Исламский экстремизм: роль в мировой политике

Проблема исламского экстремизма далеко не нова. Вот уже на протяжении нескольких десятилетий деятельность ряда религиозно- политических организаций является одним из дестабилизирующих факторов в ряде регионов. Террористические акции исламистских экстремистов давно перестали быть реальностью отдельного государства или региона. Религиозный, прежде всего исламский экстремизм к концу ХХ в утратил свой локальный характер и превратился в явление транснациональное. Особую озабоченность вызывает его распространение "вширь": в последние годы эта проблема неожиданно остро встала в ряде регионов СНГ (прежде всего в Центральноазиатском), и в России (Чечня). Все это делает рассмотрение данной темы особенно актуальным.

Стоит отметить, что в отечественной историографии отсутствует единое понятие таких терминов как исламизм, исламский фундаментализм, исламский экстремизм. В связи с этим возникает необходимость более четко определить значение данных понятий, определить их соотношение друг с другом. В настоящей работе мы исходим из следующей терминологии.

Салафиты (салафийа) - общее название мусульманских религиозных деятелей, которые в различные периоды истории выступали с призывами ориентироваться на образ жизни и веру ранней мусульманской общины, т.е. это религиозное течение, ратующее за восстановление чистоты ислама.

Исламский фундаментализм - идеологии и политические движения, выступавшие под лозунгами салафийи (восстановления чистоты ислама). Главная декларируемая цель - захват власти и преобразование общества в строгом соответствии с принципами "чистого" ислама. Исламский фундаментализм можно разделить на два направления - умеренный и радикальный фундаментализм - по некоторых теоретическим установкам (прежде всего принцип такфир у радикалов) и в зависимости от акцента на мирные или насильственные методы борьбы. При этом, отличительная черта современного исламского фундаментализма (фундаментализма ХХ века) состоит в том, что он отвечает на вызовы все более усиливающейся глобализации мира и мощной экономической, политической и духовной экспансии капиталистического Запада.

Исламизм - стадия в развитии фундаментализма, которая началась в 70-е гг. Отличается следующими параметрами: 1) выступая за укрепление ислама на официальном, государственном уровне, как правило, имеет относительно хорошо разработанную идеологическую доктрину и политическую программу; 2) его ядром являются хорошо организованные структуры (неправительственные религиозно-политические организации, партии); 3) он показал себя силой не только страновой и региональной, но и мировой (исламская революция в Иране, движение моджахедов в Афганистане)(1)

Исламский экстремизм - радикальное направление исламского фундаментализма, исповедующее насильственные формы политической борьбы.

Предметом данной работы является попытка анализа исламского экстремизма как особого идейного и социально-политического феномена в современных развивающихся странах. Ввиду объемности темы автор вынужден был ограничиться главным образом странами зарубежной Азии и Африки, оставив в стороне Россию и страны Запада.

При этом необходимо отметить, что за кажущейся на первый взгляд монолитностью исламского экстремизма, выступает его разнородность, что обусловлено различными причинами, условиями, региональными особенностями возникновения, а также конкретными целями, которая ставит перед собой отдельная организация.

Кроме того, сам термин "исламский экстремизм долгое время не был сведен исследователями к единому знаменателю, что позволяло присваивать его довольно широкому спектру религиозно- политических организаций более или менее часто использующих террористические методы в своей деятельности. К ним причисляли сепаратистские и автономистские движения, оппозиционные правящим режимам, использующие террор изредка, в качестве средства привлечения внимания к определенной проблеме, и избравшие насилие своим основным методом борьбы, нелегальные и действующие открыто в составе воинских подразделений, суннитские и шиитские и т.д.

