Соотношение понятий "быт" и "бытие"
Быть или вовсе не быть – вот здесь разрешение вопроса…
Эти слова, которые вызывают в памяти знаменитый монолог Гамлета, на самом деле вариант перевода (возможно, вольного) мысли, сформулированной за много столетий до Шекспира древнегреческим философом Парменидом в поэме «О природе». Вопросы Парменида и Шекспира – о разном. Парменидовское «быть или не быть» – вопрос о том, избрать ли «бытие», и только его, первоначалом философии. Решение Парменида – философское: «Можно лишь то говорить и мыслить, что есть: бытие ведь есть, а ничто не есть; прошу тебя это обдумать» (Перевод А. Лебедева). Гамлетовское «быть или не быть» – о личностном выборе:
Быть иль не быть, вот в чем вопрос. Достойно ль
Души терпеть удары и щелчки
Обидчицы судьбы иль лучше встретить
С оружьем море бед и положить
Конец волненьям?
У. Шекспир. Гамлет. Акт III, сцена I
(Пер. Б. Пастернака)
В первом случае размышлением охватывается мир в целом, включающий и человека. Во втором случае внимание человека сосредоточено на его жизни и судьбе. Но как бы ни различались парменидовский и шекспировский (гамлетовский) вопросы, они постоянно переплетаются друг с другом. Бытие отождествляется с особенным миром идей («подлинное», вечное и неизменное бытие – в противовес миру преходящих вещей – у Платона), служило связующим звеном между сущностями и вещами чувственного мира (Аристотель), использовалось как понятие, позволяющее привести все бытийные творения к бытию как таковому, то есть к Богу (Фома Аквинский), ставилось в связь с существованием вещей самих по себе (Кант), разветвлялось в начальную категориальную сферу диалектической логики (Гегель), соотносилось в первую очередь с «бытием-сознанием» (Хайдеггер) и так далее.
В философии нет более фундаментальной проблемы, чем выяснение сущности бытия. С самого начала становления философии мыслители пытались уяснить смысл всего существующего, и в настоящее время эта проблема остается одной из главных в философии.
Любая философская категория выражает лишь один из «срезов» действительности. Но это самый общий срез, имеющий отношение ко всем многообразным формам предметов и явлений. Бытие – самая общая философская категория. Иметь бытие – значит существовать. Существуют конкретные предметы и явления, их свойства и отношения. Существуют материальный и духовный миры. С помощью категории бытия не может быть раскрыто все богатство и многогранность явлений, но рассматривается лишь одна из их сторон, а именно причастность к Универсуму, ко всему существующему. Но философия не ограничивается лишь констатацией существования мира. Ее интересует анализ природы бытия и универсальной связи его элементов, соотношение бытия и конкретных форм его существования.
Бытие фиксирует основу существования в философском осмыслении мира. С помощью него определяется, что есть сущее как таковое. В этой категории фиксируется убеждение человека в существовании мира и самого человека с его сознанием. Причем, признается, что отдельные вещи, процессы, явления могут возникать и исчезать, а мир в целом существует и сохраняется.
Не следует путать понятия быт и бытие (примеры их «Петербурга» А. Белого), так как понятие быта отличается от всех конкретных различий вещей, предметов и процессов и связано с ними только одной чертой – существованием. Быт – понятие широкое, во многом даже философское. В него входит не только мир вещей, но, прежде всего мир наших представлений о вещах, их связь с укладом жизни нации, рода, отдельного человека.
В религии истинное бытие – Бог, а остальной мир, в том числе элементы и составные части быта – зависящее от него, «вторичное» бытие.
В материалистической философии мир разделен обратным образом: на мир материального, куда отнесен быт как вещественное выражение бытия, и на зависимый от него мир идеального (связанного с сознанием человека).
В самом первоначальном приближении под бытом понимается все находящееся в пространстве и времени, то, что его наполняет, или даже заполняет, все, что есть, что «бытует». В этом отношении понятие «быт» совпадает с понятием «реальность». Реальное – значит существующие в наличии, все сущее в действительности и в возможности, весь мир в его изменении и движении, все, что когда-либо, в каких-либо формах себя обозначало; то, что является объективностью, независимой от сознания, а также человек с его сознанием и духовностью.
