Институт акушерства и гинекологии им. Д.О. Отта

Тема настоящей курсовой работы «Институт акушерства и гинекологии им. Д. О. Отта (1893–1929 гг.)». Актуальность этой темы бесспорна, поскольку данная область до сих пор исследована очень мало. Большая часть существующей литературы посвящена медицинскому аспекту вопроса. В качестве источников использовались материалы медицинских отчетов Института, они и являлись опорными при написании работы.

Данная работа в некоторой степени является продолжением прошлогоднего исследования «Родовспоможение в Санкт-Петербурге XIX в.», в котором Клиническому повивальному институту (ныне акушерско-гинекологический институт им. Д. О. Отта) посвящена вторая глава.

Временные рамки исследования были выбраны не случайно и напрямую связаны с деятельностью выдающегося акушера-гинеколога профессора Дмитрия Оскаровича Отта. Двадцать пять лет своей жизни он посвятил развитию и процветанию Акушерско-гинекологического Института, в котором создал научный центр, образцовую клинику, сооруженную и оборудованную под его руководством, и организовал в ней акушерско-гинекологическую школу, выпускники которой долгое время ценились во всем мире.

Первая глава работы посвящена формированию и развитию Института в 1893-1904 гг. В 1893 г. директором Клинического (с 1895 г. Императорского) повивального института стал профессор Д. О. Отт, реформаторская деятельность которого принесла Институту всероссийскую и европейскую славу. Институт стал первым в России, Европе и мире родовспомогательным, образовательным и научным учреждением, специально предназначенным для оказания помощи беременным женщинам и их детям и подготовки высококвалифицированных кадров в области повивального искусства.

Во второй главе была сделана попытка проанализировать деятельность Института и изменения, произошедшие с момента переезда учреждения в новое здание на Менделеевскую линию д. 3 в 1904 г. и до революционных событий 1917 г. Опорными работами по данному периоду можно назвать издание, посвященное юбилею учреждения – «Научно- исследовательский институт акушерства и гинекологии имени Д. О. Отта»(1) и работу Н. С Киселева. «Описание Санкт-Петербургского родовспомогательного заведения в настоящее время»(2).

Переход учреждения в новое помещение и соответствующая реорганизация его прежней работы на основе более широких возможностей явилась как бы гранью, отделяющей работу института от предыдущего периода.

Третья глава посвящена анализу реформирования работы Института после революционных событий 1917 г. Исследование заканчивается 1929 г. – годом смети Д. О. Отта.

В дипломной работе планируется продолжить исследование деятельности Института и довести его до настоящего времени.

Глава IНачало деятельности Д. О. Отта на посту руководителя Института акушерства и гинекологии (1893-1904 гг.)

Конец XIX в. стал для акушерской и гинекологической науки чрезвычайно важным периодом. С введением в практику асептики и антисептики, гинекология выделяется в самостоятельную врачебную дисциплину, а в акушерстве все более успешно применяются хирургические методы лечения(3).

Акушерско-гинекологические клиники становятся центрами научных исследований, школами подготовки научных и практических кадров акушеров-гинекологов. К врачебной деятельности и области акушерства получили доступ женщины-врачи. Возникают специальные учреждения для усовершенствования врачей по акушерству и гинекологии(4).

Ведущим научным и методическим центром акушерства и гинекологии в Санкт-Петербурге в этот период становится Клинический повивально- гинекологический институт, который с момента своего основания размещался в старинном особняке на набережной реки Фонтанки (дом 148)(5).

В 1893 г. директором Института становится профессор Дмитрий Оскарович Отт(6). По его ходатайству в 1895 г. Институт получил титул Императорского, а в 1899 г. Николай II лично утвердил его Устав, согласно которому „Императорский повивально- гинекологический институт", как „ученое и высшее специальное учебное заведение", имел своей задачей и целью „всестороннее научное изучение акушерства и женских болезней, а также научную разработку способов для наиболее успешного врачевания больных по данной специальности"(7).