Проблема политического экстремизма советской историографии была представлена исследованиями Галкина А.А., Грачева А. С., Барыгина Р.Г. прежде всего по вопросам праворадикальных движений Западной Европы и США.² Эти работы были не лишены идеологических клише и поэтому некоторые определения вряд ли можно назвать удачными. Например, Грачев А.С. считал экстремизм "особой специфической извращенной реакцией отдельных представителей многочисленных "средних" и "промежуточных" слоев на ухудшение их материального и общественного положения..." ³

Современная формулировка данного термина звучит как "приверженность к крайним взглядом, мерам (обычно в политике и идеологии)".⁴

В целом исследователи выделили следующие признаки экстремистских идеологий:

1) неприемлимость теории для конкретного общества или значительной его части;

2) "черно-белый" взгляд на мир;

3) активизм;

4) редко самостоятельность и оригинальность;

5) глубинный примитивизм.⁵

70-80-е годы ознаменовались усилением роли "исламского фактора" в мировой политике. В данный период появилось множество публикаций, посвященных изучению различных аспектов социально-экономического и политического развития стран распространения ислама. Тогда же впервые возник интерес к феномену "исламского фундаментализма" (исламизма).⁶

Этот интерес, однако, не был лишен существенной доли идеологической ангажированности. Антишахская революция 1979 г. под исламистскими знаменами в Иране носила в значительной степени антиамериканский характер, что позволяло советским идеологам рассматривать иранскую революцию как в какой-то степени "национально-освободительную" и "антиимпериалистическую" и, следовательно, в целом "прогрессивную" ⁷.

Однако, дальнейшее развитие революции показало относительность подобных оценок. Потребности более взвешенного подхода к оценке исламского фундаментализма и экстремизма вызвали к жизни целый ряд академических исследований данного фактора на материале отдельных стран мусульманского мира. Здесь следует выделить монографию З.А. Арабаджяна, посвященную исламской революции в Иране ^8, работы Р.Г. Ланды по современному Алжиру ⁹. Вопросы, связанные с фундаменталистскими идеями организации исламского мирового порядка затрагиваются в монографии Н.В. Жданова "Исламская концепция миропорядка" ¹⁰ В 1992 г. появляется статья Д.А. Трофимова "Исламский фундаментализм в арабских странах: истоки и реалии" ¹¹. Эта работа носит не проблемный, а скорее ознакомительный характер, описывая исламский фундаментализм как идейное и политическое течение.

Вообще же, в 90-е гг. в связи с усилением роли исламского фактора в жизни Советского Союза, а после его распада и России, увеличивается число публикаций на эту тему; они проникают и на страницы неспециализированной печати. Современные авторы по-разному оценивают основную природу исламского фундаментализма. Так, например, А.В. Малашенко считает, что фундаментализм - это "форма выражения цивилизованной константы", а суть его - в стремлении воссоздать фундаментальные основы "свой" цивилизации, очистив ее от чуждых новаций, вернуть ей "истинный облик".¹² Другой российский автор Е.Трифонов даже трактует фундаментализм как не имеющий рационального объяснения феномен социальной психологии, как явление, генетически связанное с коммунизмом, с которым фундаментализм объединяет "ненависть к европейской цивилизации и христианским ценностям". ¹³

Р. Ланда полностью придерживается позиции египетского социополитолога А.А. аль-Малика, считающего фундаментализм "постоянной чертой всех зрелых цивилизаций, культур, наций в момент вызова, создаваемого конфронтацией, отречением, глубоко ощутимой угрозой так же как и тупиковой ситуацией".¹⁴

Многие авторы отмечают "революционный" характер исламского фундаментализма. Еще Л.Р. Полонская в статье, опубликованной в 1985 г. в сборнике "Ислам: проблемы идеологии, права, политики, экономики"., выделяла модернистов и фундаменталистов как реформаторские течения.¹⁵ Д.В. Микульский считает исламский фундаментализм прежде всего модернистской идеологией "ставящей на более прочную основу процесс модернизации общества, глубинной основой которого является ислам".¹² Ионова А.И. связывает исламский фундаментализм с "разрывом с стратегией "догоняющего развития", с поиском новых стратегических решений в сфере государственно-административного, национального, экономического и культурного строительства…"¹⁶

Во второй половине 90-х годов в связи с активным процессом политизации ислама и придания исламскому фундаментализму формы политической идеологии, стал чаще использоваться термин "исламизм", который Игнатенко А.А. определяет как "теория и практика политических движений, ставящих перед собой цели приведения общественного и государственного устройства в соответствии с установлениями ислама.¹⁷

Из последних собственно научных публикаций стоит выделить статью Д.А. Малышевой "Исламо-фундаменталистический проект в реалиях современного мира",¹⁸ которая представляет собой, по сути, общий краткий очерк современного состояния исламского фундаментализма. Д.А. Малышева видит в качестве основного фактора исламского фундаментализма проблемы, возникающие в ходе модернизации мусульманских стран и России, сложности рыночных реформ.