Бытие как реальность многогранно, чрезвычайно сложно по своей структуре. В зависимости от оснований выделяют различные сферы, уровни и градации бытия, неотъемлемой частью которого является его «вторичная», бытовая природа.
Необходимо различать:
1) обыденный смысл понятия «бытия», совпадающий с такими понятиями, как «существующее», «бытующее», «то, что есть», «находится в наличии», где фиксируется факт существования какого-то явления, предмета, процесса, заполняющего собой весь бытийный вакуум;
2) сугубо философский смысл категории «бытия», рассмотренный в предыдущих главах работы.
В философском анализе целесообразно выделить одну из основных специфических форм бытия: бытие вещей, явлений и процессов, в котором в свою очередь необходимо различать:
а) бытие явлений, процессов и состояний природы, так называемая «первая» природа;
б) бытие вещей, предметов и процессов, произведенных человеком, «вторая» природа, частью которого является быт как особое составляющее категориального целого.
Бытие как реальность многогранно, чрезвычайно сложно по структуре. В зависимости от оснований выделяют различные сферы, уровни и градации бытия, неотъемлемой частью которого является быт как выражение предметного, материального содержания. Категориально-понятийный аппарат, на котором базируется вся содержательная сторона работы, то есть понятия «быта» и «бытия» – является объектом исследования. Сам же процесс соотношения понятий в гуманитарном знании – предмет научной деятельности.
Тема данной работы актуальна потому, что первым вопросом, с которого начинается философия, является вопрос о бытии. Разрушение несомненности мифа и мифологической интерпретации реальности заставило греческих философов искать новые прочные основания мира природного и человеческого. Вопрос о бытии является первым не только в плане генезиса философского знания, с него явно или неявно начинается любая философская концепция. Бытие как исходная первичная характеристика мира – слишком бедное и слишком широкое понятие, которое наполняется конкретным содержанием во взаимодействии с другими философскими категориями. Немецкий философ Л. Фейербах утверждал, что человек под бытием понимает наличность, для-себя-бытие, реальность. Быт – все то, что существует тем или иным способом. Таков первый и, казалось бы, очевидный ответ. Однако, несмотря на очевидность, а также на два с половиной тысячелетия размышлений об этой очевидности, философский вопрос о бытии по-прежнему остается открытым. Архитектоника философской категории предполагает выявление сути природы соотношения двух, кажущихся на первый взгляд, смежных понятий. Сложность и полигамность в терминологической трактовке обусловила выбор данной темы для исследовательской работы.
Теоретическая значимость работы определяется ее востребованностью и частичным применением научного материала при написании диссертационной работы, смежной в тематическом отношении с данным исследованием.
Целевое назначение реферативной работы – рассмотрение и соотношение философской категории бытия и быта как ее составляющей части.
Задачи, поставленные перед исследовательской работой, следующие: выявить жизненные корни и философский смысл проблемы бытия, исследовать возникновение категории бытия и быта как ее составляющей части, систематизировать и обобщить существующее современное понимание и перспективы категории бытия. Также важным является соотнести понятия «быт» и «бытие» в гуманитарном знании.
В структурном аспекте работа состоит из трех глав, которые предваряет введение как общий итог заключение. Первая и вторая главы носят чисто философский характер, раскрывая всю суть понятийного аппарата. Третья глава представляет собой совокупность материала из области истории, социологии, психологии, культурологии, русского языка и литературы.
В списке использованной литературы указано 30 источников, необходимых для полного тематического освещения данного исследования. Основными из них являются работы Алексеева П.В., Губина В.Д., Денисовой Л.В., Кладовского А.П., Марданова К.Я., Петрова З.И., Чанышева А.Н., Фридмана С.Б., Харламова А.Ю.
1 Жизненные корни и философский смысл проблемы бытия
1.1 Мир есть, был и будет
В чем смысл проблемы бытия? Почему она постоянно – с древности и до наших дней – обсуждается в философии? Почему многие мыслители считали и считают ее исходной для систематических философских размышлений? Понять смысл столь широкой философской проблемы – значит, прежде всего, выявить, какие корни она имеет в реальной жизни человека и человечества.