Под руководством Д. О. Отта учреждение было подвергнуто радикальной перестройке. Появились пять совершенно изолированных каменных зданий— отделение для рожениц, для здоровых родильниц, для заболевших родильниц, для гинекологических больных и амбулаторное отделение.

Каждое из них имело свои персонал и инвентарь. Гинекологическое отделение было расширено до 30 кроватей, для больших операций была выстроена операционная в форме шестиугольника с особой системой отопления и вентиляции, была выделена специальная комната под аптеку(8).

Именно в эти годы известность Института шагнула далеко за пределы страны — X Международный медицинский конгресс в Берлине (1890 г.) признал постановку дела в Институте образцовой, а сам Институт — “первоклассным клиническим, учебным и научным учреждением”(9).

Институт стал первым в России, Европе и мире родовспомогательным и одновременно образовательным и научным учреждением, специально предназначенным для оказания помощи беременным женщинам и их детям и подготовки высококвалифицированных кадров в области повивального искусства(10).

Профессор Д. О. Отт был блестящим врачом и педагогом. Под его руководством система подготовки и повышения квалификации акушерско-гинекологических кадров достигла наивысшего расцвета во всех звеньях: от подготовки младшего и среднего персонала до переподготовки врачей-специалистов, которые направлялись в Институт со всех уголков России(11).

До перехода Института в новое здание в нем была одна общая клиническая лаборатория, учрежденная в 1893—1894 гг. по инициативе Д. О. Отта. Объем и характер работы этой лаборатории был еще очень ограничен. В ней производились клинические анализы крови, мочи, выделений и в отдельных случаях — микроскопическое исследование биопсий и пробных соскобов(12).

В конце XIX в. стационарная акушерская помощь по количеству акушерских коек в учреждениях города не могла удовлетворять потребности населения. Большая часть родов происходила на дому. Учитывая это, Д. О. Отт организовал при Институте выездную акушерскую поликлинику для оказания бесплатной помощи малообеспеченным слоям населения (обеспеченные семьи могли приглашать акушерский персонал за плату). Поликлиника одновременно служила и для педагогических целей(13).

В ноябре 1895 г. при Институте были организованы «повторительные» курсы для акушерок(14).

В 1896 г., всецело отдавшись работе в Институте, Д. О. Отт оставил работу в Александро- Невском приюте, получив при этом звание почетного врача-акушера Петербургских городских родильных приютов(15).

До 1893 г., года назначения Д. О. Отта директором Повивального института, из этого учреждения почти не выходило научных работ. Однако вскоре их накопилось довольно много и оказалось возможным выпустить целый сборник, а в последствии они начали издаваться регулярно.

В 1898 г. был издан крупный труд под названием «100 лет Клинического Повивального института»(16).

Большое значение для науки имеют работы, раскрывающие особенности течения и ведения родов при тазовом предлежании плода и узком тазе, и унифицированная терминология, связанная с этой патологией(17).

Основными научными идеями, беспокоившими работавших в Институте ученых в конце XIX в., были проблемы инфекции, узкого таза и эклампсии(18).

В 1901-1904 гг. вместе с заботами об увеличивающемся наплыве рожениц остро встал вопрос недостатка средств на содержание учреждения. Растущие расходы отодвигали вопрос о постройке нового здания на неопределенное время и руководство вынуждено было ограничиться постройкой небольших помещений для хозяйственных нужд(19).

За 11-летний период (с 1893 по 1903 гг.), общее число родов в Институте равнялось 13 тыс. 261. Основная масса рожениц происходила из низшего сословия. Так, крестьянки составляли 78% всех пациенток, солдатки 15%, остальные 7% принадлежали к другим сословиям(20).

По вероисповеданию 86% женщин были православные, 9% лютеранки, 5% католички. «Правильные» роды наблюдались в 79,6%, патологические — в 16.7%, выкидыши — в 3,7%. Среднее время пребывания в приюте — 4 дня. За этот же период во время и после родов умерло 267 женщин (2.01%)(21).

Глава IIРазвитие Института в 1905-1917 гг.

