Роль описания природы в романах Джейн Остен "Гордость и предубеждение" и Шарлотты Бронте "Джейн Эйр"

Тема выбранного нами дипломного исследования концентрируется вокруг роли описания в романах Ш. Бронте «Джейн Эйр» и Д. Остен «Гордость и предубеждение». Эта тема вызвала интерес, поскольку, несмотря на то, что литературные критики относят романы обеих писательниц к критическому реализму, в романе «Джейн Эйр» неоднократно прослеживается влияние романтизма. И неудивительно, что роль описания в романах носит разный характер. Если у Ш. Бронте мы постоянно наталкиваемся на описания природы, то Д. Остен явно обходит их стороной.

Романисты обращались к субъективному, а реалисты – к объективному, они не приукрашивали действительность, а романистам нравилось приукрасить действительность, сделать ее более живой, выразительной. Целью романистов не было изображение реальной действительности, а искание идеальной правды.

Если «Джейн Эйр» - это синтез романтизма и реализма, то «Гордость и предубеждение» - это явный критический реализм, причем это касается не только изображения людей, но и названий мест, встречающихся в романе.

Целью дипломного исследования является: выявить роль описания для определения ее влияния на характер и судьбу главных героев.

Задачи дипломного исследования:

1. Найти описания природы в романах, определить их значение и частоту употребления.

2. Провести стилистический анализ описаний природы.

3. Сделать сравнительный анализ двух романов.

Актуальность данной темы состоит в том, что мировая литература всегда находилась в поле зрения читателей и критиков. Рассмотреть литературное произведение под разным углом зрения представляется интересным и занимательным, тем более, что описания дают нам более полную картину произведения и выражают мысли, чувства, эмоции писателя, его отношение ко времени, в котором он живет, к своим героям.

Описания дают нам ценную информацию, через них писатель добивается понимания того, что он хотел сказать, выразить, заставить читателя прочувствовать, взбудоражить его воображение.

Например, описание интерьера дает нам представление о социальном положении действующего лица, его вкусах, привычках, материальном достатке. Описание внешности заставляет задуматься, как писатель относится к своему герою – с симпатией или антипатией, имеет ли вообще внешность значение для выявления внутреннего мира человека.

Описания природы не только расширяют повествование, они дают нам понимание того, насколько для писателя важен внешний мир, насколько он широк и многообразен.

Стилистический анализ описания природы представляется важным для изучающих иностранный язык, ведь язык автора произведения может сказать о многом: о его образовании, к какому литературному течению принадлежит, насколько для него важны стилистические приемы.

Интерпретировать не только описания, но и литературный текст является полезным, с точки зрения обогащения знаний по языку, ведь часто этимология слова, его какая-то составная часть (суффикс, приставка) могут сказать многое. При анализе необходимо учитывать и грамматические конструкции, которые указывают на время, состояние, продолжительность того или иного действия. Каждая отдельная часть речи несет свою смысловую нагрузку.

Описания природы в романе Ш. Бронте насыщены стилистическими приемами и выразительными средствами: метафорами, эпитетами, сравнениями, аллюзиями, поэтизмами. А вот у Д. Остен в этом плане «бедный» язык, часто упоминание о природе или ее сезонном состоянии выражено одним словом (winter, shrubbery). У нее нет ярких, образных эпитетов. Чаще всего это определения, выраженные прилагательными.

Дипломное исследование состоит из введения, трех глав и заключения, и списка литературы.

Объектами нашего исследования являются романы «Джейн Эйр» и «Гордость и предубеждение». Предметом является описания природы в романах.

Первая глава отражает основные характеристики двух важных литературных течений – романтизма и реализма.

Во второй главе даются биографии Джейн Остен и Шарлотты Бронте.

А в третьей главе идет стилистический анализ описаний природы и определение их влияния на характер и судьбу главных героев.

ГЛАВА 1. Основные литературные течения XVIII и XIX вв

1.1. Романтизм

Романтизм (франц. romantisme), идейное и художественное направление в европейской и американской духовной культуре конца 18- первой половины 19 вв. Французское romantique означало в 18 в. «странное», «фантастическое», «живописное». В начале 19 в. слово «романтизм» становится термином для обозначения нового литературного направления, противоположного классицизму.