Наша жизнедеятельность опирается на простые и понятные предпосылки, которые мы обычно принимаем без особых сомнений и рассуждений. Самая первая и самая универсальная среди них – естественное убеждение человека в том, что мир есть, имеется «здесь» и «теперь», иными словами, что он наличествует, существует. Люди столь же естественным образом рассчитывают и на то, что при всех изменениях, совершающихся в природе и обществе, мир сохраняется как относительно стабильное целое, пребывает, являет себя во многих измерениях и данностях.
«Проблема бытия возникает тогда, когда такого рода универсальные, казалось бы, естественные, предпосылки становятся предметом сомнений и раздумий. А поводов для этого более чем достаточно. Ведь окружающий мир, природный и социальный, то и дело задает человеку и человечеству трудные вопросы, заставляет задумываться над прежде не проясненными привычными данностями реальной жизни» (Денисова, 1960: 142). Подобно шекспировскому Гамлету, люди чаще всего озабочены вопросом о бытии и небытии тогда, когда чувствуют, что «распалась связь времен…» и сомнение коснулось тех основ человеческого бытия, которые раньше казались прочными и несомненными.
Размышление о бытии не может остановиться на простой констатации существования, то есть наличия, «присутствия» мира «здесь» и «теперь». Установив, что мир есть, существует, наличен «здесь», не естественно ли заключить, что мир существует, наличен не только «здесь», но и «там», за самыми дальними горизонтами? А поскольку трудно представить себе, что за самым последним горизонтом вовсе нет мира, то не значит ли это, что мир существует везде? Философия еще в древности ставила такие вопросы и тем самым шла по пути, открываемому внутренней логикой проблемы. (Мы отвлечемся здесь от того, что еще до возникновения философии мифология и религия вывели человечество к раздумьям о возникновении мира, о его «начале» и «конце», о его границах или бесконечности.)
Достаточно было сказать, что «мир существует «теперь», и напрашивались вопросы о его прошлом и будущем. Отвечая на них, одни философы доказывали, что бесконечный мир непреходящ – всегда был, есть и будет; другие утверждали, что мир был, есть и будет, но имеет свое начало и конец не только в пространстве, но и во времени» (Денисова, 1960: 142). Иными словами, мысль о существовании беспредельного мира как целого далее соединялась с положением либо о преходящем, либо о непреходящем существовании мира. Идея о непреходящем (или, по крайней мере, очень длительном) существовании мира как целого в свою очередь подводила к вопросу о том, как с этим существованием соотносятся заведомо преходящие, конечные вещи и человеческие существа. Так выстраивалась уже целая цепочка вопросов и идей, касающихся бытия. Возникла именно проблема бытия, расчлененная на тесно взаимосвязанные аспекты (подпроблемы).
Если утверждение о существовании мира «здесь» и «теперь» опирается на очевидные предпосылки, ориентации, факты человеческой жизни, то этого нельзя сказать об идее не имеющего пространственных границ непреходящего мира. Она отнюдь не вытекает из непосредственных наблюдений, из конкретного опыта людей. Напротив, жизнь в условиях всегда ограниченной части Земли, жизнь, которая для человека (и многих существ) когда-то начинается и, увы, кончается, скорее наводит на мысль о преходящем мире, о существовании его границ в пространстве и времени. Вот почему для отдельного человека, особенно для того, чья личность и чей дух только формируются, мировоззренческое освоение идеи бесконечного и непреходящего существования мира становится непростой задачей. Но, быть может, человек в повседневной жизни не обременяет себя размышлениями о границах или безграничности мира, о преходящем или непреходящем его существовании?
Однако вспомним, сколь часто каждого из нас быстротечная жизнь заставляет задумываться и тревожиться о хрупкости существования отдельного человека. Мы сопоставляем и связываем нашу жизнь – наше преходящее существование – с непреходящим существованием природы, с жизнью и делами тех людей, которые были до нас и будут после нас. А что это, как не обращение мыслью к своему бытию и бытию мира, то есть к преходящему и непреходящему?
