Консультации больных с психосоматическим заболеванием

Актуальность исследования. На современном этапе социально-экономического развития, все больше возрастает роль человеческого фактора в общественном производстве и соответственно возрастает нагрузка на психический аппарат человека. В настоящее время уже не вызывает сомнений, что не менее 30 %, а по мнению большинства авторов, не менее 50 % (14) больных, обращающихся с соматическими жалобами в поликлиники и стационары, составляют по существу практически здоровые лица, нуждающиеся лишь в известной коррекции эмоционального состояния; минимум у 25% лиц с действительно соматическими страданиями значительную роль в клинической картине играют невротические черты. В силу особенностей общей культуры большинства пациентов, обращение к психотерапевту воспринимается ими весьма негативно и в итоге пациент не получает должной квалифицированной помощи.

Психодинамическая психология личности, известная под названием психоаналитической психологии (15) - это комплекс психоаналитически ориентированных взглядов на происхождение личностных расстройств, ведущих к развитию различных вариантов психической дезадаптации.

Первое обращение психоанализа к психосоматическим заболеваниям связано с представлением Полем Федерном на Венском Психоаналитическом Обществе, случая психотерапии пациента, страдавшего бронхиальной астмой. Позднее психоаналитик Георг Гроддек последовательно применял психоанализ в принадлежащем ему частном санатории в Баден-Бадене при лечении, главным образом, соматических заболеваний. Ему же принадлежит определение "психосоматическая медицина" (13). В настоящее время к психосоматическим заболеваниям относят язвенную болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки, неспецифический язвенный колит, бронхиальная астма, тиреотоксикоз, эссенциальная гипертония, ревматоидный артрит, нейродермит (6, с. 88).

Психоаналитические модели пытаются вскрыть лежащие за поверхностью наблюдаемой симптоматики внутренние психологические конфликты, проблемы и фиксации, идущие, как правило, из раннего детства пациента. К основным можно причислить конверсионную модель Фрейда, модель вегетативного невроза Ф. Александера, модель двухэшелонной линии обороны А Митчерлиха, модель отказа от веры в будущее ("giving up" и "given up") Дж. Энгеля и А. Шмале, модель борьбы за свое тело П. Куттера.

Так, согласно конверсионной модели 3. Фрейда (7), смещение психического конфликта (конверсия) и попытка разрешить его через различные симптомы в области тела - соматические, моторные (например, различного рода параличи) или чувственные (например, утрата чувствительности или локализованные боли). Происходит "отделение либидо" (16, с. 31) oт бессознательных, вытесненных представлений, и преобразование этой либидонозной энергии в соматическую энергию.

Модель вегетативного невроза Ф. Александера (3, с. 110) предполагает, что в случае, когда бессознательный конфликт не имеет выхода в соответствующем внешнем проявлении, то он приводит к эмоциональному напряжению, сопровождаемому устойчивыми изменениями в вегетативной нервной системе. По мнению Ф. Александера, подобные изменения в вегетативной нервной системе могут повлечь за собой изменения ткани, а, возможно, даже и необратимые поражения органов.

В соответствии с моделью двухэшелонной линии обороны А. Митчерлиха развитие психосоматического процесса представляется в такой последовательности (3, с. 52):

1. Сначала человек пытается справиться с конфликтом при помощи исключительно психических средств на психосоциальном уровне.

2. Если по каким-либо причинам не удается справиться с угрожающим собственному существованию конфликтом чисто психическими средствами, т. е не "срабатывает первая линия обороны", подключается защита второго эшелона - соматизация, которая со временем может привести к структурным изменениям в том или ином органе.

Джордж Энгель и Артур Шмале (3, с. 52) в модели отказа от веры в будущее ("giving up" и "given up") признавая генетическую предрасположенность заболевания, в то же время видели символическое обуславливание места возникновения нарушения. Например, экзема и другие кожные заболевания, по их мнению, могут быть символически связаны с нарушениями контакта с другими людьми, прежде всего с матерью на первом году жизни.