В 1904 г. Дмитрий Оскарович Отт поставил вопрос о необходимости постройки новых зданий для Института. По этому поводу он писал: “Русская гинекология нисколько не отстает от Запада. Необходимо построить такое учреждение, которое соответствовало бы всем новейшим достижениям в области гинекологии, которое руководило бы всей гинекологической мыслью и служило бы высшим научным центром в деле развития и изучения акушерства и женских болезней”(22).

С большим трудом ему удалось получить от руководства Санкт- Петербурга прекрасный участок земли - бывший Биржевой сквер, с трех сторон окруженный водой и отделенный от рукавов Невы только научными учреждениями, а не жилыми домами. Чтобы избежать затопления, площадь, отведенная для Института, была приподнята почти на ¾ метра. Разработать проект постройки было поручено одному из лучших архитекторов того времени- Л. Н. Бенуа(23).

Проект и планы нового Института были опубликованы как в отечественной, так и в заграничной прессе с просьбой к читателям и учреждениям высказать свои соображения, замечания и поправки. Все указания были рассмотрены особой комиссией, и только после этого было начато строительство(24).

В 1904 г. на открытии и освящении института присутствовал Император Николай II, о чем сделал запись в своем дневнике: “24 февраля. Вторник. Принимал до 11.45. В полдень поехали на освещение великолепного нового здания акушерско-гинекологического института напротив Университета. После длинного молебна, отслуженного митрополитом Антонием, осмотрели главные части помещений и уехали около 2 часов”(25).

Новое здание Акушерско-гинекологического института представляло собой трехэтажное каменное сооружение, построенное по типу отдельных павильонов, соединенных с главным зданием коридорами. Всего таких павильонов было построено шесть. Кроме того, были еще два флигеля, не соединенных с главным зданием – это бактериологическая лаборатория и общежитие для врачей(26).

Общая площадь зданий института составляла 10 тыс. 656 кв. м, а объем—160 тыс. 845 куб. м. Стоимость всей постройки и оборудования вылилась в 3 млн. 500 тыс. руб.: а) строительные работы – 1 млн. 225 тыс. руб., б) общие механические установки—942 тыс. руб., в) электрическая станция— 200 тыс. руб., г) специальные механические и медицинские сооружения—363 тыс. руб.,) оборудование– 600 тыс. руб., е) технический надзор— 95 тыс. руб., ж) расходы комиссии—75 тыс. руб.(27)

Вся постройка в целом и все ее детали были тщательно продуманы. По выражению самого Д. О. Отта, “каждый гвоздь был вбит и каждый винт привинчен не случайно”(28). Были предусмотрены широкие, светлые коридоры, полное отсутствие темных углов, перегородок, поверхностей, на которых могла бы оседать пыль. Коридоры и палаты освещались особо сконструированной осветительной арматурой, отбрасывающей свет к потолку. Повышенные требования предъявлялись к вентиляции: воздух всасывался через вентиляционные башни, расположенные в саду, в гуще зеленых кустов, и проходил через бумажные фильтры. Увлажняясь под бассейном с фонтанами, он согревался до необходимой температуры и поступал в каналы, которые освещались через специальные окошки, во избежание плесени(29). Таким образом, даже в ненастные дни пациентки получали свежий, увлажненный и согретый до нужной температуры воздух.

Специальное оборудование по идее Д. О. Отта было усовершенствовано целым рядом приспособлений, не имевших аналогов в то время. К ним можно отности подачу стерилизованной воды от центральных аппаратов по всему зданию, аппараты для приготовления искусственного физиологического раствора, очистку и увлажнение воздуха в операционной водяной пылью, приготовление искусственного льда из стерилизованной воды, наличие телефонов и электронных часов у всех кроватей, орган, со специальным подбором регистров для изучения влияния различного характера музыки на больных, подвергавшихся общему наркозу(30).

На первом этаже главного здания Института было отведено помещение для поликлиники, где в педагогических целях происходил прием больных совместно с врачами-курсантами и молодыми сотрудниками института. Здесь же находилось отделение для гинекологического массажа, идею и методику которого Д. О. Отт привез из Швеции и культивировал в России(31).