К бытию в его различных аспектах – но в особенности в связи с человеческим существованием – обращается и художественная литература. В этом можно убедиться не только на примере «Гамлета». Русская литература тоже богата бытийственными размышлениями:
Все бытие и сущее согласно
В великой, непрестанной тишине,
Смотри туда участно, безучастно, –
Мне все равно – вселенная во мне…
Прошедшее, грядущее – во мне,
Все бытие и сущее застыло
В великой, неизменной тишине, –
такие поистине эпические, философские строки написаны Александром Блоком.
Мысли о бытии – своего рода взлет человеческой культуры, ее столь же чудесное, сколь и неизбежное восхождение к самым высоким, но отнюдь не отвлеченным абстракциям. И нередко религия или литература прикасаются к бытийственным изменениям мира трепетнее, проникновеннее, торжественнее и трагичнее, чем иная философия. Однако именно философия занимается темой бытия специально и профессионально. Конечно, не каждый философ и не каждое философское учение обращаются к бытийной проблематике. В философии «бытие как тема и как категория – своего рода фундамент целостной философской мысли, а также и шпиль ее величественного здания. Или, если угодно применить другой образ: тема бытия – корневая система, из которой постепенно произрастает и мощно разветвляется вся философская проблематика. Вместе с ее произрастанием ветвится, укрепляется, складывается в самостоятельную дисциплину (онтологию) проблематика бытия. Размышления о бытии – «момент», когда философская мысль охватывает всю Вселенную, как бы соединяя бесчисленные миры, времена, жизни и судьбы многих человеческих поколений» (Петров, 2008: 126).
Первый аспект проблемы бытия – это и есть длинная цепочка мыслей о существовании, ответы на вопросы, каждый из которых побуждает к постановке следующего. Что существует? Мир. Где существует? Здесь и везде. Как долго он существует? Теперь и всегда; мир был, есть и будет, он непреходящ.
Как долго существуют отдельные вещи, организмы, люди, их жизнедеятельность? Они конечны, преходящи. К орень, смысл, напряженность проблемы – в противоречивом единстве непреходящего бытия природы как целого и преходящего бытия вещей, состояний природы, человеческих существ.
1.2 Бытие мира как выражение его единства
Итак, внутренняя логика проблемы бытия (которой во многом соответствует история ее философского анализа) вела философию от вопроса о существовании мира «здесь» и «теперь» к вопросу о непреходящем (или преходящем) существовании мира как бесконечного (или ограниченного) целого. Философы, далее, обнаруживали, что мир, с одной стороны, неоднороден именно в его существовании: в целом он непреходящ, но отдельные его предметы и состояния преходящи. Бытие мира как целого неотделимо от бытия в мире всего, что существует. Но между бытием мира и бытием в мире отдельных вещей, состояний, существ (то есть сущих, если говорить на философском языке) имеются, таким образом, и различия. С другой стороны, мир как раз в его существовании образует неразрывное единство, универсальную целостность. Отсюда второй аспект философской проблемы бытия, который связан с вопросом о единстве мира.
Мир существует как непреходящее единство вне и независимо от воли и сознания человека. «Однако проблема возникает потому, что люди, практически действуя в окружающем мире, связывая благодаря своей деятельности преходящее с непреходящим, прежде всего, должны раскрыть для себя эти объективные отношения единства в многообразии. Кроме того, им приходится постоянно «встраивать» в единый, целостный мир созданные им отдельные предметы, конкретные целостности, отношения» (Харламов, 2006: 75).
Человек в повседневной жизни, в практической деятельности склонен к поиску своего единства с природой, с другими людьми, с обществом (каждый из нас знает это по своему опыту). В то же время ему достаточно очевидны существенные различия между вещным и духовным, природой и обществом, между собой и другими людьми. И все же человеку важно найти и обрести общее между различными проявлениями окружающего мира. Тем более что в нем самом слиты в неразрывное единство тело и дух, природное и общественное.
Именно в силу этого подход к миру как единству многообразного – природно-вещного и духовного, природного и общественного – обязательно должен был родиться в человеческой практике, а затем стать и проблемой культуры. В философии был поставлен вопрос о всеобщем – общем для всего. Отвечая на него, философы издавна пришли к выводу: предметы природы и идеальные продукты (мысли, идеи), природа и общество, различные индивиды едины, сходны прежде в том, что они «есть», наличествуют, имеются, «присутствуют», существуют, причем не только в их различиях, но и в рамках совокупного, единого существования мира.