Так, согласно модели борьбы за свое тело П. Куттера (6, с. 97) имеет место нарушение коммуникации психосоматического больного со своим телом. Пациент не воспринимает сигналы от своего тела, например, вовремя не реагирует на утомление или внутреннее истощение. П. Куттер исходит из гипотезы, что психосоматический больной недостаточно "любит" свое тело.

Необходимо подчеркнуть, что перечисленные теории пытающиеся объяснить происхождение психосоматических расстройств не обладают собственным инструментом исследования для прогноза развития психосоматических заболеваний.

Цель исследования – определить возможности психологического консультирования в оказании помощи больным с психосоматическими заболеваниями.

Объект исследования – больные с психосоматическим заболеванием.

Предмет исследования – возможности консультирования больных с психосоматическим заболеванием.

Гипотеза исследования – целенаправленная специально разработанная программа в помощи больным с психосоматическим заболеванием будет способствовать повышению эффективности процесса самооценки больными влияния заболевания на их социальный статус.

Задачи исследования:

- рассмотреть особенности психологического консультирования при психосоматическом заболевании;

- провести исследование психологического состояния психосоматических больных.

Исследование проводилось на базе

В исследовании принимали участие 10 человек в возрасте от 35 до 45 лет с различными психосоматическими заболеваниями.

Глава 1. Особенности психологического консультирования при психосоматическом заболевании

1.1 Понятие «психосоматические заболевания»

Термин "психосоматические" происходит от двух греческих слов, "psyche" - "душа" и "soma" - тело. Он используется для описания физических симптомов, являющихся прямым результатом умственного или эмоционального состояния человека.

Психосоматические заболевания - это не воображаемые и не психические болезни. Физическая болезнь в этих случаях может проявляться в таких разнообразных формах, как боль в спине, потеря голоса, мигрень, тошнота, колит, язва желудка и даже временный паралич. Астма, экзема и другие аллергические реакции также могут попадать под эту категорию. Этому есть своё объяснение. Хотя приступ астмы или вспышка экземы случаются в результате воздействия внешних факторов, часто бывает так, что у человека аллергические реакции возникают вследствие стресса, а когда он спокоен, то, даже если он подвергается воздействию того же самого аллергена, никаких аллергических реакций у него не возникает (12).

Человек начинает беспокоиться о своих возможных физических реакциях особенно в том случае, если врач сказал ему, что для этого нет никаких причин; это беспокойство ещё больше усугубляет напряжение, в котором он уже находится, и так возникает порочный круг.

На развитие соматических заболеваний прямо или косвенно могут влиять различные психологические факторы. Вместе с тем возникновение ряда психических расстройств может быть вызвано нервной и эндокринной патологией. Психические расстройства также могут быть реакцией на соматические заболевания. Использование понятия "психосоматические" для характеристики всех этих расстройств недостаточно строго и определенно. Однако это понятие, по крайней мере, подчеркивает существование взаимосвязей между психическими расстройствами и соматическими заболеваниями.

В более узком смысле понятие «психосоматические» относится лишь к группе расстройств, в развитии которых психические факторы играют непосредственно этиологическую роль. Но даже и здесь речь идет, как правило, о сложной комплексной причине расстройства, далеко не всегда исчерпывающейся лишь психическими факторами. Важно учитывать необходимый биологический компонент этой комплексной причины (например, генетическую предрасположенность при инсулинонезависимом сахарном диабете), который в сочетании с психическим фактором (например, депрессией) и социальным стрессом (например, потерей любимого человека) создает набор факторов, достаточный для возникновения болезни; отсюда термин – биопсихосоциальный. Следовательно, стрессовые факторы и психические реакции на них могут рассматриваться как триггеры или катализаторы болезни. Эти реакции неспецифичны и способны провоцировать развитие таких заболеваний, как сахарный диабет, системная красная волчанка, лейкоз, рассеянный склероз. Кроме того, роль психических факторов относительна и широко варьирует у больных с одним и тем же заболеванием. Так, например, в этиологии бронхиальной астмы генетическая, аллергическая, инфекционная и эмоциональная составляющие у разных больных могут быть представлены в различных пропорциях (11, с. 177).