В современном литературоведении термину «романтизм» нередко придают и другой, расширительный смысл. Им обозначают противостоящий реализму (в широком смысле) тип художественного творчества, в котором решающую роль играет не воспроизведение действительности, а ее активное пересоздание, воплощение идеала художника. Такому типу творчества присуще тяготение к демонстративной условности формы, к фантастике, гротеску, символике.

Романтизм – в традиционном, конкретно-историческом значении этого слова – явился как бы высшей точкой антипросветительского движения, прокатившегося по всем европейским странам; его основная социально-идеологическая предпосылка – разочарование в буржуазной цивилизации, в социальном, политическом и научном прогрессе.

Неприятие буржуазного образа жизни, протест против пошлости и прозаичности, бездуховности и эгоизма буржуазных отношений, наметившиеся в недрах самого просветительства и нашедшие первоначальное выражение в сентиментализме и предромантизме, обрели у романтиков особую остроту. Действительность, реальность истории оказалась неподвластной «разуму», иррациональной, полной тайн и непредвиденностей, а современное мироустройство – враждебным природе человека и его личностной свободе. Тем не менее, отвергая механистичность и рационализм просветителей, романтики сохраняют с ними преемственную связь. Понятие «естественного человека», взгляд на природу как великое благое начало, стремление ко всеобщей справедливости и равенству остаются для романтиков основополагающими.

Разочарование в обществе, которое предвещали, обосновывали и проповедовали (как самое «естественное» и «разумное»!) лучшие умы Европы, постепенно разрослось до «космического пессимизма», принимая общечеловеческий, универсальный характер, оно сопровождалось настроениями безнадежности, отчаяния, «мировой скорби» («болезнь века»).

Возможности социального совершенствования казались утраченными навсегда; мир предстал «лежащим во зле»: материальный мир затемнен силами распада, в человеке воскресает «древний хаос», в практике торжествует «мировое зло». Внутренняя тема «страшного мира» (с его слепой властью материальных отношений, иррациональностью судеб, тоской вечного однообразия повседневной жизни), прошла через всю историю романтической литературы, воплотившись наиболее явственно в специфическом «черном жанре» – А. Радклиф, в «драме рока» – Г. Клейст, З. Вернер, а также в произведениях Дж. Байрона, Э. По.

Однако реализм глубоко осмыслил и ярко выразил идеи и духовные ценности полярные «страшному миру». По замечанию Ф. Шеллинга, у ранних немецких романтиков человеческий дух был раскован, считая себя вправе всему существующему противополагать свою действительную свободу и спрашивать не о том, что есть, но что возможно. От реализма в целом неотделим провозглашенный и пережитый «энтузиазм» – чувство сопричастности развивающемуся и обновляющемуся миру, включенности в стихийно-безостановочный поток жизни, в мировой исторический процесс, ощущение скрытого богатства и неисчерпаемых возможностей бытия. Глубине и всеобщности разочарования в действительности, в возможностях цивилизации и прогресса полярно противополагается тяга к «бесконечному», к идеалам абсолютным и универсальным. Романтики мечтали не о частичном усовершенствовании жизни, а о целостном разрешении всех ее противоречий. Страстная, всезахватывающая жажда обновления и совершенства – одна из важных особенностей романтического миросозерцания.

Разлад между идеалом и действительностью, характерный и для предшествующих поколений, приобретает в романтизме необычайную остроту и напряженность, что составляет сущность так называемого романтического двоемирия. При этом в творчестве одних романтиков преобладала мысль о господстве в жизни непостижимых и загадочных сил, о необходимости подчиняться судьбе (поэты «озерной школы» У. Вордсворт, С.Т. Колридж, Р. Саути). В творчестве других (например, Байрон, П.Б. Шелли) преобладали настроения борьбы и протеста против царящего в мире зла.

Одной из характерных форм противопоставления идеала и действительности была так называемая романтическая ирония. Первоначально она означала ограниченность всякой исторической действительности, кроме жизни и мира в целом, несоизмеримость безграничных возможностей бытия с эмпирической реальностью. Впоследствии в ней отразилось сознание неосуществимости романтических идеалов и даже взаимовраждебности мечты и жизни.