Сюжеты, затрагивающие тему исламского фундаментализма, не могли быть не затронуты в фундаментальной монографии А.М. Васильева, посвященной истории государства Саудовская Аравия, где, одна из разновидностей исламского фундаментализма - ваххабизм, - как известно, является официальной религией.¹⁹

Интерес собственно к религиозному в данном случае исламскому экстремизму возник в 80-х годах и был связан не в последнюю очередь с событиями на Ближнем Востоке. Кризис арабского национализма вследствие поражения арабо-иранских войнах вызвал всплеск фундаменталистских настроений в мусульманских странах, в том числе в наиболее радикальных формах (как, например, в Ливане).

В западной литературе появились публикации, в которых делались попытки выделить из общей массы религиозно-политических организаций экстремистские и умеренные, где главным критерием выступали методы деятельности. Так, Х. Ансари выделял из египетской "Аль-гаама аль-исламий" "воинствующих исламистов", основной обязанностью которых являлся "джихад" (в данном случае - вооруженная борьба) против неверных. О. Карре выделял фундаменталистские организации:

1) поддерживающие власти и участвующие в какой-то мере в управлении страной (пр. суданские "Братья-мусульмане" в период правления Нимейри);

2) выступающие как группы давления (египетские "Братья-мусульмане" при А. Садате);

3) ведущие вооруженную борьбу против режима (сирийские "Братья-мусульмане" в конце 70-х гг.).

Такой исследователь как Н. Айюби разделял фундаменталистов исходя из "интенсивности их эмоций" и тех методов, которые они используют чтобы добиться своих целей.²⁰

Среди отечественных исследований на данную тему необходимо упомянуть работу А.А. Игнатенко "Халифы без халифата: неправительственные религиозно-политические организации на Ближнем Востоке".²¹ В этой связи следует упомянуть также монографию А.В. Коровикова "Исламский экстремизм в арабских странах."²² Работа обращает на себя внимание прежде всего тщательным анализом сочинения С. Кутба "Вехи на пути", а также критерием выделения собственно экстремистов. В его качестве выступает понятие "такфира" ("Обвинения в неверии"). В отличие от "умеренных", которые считают "вестернизированных" мусульман правоверными, хотя и грешными, экстремисты полагают, что они утратили право называться мусульманами, являются неверными (кафирами). Т.о. понятие экстремизма, по мнению Коровикова А.В., во-многом понятие идеологическое, нежели политическое. Следует отметить, что работа А.В. Коровикова работа написана на материале ограниченного ряда стран- Египта, Иордании и Сирии.

Следует отметить, что ряд авторов считают разделение исламистов на "умеренных" и "радикалов" нецелесообразным в силу единства их целей. Например, Э. Сиван полагает, что проводить различие между умеренными и экстремистами означает упускать из виду то обстоятельство, что выбор "лекарственных средств" (т.е. методов борьбы) производится исключительно с точки зрения практического применения и зависит от обстоятельств... каким ни был образ действий, цель одна - захват политической власти..."²³ Подобного мнения придерживается и Д.А. Малышева. ²⁴

В 90-е годы в связи с актуализацией данной темы, появляется множество публикаций не только в научной периодике, но и в прессе. Публикации в прессе содержат не только аналитический материал, но и порой достаточно аргументированное фактическое изложение событий, т.е. они, в каком-то смысле могут рассматриваться и как исторический источник. Обращают на себя внимание статьи, посвященные отдельным религиозно-политическим организациям и движениям, истории их создания и практической деятельности. Среди них можно упомянуть статьи Л. Млечина, П. Принина, Д. Зеленина, посвященные Хезболла ("Партия Аллаха")²⁵, а также публикацию Я. Борового о Хамас ("Исламское движение сопротивления").²⁶ В последние годы вследствие активизации исламистов в среднеазиатских государствах, СНГ, особое внимание СМИ уделяет Исламскому движению Узбекистана (ИДУ), а также "Хизб-ут-тахрир", их дестабилизирующей активности в данном регионе, а также их связям с международным терроризмом.²⁷