Тот факт, что психический стресс может способствовать возникновению различных соматических заболеваний или изменять их течение, известен давно, однако врачи общей практики зачастую весьма скептически относятся к этому. Бесспорно, что эмоции влияют на функцию вегетативной нервной системы: они изменяют частоту сердечных сокращений, потоотделение, перистальтику кишечника. Но могут ли психические процессы влиять на иммунный ответ? Если да, то каковы механизмы этого влияния? Теперь уже становится ясным, что ответ на первый вопрос должен быть положительным. Это подтверждается клиническими работами и опытами на животных. Так, у мышей наблюдается отчетливое снижение иммунного ответа при воздействии условных раздражителей. У человека под влиянием психических факторов возможно снижение кожной гиперчувствительности замедленного типа, и даже in vitro показана активация лимфоцитов вирусом ветряной оспы – опоясывающего лишая. Однако механизмы взаимодействия головного мозга и иммунной системы остаются невыясненными. В настоящее время психоиммунология стала важной областью науки (2, с. 46).

Непрямое (опосредованное) действие психических факторов может сказываться на течении многих заболеваний. Обычно стремление пациента отрицать наличие заболевания (или, в более мягкой форме, отрицать тяжесть болезни) ведет к нарушениям лечебного режима или отказу выполнять назначения врача. Например, при диабете ощущение зависимости от бесконечных инсулиновых инъекций и строжайшей диеты может вызвать у больного состояние подавленности или снижение настроения, в результате чего он вообще может отказаться от лечения. Как следствие развивается псевдолабильный диабет, лечение которого, пока больной находится во власти психологического конфликта, практически невозможно. Другими характерными примерами являются случаи прекращения больными лечения артериальной гипертензии или эпилепсии либо отказа от необходимых обследований или операций.

Все чаще врачам общей практики приходится иметь дело с хроническими или рецидивирующими заболеваниями, такими, как инфаркт миокарда, артериальная гипертензия, цереброваскулярная патология, сахарный диабет, злокачественные новообразования, ревматоидный артрит и хронические респираторные заболевания. Эти заболевания тесно связаны с социальными и психическими стрессами сложными причинноследственными отношениями. Психосоциальные влияния, взаимодействуя с факторами наследственной предрасположенности, особенностями личности, типом нейроэндокринных реакций на жизненные трудности, могут изменять клиническое течение перечисленных выше заболеваний.

● Соматические проявления психических состояний. Действие психосоциальных стрессов, провоцирующих внутренние конфликты и вызывающих адаптивную реакцию, может проявляться скрытно, под маской соматических расстройств, симптоматика которых схожа с симптоматикой органических заболеваний. В подобных случаях эмоциональные нарушения нередко не только не замечаются и даже отрицаются пациентами, но и не диагностируются врачами. Причины и механизмы формирования того или иного соматического симптома в ответ на психосоциальный стресс могут прослеживаться достаточно отчетливо. Например, тревога прямо связана с адренергическими феноменами: тахикардией, потоотделением и другими. Однако механизмы развития психогенных симптомов часто остаются неясными, хотя, как правило, их связывают с напряженностью, проявляющейся как непосредственно (например, мышечное напряжение), так и в конверсионной форме (8, с. 332).

Конверсия – это неосознаваемый процесс трансформации психических конфликтов и тревоги в соматические симптомы. Понятие конверсии традиционно связывается с истерическим (гистрионическим) поведением. Однако в более широком понимании конверсия – это явление, встречающееся у пациентов обоих полов и различных типов личности. Хотя конверсионная симптоматика – клиническая реальность в повседневной работе, она, к сожалению, недостаточно знакома врачам общей практики и редко диагностируется. В результате больные с конверсионными расстройствами подвергаются разнообразным сложным, неприятным, а иногда и опасным обследованиям для обнаружения несуществующих органических соматических заболеваний (5, с. 102).