Отвергая повседневную жизнь современного цивилизованного общества как бесцветную и прозаическую, романтики стремились ко всему необычному. Их привлекали фантастика, народные предания и народное творчество вообще, минувшие исторические эпохи. Их волновали необыкновенные и яркие картины природы, жизнь, быт и нравы далеких стран и народов. Низменной материальной практике противопоставляли они сильные страсти (романтическая концепция любви) и жизнь духа, в особенности высшие ее сферы: религию, искусство, философию.

Наследуя традиции искусства средневековья, испанского барокко и английского Ренессанса, романтики раскрыли необычайную сложность, глубину и антиномичность внутреннего, субъективного человека, внутреннюю бесконечность индивидуальной личности. Человек для них – малая вселенная, микрокосмос. Напряженный интерес к сильным и ярким чувствам, всепоглощающим страстям, к тайным движениям души, к «ночной» ее стороне, тяга к интуитивному и бессознательному – сущностные черты романтического искусства. Столь же характерна для романтизма защита свободы. суверенности и самоценности личности, повышенное внимание к единичному, неповторимому в человеке, культ индивидуального. Принцип личности служил как бы самозащитой от нараставшей нивелировки индивидов в буржуазном обществе, но одновременно и от безжалостной десницы истории и государства.

Романтики страстно защищают творческую свободу художника. его фантазию и отвергают нормативность в эстетике, рационалистическую регламентацию в искусстве. Гений не подчиняется правилам, но творит их – эта мысль И. Канта усвоена теоретиками романтизма.

Романтики обновили художественные формы: создали жанр исторического романа, фантастические повести, лиро-эпические поэмы, реформировали сцену. Блестящего расцвета достигла в эпоху романтизма лирика. Возможности поэтического слова были расширены за счет многозначности, ассоциативности, сгущенной метафоричности, а также за счет открытий в области стихосложения, метра, ритма.

Романтики проповедывали разомкнутость литературных родов и жанров, взаимопроникновение искусств, синтез искусства, философии, религии. Они заботились о музыкальности и живописности литературы, смело смешивали высокое и низменное, трагическое и комическое, обыденное и необычное, тяготели к фантастике, гротеску, демонстративной условности формы. Высшие художественные достижения романтизма – гротескно-сатирическое изображение мира. открытие «субъективного» человека, проникновенное воссоздание природы – были унаследованы реализмом 19 в.

Классической страной романтизма была Германия. События Великой французской революции, ставшие решающей социальной предпосылкой интенсивного общеевропейского развития романтизма, были пережиты здесь преимущественно «идеально».

Основы романтического миросозерцания и романтической эстетики заложены были немецкими писателями и теоретиками иенской школы (В.Г. Ваккенродер, Новалис, Тик, Ф. Шеллинга). В основе их произведений – прогрессивные национально-освободительные идеи и культ античности.

Второе поколение немецких романтиков (гейдельбергская школа) отличает интерес к религии, национальной старине, фольклору (Л. Арним, братья Яков и Вильгельм Гримм).

В позднем немецком романтизме нарастают мотивы трагической безысходности (драматургия и новеллистика Клейста), критическое отношение к современному обществу и ощущение разлада мечты с действительностью (рассказы и повести Гофмана).

Для английского романтизма характерна сосредоточенность на проблемах развития общества и человечества в целом, острое ощущение противоречивости, даже катастрофичности исторического процесса. Неприятие современного промышленного общества, идеализация старины, добуржуазных, патриархальных отношений, воспевание природы, простых, естественных чувств – основные мотивы поэтов «озерной школы». Не веря в возможность разумного переустройства мира, они утверждали христианское смирение, религиозность, проникновение в иррациональное начало человеческой психики. Интерес к национальной старине, к устной народной поэзии отличает творчество Скотта – автора романтических поэм на средневековые сюжеты и основоположника жанра исторического романа в европейской литературе. Гимном красоте мира и прекрасной человеческой природе может быть названа поэзия Дж. Китса, входившего в группу «лондонских романтиков» (эссеисты и критики Ч. Лэм, У. Хэзлитт, Ли Хант).

Настроениями борьбы и протеста проникнуто творчество Байрона и Шелли. Их объединяет политический пафос, резко отрицательное отношение к существующему общественному строю, сочувствие к угнетенным и обездоленным, защита прав человеческой личности, страстная устремленность в будущее. Однако неясность политических идеалов и перспектив общественного развития рождала в творчестве Байрона чувство трагической безысходности, «мировую скорбь». Созданные им титанические образы мятежников-индивидуалистов оказали сильнейшее воздействие на всю европейскую литературу (так называемый байронизм).