Необходимо отметить, что первоначально интерес СМИ к исламским организациям был связан прежде всего с террористической практикой, лишь в последнее десятилетие в связи с актуализацией для российского общества проблемы исламского фундаментализма, появилось более взвешенное и осмысленное отношение к данной теме. особое внимание стало уделяться в этой связи внутриполитическим фактором возникновения религиозного экстремизма, его конкретным целям и задачам.²⁸

Следует сказать о том, что если в конце 80-х гг. некоторые исследователи говорили о бесперспективности исламского экстремизма вследствие поражения Ирана в военном противостоянии с Ираком,²⁹ то в настоящее время ряд авторов прогнозирует долгое воздействие "исламского фактора" на мировую политику.³⁰

В качестве источников при написании данной дипломной работы использовались материалы периодической печати: статьи, репортажи, интервью с деятелями ислама и отечественными специалистами. Кроме того, был привлечен труд одного из теоретиков фундаментализма Абу аля-Маудуди³¹

Основная цель работы состоит в попытке дать обобщенный образ современного исламского экстремизма, опираясь главным образом на выводы исследования отечественных авторов, а также анализ материалов периодической печати в качестве источниковедческой базы. Задачи, вытекающие из поставленной цели состоят в том, чтобы:

1) выявить основные причины подъема современного исламского экстремизма;

2) проанализировать идеологию современного исламского фундаментализма, раскрыть его соотношение с таким явлением как исламский экстремизм;

3) дать характеристику главным направлениям практической деятельности исламских экстремистов;

4) охарактеризовать роль исламского экстремизма в системе международных отношений.

Этим задачам соответствует структура работы: введение, четыре главы, заключение, библиографический список, примечания.

Основные методы, использованные в работе – аналитический и иллюстрированный.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Современный ислам. СО. 1994.

2. Галкин А.А. Социология неофашизма. М., 1971; Грачев А.С. Политический экстремизм. М., 1986; Барыгин В.Н. Социальная база, движение крайне правых в Западной Европе. М., 1991.

3. Грачев А.С. Тупики политического насилия. Экстремизм и терроризм на службе международной реакции. М., 1982. с. 84.

4. Словарь-справочник по социологии и политологии. Сост. Тадевосян Э.В. М., 1996. с. 468.

5. Коровиков А.В. Исламский экстремизм в арабских странах. М., 1990.

6. Показательно, что в капитальной монографии Л.Р. Полонской и А.Х. Ваффы "Восток: идеи и идеология (критика буржуазных и мелкобуржуазных концепций "третьего пути развития")

7. Арабаджян З.А. Иран: власть, реформы, революция (19 – 20 в.) М., 1991

8. Арабаджян Указ. соч.

9. Ланда Р.Г. Есть ли будущее у исламского фундаментализма в Алжире? //Восток. 1993. № 1. с.138.; Исламизм в Алжире: апогей или спад? //Азия Африка сегодня.1991. № 9. с.6

10. Жданов Н.В. Исламская концепция миропорядка. международно-правовые и гуманитарные аспекты. М., 1991 г.

11. Трофимов Д.А. Исламский фундаментализм в арабских странах // Восток, 1992 г. N 1

12. Малашенко А.В. Мусульманский мир СНГ. М., 1996 г. стр.10-11

13. Трифонов Е. Россия всегда была частью Европы. Игра в Евразийское пространство противоестественны // НГ- сценарии N4 1998 г. стр.7

14. Ланда Р.Г. Исламский фундаментализм // Вопросы истории 1993 г. N1 стр.32

15. Ислам: проблемы идеологии, права, политики, экономики. М. 1986 г.

16. Микульский Д.В. Ислам и общество // Вопросы философии, 1993г. N12 стр.16 15. Указ.соч. стр.17

17. Там же.

18. Игнатенко А.А. "Зеленый Internetционал" // Нг - Религии 7.04.1999г. стр.4

19. Малышева Д.А. Исламо-фундаменталистский проект в реалиях современного мира // МЭиМО 1999 г. N7, стр.110

20. Васильев А.М. История Саудовской Аравии (1754г. - конец ХХ в) М., 1999г.

21. Коровиков А.Г. Указ.соч. стр.16

22. Игнатенко А.А. Халифы без халифата: неправительственные религиозно-политические организации на Ближнем Востоке., М., 1988 г.

23. Коровиков А.В. Исламский экстремизм в арабских странах. М., 1990г.