Конверсионным может быть практически любой симптом. Анализ истории заболевания позволяет проследить, как пациент «выбирает» свой собственный симптом. «Выбирается», как правило, расстройство, знакомое пациенту, зачастую ранее пережитое во время реального соматического заболевания, например тяжелого перелома, приступа стенокардии, повреждения поясничного диска. Под действием психосоциального стресса такой симптом появляется вновь (или сохраняется несмотря на проводимое адекватное лечение) как психогенный симптом. Кроме того, пациенты могут «заимствовать» симптом у других. Например, студенту-медику, курирующему больного лимфомой, кажется, что у него увеличены лимфоузлы; у родственника или знакомого больного инфарктом миокарда появляются боли в груди. В каждом таком случае пациент с конверсионным расстройством идентифицирует себя с тем, у кого он наблюдал данное расстройство. Наконец, конверсионный симптом может бессознательно выбираться пациентом как метафора его психосоциальной ситуации. Например, у отвергнутого любимой – боль в груди («разбитое сердце»); у тяготящегося своей участью – боль в спине (как будто бы от тяжёлой ноши). Вообще боль – это наиболее типичный конверсионный симптом. Известны атипичные лицевые боли, неопределенные головные боли, абдоминальный дискомфорт и колики неясной локализации, боли в шее и спине, поясничные боли (иногда симулирующие перемежающуюся хромоту), дизурия, диспареуния, дисменорея (5. с. 103).

Определенный интерес представляет проявление конверсионной симптоматики в форме так называемой массовой или эпидемической истерии, при которой группу людей внезапно охватывает беспокойство по какому-либо поводу, например по поводу пищевого отравления, содержания токсичных веществ в воздухе и т.п. Среди «заболевших» распространяются симптомы, впервые появившиеся у кого-либо из членов данной группы. Наиболее часто сообщается о «заболевших» в школах группах подростков. Однако подобные «эпидемии» возможны и в других коллективах. При первых сообщениях ситуация иногда излишне драматизируется из-за диагностических трудностей, но в дальнейшем отсутствие реальной угрозы и благополучный исход становятся очевидными.

Тревогу и депрессию принято считать выражением психического стресса, проявляющегося нередко в форме соматических расстройств. Когда пациент говорит сразу о множестве расстройств, жалуясь при этом на душевную боль, диагностика обычно не представляет особых трудностей. Но если пациент жалуется на расстройства одной определенной системы, но не сообщает об эмоциональном дискомфорте, то диагностика осложняется. Подобные случаи часто описываются как маскированные депрессии, хотя более подходящим было бы название маскированиая тревога. В этих случаях могут выявляться дисфория и такие симптомы депрессии, как инсомния, идеи самоуничижения, двигательная заторможенность, пессимистический взгляд на жизнь. При этом пациент может отрицать снижение настроения. В других случаях тревога и депрессия осознаются, но воспринимаются как нечто вторичное, т.е. как реакция на физическое недомогание (1).

● Психологические реакции на соматическую болезнь. Каждый больной по-своему реагирует на имеющееся у него заболевание, поэтому разумно учитывать следующие особенности; психологическое воздействие хронической болезни, отношение к диагнозу – признание или недостаточное понимание, манеру общения и отношение к врачу. Отношение больных к побочным действиям лекарств тоже широко варьирует.

У лиц с рецидивирующими или хроническими заболеваниями часто отмечается депрессия, нередко утяжеляющая клиническую картину страдания по механизму порочного круга. Постепенное нарастание признаков физического неблагополучия при болезни Паркинсона, сердечной недостаточности или ревматоидном артрите вызывает депрессивную реакцию, еще более усиливающую чувство безнадежности. Здесь улучшению состояния существенно способствуют антидепрессанты.

