялось назначение попечительского надзора. Для этого при судах действовал институт попечителей; к каждому судье прикреплялось, как правило, пять штатных попечителей и несколько попечителей из благотворительных организаций, действующих на общественных началах.

Основной целью деятельности указанных лиц был не только контроль за поведением несовершеннолетних, осужденных к мерам, не связанным с лишением свободы, но и изучение их личности, выявление причин и условий, побудивших их к совершению преступлений. Правоприменительная практика тех лет исходила из того принципа, что сам по себе ребенок не виновен в том, что он плох. Его как преступника формируют условия, в которых он развивается, и взрослые, которые его окружают (66, c.82).

Попечители должны были не реже двух раз в неделю посещать несовершеннолетних правонарушителей по месту их жительства, учебы и работы, оказывать посильную помощь подросткам в трудоустройстве и направлении в учебные заведения, а также систематически представлять судье сведения о поведении подконтрольных им лиц.

Установившаяся система позволяла судье более дифференцированно подходить к выбору мер воспитательного и правового воздействия, индивидуализируя на практике как работу по социальной реабилитации детей-правонарушителей, так и меры пресечения и наказания в зависимости от степени тяжести совершенного подростком преступления и его социальной опасности.

К 1917 году на фоне охвативших Россию процессов нарастания урбанизации, индустриализации и связанной с ними пролетаризации населения преступность в стране приобретает более широкий размах. Соответственно количество осужденных несовершеннолетних, являющихся городскими жителями, по данным воспитательно-исправительных заведений, увеличилось с 55% в 1910 году до 72% в 1913 году (66, c. 87).

В результате происходящих в стране социально-политических преобразований, слома нравственных устоев, духовного кризиса российского общества и изменения системы ценностей для большей части населения рационально-индивидуалистические и прагматические установки стали приоритетными, что негативно сказалось на поведении в первую очередь несовершеннолетних лиц, психически и социально несформированных. На фоне проводившейся в стране политики «военного коммунизма» возросло материальное неблагополучие подавляющей части населения, произошло обнищание значительной его доли, появилась масса беспризорных и безнадзорных детей, качественно и количественно преобразовалась подростковая преступность. По справедливому замечанию А.П. Мамочкиной, «на рост данного вида преступлений повлияли последствия империалистической войны: разруха, нищета, голод среди большей части населения страны» (66, c. 89).

В начале 20-х годов XX в. в структуре преступности детей и подростков в РСФСР преобладали кражи (около 90%), основным мотивом которых была нужда. Так, во втором полугодии 1918 года дела о кражах составляли 41% всех дел, рассмотренных в судах г. Москвы. В 1921 г. за кражу и другие преступления против собственности в местах лишения свободы содержалось 83% всех несовершеннолетних. Количество квалифицированных преступлений имущественного характера (разбой, грабеж) было сравнительно невелико и составляло не более 1% (66, c. 93).

Все это ставило перед новой властью в качестве первоочередной задачи охрану прав молодого поколения. Поэтому в первые годы существования Советского государства предпринимались активные меры по формированию новой системы предупреждения беспризорности и преступности несовершеннолетних: было принято более 50 важнейших законодательных актов, касающихся улучшения жизни и воспитания подростков, борьбы с детской девиантностью и преступностью.

Прежде всего Советской властью были упразднены специализированные суды над несовершеннолетними, просуществовавшие менее десятка лет. Декретом от 14 января 1918 года они были заменены «комиссиями для несовершеннолетних», которые создавались при Наркомате общественного призрения, включали представителей трех ведомств, по одному человеку от каждого ведомства (общественного призрения, просвещения, юстиции), и имели право применять по отношению к несовершеннолетним только медико-педагогические меры.

Правовое воздействие на несовершеннолетних правонарушителей сводилось главным образом к следующим педагогическим мерам: применению различных способов однократного воспитательного воздействия (беседы, замечания), устройству в заменяющие семью воспитательные учреждения, длительному надзору за поведением детей и подростков, изоляции подростков в режимные воспитательные учреждения.

На основании постановлений комиссий несовершеннолетние, совершившие кражи и иные имущественные преступления, могли быть отданы под присмотр родителям или родственникам, помещены в приюты, колонии, детские дома, лечебные заведения и санатории.