Д. О. Отт уже в начале своей деятельности понимал значимость микробиологических методов исследования в акушерстве и гинекологии и при постройке нового здания выделил отдельный корпус для бактериологической лаборатории. В лаборатории, расположенной во втором этаже этого корпуса, находились две комнаты, оборудованные специальными столами и другими приспособлениями для бактериологических работ, препараторская для приготовления питательных растворов и стерилизации, большая комната со специальным термостатом для бактериологических исследований. На первом этаже находилась комната для подопытных животных. В целом, бактериологическое отделение было очень хорошо оснащено инвентарем и аппаратурой(32).

Во вновь построенном институте отдельного помещения для новорожденных не было предусмотрено. В то время как у нас, так и заграницей, дети помещались в кроватках в одной палате с матерями. Кроватки новорожденных помещались поперек у ножного конца кровати матери. Наблюдение за новорожденными велось дежурными ученицами повивальной школы под руководством акушерки. Д. О. Отт уделял серьезное внимание изучению физиологии и патологии новорожденных. Он командировал одного из своих сотрудников (А. Л. Владыкина) заграницу (в Париж) специально для изучения этого вопроса. Там этот врач-акушер получил солидную подготовку и стал впоследствии одним из первых специалистов по микропедиатрии в нашей стране(33).

Будучи в большей степени врачом- гинекологом, чем врачом- акушером, Д. О. Отт с особенной тщательностью, продуманно, с широким размахом оборудовал гинекологическое отделение. Оно было расположено на двух этажах правой половины здания и имело отдельное помещение для операционного блока. Последний состоял из двух “операционных”, “стерилизационной” и “материальной” комнат, специальной комнаты для наркоза, помещения для переодевания врачей и широкого светлого коридора с несколькими умывальниками, снабженными холодной и горячей водой(34).

Проект специального устройства операционного блока был разработан после всестороннего изучения Д. О. Оттом лучших операционных в России и в других странах. Вход в операционную для врачей- практикантов был устроен через боковую дверь по особой лестнице из нижнего этажа. Таким образом, они миновали те двери, через которые доставлялись больные и входили врачи, принимавшие участие в операциях(35).

Особенно продуманно была устроена большая операционная. В целях наилучшего освещения вся задняя стена, выходившая во внутренний двор, сплошь состояла из зеркальных стекол, а потолок наклонно опускался во внутрь комнаты. Стены были облицованы плитами из опалина (молочно-белого стекла), а пол устлан особыми ребристыми плитками из того же материала. Подача инструментов и материала в операционную производилась через особую стеклянную перегородку, открывавшуюся в соседнюю стерилизационную комнату. Утром в операционные дни операционная через особую трубу наполнялась текучим паром и таким образом из воздуха осаждались мельчайшие частицы пыли. Неоднократные бактериологические исследования показывали почти полную стерильность воздуха. Большая операционная предназначалась для “чистых” операций, малая — для “гнойных”(36). Врачи- практиканты располагались на особых местах, устроенных амфитеатром, с отдельным входом, что создавало возможность полной изоляции персонала, участвующего в операциях. Громадная площадь большой операционной, размером 100 кв. м., позволяла производить одновременно две и более операций(37).

В том же здании (на первом этаже), было устроено изоляционное отделение, совершенно обособленное и имеющее отдельный вход со двора. Оно в миниатюре представляло маленькое клиническое отделение и было оборудовано подобно остальным. В нем помещались: родильная комната, комната для родильниц, перевязочная, комната для дежурной акушерки, ванная, буфетная, уборная. Это отделение предназначалось для рожениц и родильниц, больных рожей, тифами, скарлатиной, дифтерией и т. д.(38)

По описанию Д. О. Отта, “все помещения, предназначенные для научно-учебных занятий, сгруппированы в центре здания и, имея удобное сообщение между собой и со всеми клиническими отделениями, вместе с тем настолько изолированы, что покой больных не нарушается”(39).

Вначале Институт был запланирован на 175 коек с расчетом возможного увеличения их числа до 200, что почти сразу после постройки и было осуществлено(40).

