Реформы 70-90-х годов ХХ века в Китае и их влияние на дальнейшее развитие страны

Актуальность исследования. Возникнув в 1949 г., современная Китайская Народная Республика прошла через ряд драматических этапов в своей истории, включая разрушительную «культурную революцию», чтобы в конце 1970-х гг. начать внутренние социально-экономические реформы, которые в начале 2000-х гг. вывели страну на траекторию одного из лидеров мирового экономического развития. Стремительный экономический рост Китая, его ускоренная интеграция в мировую экономику и, как следствие, настоящее и будущее влияние на международные отношения сделали анализ роли КНР в мировой политике и экономике в последние годы весьма актуальной исследовательской темой. Китай меняет мировую конфигурацию соотношения сил, сложившуюся политическую и экономическую иерархию стран. В нашей стране Китай воспринимается почти исключительно как страна, в высшей степени удачно проводящая рыночные реформы и демонстрирующая выдающийся пример динамичного развития(1).

Начатые в 1978 г. реформы обеспечили Китаю экономический подъем и растущий авторитет на мировой авансцене. Тем самым были созданы условия для вовлечения страны в процесс глобализации, который стал важным фактором модернизации всех сторон жизнедеятельности китайского общества, включая его политическую систему. В настоящее время опыт китайских реформ вызывает интерес всего мирового сообщества. Развертывается широкое исследование этого опыта вплоть до экстраполяции его основных черт на условия создания рыночных отношений в других развивающихся странах, растет численность публикаций, что уже само по себе является доказательством актуальности настоящего исследования.

Геополитические изменения в мире и выдвижение Китая в число наиболее успешно развивающихся стран, требуют нового осмысления его исторического прошлого, тесно связанного, как свидетельствуют реалии сегодняшнего дня, с современностью. Новая ступень в изучении Китайской Республики в Китайской Народной Республике имеет прямое отношение к стремлению китайской науки лучше понять прошлое с целью использования исторического опыта в современном Китае. Подобный подход может быть весьма продуктивным, поскольку тесная связь традиций и современности в Китае является общеизвестной истиной.

Степень научной разработанности темы. Для китайской историографии новейшей истории Китая, составной частью которой является исторический период существования Китайской Республики (1912-1949 гг.), типичным является внимание к политической истории, истории экономики, военной сферы и дипломатии. На рубеже ХХ-ХХI вв. отмечается возросший интерес к социальной истории, активно развивающейся в западной и российской историографии, диапазон направлений которой чрезвычайно широк: от изучения повседневной жизни народных масс (семья, праздники, народные верования) до влияния на общественное и политическое развитие культуры, науки и образования. В качестве новых направлений в изучении Китайской Республики формируются также история культуры, регионов и городов. Расширяется круг источников за счет региональной и городской прессы, региональных и городских архивов. Особый интерес к изучению военной истории, истории китайской дипломатии, регионов и городов связан также с историей традиционного Китая, со спецификой внешней политики традиционного Китая, значением военного фактора в китайской истории, относительной «независимостью» регионов в период Китайской Республики. Подобно тому, как новейшая история Китая XX в. характеризовалась, по словам Дэн Сяопина, «зигзагообразным» развитием, известные трудности имели место и в ходе исторических исследований периода Китайской Республики (2).

В 1972 г. в рамках Института новой истории Китая была создана Исследовательская группа по истории Китайской Республики. Таким образом, первые шаги были сделаны еще в неблагоприятные для науки и общества годы «культурной революции»(3).

Изучение истории Китайской Республики в Китайской Народной Республике вплоть до начала 1970-х годов носило фрагментарный и односторонний характер, что, конечно, не снижает ценности исследований, осуществленных историками Китайской Народной Республики по ряду направлений.

С начала нового периода китайской истории, датируемого китайскими обществоведами 3-м пленумом ЦК КПК 11-го созыва (декабрь 1978 г.), и после создания Академии общественных наук (АОН) Китая «новое дыхание» получило и развитие истории Китайской Республики.