Таким образом, основная черта романтизма – преобладание субъективного начала в осмыслении явлений и процессов действительности и как неизбежное следствие – разрыв между идеалом и действительностью. Резкий разрыв между идеалом и действительностью, возводимый в эстетическую норму, приводит к тому, что романтик не ставит своей целью глубокое и тщательное изучение объективных условий жизни общества, познание законов, управляющих этой жизнью.

Стремление исходить в своих художественных выводах и обобщениях из анализа всей совокупности объективных социально-исторических условий и причин нехарактерно для романтического метода.

1.2. Критический реализм

Реализм в литературе, искусстве, правдивое объективное отражение действительности специфическими средствами, присущими тому или иному виду художественного творчества. В ходе исторического развития искусства, реализм принимает конкретные формы определенных творческих методов. – например просветительский реализм, критический реализм, социалистический реализм.

Методы эти, связанные между собой преемственностью, обладают своими характерными особенностями.

В литературе ряд существенных черт реализма проявился в эпоху Возрождения, в первую очередь у М. Сервантеса и У. Шекспира, особенно в изображении характеров, классицизм 17 в. разработал метод четкой типизации характеров, однако интенсивное развитие реализма происходит позднее, в связи со становлением буржуазного общества. В 18 в. литература демократизируется – в противовес предшествующей литературе, отражавшей по преимуществу жизненный уклад и идеалы феодальных верхов, она избирает главными героями не монархов и вельмож, а людей среднего состояния – купцов, горожан, солдат, моряков и т.п., показывая их в повседневной практической деятельности, в семейном быту.

Реализм 18 в. проникнут духом просветительской идеологии. Он утверждается прежде всего в прозе; все более определяющим жанром литературы становится роман – прозаическое повествование о судьбах обыкновенных людей, эпос частной жизни. Наиболее значительные реалистические романы в 18 в. созданы в Великобритании (Д. Дефо, С. Ричардсон, Г. Филдинг, Т. Смоллетт, Л. Стерн), Франции (А.Ф. Прево, Д. Дидро, Ж.Ж. Руссо), Германии (ранний И.В. Гёте). Вслед за романом возникает буржуазная, или мещанская драма (в Великобритании – Дж. Лилло, во Франции – Дидро, в Германии – Г.Э. Лессинг, молодой Ф. Шиллер).

Реализм 18 в. верно воссоздал обыденную жизнь современного общества и отразил его социальные и нравственные конфликты, однако изображение характеров в нем было прямолинейным и подчинялось моральным критериям, резко разграничивавшим добродетель и порок. Лишь в отдельных произведениях изображение личности отличалось сложностью и диалектической противоречивостью (Филдинг, Стерн, Дидро).

В начале 19 в. романтизм несравненно глубже, чем просветительский реализм 18 в., изобразил внутренний мир человека, выявляя конфликты и антимонии личности, открывая ее «субъективную бесконечность». Романтизм также внедрил в искусство принцип историзма и народности.

Возникший в 30-е гг. 19 в. критический реализм имел генетические связи с романтизмом; оба направления объединяло разочарование в итогах буржуазной революции и отрицательное отношение к утвердившемуся капиталистическому строю. Ч. Диккенс в Великобритании создал панорамные полотна жизни буржуазного общества, обнажая «скрытый смысл огромного скопища типов, страстей и событий». Ведущим жанром реалистической литературы остается роман. Его действие концентрируется вокруг таких мотивов, как борьба за самоутверждение личности в собственническом мире, махинации дельцов, бедствия обездоленных. Реализм показал растлевающее влияние материальных благ на нравы, разрушение естественных связей между людьми, превращение брака в коммерческую сделку. Критический дух реализма первой половины 19 в. не означал, однако, отсутствие положительных идеалов у писателей; сила их критики обусловлена присущим им гуманизмом и верой в прогресс.