Особенно труден подход к больным с тяжелыми функциональными дефектами или утратой частей тела (например, при параличе, в результате ампутации или повреждения спинного мозга), В данном случае необходимо уловить часто весьма зыбкую грань между реактивной депрессией, когда необходимо традиционное психиатрическое лечение, и дисфорическими эмоциоными реакциями, пусть резко выраженными, но соответствующими тяжести физического недуга. Дисфорические эмоциональные реакции являются расстройством настроения, своего рода констелляцией горя, утраты моральных сил и ощущения своей «вырванности» из жизни, душевного и физического упадка. Эти реакции плохо поддаются лечению антидепрессантами и психотерапии. Их динамика определяется в основном общим клиническим состоянием больного. Со временем при успешной реабилитации или привыкании больного к своему измененному статусу наступает улучшение. В реабилитационных клиниках часто диагностируют депрессию там, где ее нег, и, наоборот, не распознают, где она на самом деле имеет место. Дифференциальный диагноз в такой ситуации очень сложен. Наиболее существенную помощь окажет консультация врача, имеющего специализацию по психиатрии и большой опыт лечения больных с соматическими расстройствами (1).

1.2 Консультирование клиентов с психосоматическими расстройствами

Существует множество попыток объяснить происхождение психосоматических нарушений. Почти все они, так или иначе, связаны с психоаналитическим пониманием личности, ибо сами основы психосоматической медицины в третьем десятилетии нашего века формировались под влиянием психоанализа. И сегодня влияние психоанализа на объяснение и лечение психосоматических нарушений довольно велико. Длительное время подчеркивалось значение особенностей личности в возникновении психосоматических нарушений (например, Dunbar описал "коронарную", "аллергическую", "гипертоническую", "ревматоидную" и др. личности). Позднее полагали, что возникновение конкретных психосоматических нарушений предопределено устойчивостью определенных эмоциональных состояний (один из основоположников психосоматической медицины, Weitzsaker, утверждал, что злоба и ожесточенность обусловливают возникновение болезней сердца; бессилие и зависимость приводят к расстройствам пищеварительного тракта; сексуальное напряжение способствует нарушению системы дыхания и т.п.). В настоящее время ученые склоняются к концепции многофакторного патогенеза психосоматических нарушений и объясняют их не личностной структурой, а специфическими психологическими, генетическими и социальными факторами. Подчеркивается значение генетически заданных свойств человека (в том числе и психических), повышенной уязвимости отдельных органов (обусловленной родовыми травмами, соматическими заболеваниями и физическими повреждениями в младенчестве, детстве и юности), взаимоотношений в семье, способов реагирования личности в критических ситуациях (Kociunas, 1983) (4, с. 129-134).

Иногда психосоматические жалобы человека кажутся безосновательными и приводят в замешательство врачей общей практики, которые во всем склонны винить "нервы". Тем не менее чаще всего за этими жалобами скрыты не выдуманные, а реальные конфликты, говоря точнее, специфическая устойчивость неблагоприятных отношений (Bird, 1973).

Обычно люди стремятся к прекращению плохих взаимоотношений. Психосоматический клиент ведет себя иначе. Он годами может терпеть отношения, которые не только не доставляют удовольствия, но истощают и разрушают его личность. Трудно объяснить, почему это происходит. Психосоматическим клиентам не свойственны мазохистские черты. Если бы такие отношения доставляли мазохистское удовлетворение, не возникали бы психосоматические симптомы. Толерантность к неблагоприятным взаимоотношениям и природу психосоматических симптомов можно объяснить подавлением враждебности, агрессивности, злобы. Если обычно озлобленность побуждает людей к прекращению отношений, то психосоматическая личность подавляет злобу и продолжает отношения. Внешне такой человек даже не кажется страдающим, однако консультант может с полной очевидностью убедиться в страдании его тела. Непонятно, почему происходит подавление злобы, но известно, что психосоматические клиенты очень чувствительны к любым проявлениям озлобленности в себе и других.