Переход учреждения в это новое помещение и соответствующая реорганизация прежней работы на основе более широких возможностей явилась своеобразной гранью, отделяющей работу института от предыдущего периода. Научная, педагогическая и клиническая деятельность особенно широко развернулась именно в этот период.

Особенно велики заслуги Д. О. Отта в подготовке кадров, без которых не была бы возможна огромная научная и педагогическая работа института.

В дореволюционные годы врачи приезжали для усовершенствования и специализации на свои собственные сбережения и никаких командировочных не получали. Учитывая это, Д. О. Отт основал при институте общество взаимопомощи «врачей, приезжающих для усовершенствования»(41).

Довольно длительное время (с 1904 по 1915 г.), помимо врачей, в институте занимались также студенты Военно-медицинской академии и Женского медицинского института, в среднем ежегодно в институте было по 95 человек учащихся (всего 1 тыс. 149 чел.)(42).

Много внимания уделял Д. О. Отт также среднему медицинскому образованию, в частности акушерской школе, находившейся в ведении института до 1921 г. Здесь им было проведено много реформ, значительно преобразовавших методы учебной подготовки. Учитывая бедственное положение некоторых учениц Повивальной школы, Д. О. Отт организовал благотворительное общество для нуждающихся. Кроме того, несколько раз организовывались повторные курсы для акушерок и курсы для сестер охраны материнства и младенчества и санитарок(43).

Значительная часть как педагогической, так и, в особенности, научной работы выполнялась внештатными врачами (экстернами). Хотя они избирались на 3 года, но многие из них работали десятки лет на равном положении со штатными. Многие из бывших экстернов стали впоследствии высококвалифицированными специалистами и профессорами(44).

Научно-исследовательская работа института за 14-летний период (1904—1917 гг.) выразилась в 220 научных печатных трудах, в состав которых вошли 24 монографии(45).

Также за это время Акушерско-гинекологический институт принимал участие в организации нескольких всероссийских съездов акушеров и гинекологов (1-го в 1904 г., 2-го в 1907 г. и 4-го в 1911 г.), а также V Международного акушерско-гинекологического конгресса (1910 г.) Кроме того, институт участвовал посредством своих научных трудов в Международной гигиенической выставке в Дрездене (1912 г.), в XVII Международном конгрессе в Лондоне (1913 г.), во Всероссийской Гигиенической выставке (1913 г.) и др.(46)

В клиническом отношении, деятельность института проще всего проанализировать, используя материалы медицинских отчетов, активно издававшихся в этот период.

Среди общего числа поступавших женщин роженицы составляли 96,8%, беременные — 3,1%, а родильницы — 0,1%.(47)

Такой небольшой процент беременных пациенток свидетельствует о недостаточной помощи женщинам, имевшим патологию беременности. Отчасти это можно объяснить переполнением акушерских стационаров, в которых не хватало мест даже для рожениц.

Например, в Санкт-Петербургское родовспомогательное заведение за период с 1904 по 1917 г. поступило 46 тыс. 538 женщин, хотя обращалось за помощью 57 тыс. 876. Таким образом, отказы составляли 19,5% по отношению ко всем обращавшимся: почти каждая пятая женщина, искавшая медицинской помощи, получала отказ в приеме(48).

Очень часто при наличии одного свободного места в приемный покой приходили одновременно две или три роженицы. Санитарная комиссия городской думы в таких случаях, как писал в медицинском отчете В. Штольц, рекомендовала принимать рожениц по жеребьевке(49).

По социальной принадлежности женщин, поступавших в стационары, во всех медицинских отчетах делят на «простых» и «привилегированных».

Число «привилегированных» в разбираемые нами годы возрос более чем в пять раз(50). Это свидетельствует о том, что родильные дома уже не являлись такими учреждениями, куда обращались только при необходимости - в случаях возникновения тяжелой патологии, не позволявшей закончить роды в домашних условиях, или в случаях тяжелой нужды, когда женщина не имела даже своего угла.