24. Сиван Э. Радикальный ислам: причины и последствия террористического насилия // НЭБ 1999г.

25. Малышева Д.А. Указ.соч. стр.112

26. Млечин.Л. Секта, которая считает, что смерть слаще жизни // Новое время 1992. N17 стр.11

27. Принин П. Партия Аллаха готова к войне. // Эхо планеты 1993 № 38

28. Зеленин Д. Пробил ли час освобождения? //Эхо планеты 1991. 24-30 августа N31 стр.21

29. Боровой Я. Смерть приходит по воскресеньям // Новое время 1996. N10 стр.24

30. См. например, Ротарь И. Фундаменталисты активизируются // Независимая газета 15.08.2000 г. стр.5

31. Князев А. Под знамением "зеленого интернационала" // Независимая газета 11.11. 2000 г. стр.5; Москалев Л. Драма под названием "джихад" // Независимая газета 18.08.2000г. стр.5; Ротарь И. Взорвется ли Центральная Азия? // Независимая газета. 29.11.2000г. стр.5.

32. См.например: Беляев И.П. Ислам: религия и политика // Диалог 1990г. N6 стр.90

33. См.например: Поляков С. Угроза исламистского экстремизма будет расти // Век 08.09.2000; Понамарев В. На грани начала войны // Независимая газета 11.10.2000г. стр.5; Игнатенко А.А. От Филлипин до Косово // Независимая газета 12.10.2000г. стр.6.

ГЛАВА I. ПРИЧИНЫ ПОДЪЕМА ИСЛАМСКОГО ЭКСТРЕМИЗМА НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ

1.1 СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ

Одним из важнейших факторов исламского экстремизма являются, конечно, огромные социально-экономические проблемы мусульманских стран. По мнению Э. Сивана, профессора Института и истории г. Иерусалима, национальное государство на Ближнем Востоке и в Северной Африке "...представляет собой нечто среднее между государством-рантье и государством общественного вспомоществования. Как рантье оно получает большую часть своих средств за счет монополии на ряд ценных полезных ископаемых (нефть, газ и т.п.) на важные водные пути (например, Суэцкий канал), а также ассигнований зарубежных держав (США, бывшего СССР, Саудовской Аравии и Эмиратов Персидского залива)... Режимы бесплатно (или с дотацией) предоставляют своим подданным основные продукты питания, образование, жилье, медицинское обслуживание и социальную помощь, а те, в свою очередь, молча сносят манипуляции с гражданскими правами и правами человека... В связи с распадом СССР, а также падением цен на нефть в середине 80-х годов, страны, чья политика в области экономики была ориентирована на "импортное развитие без роста", оказались на пороге банкротства... На этом фоне сложился социальный климат, способствовавший массовым протестам в том виде, как они вскоре были инсценированы радикальными мусульманскими экстремистами..."¹

Образование новых среднеазиатских независимых государств также сопровождал экономический спад. Вследствие разрыва прежних экономических связей и односторонним экономическим развитием с ярко выраженной, узкой промышленной специализацией бывших среднеазиатских республик СССР. По сей день социально-экономическая ситуация в данном регионе остается достаточно сложной. ²

Кроме того, необходимо отметить тот фактор, что послевоенный период в развитии стран ислама (как и многих неисламских стран Азии и Африки) отмечен небывалым демографическим ростом. С 1950 по 1990 гг. численность населения зарубежной Азии увеличилась с 1 326 млрд. до 3 157 млрд., Африки с 224 млн. до 632 млн. человек.³ Демографический взрыв был обусловлен общим сокращением смертности в послевоенный период, наложившимся на религиозные и национальные традиции развивающихся стран.

В этом ряду не составляют исключения и бывшие центральноазиатские республики СССР, где демографический рост опережал общесоюзные показатели⁴.

Положительная динамика демографического роста сохраняется и по сей день : типовая семья в исламских странах имеет в своем составе в среднем 8-10 детей.

Последствия демографического взрыва находят свое выражение в "омоложении " населения: дети до 15 лет составляют половину населения стран Азии и Африки. По оценкам демографов через 100 лет каждый пятый житель Земли будет моложе 15 лет, а из 9млрд человек 7,5 млрд будут проживать в развивающихся странах.⁵

Как известно, молодежь всегда "революционнее" людей более солидного возраста, представляя собой благодатный материал для усвоения радикальных социально-политических воззрений. Таким образом, "омоложение населения" может рассматриваться как один из факторов подъема экстремизма в исламских странах.