Это и было философским открытием проблемы бытия – толчком к анализу того, в чем именно состоит единство мира, к поиску его необходимых предпосылок, без чего невозможно раскрыть мировое единство. После открытия проблемы бытия как таковой предполагается дальнейшее движение от исследования предпосылок единства мира в его существовании (бытия) к раскрытию всех оттенков и аспектов его единства. «Связь и различие между философскими понятиями бытия и единства, единого явились причиной того, что одни философы возвышали бытие над Единым (Платон), а другие (например, Плотин) считали, что Единое возвышается над всем, в том числе и над бытием. Пока речь идет о бытии как таковом (философы говорят: о «чистом бытии»), нецелесообразно сразу разбирать вопрос о том, как именно существуют различные целостности, входящие в единое бытие» (Харламов, 2004: 1454).
Итак, второй аспект философской проблемы бытия состоит в следующем: природа, человек, мысли, идеи, общество равно существуют; различаясь по формам своего существования, они, прежде всего благодаря своему существованию, наличию образуют целостное единство бесконечного, непреходящего мира. Иными словами, существование, специфическое наличие, «присутствие» всего, что есть, было и будет в мире, – это выражение единства мира, а констатация этого существования – начальный этап анализа, проблемы бытия.
1.3 Мир как совокупная реальность
Установив, что различные целостности, имеющиеся в мире, – природа, человек, все созданное им, включая его мысли и идеи, общество, – равно существуют, наличествуют, следуя внутренней логике движения мысли о бытии, нельзя не признать: природа как целостный универсум была, есть и будет; человек, общество, когда-то возникнув, с тех пор были, есть и, надо надеяться, будут. Отсюда вытекает важное следствие: мир вообще (и все, что в нем существует) именно во внутренней и объективной логике существования и развития, то есть реально, предпослан сознанию и действию конкретных индивидов и конкретных поколений людей.
Из этой реальной предпосылки отдельный человек на практике исходит так же определенно, как и из простого факта наличия мира. Не просто мысль о том, что мир есть, постоянно наличествует, но и о том, что мир, как таковой, в различии и единстве его основных целостностей является реальностью для сознания и действия каждого человека, каждого поколения, – вот еще один, третий смысловой аспект философской проблемы бытия.
«Совокупная реальность, как она есть для отдельных индивидов и поколений людей, включает: вещи, процессы природы, еще не освоенные человечеством (таких на Земле все меньше, а в космосе – бесконечное, необозримое множество); вещи, процессы, созданные человеком из материала природы (таких на Земле и даже в космосе все больше); общественную жизнь – отношения людей, их учреждения, идеалы, принципы и идеи; индивидов в непосредственном процессе их объективно протекающей жизнедеятельности» (Кладовской, 2005: 116).
Человеку, таким образом, приходится считаться с реальностью как с совокупной (и расчлененной) целостностью, то есть именно как с единым, обладающим собственной логикой существования и развития бытием. И даже в тех случаях (а быть может, особенно в таких случаях), когда люди вынашивают планы коренных преобразований реальности, настоятельно требуется понять, что именно есть, наличествует и как оно «есть», каковы объективно возможные рамки преобразования, тенденции развития реальности. В истории и в деятельности отдельных людей, правда, нередки случаи, когда волюнтаристски и субъективистски игнорируется внутренняя логика существования и развития реальности, то есть бытийная логика. Но реальность рано или поздно мстит за то, что с нею не считаются или считаются в недостаточной мере. Это очень важно учитывать сегодня, когда в нашей стране, как и в других странах, развертываются коренные преобразования, глубокие реформы социальной жизни.
«Жизнедеятельность каждого отдельного человека – реальность и для других людей, и для него самого. Согласитесь, каждый из нас вынужден относиться к своему телу и духу (к генетическим задаткам, предрасположениям, привычкам, навыкам, желаниям, склонностям, надеждам, идеям, мыслям), к своему прошлому, настоящему и будущему, к взаимосвязи с другими людьми и обществом как к особой реальности, независимой целостности, что на философском языке, и значит: как к особому бытию» (Кладовской, 2005: 134).