Рост числа рожениц из обеспеченных слоев населения можно объяснить тем, что результаты родов в специальных медицинских учреждениях стали лучше, чем в домашних условиях, а поэтому женщины обращались туда и при нормальном течении беременности.

За 14-летний период (с 1904 по 1917 гг.), как уже говорилось выше, общее число родов в Институте выразилось суммой 46 тыс. 538 . Из них женщины, занимающиеся домашним хозяйством составили 64,39%, работающие прислугой — 9,6%, фабричные работницы— 9,1%, женщины- чернорабочие -4,9%, портнихи — 4,12%, прачки — 2,2%. Правильные роды наблюдались в 82,6%, патологические — в 12,33%, выкидыши — в 2,7%. Среднее время пребывания в приюте — 6,28 дня. За этот же период во время и после родов умерло 37 женщин (0,08%). Число случаев эклампсии составило 125 (0,27%), из них умерло — 6 женщин. Послеродовой период протекал без осложнений у 91,1% родильниц(51).

В дореволюционное время институт, именовавшийся тогда “Клинический повивально - гинекологический институт” находился в ведении дворцовых ведомств, переходя лишь от одной организации к другой. Органом, управляющим институтом, был сначала Попечительный совет и затем Опекунство(52).

Первые пятнадцать лет с момента перехода Акушерско-гинекологического института в новое здание были периодом наибольшего расцвета его деятельности в дореволюционное время(53).

Глава IIIИнститут акушерства и гинекологии в 1918-1929 гг.

Революционные события 1917 г. положили начало «новейшей» истории России.

Первые мероприятия Советской власти по реорганизации здравоохранения были связаны с Петроградом. Уже в декабре 1917 г. декретом по Министерству Госпризрения «для разработки вопросов и проведения неотложных мероприятий по охране и обеспечению материнства, как социальной функции женщины и по охране младенчества как прямой обязанности государства» был учрежден Отдел охраны материнства и младенчества, позже подчиненный Народному Комиссариату здравоохранения(54). Важными для становления Советской медицины стали и первые декреты советской власти, подписанные В. И. Лениным: «О бесплатной передаче больничных учреждений и о страховании рабочих»(1918 г.), «О создании Наркомздрава РСФСР» (1918 г.), а также принятые позже Декрет «Об освобождении беременной от работы»(1920 г.), Декреты «О праве кормящей матери на фактическую возможность кормления грудью своего ребенка» от 11 сентября 1920 г., «О перерывах в работе для кормления» от 1918 г., «О запрещении ночной работы беременной» от 3 ноября 1920 г., «О праве матери на оставление службы» от 5 января 1921 г., «Об обеспечении беременной и матери пособием в денежной и в натуральной форме», «О дополнительном питании беременной» от 3 ноября 1920 г.(55)

С первых дней новой власти реформированию была подвергнута и система акушерского образования. 20 января 1917 г. был издан Декрет Наркомата Госпризрения о родовспоможении, согласно которому одногодичные повивальные школы упразднялись, а к практической работе допускались только выпускницы двухгодичных акушерских курсов(56). Следует отметить, что уже в 1921 г. Коллегия Наркомздрава РСФСР утвердила другое положение «О нормальной акушерской школе», в котором предусматривался трехлетний срок обучения(57). Задачей новых акушерских школ стала подготовка опытных, хорошо обученных акушерок и активных работниц по санитарному просвещению. В обязанности последних входила профилактика женских болезней, охрана материнства и младенчества среди широких масс населения(58).

Однозначно оценить влияние новой власти на развитие медицинской науки в Петрограде очень сложно. К руководству здравоохранения страны и города пришли главным образом те, кто в царское время работал в среднем и низшем звеньях управления медицинской службой. Эти люди искренне стремились улучшить состояние здравоохранения нового государства — создать жестко директивную, единую для всех регионов страны систему организации и управления охраной здоровья человека.