В середине 19 в. реализм меняется. Если у Диккенса человек мог противостоять неблагоприятным условиям, то во второй половине века реализм на Западе изображает преимущественно отчуждением личности, ее нивелировку, утрату характера, воли, сопротивляемости среде, что особенно выразительно показано У. Теккереем. Однако этому отчуждению отчасти в Великобритании (Дж. Элиот) противостояло утверждение высокой человечности, борьба за гуманные идеалы. Произведения писателей отражали философскую проблематику, широчайший охват социальной действительности, сострадание к судьбам «униженных и оскорбленных», тонкость психологического анализа.

Как ведущее направление критический реализм утверждается в английской литературе в 30-40-е годы XIX века. Своего расцвета он достигает во второй половине 40-х годов – в период наивысшего подъема чартистского движения. В 30-40-е годы выступают такие замечательные писатели-реалисты, как Диккенс, Теккерей, сестры Бронте, Гаскелл, поэты-чартисты Джонс, Линтон и Масси.

В истории Англии 30-40-е гг. XIX в. – это период напряженной социальной и идеологической борьбы, период вступления на историческую арену пролетариата. Эта бурная эпоха вызвала к жизни расцвет демократической культуры.

Политическая атмосфера в стране особенно накалилась в 1846-1847 гг., т.е. в канун европейских революций 1848 г. Во второй половине 40-х годов выступила замечательная плеяда чартистских поэтов и публицистов. Стихи поэтов-чартистов отличались большой социальной глубиной и политической страстностью.

В 40-е гг. были созданы лучшие произведения английского критического реализма. Именно в это время выходят романы «Домби и сын» Ч. Диккенса, «Ярмарка тщеславия» У. М. Теккерея, «Джейн Эйр» и «Шёрли» Ш. Бронте, «Мэри Бартон» Э. Гаскелл. Все эти произведения с большой силой отразили настроение широких масс.

Творчество английских реалистов развивалось в обстановке напряженной идеологической борьбы.

В трудах буржуазных ученых и писателей утверждалось понятие «викторианской Англии», связанное с насаждаемым ими представлением о периоде правления королевы Виктории, продолжавшемся с 1834 г. по 1901 г., как эпохе благоденствия и устойчивого процветания страны. Эта официальная точка зрения не соответствовала истинному положению дел и опровергалась самой действительностью. Ее разрушению содействовало творчество писателей-реалистов.

В своем творчестве английские реалисты XIX в. всесторонне отразили жизнь современного им общества, правдиво воспроизвели типические характеры в типических обстоятельствах.

Объектом своей критики и осмеяния они сделали не только представителей буржуазно-аристократической среды, но и ту систему законов и порядков, которая установлена власть имущими. Писатели-реалисты ставят проблемы большой социальной значимости, приходят к таким обобщениям и выводам, которые непосредственно подводят читателя к мысли о бесчеловечности и несправедливости существующего общественного строя.

Произведения писателей-реалистов имеют ярко выраженную антибуржуазную направленность. В описании людей из народа особенно ярко проявился гуманизм английских писателей, а прежде всего у Ч. Диккенса.

Блестящих успехов в английской литературе XIX в. достигает роман. Жанр романа прочно завоевывает себе популярность. Диккенс и Теккерей, сестры Бронте и Гаскелл помогли своим современникам задуматься над коренными проблемами эпохи, раскрыли перед ними глубину социальных противоречий. Со страниц их романов страшными глазами смотрели нищета и страдания народа.

И не «старая добрая Англия», а страна, раздираемая противоречиями, была изображена в их книгах. Собственно, это была не одна Англия, а две – Англия богатых и Англия бедных.

Широко раздвинулись социальные и вместе с тем и географические рамки романа: трущобы Лондона и английская провинция, небольшие фабричные города и крупные индустриальные центры; за пределы Англии переносят действие своих романов Теккерей и т.д.

Появляются и новые герои. Это не просто люди из народа, а люди, глубоко задумывающиеся над жизнью, тонко чувствующие, горячо реагирующие на окружающее и активно действующие (Джон Бартон в романе «Мэри Бартон», герои романов Шарлотты и Эмилии Бронте).

Формы английского реалистического романа XIX в., впитавшего достижения просветительского романа предшествующего столетия, открытия романтиков, опыт создания исторического романа В. Скотта, многообразны. Эпическая многоплановая масштабность в изображении общества сочетается с углубляющимся мастерством изображения человеческой личности в ее обусловленности обстоятельствами и ее взаимодействии с окружающим. Возрастает мастерство психологического анализа.