Важнейшая задача консультанта в беседе с психосоматическим клиентом — помочь ему выявить, хотя бы частично, скрытую озлобленность. Но как это сделать? Некоторые консультанты начинают с вопросов: "Нервный ли Вы?", "Чувствительный ли Вы?". Возможные ответы на эти вопросы, увы, дают мало сведений. Но можно спросить и о конкретных проблемах и постараться вникнуть в жизнь клиента: "Похоже, что-то в жизни вызывает у Вас озабоченность; не расскажете ли об этом?" или "Что происходит в Вашей жизни, что в ней изменилось, что стало иначе, нежели было раньше?". Вопросы направлены на повседневную жизнь клиента, на перемены в его семье, работе, в отношениях с близкими и друзьями. Порой на такие вопросы консультант слышит ничего не значащий ответ: "Все хорошо". Это всего лишь отговорка, поскольку в жизни каждого человека всегда что-то происходит. Однако консультант должен не противоречить, а продолжать спрашивать клиента о различных аспектах его жизни: чем он занимается на работе, с кем работает, каков его личный вклад в общую работу, как он проводит свободное время, каковы взаимоотношения у него в семье? Не следует настоятельно требовать рассказа о конфликтах, отрицательных чувствах, поскольку из словаря клиента исключены соответствующие понятия.

Консультант должен не только помочь клиенту осознать свою озлобленность, но и указать, как она сказывается на поведении. Одни психосоматические клиенты слащавы и приятны, со всем соглашаются, и трудно поверить в их враждебность. Другие не способны почувствовать, да и не чувствуют недоброжелательности вокруг себя. При возникновении хотя бы малейшего спора они отступают. Если не могут устраниться из ситуации, прибегают к рационализации и говорят себе, что спорящие шутят. Иные склонны выражать свою злость, тем не менее изменяют ее действительный объект (4, с. 129-134).

Беседа с психосоматическим клиентом об озлобленности обычно трудна и далеко не всегда успешна, хотя позволяет показать клиенту, какова его жизненная ситуация, как он подавляет свою враждебность и как это связано с его соматическими симптомами. Консультант должен не только помочь клиенту распознать в себе злобу, но и побуждать его к отреагированию в процессе консультирования. Поэтому не удивительно, если в случае успешной работы заменителем действительного объекта враждебности клиента временно становится консультант.

Еще одна существенная причина трудности консультирования психосоматической личности состоит в ее "эмоциональной безграмотности", неспособности вербализовать свои внутренние переживания, нехватке символического мышления. Эти свойства в 1972 г. американский психиатр P. Silneos приписал "алекситимной личности". Комплекс сходных качеств наряду с симптомами маскированной депрессии был также обнаружен у лиц, перенесших посттравматический стресс, и даже у некоторых здоровых.

Черты алекситимной (психосоматической) личности служат серьезным препятствием в консультировании и психотерапии. Больше всего консультанта фрустрирует отказ этих клиентов связывать свои соматические жалобы с конфликтами в эмоциональной сфере, хотя часто психологический контекст жалоб очевиден. Очень трудно помочь человеку психологическими методами, когда он свои эмоциональные проблемы понимает как соматические. Такой клиент говорит о разнообразных болях, много молчит, не проявляет никакой мотивации к сотрудничеству, явно ориентирован на медикаментозное лечение, постоянно принуждает консультанта к инициативе. Монотонный, эмоционально бесцветный стиль клиента вызывает у консультанта раздражение, потому что он чувствует себя загнанным в угол. Попытка активно вовлечь клиента в эмоциональные отношения только увеличивает у того тревожность из-за неумения вербализовать чувства. Соответствующий всплеск физиологических реакций позволяет клиенту еще больше жаловаться на соматическое недомогание.

Если клиент яркий алекситимик, следует применять процедуры консультирования, направленные не на конфронтацию, а на поддержку. Клиента также следует подготавливать к вербализации своих переживаний. Для этого можно использовать примеры эмоциональных слов и фантазий, анализ различных эмоциональных ситуаций, перевод умозаключений клиента на дифференцированный язык эмоций. Хотя такая подготовка далеко не во всех случаях бывает эффективной, она в определенной степени помогает осознать эмоциональные проблемы и вербализовать их (4, с. 129-134).