24 марта 1918 г. в Петрограде был организован местный орган управления здравоохранением – Комиссариат здравоохранения Петроградской трудовой Коммуны, впоследствии переименованный в Комиссариат здравоохранения союза коммун северной области, а позже – в Петроградский отдел здравоохранения. При нем в конце 1918 г. был создан Ученый Совет по охране материнства и младенчества, во главе которого стал профессор кафедры акушерства и гинекологии 1-го Петроградского медицинского института Д. И. Ширшов(59). Наряду с представителями Наркомтруда, Комиссариатов юстиции и продовольствия в состав Совета вошли известные акушеры-гинекологи города – профессоры Л. Г. Личкус, Л. Л. Окинчиц, В. О. Мочан(60). На первых этапах работы Совета его задачей стало совершенствование амбулаторной помощи. С 1919 г. были организована специальная консультативная помощь для беременных женщин. В 1924 г. при родильном доме имени профессора В. Ф. Снегирева был организован первый в РСФСР «Пункт охраны материнства и младенчества»(61). В 1929 г. «Пункты охраны материнства и младенчества» переименовываются в женские консультации. К этому времени их насчитывалось 11(62).

В первые десятилетия советской власти численность населения Петрограда-Ленинграда по сравнению с дореволюционным временем значительно уменьшилась, главным образом в связи с эмиграцией. Такого рода демографические процессы обусловили снижение рождаемости в городе: в 1926 г. на 1 тыс. населения приходилось 28 новорожденных, в 1927 г. – 25, в 1928 г. – 23, а в 1929 г. – 22(63).

Изменения в здравоохранении на государственном уровне не могли не отразиться на деятельности Повивального института.

В 1917 г. Институт поступил в ведение Народного комиссариата призрения, откуда в августе 1918 г. он перешел в ведение Академического центра Наркомата просвещения. В апреле 1922 г. институт окончательно перешел в ведение Народного комиссариата здравоохранения, а с июня 1922 г. – в ведение структурного подразделения этого комиссариата - Отдел охраны материнства и младенчества(64).

С 1918 г. по инициативе профессора Р. Г. Лурье в Институте начинается работа по организации отделения физиологии и патологии беременности. В 1918 г. была выделена палата для беременных на 8 коек. В 1924 г. уже было организовано целое отделение для беременных на 20 коек, а в 1926 г. – клиника патологии беременности на 30 коек(65).

Работами ведущих акушеров-гинекологов института создавалась научная база профилактического направления в акушерстве и гинекологии. В 1922 г. в «Журнале акушерства и женских болезней» была опубликована статья Л. Л. Окинчица «Влияние условий жизни на опущение внутренних половых органов у женщин»(66), а в изданном в 1927 г. «Руководстве по женским болезням» (под редакцией Л. А. Кривского) автор главы «Социальная гинекология» Л. Г. Личкус впервые указал на необходимость исследования влияния на организм женщины условий окружающей среды - в первую очередь питания, труда, жилища(67).

Стремительно развивающиеся в этот период исследования в области биохимии предоставили возможность более глубокого изучения этими методами процессов, происходящих в женском организме. Для более широкого использования новых биохимических методов в институте была организована специальная лаборатория. В ее задачи входило углубленное изучение обмена веществ в женском организме. Лаборатории было предоставлено специальное помещение, в качестве заведующего приглашен специалист — доцент О. С. Манойлова(68).

В 1920 г. при Институте были созданы кафедра и клиника послеродовых заболеваний. Необходимость создания подобных учреждений обусловливалась тем, что акушерско-гинекологические кафедры мединститутов не уделяли и не могли уделять достаточного внимания отделу послеродовых заболеваний, несмотря на его важность как в научном, так и в практическом отношениях(69).

Что касается педагогической деятельности Института, за рассматриваемый нами период интернатуру в институте прошли 14 человек. Врачей- экстернов за это время официально подготовлено 68 человек (от 7 до 35 ежегодно)(70). Фактически их было значительно больше. До весны 1928 г. точной регламентации экстернов не было, и в числе последних находились лица разных возрастов и стажа, вопреки даже изданному в 1926 г. положению Наркомздрава, по которому в сверхштатные ординаторы не могут зачисляться врачи со стажем менее года и более пяти лет. Все эти группы врачей, составлявшие недостаточно организованную массу специализирующихся врачей (сюда же следует отнести еще сверхштатных ассистентов и прикомандированных на разные сроки по командировкам губздравов и других организаций) — в общей сложности более 70 человек—в значительной степени нарушали правильную и планомерную работу как специализирующихся врачей, так и врачей-слушателей. Это проявлялось в особенности в вопросах равномерного и правильного использования клинического материала(71).