Современную историческую науку Китайской Народной Республики в области изучения истории республиканского Китая характеризует обращение к проблемам методологии, историографии и источниковедения, что само по себе уже говорит об определенном этапе развития исторической науки в сфере исследования Китайской Республики. К работам подобного плана относятся труды профессора Чжан Хайпэна(4), исследовавшего проблемы историографии и истории Китая.

За последние годы китайские ученые уделяют соответствующее внимание изучению социальной структуры, социальной стратификации и социальной идентичности, характеризуя их изменения в ходе трансформации китайского общества. Вышло в свет немало интересных книг, таких, как: Лу Сюэи «Социальные слои современного Китая»(5), «Социальная мобильность современного Китая»(6), Ли Цян «Социальная стратификация в период трансформации общества Китая»(7), Сунь Липин «Современность и социальная трансформация»(8), Чжан Цзинь «Идентичности социального положения»(9).

Немало исследований отечественных ученых посвящено проблемам занятости и социального обеспечения как непосредственным последствиям экономической реформы. Цель исследований - выявление изменения ценностей людей, в частности, их отношения к занятости и поиск новых, соответствующих механизму рыночной экономики и реальностям Китая, систем занятости и социального обеспечения. После выдвижения концепции «построения гармоничного общества» разрыв в доходах и предоставление всем членам общества социального обеспечения стали «горячей точкой» социологических исследований. Важными моментами социологических исследований, тем более в нынешнем Китае, где по мере развития реформ постепенно созревают условия, при которых формируется новая модель управления обществом, являются проблемы гражданского общества и функционирование правительства. Конечно, традиционные проблемы брака и семьи, противозаконных поступков, геронтологии и т.д. остаются в поле внимания китайских социологов, но в последние годы появляется немало работ по изучению проблем «третьего подразделения» общества, то есть третичного сектора, а также о совершенствовании управления жилыми кварталами. Это связано с тем, что Китай ныне выходит в разряд передовых промышленных лидеров и сохраняет высокие темпы роста промышленности.

Начавшийся с 1990-х годов в Китайской Народной Республике и Российской Федерации бум в области публикации источников, прямо затрагивающих историю Китая, вкупе с развитием в исторической науке России новых подходов и методов исторического исследования облегчают эту задачу. На повестку дня российской исторической науки по Китаю выдвинулась задача создания полотна истории Китая с древнейших времен до наших дней. В этой связи усиливается интерес отечественной науки к историографии Китайской Народной Республики, умножающей свои достижения в изучении истории Китая в течение последних 30-ти с лишним лет. Современная историография Китайской Республики, демонстрирующая в годы реформ и открытости (конец 1970-х годов - по настоящее время) явный подъем, вызывает особый интерес(10).

Эти многозначные и открытые перед нынешнем миром проблемы стали предметом жарких обсуждений на конференции «Китайская цивилизация в глобализирующемся мире», которая проходила в рамках научного проекта ИМЭМО РАН «Мировые цивилизации в глобализирующемся мире» при поддержке Института востоковедения и Института Дальнего Востока РАН в декабре 2002 г(11). В выступлениях В.Г.Гельбраса, В.А.Мельянцева, О.Е.Непомнина, Н.Г.Рогожиной(12) приведены экономические аргументы о нынешнем китайском развитии. Огромную массу, разнообразие и высокие темпы роста китайской экономики справедливо рассматривать как заявку на выход этапа динамичного роста и развития за те временные рамки, которые обозначали восточноазиатские соседи Китая в качестве этапа бурного хозяйственного прогресса.