Глава 2. исследование психологического состояния психосоматических больных

2.1 Цель и задачи исследования

Методикой исследования явились работы И. Г. Малкиной-Пых «Психосоматика: Справочник практического психолога» - Опросник Сердюка - для изучения самооценки социальной значимости болезни (8, с. 63-66); Михайлов Б. В., Сердюк А. И., Федосеев В. А. «Психотерапия в общесоматической медицине: Клиническое руководство» (9, с. 36).

Исследование проводилось на базе.

В исследовании принимали участие 10 человек в возрасте от 35 до 45 лет с различными психосоматическими заболеваниями.

Цель исследования – определить возможности психологического консультирования в оказании помощи больным с психосоматическими заболеваниями.

Объект исследования – больные с психосоматическим заболеванием.

Предмет исследования – возможности консультирования больных с психосоматическим заболеванием.

В исследовании использовались методы:

1. Теоретический (анализ психологической литературы по теме исследования).

2. Статистический (количественный и качественный анализ психосоматических больных).

3. Экспериментальный (осуществление и последующая обработка результатов эксперимента).

Для достижения цели исследования и проверки гипотезы необходимо было решить следующие задачи:

1. Подобрать методики для диагностики самооценки социальной значимости болезни.

2. Подобрать стимульный материал для проведения констатирующего эксперимента.

3. Провести исследование для выявления самооценки больными влияния заболевания на их социальный статус.

4. Разработать программу специальных занятий способствующих повышению уровня самооценки больными влияния заболевания на их социальный статус.

5. Сравнить показатели самооценки больными влияния заболевания на их социальный статус в начале и в конце эксперимента

2.2 Результаты эксперимента, выявляющие степень социальной значимости болезни

В целях выявления влияния болезни на разные сферы социального статуса больных использовалась методика «Опросник Сердюка» - для изучения самооценки социальной значимости болезни (8, с. 63-66). (приложение 1)

Таблица 1.

Утверждение 1

Из-за болезни я не могу работать с прежней работоспособностью, стал(а) слабым(ой), немощным(ой), сам(а) себе неприятен(а).

Проанализировав показания таблицы 1, можно сделать вывод, что все участники исследования из-за болезни не могут работать с прежней работоспособностью, стали слабыми, немощными, сами себе неприятны.

Таким образом, можно сказать, что у испытуемых присутствует ограничение ощущения силы и энергии.

Таблица 2.

Утверждение 2

Болезнь осложняет взаимоотношения в моей семье, чувствую, что надоел(а) родным со своей болезнью.

Проанализировав показания таблицы 2, можно сказать, что ответы больных различны. Так, например, при беседе с Натальей Б., Алиной П. и Антоном Г. выяснилось, что в их семьях хорошие отношения, и семьи окружили больных вниманием и заботой и делают всё возможное для скорейшего выздоровления их. Про остальных испытуемых можно сказать, что в их семьях болезнь осложняет взаимоотношения, они чувствуют, что надоели родным со свей болезнью.

Таким образом, у 7 психосоматических больных произошло ухудшение отношения к больному в семье.

Таблица 3.

Утверждение 3

Из-за болезни приходится себя во многом ограничивать, боюсь употреблять спиртное, ограничиваю себя в еде, избегаю ходить в гости, отказываю себе в развлечениях

Проанализировав показания таблицы 3, можно сделать вывод, что всем участникам исследования из-за болезни приходится себя во многом ограничивать, боятся употреблять спиртное, ограничивают себя в еде, избегаю ходить в гости, отказываю себе в развлечениях.

Таким образом, можно сказать, что все испытуемые ограничивают себя в удовольствиях.

Проанализировав показания таблицы 4, можно сделать вывод, что у всех участников исследования из-за болезни ухудшились отношения на работе, чувствуют, что сотрудники стали хуже относиться к ним, не сочувствуют и даже придираются.

Таблица 4.

Утверждение 4

Из-за болезни ухудшились отношения на работе, чувствую, что сотрудники стали хуже относиться ко мне, не сочувствуют и даже придираются