Самое большое количество слушателей Институт принял в 1925 и 1926 гг. Это объясняется тем, что в эти годы по предложению Наркомздрава были проведены триместровые курсы. Но чрезмерная нагрузка преподавателей и недостаточность учебного материала вынудили отказаться от третьего (летнего) семестра и снова перейти к прежнему методу обучения(72).

В данный период управление Институтом осуществлялось директором, в помощь которому полагался заместитель директора (он ведал научно-учебной и медицинской частью) и помощник директора по административно-хозяйственной части. Аппарат управления, разделяющийся на канцелярию, бухгалтерию, хозяйственную и техническую части (включая директора и двух помощников) состоял из 12 человек(73).

В 1923 г. при Институте был учрежден музей по охране материнства и социальной гинекологии. К 1925 г. этот музей содержал более 400 экспонатов - диаграмм, картограмм, различных предметов ухода, брошюр, листовок, популярных изданий и т. д(74).

Кроме того, по заданиям Отдела охраны Материнства и младенчества Наркомздрава при Институте организовывались комиссии для разработки специальных вопросов: в 1920 г. – «По вопросу о научной постановке преподавания на курсах усовершенствования врачей по акушерско-гинекологическому циклу»; в 1923 г. – «О наиболее безвредных и целесообразных мерах против зачатия»; в 1926 году – «О мерах борьбы с раковыми заболеваниями»; в 1927 г. – «По изучению преждевременной инвалидности в связи с профессией» и, наконец, в конце 1927 г. и в 1928 г. –«По вопросу борьбы с профвредностями»(75).

Несмотря на значительные сдвиги в инфраструктурном развитии и достижения в научной деятельности в рассматриваемый период времени, стоит отметить, что в 1927–1928 гг. Институт испытывал весьма серьезные затруднения в финансово-хозяйственном отношении и вынужден был сократить количество коек с 220 до 180, а служащих – с 46 до 39 человек(76).

Вследствие больших расходов на целый ряд неизбежных мероприятий (в особенности на топливо и техническое обслуживание), стоимость койки-дня, включая все источники содержания, выражается в следующих суммах: 1924–1925 гг. – 4 руб. 24 коп., 1925–1926 г. – 5 руб. 12 коп., 1926–1927 г. – 6 руб. 63 коп. Бюджет Института в этот период отставал от бюджета большинства дореволюционных годов приблизительно на 70–80%(77).

На медикаментозное снабжение и на предметы ухода за больными было утверждено в сметах: 1925 г.— 30 тыс. 025 руб., 1926 г.— 32 тыс. 174 руб. и 1927 г.— 35 тыс. 842 руб. В частности, в последнюю сумму входили расходы: на медикаменты 7 тыс. 768 руб., на спирт—3 тыс. 814 руб., на перевязочный материал—9 тыс. 184 руб.(78)

Стоимость питания для платных больных определялась в 80 коп. за один койко-день, а для бесплатных—40 коп(79).

Следует обратить внимание, что в смете за 1925 г. была впервые предусмотрена статья расходов на содержание чистоты – 8 тыс. 200 руб. и на содержание в порядке сада и мостовых – 2 тыс. 500 руб(80).

Размеры ежегодного бюджета на протяжении рассматриваемых 11 лет колебались от 434 тыс. 301руб. (1918 г.) до 756 тыс. 309 руб. (в 1929 г.)(81).

В расходной смете наиболее значительной статьей расходов были расходы на отопление. Так, например, в 1918 г. эта статья в смете была утверждена в размере 97 тыс. 250 руб(82).

О клинической работе рассматриваемого периода (1918—1929 гг.) можно судить по следующим данным(83):