Российские ученые знакомы с исследованиями по истории Китайской Республики таких известных историков, как Лю Данянь, Ху Шэн, Цзинь Чунцзи, Ли Синь, Чжан Хайпэн, Ян Тяньши, Янь Хэпин, Бу Пин, Бай Цзефу, Тао Вэньчжао, Ли Юйчжэнь, Ван Цзянь-лань, Ван Чаогуан, Цзэн Еин, Юй Хэпин, Ло Жунцюй(13). Историческая наука Китая, начиная с конца XX в., усилила свое внимание к изучению советско-китайских отношений в республиканском Китае, которое в течение 70 - 80-х годов XX в. демонстрировало определенную меру «застоя» и заметное влияние антисоветских стереотипов «культурной революции».

В новых подходах отражаются результаты комплексного изучения Китайской Народной Республики и использования новой источниковедческой базы. Не последнюю роль в процессе углубления знаний о состоянии и развитии российско-китайских отношений играет также улучшение внешнеполитических связей России и Китая, перешедших на рубеже XX-XXI вв. на уровень стратегического партнерства. Изучением истории российско-китайских отношений занимаются ученые различных вузов и учреждений. Приоритетные позиции на этом направлении имеют институты АОН Китая, такие как Институт новой истории Китая, Институт Восточной Европы, России и Центральной Азии, институт мировой истории АОН Китая. Одним из показателей серьезности намерений китайской науки объективно исследовать китайско-российские отношения является создание в начале XXI в. «Китайского общества изучения истории китайско-российских отношений», проявляющего большую активность в области организации и проведения тематических научных конференций(14).

Ценность исторического источника может быть сравнима с изданием в РФ пяти томов документов и материалов «ВКП(б), Коминтерн и Китай»(15), выпускавшихся с начала 90-х годов и получивших признание мировой научной общественности. Работа над этим изданием (руководители М.Л. Титаренко, Го Хэнъюй, М. Лейтнер) осуществлялась в рамках международного сотрудничества ИДВ РАН с учеными Свободного университета Берлина. Со стороны ИДВ РАН работа велась под руководством директора Института Дальнего Востока РАН академика М.Л. Титаренко(16).

Китайские реформы рядом советских и российских ученых, например, известным экономистом Н. Г. Шмелевым(17), трактовались как возрожденная в китайских условиях форма НЭПа. И даже приводились аналогии, в частности в сфере денежного обращения: наличие двух валют — неконвертируемой и конвертируемой.

М.И. Сладковский в своей книге «Китай: основные проблемы истории, экономики, идеологии»(18) осветил узловые проблемы развития китайского общества в ХХ в. В ее основу положены доклады и лекции, прочитанные автором на различных конференциях и симпозиумах в нашей стране. В данной работе автор ставить задачу изложить свое понимание наиболее актуальных проблем современного Китая, дать критический анализ концепций буржуазных китаеведов, раскрыть преднамеренную фальсификацию маоистами марксистко-ленинского учения и истории отношений между СССР и Китаем.

С точки зрения А.И. Салицкого(19), «массивность» китайского экономического и человеческого материала, интеллектуальная тонкость китайского народа, включая часть его нынешней бюрократии, способность, нетривиальным образом выстраивать отношения Китая - Материка с Китаем - Ожерельем и Китаем - Диаспорой − все эти обстоятельства позволяют надеяться на то, что, в конечном счете, китайская цивилизация сумеет преодолеть нынешние противоречия и трудности своего развития и достойным образом встроиться в нынешний и завтрашний мир.(20) Ведь недаром же КНР − второй по объему после США товаропроизводитель нынешнего мира.

Иллюстрированный политико-экономический справочник «Китайская Народная Республика»(21), под редакцией С.С. Разова содержит большой фактический и цифровой материал о различных областях социалистического строительства в КНР, достижениях трудящихся страны за 40 лет народной власти. Справочник составлен на основе официальных китайских данных с использованием статистических справочников, изданных в КНР в последние годы.