Другим следствием демографического взрыва явилось аграрное перенаселение. В условиях проживания большинства населения в сельской местности, где сельскохозяйственные площади и так были ограничены, вследствие низкой агрокультуры, остро ощущалась нехватка пригодных земель и, следовательно, невозможность обеспечить существование большого количества крестьян и их занятость. Ситуация усугублялась проникновением в деревню капиталистических отношений. Традиционная община претерпела значительные изменения, постепенно уступая место новым формам хозяйствования. Процесс расслоения крестьянства, обезземеливания его значительной части, привел к возникновению новых крупных социальных групп: сельской буржуазии, наемных работников, а также довольно обширной прослойки людей, лишенных средств к существованию. Эти факторы легли в основу "взрыва" урбанизации в странах третьего мира 60-70 гг.

Слаборазвитая экономика большинства мусульманских стран оказалась не готова "переварить" сверхурбанизацию. Необходимо отметить ряд специфических черт сверхурбанизации в развивающихся странах. Это прежде всего наличие "трущобных поясов нищеты" вокруг мегаполисов в исламских странах-Стамбула, Каира, Бейрута. Так, в середине 70-х гг. от 25 до 90% населения городов проживающего в трущобах, составляла в Аммане (Иордания) 17%, в Касабланке (Морокко) 68%.⁵.В 1993 г. в Лахоре каждый шестой, а в Карачи каждый третий проживали в трущобах. В Стамбуле этот показатель на 1995г. составил примерно 8 млн. человек.⁶ Тенденция к разбуханию трущобных районов сохраняется и до сегодняшнего времени: в Каире в 80-х гг. в трущобах проживало 2,8 млн., кроме того 230 тыс. человек проживало на кладбище и в городе Мертвых; на 1998 г. эта цифра составила соответственно 4 млн. и 500 тыс.⁷ Рост населения этих городов в начале 90-х гг. составлял примерно 4 процента в год, а трущобы давали 12 процентов прироста населения. Таким образом, рост городов в данном регионе идет преимущественно за счет расширения трущобных поясов.

Другая специфическая черта урбанизации в развивающихся странах заключается в росте городского населения не столько за счет естественного прироста, сколько за счет мигрантов из деревни, которые составляют от 30 до 70 процентов в приросте городского населения.⁸ Сельских жителей привлекает прежде всего возможность найти работу или материально преуспеть, а также более высокий жизненный уровень горожанина, который пользуется рядом преимуществ, недоступных сельскому жителю, например, субсидируемыеми продуктами и товарами первой необходимости.

Проблема безработицы является наиболее существенной для подавляющего большинства стран распространения ислама. Так, в начале 90-х гг. уровень безработицы составлял в Бангладеш - 23 процента, Алжире - 21 процент, Тунисе - 19 процентов, Иране - около 30 процентов, Морокко -21-23 процента, в Ливане по различным оценкам от 30 до 50 процентов трудоспособного населения. ⁹ Причем статистические обзоры не включают в число безработных тех, кто имеет занятие, не приносящее дохода и безработных сельских жителей.

Таким образом, город в развивающихся странах, по мнению известного исламоведа Игнатенко А.А., - это место где основная масса трудоспособного населения не столько работает, сколько делает вид, что работает или ищет работу. Безработица, недозанятость, полузанятость, псевдозанятость - такими понятиями характеризуют исследователи состояние значительной части городского населения. Необходимо отметить существенные отличия восточного безработного от безработного промышленно развитых стран, который, как правило, имеет профессиональную подготовку и опыт производительного труда. Типичный восточный безработный - это человек, который либо вообще никогда не работал, либо трудился ради случайного заработка. ¹⁰

Таким образом, характерной чертой крупных мусульманских городов является наличие более чем значительных маргинальных слоев. Их составляют не только пауперы (безработные и полубезработные, а также члены их семей), но и люмпены, то есть те горожане, которые подверглись продолжительному и необратимому деклассированию - нищие, проститутки и т.п., по разным оценкам данная социальная группа составляет от 1/6 до 1/3 всего городского населения развивающихся стран.¹¹ Нищенское существование и отсутствие надежды на улучшение своего положения, а в восточном обществе почти невозможно обрести прежний социальный статус, формируют специфическую психологию "отверженных", для которой характерно примитивно-агрессивное восприятие явлений окружающей действительности и активизм, вследствие чего маргинальные слои являются питательной средой для экстремизма и анархизма.