После 1848 г. начинается новый период в истории критического реализма и одного из ведущих жанров – романа. В 50-60-е гг., последовавшие за революционным подъемом и подавлением европейских революций 1848 г., Англия вступает в новую фазу развития. Англия завоевала ведущее положение на международной арене в промышленности и торговле.

Реалистический роман второй половины XIX в. в Англии приобретает новые черты и особенности. Это проявилось в заметном усилении драматического и лирического начал, в более пристальном внимании к интеллектуальной и духовной жизни героев; к их психологии; с особым интересом романисты этого периода относятся к разработке этического аспекта общественной проблематики. Это сказалось в творчестве Джорджа Элиот, а позднее в романах Мередита и Батлера.

Подводя итог выше сказанному можно сделать следующий вывод: у художника-реалиста в его мировоззрении и творческом методе преобладает стремление к объективному изображению действительности. Он, как правило, не приписывает ей того, что он хотел бы в ней видеть. Свой идеал реалист стремится вывести из условий самой объективной реальности, из познания ее исторически закономерного развития, из заключенных в ней возможностей.

ГЛАВА 2. Судьбы и творчество английских писательниц-романистов

2.1. Джейн Остен

С именем Джейн Остен для каждого образованного англичанина связано многое: книги, которые он когда-то прочел и любит перечитывать, представление о совершенстве формы, образы героев, которых он вспоминает, узнавая их речь или повадки в людях, живущих сегодня.

Влияние Остен на английских писателей-реалистов XIX века было огромно. Ее почитали большие художники и критики; на нее ссылались, у нее предлагали учиться. Одни писатели ставили ее творения в пример другим как образец реалистического мастерства. Иные ее отвергали. Вплоть до наших дней английские литературоведы, изучая того или другого из классиков реализма XIX века, сравнивают его с Остен.

Какой это реализм? Любители незыблемых определений встанут в тупик перед подобным вопросом. Просветительским реализм Остен уже не назовешь, как не назовешь его, впрочем, придерживаясь установившихся канонов, и критическим.

Искусство Остен требует особого разговора и каких-то особых определений, но – что уже бесспорно, и к этому убеждению пора прийти, - без Остен нет английского реализма XIX века.

Трудно не согласиться с Уолтоном, Литцем (США) писавшим в своей монографии об Остен: «Мы называем ее первым «современным» английским романистом, потому что она была первым прозаиком, который синтезировал достигнутые Филдингом и Ричардсоном, тем самым предвосхищая классические образы XIX века, тот метод его, который позволили художникам отразить как ход внешних событий, так и всю сложность индивидуальных впечатлений и восприятий личности».(1)

Сказать об Остен, что она родилась в семье провинциального священника, и провела жизнь в деревенской глуши – причем жизнь, в которой не было ни бурь, ни потрясений, - что рамки ее существования были ограничены местечком Стивентон в Хэмпшире, а потом Чоутон в Кенте, - это сказать заведомо неверное. Исходя из подобного представления об общественных связях автора «Гордости и предубеждения», можно понять ее творчество превратно. В самом деле, откуда у дочери провинциального священника наблюдения над людьми из различных пластов привилегированных классов? Откуда та начитанность и развитие автора, которые обнаруживают все ее книги?

Отец Джейн Джордж Остен имел ученую степень, полученную в Оксфордском университете, и, в течение ряда лет был членом ученой корпорации одного из его колледжей. Он отличался большой эрудицией, умом и широтой кругозора. Как от, так и мать Джейн – принадлежали к старинным дворянским фамилиям. И все же принадлежность Остенов к родовитому дворянству обусловила круг знакомств и связей семьи, открывая перед ними двери «лучших» домов графства.

Семья Остенов была велика: Джейн была предпоследним ребенком в семье, состоявшей из пяти сыновей и двух дочерей. Остены если и не были богаты, то не испытывали материальных затруднений.

Когда Остен начала писать, то изображала людей, которых знала «изнутри». Другое дело, каково было отношение к ним писательницы. И на какой основе рождалась ее весьма язвительная ирония, граничащая временами с сатирой.