Ученые также ставят и пытаются ответить на существенный вопрос - развивался ли в тот период процесс модернизации, и если развивался, то какова его типология. Этот вопрос, как и многие другие, является дискуссионным. В процессе его обсуждения в научном сообществе КНР выявляется значительный удельный вес в общем развитии страны процессов преобразований в экономике, значительный уровень образования, науки, культуры(22).

Связь истории и современности обозначается исследователями во многих сферах, в том числе в области развития частной собственности. Частный капитал современного Китая имеет свою предысторию и внутреннюю связь с развитием частного капитала(23).

При рассмотрении в историографии проблем национальной экономики, различных экономических укладов, развития финансов и банков в Шанхае и ремесел в сельской местности, политики экономического освоения западных регионов убедительно и рельефно обозначены факторы тенденции «подъема». Анализируются и негативные явления, препятствовавшие экономическому и социальному развитию(24).

«Энциклопедия нового Китая»(25), выпущенная в КНР в 1987 г. и выходящая на русском языке, содержит исчерпывающие сведения об истории, экономике, внешней и внутренней политике, демографии, развитии культуры, науки, образования, о спорте и туризме, о жизни народа. В этой энциклопедии содержится много информации о восстановлении национальной экономики, социалистические преобразования, перспективы экономического развития КНР до конца XX века, изменения структуры промышленности, рост индустриальной базы, реформа в сельском хозяйстве, вопросы бюджетной политики.

В заключение отметим, что изучение истории Китайской Республики и Китайской Народной Республики ведется очень активно. Определенный «отход» от методов династийных «историописаний», интересные оценки и переоценки политических событий и руководящих личностей, стремление сочетать политическую, экономическую, дипломатическую историю и историю культуры с социальной историей, историей регионов и городов осуществляется в китайской историографии в соответствии с мировыми тенденциями и в целом адекватны новым требованиям развития исторической науки.

Таким образом, в настоящей работе нами использован широкий спектр исследований, которые представлены в основном историческими, политическими и экономическими трудами российских и советских ученых, связанными с изучаемой темой, а также публикациями отечественных и зарубежных печатных СМИ за исследуемый период.

Научно-практическая значимость выпускной квалификационной работы состоит в том, что материалы исследования могут быть использованы в выявлении специфики китайских реформ, в определении их основных факторов, форм и средств, способствующих становлению Китая, как страны, меняющей мировую конфигурацию соотношений сил.

Теоретико-методологической основой выпускной квалификационной работы стал метод системного анализа, позволивший подойти к предмету исследования, как к комплексу проблем, находящихся в едином процессе. Данный метод позволил определить основные характеристики социально-экономических реформ КНР на современном этапе, привлекая к общему анализу достижения различных отраслей науки: истории, политологии и экономики.

Хронологические рамки включают в себя последние три десятилетия ХХ века и начало ХХI столетия. Это период представляется важным для изучения, поскольку процесс модернизации экономики и других преобразований в КНР шел именно в этот промежуток времени. Все это объясняется тем, что в конце ХХ века в мире произошли радикальные политические перемены, изменившие сложившуюся расстановку сил. Стремительный экономический рост Китая, его интеграция в мировую экономику и как следствие настоящее и будущее влияние на международные отношения сделали КНР в мировой политике и экономике страной, меняющей мировую конфигурацию соотношений сил.

Цель выпускной квалификационной работы заключается в исследовании политических и экономических реформ КНР и тем самым проследить процесс модернизации экономической системы Китая. Исходя из указанной цели, задачами работы выступают:

· проанализировать исторические предпосылки глубоких реформ Китая;

· исследовать сущность экономических и политических реформ в КНР;

· раскрыть особенности китайской модели реформ;

· определить перспективы развития Китая в XXI веке.