Важно подчеркнуть, что не только природное, но и духовное, идеальное осваивается на практике и осмысливается в философии как наличное, данное, стало быть, как имеющее характер особой реальности. Следовательно, включение духовного, идеального в совокупную реальность бытия – факт человеческой жизни.
Общий вывод: третий аспект проблемы бытия связан с тем, что мир в целом и все, что в нем существует, есть действительность, которая имеет внутреннюю логику своего существования, развития и которая реально предзадана сознанию, действию отдельных индивидов и поколений людей.
2 Философская категория бытия
2.1 В чем суть категории бытия в философии
Философия, включая в круг своего анализа проблему бытия, опирается на практическую, познавательную, духовно-нравственную деятельность человека. Эта проблема осмысливается с помощью категории бытия, а также таких тесно связанных с нею категорий, как небытие, существование, сущность, сущее, субстанция, пространство, время, материя, становление, качество, количество, мера, конечность, бесконечность, реальность, граница и т.д. И недаром эти и другие категории разобраны в учении о бытии гегелевской «Науки логики». Они выражаются словами, достаточно распространенными в обычной речи. Связь категорий философии с выражающими их словами языка противоречива. С одной стороны, многовековая языковая практика накапливает содержания и смыслы соответствующих слов, которые – при их философском истолковании – помогают уяснить значение философских категорий. С другой стороны, всегда необходимо иметь в виду, что выраженные словами обыденного языка философские категории имеют особое, самой философией устанавливаемое значение. Для понимания философской категории бытия наиболее важно принять в расчет и ее совершенно особое содержание, и связь с повседневной языковой практикой.
«Глагол «быть» («не быть») в прошлом, настоящем, будущем временах, связка «есть» принадлежат к числу наиболее употребительных слов во многих языках. Связка «есть» – важнейший элемент индоевропейских языков, причем в некоторых языках она непременно присутствует во множестве предложений («ist» – в немецком, «is» – в английском, «est» – во французском и т.д.). Философы справедливо придают этому обстоятельству особое значение. «Малое словечко «есть», – писал М. Хайдеггер, – рекущее в нашей речи и сказывающее о бытии везде и всюду, даже там, где само оно не появляется, содержит… всю судьбу бытия» (Харламов, 2006: 115). В русском языке связка «есть» нередко опускается, но по содержанию подразумевается. «Мы говорим: «Иван – человек», «роза красная» и т.д., подразумевая: Иван (есть) человек, роза (есть) красная. Философы издавна размышляли и спорили о том, каково значение слова «есть» в такого рода предложениях (суждениях). Те из них, кто подходил к делу формально-логически, говорили, что субъекты суждения (в наших примерах: Иван, роза) уже приведены в связь с предикатом (здесь предикаты – человек, красная), и слово «есть» лишь формально фиксирует эту связь, не добавляя никаких новых содержательных моментов. Другие философы, например Кант и Гегель, рассуждали иначе. Но и они соглашались, что связка не приписывает субъектам суждений никаких других конкретных (реальных) предикатов, кроме высказанных. И. Кант писал:»… бытие не есть реальный предикат, иными словами, оно не есть понятие о чем-то таком, что могло бы быть прибавлено к понятию вещи» (Харламов, 2006: 209).
И вместе с тем, согласно Гегелю и Канту, связка «есть» прибавляет характеристики, весьма важные для понимания субъекта предложения, его связи с предикатом, а значит, с ее помощью даются новые (по сравнению с предикатом) знания о вещах, процессах, состояниях, идеях и т.д. Каковы же эти характеристики, эти знания? Присмотримся к предложению «Иван есть человек». Если акцентировать внимание на субъекте и предикате, то легко обнаружить, что единичному человеку (Ивану) приписывается общее (родовое) свойство – быть человеком. Если же сосредоточить внимание на слове «есть», то, поразмыслив, можно прийти к выводу, что оно придает субъекту особую, весьма существенную характеристику, причем характеристику двуединую: Иван есть (существует) и он есть человек (то есть действительно является человеком). Приписывание общего свойства «человек» объединяет Ивана с человеческим родом. Благодаря же слову «есть» субъект предложения включается в еще более обширную целостность – во все, что существует. Таким образом, «предикат в разбираемом предложении приписывает субъекту общие свойства, а связка «есть» – не содержащуюся непосредственно ни в субъекте, ни в предикате специфическую характеристику («быть»), причем характеристику не частную и конкретную, а всеобщую» (Губин, 1998: 18).