Данное противоречие было снято принятием первого систематизированного законодательного акта Советского государства - Руководящих начал по уголовному праву РСФСР 1919 года. В части преступности несовершеннолетних данный документ предусматривал наступление уголовной ответственности с 14 лет. К лицам до достижения данного возраста, а также к несовершеннолетним от 14 до 18 лет, действовавшим «без разумения», применялись лишь воспитательные методы (66, c. 99). Несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет, действующие осознанно, несли ответственность в судебном порядке на общих со взрослыми преступниками основаниях.

Декретом СНК от 4 марта 1920 года «О делах несовершеннолетних, обвиняемых в общественно опасных действиях (66, c. 102) предусматривалось судебное разбирательство в отношении подростков, совершивших опасные преступления. Кроме того, комиссии по делам несовершеннолетних имели право передавать уголовные дела несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет в народный суд ввиду невозможности применения к ним медико-воспитательных мер: в случае упорных рецидивов, при систематических побегах из детских домов, а также если оставление несовершеннолетнего на свободе представляет явную опасность для окружающих. Для правонарушителей-подростков, к которым применялись меры судебного наказания, стали создаваться особые учреждения – «реформатории».

В данный период отмечается увеличение случаев передачи дел несовершеннолетних в суд.

Решение проблем беспризорности и безнадзорности в стране продолжилось с принятием 23 сентября 1921 года Декрета СНК РСФСР, которым детская милиция, созданная еще в 1919 году в качестве структурного подразделения при Наркомате социального обеспечения, была переименована в детскую социальную инспекцию, призванную осуществлять охрану прав детей, вести борьбу с беспризорностью и нищенством, а также с проституцией и иными правонарушениями несовершеннолетних.

Учитывая, что преступность несовершеннолетних в рассматриваемый период находилась в прямой зависимости от детской беспризорности, совместная деятельность сотрудников детской социальной инспекции, органов ВЧК и других учреждений во многом была направлена на своевременное задержание беспризорных для направления в детские дома.

Принятый в 1922 году первый Уголовный кодекс РСФСР в ст. 18 установил, что «наказание не применяется к малолетним до 14 лет, а также ко всем несовершеннолетним от 14 до 16 лет, в отношении которых признано возможным ограничиться мерами медико-педагогического воздействия» (50, c. 141). При этом в отношении несовершеннолетних, отбывавших наказание за кражу и другие преступления против собственности в исправительно-трудовом учреждении и не проявивших признаков исправления, срок пребывания в этом учреждении мог быть продлен до исправления, но на срок не свыше половины первоначально определенного судом срока наказания. Принятые в 1924 - 1926 гг. Основные начала уголовного законодательства, а также новый Уголовный кодекс РСФСР не внесли существенных изменений относительно ответственности несовершеннолетних.

Вместе с тем криминогенная ситуация в стране в части корыстной преступности продолжала оставаться напряженной. По данным статистики в 1926 году общее число осужденных за кражу составило 109568 человек. Преобладающим видом правонарушений среди подростков продолжали оставаться кражи, составлявшие 55% от всех совершаемых ими преступлений (50, c. 141). При этом в городах несовершеннолетними совершалось в два раза больше краж, чем в сельской местности. В 1927 году в городах было привлечено к уголовной ответственности за совершение краж 68,6% подростков, в то время как в сельской местности только 37,4% от общего числа несовершеннолетних, привлекавшихся к уголовной ответственности отдельно в городах и селах (50, c. 141).

Принятие Постановления ВЦИК и СНК РСФСР от 30 октября 1929 года «Об изменении ст. ст. 12 и 50 Уголовного кодекса и ст. ст. 47 и 174 Исправительно-трудового кодекса РСФСР» стало новым шагом на пути дальнейшей гуманизации уголовного законодательства в части ответственности несовершеннолетних. Изменения вносились в ст. ст. 12 и 50 УК РСФСР 1926 года, в соответствии с которыми уголовное наказание не применялось к несовершеннолетним, не достигшим 16-летнего возраста. Комиссиями по делам несовершеннолетних им могли быть назначены только меры медико-педагогического характера.

Такой подход законодателя к ответственности несовершеннолетних привел к возникновению у них чувства безнаказанности, а соответственно, отразился и на состоянии подростковой преступности. Так, по данным А.Я. Эстрина, осужденные за имущественные преступления в 1932 году составляли 30,3% от общего числа осужденных, в 1933 г. - 38,5% (66, с.121).

Одновременно с законодательным смягчением ответственности несовершеннолетних государство продолжало вести профилактическую политику, направленную на предупрежд