ГЛАВА I. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ КИТАЯВ 70-90-е гг. ХХ ВЕКА

1.1 Институциональные преобразования в Китае: предпосылки, особенности, причины

Первая половина XX в. в мировом масштабе характеризовалась крупными социальными потрясениями, сменой режимов, революциями и войнами. По всем этим параметрам Китай относился к числу государств, на долю населения, которых выпало много страданий. Военные действия между милитаристскими группировками и опасность политико-административного распада в 1910-1920-е годы, полуколониальная зависимость от империалистических государств, агрессия Японии с 1931 по 1945 г., почти не прекращавшаяся гражданская война Гоминьдана и Коммунистической партии Китая - далеко не все негативные факторы, имевшие место в исторический период. Однако не в меньшей степени характерны для того времени китайской истории постоянное стремление к восстановлению единства страны, достижению национального суверенитета, экономическому, политическому и культурному возрождению и усилению Китая, присущее большинству партий и общественных организаций, ведущим государственным и партийным лидерам, даже многим милитаристским группировкам.

В любой стране модернизация неотрывна от культурной традиции и исторического наследия нации. Когда подобные традиции и наследие вовлекаются в процесс модернизации, а затем вносят свой вклад и в мировую цивилизацию, в каждой стране это происходит на свой лад, каждая страна идет своим путем, имеющим особые черты. Естественно, такие особенности китайской культуры и менталитета, как самодисциплина, отказ от крайностей, упор на вопросы морали и терпимости и принцип «не делай другому того, чего не желаешь для себя» - всё это наложило многовековой отпечаток на путь развития Китая, а с течением времени, возможно, станет еще заметнее.

Несмотря на все изгибы и извивы исторического пути Китая, названные ценности и понятия сохранились в качестве основных принципов китайской культуры. Именно они формируют национальный дух Китая и определяют личностные черты его обитателей. Актуализированное современными процессами развития, наследие это таит в себе богатые возможности для строительства гармоничного общества и гармоничного мира.

К середине 70-х годов страна встала перед серьезным выбором, продолжать ли ей дальше развитие в рамках социалистической системы или переходить к новому политическому строю. Положение в стране к тому времени сложилось критическое: 80% населения существовали менее чем на доллар в день, а две трети взрослых не умела ни читать, ни писать; промышленность отставала от запада на десятки лет, а основным транспортным средством служил велосипед; связи с внешним миром были сведены к минимуму и даже отношения с остальными странами социалистического лагеря были весьма прохладными.(26)

Жестокая борьба за власть в Китае разворачивалась в основном между двумя соперниками – Дэн Сяопином, одним из ветеранов компартии и Цзян Цинь - вдовой Мао Цзэдуна, активной вдохновительницей культурной революции и членом радикальной «Банды четырех». Эта борьба, сопровождавшаяся массовыми манифестациями и беспорядками, сначала привела к очередному отстранению Дэн Сяопина от власти (до этого его уже дважды отдаляли от управления страной). Но вскоре после разгрома военными «Банды четырех», Сяопину удалось вернуться к власти.(27)

В декабре 1978 года Дэн Сяопин встал у «руля китайской компартии». Имея опыт работы в экономических ведомствах, в том числе и в министерстве финансов, он отчетливо осознавал необходимость реформирования экономики, без которого Китаю никогда не войти в клуб ведущих держав. Хотя за 25 лет правления Мао Цзэдуна экономический рост страны превзошел рост за предшествовавшее столетие (с 1820-го по 1949 год), по сравнению с остальным миром Китай с каждым годом становился все беднее и слабее.(28)

Решение проблемы дальнейшего экономического развития Дэн Сяопин решил достаточно просто – переход к капитализму виделся ему единственным выходом из сложившегося положения. Таким образом, лидер страны постепенно претворил в жизнь большинство рекомендаций западных экономистов о «догоняющем развитии» менее развитых государств.

Отправным этапом китайских реформ стал 1978 год, а конкретно - III Пленум ЦК КПК 11-го созыва, прошедший в декабре этого года. Его результатом стало принятие постановления о развитии системы производственной ответственности в деревне, которая, как оказалось потом, стала отправной точкой китайской экономической реформы. Еще более важным результатом этого пленума стали потенциальные возможности, открывшиеся для Китая в сфере управления экономикой.