От предложений языка можно теперь идти дальше, к философской категории «бытие». Великие философы, рассуждавшие о философских категориях и приводившие их в систему, справедливо полагали, что введение каждой категории требует оправдания: она нужна философии, поскольку выражает особое содержание, которое не ухватывается другими категориями. Из этого, однако, не следует, что для разъяснения смысла данной категории нельзя пользоваться другими категориями или общими понятиями. Более того, в силу диалектической природы категорий одна категория «определяет себя» через другую.
В свете сказанного понятна несостоятельность двух распространенных возражений против введения в философию категории бытия. Первое возражение: поскольку категория бытия не говорит о конкретных признаках вещей, ее надо отбросить. Это возражение несостоятельно, ибо философские категории как раз и призваны фиксировать именно всеобщие связи мира, а не конкретные признаки вещей. Второе возражение: раз бытие первоначально определяется через понятие «существования» (то есть наличия чего-либо), то категория бытия не нужна, ибо не дает ничего нового по сравнению с категорией существования. Однако в том-то и дело, что философская категория бытия не только включает в себя указание на существование, но фиксирует более сложное и комплексное содержание, о котором мы и говорили ранее, фиксируя три смысловых оттенка понятия бытия.
Разбирая проблему бытия, философия отталкивается от факта существования мира и всего, что в мире существует, но для нее начальным постулатом становится уже не сам этот факт, а его смысл. Это и имел в виду Кант, когда дал мудреное на первый взгляд определение бытия: «Оно есть только полагание вещи или некоторых определений само по себе» (Губин, 1998: 34). «По кантовскому толкованию связки «есть», – разъяснял М. Хайдеггер, – связь субъекта и предиката предложения выражается в ней как объективная» (Марданов, 1999: 200). Мысль, сходная с кантовской, имеется у Гегеля: «Когда мы говорим: «Эта роза есть красная» или «Эта картина прекрасна», мы этим утверждаем, что не мы извне заставили розу быть красной или картину быть прекрасной, но что это составляет собственные определения этих предметов» (Марданов, 1999: 200).
Итак, философия фиксирует не просто существование вещи (или человека, или идеи, или мира в целом), а более сложную связь всеобщего характера: предметы (люди, состояния, идеи, мир в целом) вместе со всеми их свойствами, особенностями существуют и тем самым объединяются со всем тем, что есть, наличествует в мире. И фиксируются данные связи, характеристики с помощью категории бытия, причем здесь применение этой категории не заканчивается, а только начинается.
Соответственно понимание категории бытия включает два дополнительных тесно взаимосвязанных смысловых оттенка. Первый и начальный смысл – тот, который мы только что установили: «полагание вещей» (мира в целом) с внутренне, объективно присущими им свойствами – исходный пункт философского категориального анализа. Но не только этот смысл: в практике человека и человечества ему соответствует начальная и уже глубоко содержательная стадия любого дела, когда установление факта существования тех предметов (состояний и т.д.), на которые деятельность направлена, соединяется с отношением к ним как к самостоятельным, «данным» целостностям.
«Первые шаги в понимании бытия служат своего рода трамплином для дальнейшего категориального анализа. «Бытие» во втором, более широком смысле (включающее в себя бытие в первом смысле, «простое», или «чистое», бытие) – категория, точнее, семья ранее перечисленных категорий, с помощью которых философия стремится наиболее полно и глубоко ухватить, осмыслить ранее рассмотренную проблему бытия. Тут, естественно, применяются и другие категории, но они как бы суммируются, объединяются «под эгидой» обобщающей категории бытия. Категория «бытия» в этом подобна другим всеобщим философским категориям – она позволяет объединить и затем удерживать в поле анализа уже взятые в их единстве и взаимосвязи доказанные философией утверждения относительно мира и его всеобщих связей» (Чанышев, 1990: 160).
Примером может служить учение о бытии в «Науке логики» Гегеля. В нем представлено множество диалектически взаимосвязанных категорий, в частности приводятся в связь бытие, ничто и становление, наличное бытие, реальность, нечто и иное, свойство и граница, конечное и бесконечное, для-себя-бытие, одно и многое, величина, число и другие категории. Главные из них – качество (определенность), количество (величина), мера; они одновременно и расшифровываются через категорию бытия, и сами расшифровывают ее смысл. Каждая из этих категориальных групп и каждая из входящих в нее категорий высвечивает взаимосвязанные аспекты проблемы бытия. Начинает Гегель с «чистого бытия», которое приводится в связь с «ничто». «Тем самым говорится: при первых столкновениях с какой-либо сферой (вещью, процессом, явлением, духовным образованием) мы не знаем ничего, кроме того, что эта сфера «есть», «бытийствует»; но она для нас пока есть «ничто». Постепенно «чистое» бытие наполняется для нас определенностью, мы узнаем о чем-то, что неотделимо от бытия как данного нам. Например, мы называем нечто «домом», независимо от того, большой он или маленький, белый или желтый и т.д.» (Чанышев, 1990: 163) По Гегелю, это значит: есть качество дома, то есть совокупность определенных свойств, обеспечивающих его «наличное бытие», «присутствование». Но количественные, величинные характеристики для бытия тоже важны: дом может быть очень маленьким, но его нельзя уменьшать без всякого предела. Если будут нарушены «узловые линии меры», то данное бытийное качество может исчезнуть. Например, при разрушении дом превращается в груду обломков; бытийная определенность этого дома исчезает. Другой пример: вода, нагретая до 100 °С, может превратиться в пар, охлажденная до 0° С – может стать льдом. Изменение количества приводит к изменению качества, то есть определенности бытия.
Специфика категорий бытия, как мы видим, состоит в том, что с ее помощью можно анализировать процессы, относящиеся к отдельным вещам, предметным сферам и миру в целом. Подробнее мы раскроем это в дальнейшем. А пока вернемся на уровень всеобщих рассуждений о мире в целом.
Приведем в единство утверждения, которые теоретически суммируются с помощью категории бытия. С помощью этой категории интегрируются основные идеи, вычлененные в процессе последовательного осмысления вопроса о существовании мира: 1) мир есть, существует как беспредельная и непреходящая целостность; 2) природное и духовное, индивиды и общество равно существуют, хотя и в различных формах; их (различное по форме) существование – выражение единства мира; 3) в силу объективной логики существования и развития мир (в различии форм его существования) образует совокупную реальность, действительность, предзаданную сознанию и действию конкретных индивидов и поколений людей.
Философская категория бытия, следовательно, заключает в себе достаточно сложное и комплексное содержание. При его осмыслении могут возникнуть трудности, вопросы и сомнения. О некоторых из них имеет смысл поговорить специально.
2.2 Специфика размышлений о бытии
Трудности осмысления бытия связаны со следующим обстоятельством. В обычной жизни мы только через конкретные свойства узнаем, какова вещь или каков человек. А здесь получается иначе: чтобы понять, что такое бытие как таковое, нужно отвлечься от конкретных и даже от общих свойств! На первый взгляд это кажется весьма необычным. Но ведь каждый может заметить, почувствовать, что о бытии нельзя говорить так, как мы говорим о конкретных предметах; например, что бытие – большое или малое, красное или зеленое… Дом может быть красным или белым, но само его бытие как дома не может быть красным, белым, вообще как-то окрашенным. О бытии нельзя говорить и так, как мы говорим о мыслях или о людях, – что оно глубокое или поверхностное, доброе или злое…
Чувство языка сразу предостерегает против этого, как бы обращая нас к специфике необычного понятия. «Ибо слово «бытие» уже и в обычном разговоре фигурирует во всеобщем смысле, настраивая на философский лад. И хотя размышления о бытии отталкиваются от самой простой жизненной предпосылки – от нашей уверенности в том, что мир существует, – достаточно произнести слова «мир», «окружающий мир», «бытие», как речь и мысль и без специальных усилий с нашей стороны «переносят» нас на особый уровень размышления: мы отвлекаемся от отдельных предметов, их ко