К общению с людьми Остен привыкла с юности. Ее родители часто устраивали у себя приемы и постоянно общались с местными помещиками. Дочери Джорджа Остена посещали балы и вечера, описанием которых полна переписка Джейн с сестрой Кассандрой. Развитая не по годам и необыкновенно одаренная Джейн никогда не была синим чулком – в ее письмах много внимания уделяется нарядам и модам, и, судя по небольшому портрету, принадлежащему кисти Кассандры, она обладала привлекательной наружностью.

Джейн не была ханжой. Ее переписка говорит о живом интересе к светской жизни и даже порой к той болтовне, которую англичане удачно прозвали «small talk». Незаурядное дарование ее не бросалось никому в глаза, и мало кто подозревал о ее талантах, пока не начали выходить ее романы.

Первые 25 лет своей жизни Джейн Остен провела в Стивентоне в доме родителей, и первым взыскательным наставником Джейн был ее отец. Он передал жадной до знаний дочери очень многое из того, что знал сам, и привил ей страстную любовь к серьезному чтению. Ее мир действительно замкнут, но герои выступают в более широком контексте, чем может показаться. Остен расширяла свое знакомство с окружающим миром не только путем непосредственных личных наблюдений. Остен могла многое слушать и обдумывать услышанное, делая самостоятельные выводы и заключения, не зависящие от чужих мнений.

Помимо Джеймса, Джейн находилась в непосредственном общении с другими своими братьями – Генри Томасом, служившим во флоте, и Фрэнсисом Уильямом, ставшим адмиралом королевского флота. Брат Джейн Эдуард, женившийся на дочери баронета и унаследовавший от одного из родственников имения в Кенте, был менее любим сестрой и посещался ею до смерти его жены. Джейн и ее сестра Кассандра постоянно общались с семьями братьев, выезжали к ним в гости, то в Лондон, то в их загородные угодья, встречаясь в их домах с разнообразными людьми, принадлежавшим к различным пластам джентри и нобилити.

После того, как Джордж Остен в 1801 г. передал приход сыну Джеймсу, Джейн вместе с родителями объездила многие курортные города на Западном побережье Англии. В одном из этих городков произошло ее знакомство с моряком, вскоре после этого погибшим. Она ни с кем не делилась своими переживаниями из-за своей трагической любви. Его имени никто из близких не знал, кроме сестры Кассандры.

После смерти отца (в 1805 г.) началась новая фаза в жизни Остен. Джейн вместе с матерью и сестрой на время поселилась в Соутемптоне, затем женщины перебрались в Кент, где поселились в доме, предоставленном им Эдуардом Остеном в Чоутоне. Ко времени переезда Джейн в Чоутон, братья ее уже все были женаты и добились видного положения в обществе.

Мнимая «отшельница» постоянно гостит то у одного, то у другого из них и исподволь воспитывает их детей, огромной симпатией которых пользуется. Наблюдательность Остен, как показывают ее романы, была необыкновенно обострена, но писала она далеко не обо всем, что знала и видела.

Как же она воспринимала тот мир, который видела и изучала? Родившись за четырнадцать лет до Французской революции 1789-1794 гг., Остен была ее современницей. При ней начались наполеоновские войны, в которых участвовали ее родные, братья и их друзья. При ее жизни все больше углублялся промышленный переворот.

Если Остен – начитанная, широко развитая и богато одаренная, действительно была наблюдательна, то как могло получиться, что от взгляда ее умных и зорких глаз ускользнуло все то, что волновало умы ее поколения?

Когда некоторые критики либо высказывают догадки о социально-политических взглядах Остен, либо указывают на то, что женщинам ее круга высказываться по этим вопросам неприлично. Но так ли уж в действительности далека была Остен от общественной жизни? В романах и переписке ее действительно нет прямых откликов на события большого мира, жизни за пределами провинциальных усадеб. И все же умеющий внимательно читать прочтет в них многое между строк.

Остен отгораживается с явной брезгливостью от окружающего ее общества. Другого благоразумного выхода у нее не было: она смеялась над обществом, которое изображала, презирала и в то же время защищала.

Связанная представлениями своего круга и своей среды тем, что была женщиной в обществе, смотревшем на «прекрасный пол» со снисходительной усмешкой, Остен не решалась идти далеко в разоблачении тех и того, что, может быть, действительно презирала. И все же Остен рано начала заносить на бумагу свои наблюдения над людьми, с которыми ее сталкивала жизнь. Эти наблюдения не назовешь злой сатирой. Но как они далеки в то же время от добродушной карикатуры раннего Диккенса или «Крэнфорда» Э. Гаскелл!