Сразу после этого действительно исторического пленума был выдвинут тезис о необходимости совершенствования производственных отношений в соответствии с существующим уровнем сравнительно отстающих производительных сил. Другие выводы касались недопустимо однообразно сложившейся в стране структуры собственности, связанных с ней закостенелых хозяйственного и политического механизмов, чрезмерной централизации власти. Эти и другие выводы, сделанные в октябре 1987 года на XIII съезде КПК, предшествовали принятию длительного трехэтапного плана на период до середины XXI века, включающего в себя:

1) удвоение на первом этапе (до 1990 года) валовой продукции промышленности и сельского хозяйства плюс решение проблемы обеспечения населения страны продовольствием и одеждой.

2) утроение на втором этапе (1991-2000) валового национального продукта, что, согласно расчетам, должно создать в КНР общество «среднего достатка».

3) достижение на третьем этапе (до 2049 года) национальным валовым продуктом мирового уровня среднеразвитых стран и, в основном, завершение комплексной модернизации народного хозяйства.(29)

В свете общеобъявленной линии на перенос центра внимания с идеологической на экономическую сферу управления республикой, основным инструментом по реализации этого плана является экономическая реформа.

Теоретической основой экономической реформы в КНР служит переход китайского общества на рельсы социалистической плановой товарной экономики. Смысл этой концепции состоит в товарной сути социалистического способа производства, а также в признании необходимости сохранения товарно-денежных отношений на переходный период, как средства взаиморасчетов между отдельными товаропроизводителями при сохраняющихся главенствующем положением общественной формы собственности на основные средства производства и приоритетном значении централизованного планирования.

Разумеется, такой крутой поворот в официальной экономической науке не мог не сопровождаться и значительным прогрессом в идеологической сфере. Остановить свободное развитие экономической науки после III Пленума ЦК КПК 11-го созыва и XIII съезда партии не представлялось возможным без подрыва общественного доверия. Поэтому появилось много теоретических разработок, опирающихся на предшествующую историю КНР, опыт венгерских, германских реформ, но находящихся в серьезном противоречии или даже конфронтации как друг с другом, так и с официальной линией китайского руководства. Так, один из крупнейших китайских экономистов Цзинлянь считал ошибочной линию руководства страны на сохранение централизованной административной власти, предлагая заменить ее децентрализованной. Причем он считал это главным инструментом, условием и «основным курсом» экономической реформы.

С самого начала остро встали вопросы и сомнения, а именно, небезосновательные подозрения в нереальности государственного регулирования рыночного народного хозяйства.

По этому вопросу большое практическое значение получили работы Сунь Ефана, Цзинляня и других китайских ученых-экономистов, ставивших одними из основных условий реализации идеи создания регулируемого рыночного хозяйства(30). Они предполагали:

1) хозяйственную самостоятельность предприятий (за исключением оборонных и стратегических) на микроуровне, то есть в отношениях со смежниками и потребителями. Здесь решающую и самоконтролирующую роль должны играть почти исключительно товарно-денежные отношения;

2) постепенное возведение отношений «государство-предприятие» в ранг отношений между, хотя и не полностью равноправными, но, по крайней мере, экономически самостоятельными единицами. То есть, другими словами, созданием системы государственного управления товарного производства с помощью государственных контрактов с товаропроизводителями на производство конкретных объемов конкретной продукции.