В социальной структуре города есть также немало групп, которых исследователи именуют "потенциальными пауперами"; то есть это те слои, которым угрожает разорение и деклассирование в результате неблагоприятной экономической коньюктуры. Это прежде всего низшие и средние городские слои, наиболее уязвимые для негативных последствий модернизации традиционной структуры по капиталистической, а в ряде стран - "социалистической" модели.

Следует упомянуть еще о такой специфической социальной группе как студенчество и выпускники вузов. В условиях социально-экономического кризиса очень многие из них не могут найти применения полученным знаниям вследствие стабильно низкого спроса на специалистов с высшим образованием. Большинство из них вынуждено пополнять ряды безработных. Поэтому студенчество, как традиционно наиболее политизированная прослойка общества, притом склонная к радикализму, активно участвует в оппозиционных движениях.

Таким образом, рассмотренные социальные группы (маргиналы и мелкая буржуазия) составляют естественную социальную базу религиозного экстремизма уже с чисто социально-экономической, "классовой" точки зрения.

В целом, разбалансированность экономических процессов, недовольство крайне низким уровнем жизни и вопиющей социальной дифференциацией создают почву для социальной напряженности в целом и, следовательно, благоприятную среду для мощного роста экстремистских настроений в обществе независимо от того, исламское оно или какое-нибудь иное.

1.2 ОСОБЕННОСТИ ИСЛАМА КАК РЕЛИГИИ

Почему же экстремизм в мусульманских странах появляется главным образом именно в форме религиозного экстремизма, а не, допустим, марксизма?

Главной причиной этого следует считать саму специфику ислама как религии. В отличие, например, от буддизма или индуизма ислам (и большинство его течений) ориентирован на социально-политические проблемы. Он не только дает идею некоего идеального, "справедливого" общества, но и: 1) прямо предполагает насилие как средство его достижения или защиты (концепция джихада)¹² ; 2) имеет разработанную доктрину мусульманского государства с четко очерченным набором формальных признаков.¹³ К наиболее важным из них относится то, что верховным правителем должен быть мусульманин, а правление должно осуществляться на основе мусульманского права. Третий важный момент состоит в том, что ислам в конечном счете предполагает неограниченную территориальную экспансию исламского общества. Согласно концепции джихада все, что не относится к "территории ислама" (дар ал-ислам) является (по крайней мере потенциально) "территорией войны" (дар ал-харб). В условиях, когда Запад воспринимается как главный виновник социально-экономических проблем мусульманских стран, эта идея приобретает особую актуальность для обоснования экстремистской (террористической) практики.

Кроме того, исламу присущ достаточно мощный мессианский импульс, который под влиянием бывших сельских жителей воспроизводится в ряде психологических стереотипов низших городских слоев.

Стереотип первый заключается в ожидании конца света, который мыслится как логическое завершение существования "погрязшего в грехах" общества. Даты конца света определяются по-разному, в зависимости от религиозной принадлежности. Мусульманами "конец света" ожидался в ноябре 1979 г. в конце тринадцатого века Хиджры (мусульманского летоисчисления). Когда предсказание не сбылось, "судный день" перенесли на более поздний срок - четвертый день четвертого месяца четвертого года нового "пятнадцатого" века.¹⁴

Наблюдая явные расхождения между положениями учения пророка Муххамада и негативными реалиями современности, многие склонны видеть корень зла в отходе от религиозных предписаний, нравственным разложением общества, забвением традиционных норм. С данным стереотипом тесно переплетается идеализация общины (уммы) первых мусульман. В этом идеале далекого прошлого в полной мере воплотились эгалитаристские чаяния городских низов, на которых в наибольшей степени отразились все провалы социально-экономических реформ в развивающихся странах.

В целом можно сказать, что особенности ислама как религии сыграли определяющую роль в преобладающем использовании его в качестве основы идеологии современного экстремизма в мусульманских странах. Это, конечно, не исключает того, что та оптимальность идеологических форм, которые ислам дает экстремизму, уже сама по себе способствует его подъему, но вряд ли в очень значительной степени.

1.3 ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ КОНФЛИКТ

Одним из основных моментов, серьезно влияющих на распространение в мусульманских странах не только экстремизма, но экстремизма именно в исламской форме, является цивилизованный конфликт между исламом и Западом.

Цивилизованный конфликт по своей природе есть конфликт иррациональный. Это всегда столкновение различных систем ценностей, мировоззрений, идеологических установок. В принципе само существование "чужого" - т.е. субъекта, чьи базовые ценности (представления о добре и зле, смысле жизни и сущности смерти) в той или степени объективно отрицают и тем самым как бы "уничтожают", дискредитируют базовые ценности и внутренний мир другого субъекта - может послужить детонатором социального конфликта не в меньшей, а порой и в большей степени, чем чисто экономическое противостояние, затрагивающее лишь внешние, материальные условия существования индивида. Именно важностью этих, так сказать "идеалистических" моментов объясняется то, что и конфликт, возникающий как собственно экономический, всегда стремится отлить себя в формы "межкультурного" столкновения. Функция идеологии как раз и состоит в придании противоречиям меркантильного характера иного - онтологического измерения: более или менее масштабная политическая борьба всегда не только на земле, но и "на небесах".

Объективная ситуация в современном мире - процессы глобализации, расширения информационного пространства, интенсификация контактов уже сами по себе объективно создают ситуацию иррационального конфликта. Причем при контакте с западной цивилизацией или с какой-либо другой, конфликт в современном мире в гораздо большей степени осознается "не западной стороной". Во-первых, здесь срабатывает определенный "комплекс неполноценности" "не западной" стороны, поскольку Запад, как бы там ни было, все-таки успешно навязывает свои ценности (в том числе и ценности "массовой культуры") всему миру, то есть Запад является "наступающей стороной". Во-вторых, западная цивилизация - это цивилизация, в которой, как ни какой другой культуре, собственно религиозные ценности оказались по сути оттесненными на периферию общественного сознания. И здесь в каком-то смысле следует согласиться с С.Хантингтоном, выдвинувшем тезис о наступлении эпохи новых конфликтов - "цивилизованных" ¹⁵

Однако этим не исчерпывается проблематика цивилизованного конфликта. "Столкновение цивилизаций" накладывается на противоречия двух основных субъектов современной мир-системы: промышленно развитых стран (ядра капиталистической мир-системы) и стран периферии и полупериферии мировой капиталистической системы. Часто это противостояние обозначают как противостояние "богатого" Севера и "бедного" Юга, пришедшее на смену противостоянию социалистического Запада и "социалистического" Востока. В большинстве своем страны распространения ислама обречены на "догоняющее развитие", т.к. дотянуться до уровня лидеров в ближайшей перспективе вряд ли представляется возможным. ¹⁶

Еще один важный фактор можно условно определить как фактор "исторической памяти". Абсолютизация собственного опыта присуща любому обществу до поры, пока оно не столкнется с более сильным противником. По мнению Малашенко В.А., в сознании превосходства своего образа жизни народы Востока укреплялись после удачных войн с европейцами. В особенности это относится к мусульманскому миру, не раз одержавшему победы над христианской Европой, что породило в сознании мусульман, в первую очередь арабов, чувство исторического оптимизма", в основе которого лежит вера в конечность, т.е. абсолютную верность исламского пророчества, подкрепленной удачными завоеваниями. Этот оптимизм был своеобразным проявлением исламоцентризма на протяжении столетия. Уверенность мусульман в собственной исключительности, в обладании монополией на истинное знание деформировалось в эпоху колониальной экспансии, когда "исторический оптимизм" уступил место пессимистическим настроениям.¹⁷ Как справедливо отмечала Л.Р.Полонская "колониальное завоевание усилило приверженность угнетенных народов доколониальным духовным, прежде всего религиозным традициям, как символу былой независимости. А это, в свою очередь, способствовало не только сохранению религии, как неотъемлемой части социальной психологии масс, но и перенесению в новые условия средневековых религиозных социально-политических учений и форм борьбы. ¹⁸ Это высказывание вполне приемлемо и к постколониальному периоду истории большинства мусульманских стран: в извест