Остен многое видела, многое и многих судила, но делала это на свой очень тонкий и сдержанный лад.

Самые почтенные как будто отцы и матери весьма респектабельных семейств в ее книгах объективно прибиты к позорному столбу.

Очень сдержанно, но не менее убедительно показывает она, чего стоят судьи общественного мнения, такие, как генерал Тильни («Нортенгерское аббатство») или леди де Бёр («Гордость и предубеждение»), каковы льстивые и слащавые мещане и мещанки в среде джентри (миссис Элтон в «Эмме», миссис Торн в «Нортенгерском аббатстве») и какое количество дураков составляет так называемое приличное общество!

Остен сознательно ограничивала себя изображением частной жизни своего круга, но это, понятно, отнюдь не исключало в подтексте социального критицизма. Она восхищалась поэтом Скоттом, но еще не могла знать Скотта-романиста – его первый роман появился за два года до ее смерти. Не порывая с традицией реалистического романа XVIII века, она шла к реализму критического романа XIX века, но своими путями и на свой осознанно выбранный ею лад.

Джейн Остен прожила всего 43 года, и литературное наследство ее невелико – шесть законченных романов, книга юношеских очерков и пародий («Juvenilia») и отрывок начатой, но не законченной книги, работу над которой в 1817 г. оборвала смерть.

Пробовать перо Остен начала, когда ей было 15 лет. Начала она с остроумных пародий на современный плохой роман. Самая последняя из юношеских пародий, входящих в трехтомник не изданных при жизни писательницы «Ювенилиа», писалась в 1793 г. Дома эти пробы назывались «проказами Джейн» (Jane’s nonsense), однако по дошедшим до нас свидетельствам ее близких, весь дом с интересом эти “проказы» слушал.

В 1796 г. Джейн начала (уже всерьез) писать роман и кончила его в августе 1797 г. Это были «Первые впечатления», увидевшие свет только в 1813 г. под названием «Гордость и предубеждение». Уже через три месяца Джейн села писать новый роман «Разум и чувствительность» и окончила его также через год. Но издан он был лишь в 1811 г. «Нортенгерское аббатство», увидевшее свет после смерти писательницы (1818 г.), было написано сразу после «Разума и чувствительности», т.е. опять-таки за много лет до того, как было напечатано. Так было со всеми книгами Остен. Они писались, потом «отлеживались» и медленно дорабатывались.

Работа Остен над текстом своих книг, отчасти вынужденная обстоятельствами («Первые впечатления» были отвергнуты издателями, «Нортенгерское аббатство» принято к изданию, но не напечатано), отчасти вошедшая у нее в обычай, затрудняет серьезный разговор об эволюции в ее творчестве, а тем более о его периодизации. Да и была ли эволюция, если учесть, что «Мэнсфилд Парк» был одновременно с «Гордостью и предубеждением»? И все же снимать вопрос о движении во взглядах и искусстве Остен нельзя. Достаточно того, что замысел « Мэнсфилд Парк» и «Убеждение» родился все-таки позже замысла «Гордости и предубеждения» (1796-1797) и «Разума и чувствительности» (1797-1798), и тем более «Нортенгерского аббатства», непосредственно примыкающего к юношеским пародиям 90-х гг.

После смерти отца и переезда миссис Остен и двух ее дочерей в Чоутон, выезды Джейн то в Лондон к Томасу Генри, то в имение Эдуарда стали учащаться. Круг наблюдений ее расширялся; меняется и ее положение в тех кругах, в которых вращается незамужняя и небогатая «тетушка». Джейн начинает ощущать сословные неравенства острее, чем в счастливые дни в Стивентоне. Читая последний роман «Убеждение», нельзя не задуматься над тем, какие изменения могли произойти в творчестве его автора, если бы ее жизнь не оборвала в 1817 г. преждевременная кончина.

Начиная с юношеских лет, Остен рано начала осмысленно и почти профессионально судить, как о писателях прошлого, так и о современной литературе. Отец и брат привили ей тонкий литературный вкус, и, как показывают ее многочисленные высказывания, она безошибочно различала пр