3) избегание характерной для свободных, рыночных экономических систем анархии производства в масштабах общества за счет создания трехуровневого механизма принятия хозяйственных решений, обеспечивающего неущемление интересов государства, всех товаропроизводителей от мелких до крупных, и задействованных в них трудящихся:

· государственный уровень – вопросы темпов экономического роста, соотношения фондов накопления и потребления, распределения капитальных вложений, регулирования максимального и минимального уровня банковских процентов за кредиты, платы за фонды, изменения части системы налогообложения потребителей, соблюдения социальных гарантий;

· уровень предприятий – вопросы объема и структуры производимой продукции, затрат на производство продукции, нахождение источников снабжения, рынка сбыта и т.д.

· уровень индивидуальной хозяйственной деятельности, то есть вопросы трудоустройства, индивидуального потребления, определения желаемого количества детей.(31)

Заметим, что при этой структуре, уже в значительной степени внедренной в Китае, государство оставляет у себя в руках только первый уровень принятия хозяйственных решений (стратегические вопросы, общегосударственные проблемы и ряд инструментов ориентирования производителей на их решение).

Несмотря на такой более чем смелый подход к определению роли государства в отношениях с товаропроизводителями, китайские экономисты уделили огромное внимание разработке методов государственного контроля за деятельностью предприятий. Здесь ситуация снова неоднозначна. Первоначальная государственная линия предусматривала в этом вопросе приоритет планового регулирования деятельности предприятий, а рыночное планирование только вытекало из первого.(32) Но многие китайские ученые во главе с Цзинлянем пришли к середине 80-х годов к целесообразности полного отказа от директивного планирования, которое, по их мнению, эффективно только в экстремальных условиях, например, крупномасштабных стихийных бедствиях, военном времени и т.п. Хотя и они признали, что при сложившейся к началу реформ хозяйственной структуре этот отказ невозможно совершить сразу и что это возможно только поэтапно в течение значительного времени.(33)

Наиболее динамично и без раскачки пошла сразу после III Пленума ЦК КПК 11-го созыва сельскохозяйственная реформа. Уже к концу 1984 года 99 процентов производственных бригад и 99,6 процентов крестьянских дворов использовали систему полной ответственности за производство (семейный или подворный подряд), предусматривающую полную свободу использования продукции, остающейся после расчетов по государственному договору, по статьям налогового законодательства и после отчислений в местные фонды органов власти. Эта система быстро повысила производительность крестьянского сельского хозяйства, за счет частной заинтересованности производителей.

Но, с другой стороны, хотя пока что, в целом, эта система себя экономически оправдывает, но будущее сельского хозяйства китайские ученые связывают с еще одним этапом аграрной реформы, необходимость которой обусловлена, прежде всего, постепенно возрастающей разницей между ростом потребностей стремительно растущего китайского общества и темпами развития сельскохозяйственного производства, сдерживаемого сложностью применения аграрных научно-технических достижений, которые просто не по карману отдельным, частным мелким и средним производителям. Этот вопрос пока что не стоит чрезвычайно остро, но китайские экономисты уже сейчас ведут активные поиски новых форм сельскохозяйственной кооперации. Весьма вероятно, что в новых формах сельхозобъединений будут присутствовать и такие моменты, как концентрация земли в руках наиболее производительных крестьянских дворов или бригад, найма рабочей силы. Примеры этого в Китае есть уже и сейчас. В любом случае можно с уверенностью сказать, что у прежних коммун шансов на возрождение в китайской деревне почти не осталось.(34)

В отличие от аграрной реформы, реформа городского хозяйства началась в Китае значительно позднее - фактически по завершению реформ в деревне.

Надо сказать, что реформа в городах непосредственно связана с реформой китайской промышленности, которая почти полностью сконцентрирована в крупных городах. Кроме необходимости начала процесса изменений в промышленной структуре КНР, важным толчком для городской реформы послужило неудовлетворение насущных потребностей аграрной реформы. Для ее успешного продолжения город должен был обеспечить создание:

- во-первых, условий для свободной реализации сельскими производителями излишков производимой продукции;

- во-вторых, промышленного сектора по производству продукции для товарного обмена с сельским населением на базе конверсии определенной доли городского промышленного комплекса. Центром всячески поощрялось разнообразие создаваемых новых связей между городом и деревней. Но при этом варианте при влиянии региональных, социальных и других факторов создалось такое многообразие связей деревни с центральными местами, что проведение центром какой-то общей конкретной политики на местах в этом вопросе стало попросту нереальным. Поэтому и последовало резкое расширение полномочий местных органов власти и самоуправления.(35)

Для реализации задачи строительства социалистического планового товарного хозяйства были сформулированы несколько принципов. Самым главным было признано оживление предприятий госсектора на основе отделения права собственности от права хозяйствования. При этом допущены такие формы хозяйствования, как сдача предприятий в подряд отдельным коллективам и лицам, выпуск акций предприятий в свободную продажу ведомствам, районам, предприятиям и гражданам. Было предложено развивать хозяйственные связи между предприятиями в форме объединений, компаний, аналогичные связи между компаниями. Большое внимание должно было уделяться созданию системы рынков, причем не только рынков средств производства, продовольствия и потребительских товаров, но и фондовых рынков, рынков услуг, информации, техники и технологий и т.д. Рекомендовалось создавать новые типы организаций в сфере товарного обращения, внешней торговли, финансово-банковского дела, технических, информационных и прочих видов услуг.(36)

Одним из ключевых моментов вступления на путь реформ стал возврат к многоукладной экономике 50-х годов. При этом поощрение индивидуальных, кооперативных и даже частных хозяйств лежит в рамках незыблемо приоритетного положения общественной формы собственности, как основного признака социалистического общества. В целом официальная линия предусматривает для этих негосударственных секторов, а также иностранного и смешанного капитала вспомогательную роль в экономике Китайской Народной Республики.

Проблема поляризации доходов, неизбежная при многообразии форм собственности, предполагает демонополизацию в этой сфере «принципа распределения по труду».(37) К нему должны прибавиться такие формы распределения доходов, как по вложенному паю, по уровню производительности и трудоемкости производственного процесса и т.д.

Как уже говорилось выше, реформа хозяйственной системы в китайской деревне была объявлена самой первой, началась и закончилась, в целом, раньше других, создала предпосылки для начала и определения направлений реформ в других сферах социально-экономической структуры КНР. Она же, возможно, определила и хозяйственно-производственную радикальность, дух китайских реформ. Заложенный в эту реформу в качестве основы экономической рентабельности сельскохозяйственного производства принцип личной заинтересованности отдельного производителя в конечном результате своего труда. Это была реформа, в частности, сельскохозяйственного производства не на технологическом уровне, а на уровне принципов товарного социалистического производства. Это мероприятие только условно можно определить в рамках социалистического способа производства, что и было сделано китайским руководством в этом и в других случаях, скорее всего, с целью сохранения, по крайней мере, официально идеологической стабильности в обществе.(38)

На практике эта система имеет два типа подряда и большое, постоянно увеличивающееся число организационных производственных единиц, действующих согласно государственному договору на тот или другой тип подряда. Это и придает, с одной стороны, гибкость системе семейной подрядной ответственности, особенно важную в условиях весьма значительных региональных, климатических, исторических, структурно-хозяйственных, экономических и других различий; с другой стороны, это дает некоторым западным экономистам сомнительную возможность заявлять о незавершенности аграрной реформы в КНР. Это полностью неправильно, если, конечно, не брать во внимание ведущиеся разработки по созданию новых форм сельскохозяйственных объединений заинтересованных во внедрении новых достижений аграрной науки и техники. Возможно, наоборот, эта гибкость и постоянно возрастающее число типов аграрных подрядных объединений, возникающих, как правило, по принципам максимальной экономической целесообразности, и есть главный результат этой реформы, который даст Китаю возможность поддерживать необходимые для нормального самообеспечения сельскохозяйственным продовольствием и сырьем темпы роста

Подобные работы:

Актуально: