Заимствованные сюжеты в произведениях Леонида Филатова
В 1988 году на экраны телевизоров нашей страны вышел фильм-сказка «Про Федота-стрельца, удалого молодца» в исполнении автора, Леонида Филатова. Публикация и фильм вызвали бурные отклики современников. «Сотрудники «Юности» рассказывают, что в типографии, где печатался журнальный номер со сказкой, невозможно было достать ее последнюю корректуру: все экземпляры расхватали наборщики. (11, с. 184).
Леонид Филатов одарен разнородными талантами: яркий кинорежиссер, блистательный пародист, поэт, артист, сказочник, ведущий передачи «Чтобы помнили». Незадолго до смерти Филатова журналист Татьяна Воронецкая писала, что «творческие возможности Леонида Филатова еще мало реализованы. Это точка зрения почти всех, кто работал с ним, и в этом есть своя драма». (3, с. 329). Это лишний раз говорит о том, что творческие возможности Л. Филатова как художника были безграничны. И, не уйди он так рано из жизни, мы могли бы стать свидетелями его новых творческих устремлений, исканий и открытий. Тем более мы должны бережно относиться к творчеству такого неординарного художника и пытливо изучать его наследие, в том числе литературное.
При всей зрительской любви к Филатову как актеру, режиссеру и телеведущему немногие смогли оценить его литературный талант. Это произошло оттого, что он не стремился к популяризации своих произведений. Прежде всего, потому что он был слишком требователен к себе. Вот, что он сам говорит о своем творчестве. «Я не знаю на сегодня ни одной моей строчки, про которую стоит сказать: другие так не могут. Мне кажется, что таких, как я, - сотни… Старых графоманов. Думаю, надо быть скромнее, хотя слово «надо», пожалуй, здесь звучит риторически, ибо скромность, как и талант, не внедришь, если ее нет». (6, с. 238).
Актуальность моей работы и всех тех, кто будет обращаться к литературному творчеству Л. Филатова, состоит в том, чтобы его литературные произведения нашли свою дорогу к читателю, слушателю, зрителю.
Как оказалось на сегодняшний момент, аннотаций творчества Леонида Филатова, критические статьи и другие подобные работы на эту тему можно пересчитать по пальцам. Самой крупной из них, несомненно, является «Комизм сказки» Л. Лавлинского. Статья посвящена первому значительному произведению Филатова (написанному в жанре стихотворной сказки) «Про Федота-стрельца…». В статье ставится вопрос о понимании «главного смысла филатовской вещи» (11, 186), проводятся параллели с традициями народной сказки и реалиями современной жизни, приводятся наблюдения относительно образного воздействия на читателя посредством используемых автором средств выразительности. Лавлинский в своей работе пытается ответить на вопрос: «В чем творческая самобытность Филатова?»
В предисловии к сборникам пьес Филатова помещены краткие вступительные статьи, написанные Дмитрием Быковым, Александром Ширвиндтом и Александром Адабашьяном. Татьяна Воронецкая, написавшая целую книгу воспоминаний о Филатове «Леонид Филатов», почти не касается его литературного творчества. В основном, мы имеем дело с короткими отзывами современников. Вот некоторые из них.
Галина Волчек: «Замечательно отношусь к его литературным работам, мне нравится его сказка и всегда нравились его эссе, которые я слышала еще во время работы в «Современнике». (3, с. 329).
Владимир Качан, бывший однокурсник: «Его стихи – это не песенные тексты и не песни-стихи. Это осмысленная поэзия, которая имеет прямое отношение к уму». (3, с. 329).
Леонид Филатов родился 24 декабря 1946 года в Казани. Отец — Филатов Алексей Еремеевич (род. 1910). Мать — Филатова Клавдия Николаевна (род. 1924), однофамильцы. Семья часто переезжала — отец был радистом и много времени проводил в экспедициях. Когда мальчику исполнилось семь лет, родители развелись, и Леонид с матерью уехал в Ашхабад к родственникам. Ещё будучи школьником, он начал печататься в ашхабадской прессе.
Сразу после выпускного бала Леонид Филатов полетел в Москву поступать во ВГИК, на режиссерское отделение. Прилетел слишком рано и чтобы времени зря не терять, решил попробовать поступить в театральное училище.. Был принят на курс В. К. Львовой и Л. Н. Шихматова, окончил театральное училище в 1969.
В 1969 Филатов становится актёром Московского театра на Таганке. Первая главная роль — Ведущий — в спектакле «Что делать?», далее были «Мастер и Маргарита», «Вишневый сад», «Дом на набережной», «Пристегните ремни», «Пугачев», «Антимиры», «Товарищ, верь», Горацио в «Гамлете», Кульчицкий в «Павших и живых», Федерциони в «Жизни Галилея», «Игроки-21» (творческое объединение «Артель артистов Сергея Юрского»)
С 1985 по 1987 «Таганку» возглавляет Анатолий Эфрос, Леонид Филатов в это время работает в театре «Современник», затем возвращается в «Таганку». В 1993 г. вместе с Николаем Губенко, Натальей Сайко, Ниной Шацкой и другими актёрами создает творческое объединение «Содружество актёров Таганки».
Автор пьес «Пестрые люди», «Часы с кукушкой», «Художник из Шервудского леса». Автор песен к спектаклям «Театр Клары Газуль», «Мартин Иден», «Когда-то в Калифорнии», «Геркулес и Авгиевы конюшни». Вместе с другими актёрами был соавтором спектакля «Под кожей статуи Свободы».
С 1970 Филатов работает в кино, снимается в фильмах «Город первой любви», «Экипаж», «Женщины шутят всерьез», «Грачи», «Успех», «Чичерин», «Забытая мелодия для флейты», «Город Зеро», «Благотворительный бал». В 1990 снял по своему сценарию фильм «Сукины дети», сыграв там одну из ролей.
В 1989 году Филатов был избран секретарем Союза кинематографистов СССР.
Со времени учёбы занимался литературным творчеством, пишет стихи, пародии на известных советских поэтов. У него выходят книги «Про Федота-стрельца, удалого молодца», «Большая любовь Робина Гуда», «Любовь к трем апельсинам», «Лизистрата», «Театр Леонида Филатова», «Я — человек театральный», «Сукины дети». В 1998 Филатову присуждена годовая премия литературного журнала «Октябрь» за комедию «Лизистрата».
Ещё с 1970-х артист пишет песни в соавторстве с Владимиром Качаном. В 1996 г. вышел диск «Оранжевый кот» с песнями Качана и Филатова. 26 мая 2000 г. Филатову вручена международная премия «Поэзия» в номинации «Русь поющая».
С 1994 Филатов вел на телеканале ОРТ передачу «Чтобы помнили», посвященную незаслуженно забытым, хотя и известным в прошлом артистам, ушедшим из жизни. 16 мая 1996 Филатову была присуждена премия ТЭФИ Академии российского телевидения за цикл авторских программ «Чтобы помнили». Кроме того, за этот цикл Филатову в том же году указом Президента РФ была присуждена Государственная премия РФ в области кино и телевидения.
Был женат на актрисе «Содружества актёров Таганки» Нине Шацкой.
Леонид Филатов скончался после длительной болезни 26 октября 2003 г. Похоронен на Ваганьковском кладбище.
Цель нашей работы: рассмотреть своеобразие интерпретации традиционных сюжетов в драмах Леонида Филатова на материале пьес «Дилижанс» и «Еще раз о голом короле».
Задачи:
- выявить концептуальное сходство и различия между традиционными сюжетами и пьесами Л. Филатова;
- рассмотреть методы и приемы, с помощью которых Л. Филатов достигает иронический и сатирический эффекты в своих пьесах.
«Каждый пишет, как он слышит.
Каждый слышит, как он дышит.
Как он дышит, так и пишет,
Не стараясь угодить…»
Б. Окуджава
Глава I. Концептуальные сходство и различия между новеллой Ги де Мопассана «Пышка» и пьесой Леонида Филатова «Дилижанс»
§1. Сопоставительный анализ по основным литературным аспектам
Миниатюрная по объёму, легкая, с романтически-печальными интонациями новелла Ги де Мопассана «Пышка», предназначенная, преимущественно, для индивидуального чтения, превращается у Филатова в яркую, зрелищную, сатирическую пьесу, которая так и просится на сцену, наполненная хлесткими высказываниями персонажей с тонкой пародией на современную действительность. Сам автор определяет её как «сентиментальный фарс в 2-х частях». Место действия в обоих произведениях одинаково – это небольшой французский городок Руан, замерший под снегом в ожидании наступления прусских войск. Время действия у Филатова так же остается без изменений. События развиваются во времена франко-прусской войны 1870-х годов.
Здесь нужно отметить весьма интересную особенность относительно пьесы Л. Филатова. Пожалуй, она касается не только данной пьесы в частности, но и всех его пьес вообще. Несмотря на далекую нам, российским читателям, «Хранцию» с её самобытной, чуждой для нас, историей, взятую в исторический период, еще более далекий от нас современных, чем эта сама Франция, чувствуется что-то настолько близкое, родное, ментальное, а также вполне современное, тонко подмеченное и откликающееся на события недавно минувшие, с пародией на все, что творится в России сейчас, а потому нам сегодняшним понятное.
Изменяется название произведения. Так «Пышка» превращается в «Дилижанс». Причиной этому служит перемещение акцентов с личной драмы Элизабет Руссе у Мопассана на драму целого народа у Филатова.
По сравнению с «Пышкой», фабула «Дилижанса», несколько варьируясь в финале, имеет весьма узнаваемые очертания. Сюжет, «способ изложения фабулы в тексте» (З; с. 49), остается вообще без изменений.
«Временной порядок» (5, с. 53) характеризуется преобладанием «резюме (когда повествование идет существенно быстрее событий, но излагает их непрерывно)» (З; с. 53) c «дескриптивными паузами (полная остановка повествования, которая заменяется пристальным описанием пейзажа, вещи, лица и др.)» (5; с. 53) у Мопассана. Новелла открывается описанием измученного войной городка, общей атмосферы нашествия. Что касается пьесы, то она целиком соткана из «сцен, сегментов текста, где темп повествования имитирует реальный темп событий и реплик» (5; с. 53).
«Фокализация – «точка зрения» (5; с. 54) у обоих авторов «внешняя (повествование, рассматривающее персонажей только извне)» (5; с. 54), исключение составляет разве что выход основных действующих лиц в первом эпизоде первой части «Дилижанса» Филатова.
§2. Актеры и их актанты
Теперь можно подробнее остановиться на актерах и актантах, ими выполняемых. «Актер – конкретное действующее лицо (человек или нет), выполняющее некоторую структурную роль в повествовании. Актант – сама эта роль, позиция в повествовательной структуре» (5; с. 51-52). Как уже было сказано, особенностью «Дилижанса» можно считать первоначальное знакомство читателя (предположительно, зрителя) с газетчиком Корнюде, который сам себя характеризует так:
« Где б ни был репортер – он всюду пишет!..
Цель у него везде одна и та ж:
Он обо всем, что видит или слышит,
Обязан сделать срочный репортаж!..
<…> Ведь я же по профессии и званью
Газетчик. Борзописец. Щелкопер» (19; с. 8-14).
Дальнейшее знакомство читателя с пассажирами дилижанса происходит через посредство уже известного Корнюде:
«Портреты пассажиров дилижанса
Я обрисую скучно, в два штриха.
На резкий тон не стоит обижаться.
Я грубоват. Но кто же без греха?..» (19; с. 10).
Здесь автор, единственный раз во всем произведении, использует «внутреннюю фокализацию (повествование, «глазами» того или иного персонажа или персонажей)» (5; с. 54).
Характеристика и отведенная Корнюде роль у Мопассана скромнее. Он появляется в дилижансе предпоследним: «… демократ, пугало всех почтенных людей. Уже добрых двадцать лет окунал свою длинную рыжую бороду в пивные кружки всех демократических кафе» (8; с. 512).
Характеристики супружеской четы Луазо во многом совпадают у обоих авторов: «Супруги Луазо, оптовые виноторговцы с улицы Гран-Пон.
Луазо, бывший приказчик, купил предприятие у своего обанкротившегося хозяина и нажил большое состояние. Он по самой низкой цене продавал мелким провинциальным торговцам самое дрянное вино и слыл среди друзей и знакомых за отъявленного плута» (8; с. 510).
«Супруги Луазо!.. По интеллекту
И облику похожи на свиней –
Так выразился мой знакомый лектор…
Не грубо. Можно было и сильней.
Им чужд театр. И вообще культура.
Ребята, мягко скажем, без затей» (19; с. 10).
Однако, если Ги де Мопассан вкратце обрисовывает каждого из супругов, давая им индивидуальные характеристики: «Его жена (госпожа Луазо) рослая, дородная, решительная женщина, отличавшаяся резким голосом и крутым нравом, была воплощением порядка и счетоводства в их торговом доме, тогда как сам Луазо оживлял его своей жизнерадостной суетней» (8; с. 511).
То Леонид Филатов нивелирует характеры каждого из супругов, представляя их как одно целое. Дает им играть одну роль на двоих:
«Она – не злая дама, хоть и дура,
А он хоть и дурак, но не злодей!..» (19; с. 10).
Значительные перемены происходят с двумя другими парами. Г-н Каре-Ламадон «… фабрикант, особа значительная в хлопчатобумажной промышленности, владелец трех бумагопрядилен, офицер Почетного легиона и член генерального совета» (8; с. 511) превращается у Филатова в простого «…фабриканта Ламадона… эдакого живчика, из тех мужей<…>, за которыми глаз да глаз нужен» (19; с. 10). А его супруга из «…хорошенькой, миниатюрной» (8; с. 511) женщины, «…гораздо моложе мужа» (8; с. 511) становится « суровой дамой с орлиным носом» (19; с. 10).
«Позвольте вам представить непространно
Супружескую пару Ламадон!..
Он фабрикант. Из жуликов Руана
Пройдохи нет удачливей, чем он!..
Его жена – ревнивей трудно встретить! –
Ко всем и вся ревнует муженька.
Но покушений – следует заметить! –
На честь семейства не было пока!..» (19; с. 10).
Третья пара – де Бревиль у обоих авторов выделяется своей чопорностью и кичится знатным происхождением.
«Граф, пожилой дворянин с величественной осанкой, старался ухищрениями костюма подчеркнуть свое природное сходство с королем Генрихом IV» (8; с. 511).
«А вот дуэт в провинциальном вкусе –
Дворянская семейка де Бревиль.
Граф и графиня. Важные, как гуси.
Не парочка, а чистый водевиль!..» (19; с. 12).
Супруги, де Бревиль, также как и супруги Ламадон, меняются между собой ролями. Если госпожа Ламадон из молоденькой хорошенькой женщины, которая при случае не прочь «сходить налево», становится ревнивой особой, неусыпно следящей за супругом; то графиня де Бревиль до замужества у Мопассана «дочь мелкого нантского судовладельца», у Филатова же намного чопорнее и высокомернее своего простачка-мужа:
«Он простоват. Она высокомерна.
Супруги конфликтуют с давних пор.
Со времени помолвки их, наверно,
Меж ними полыхает жаркий спор» (19; с. 12).
Характеристика монахинь, колоритная у Мопассана, становится насмешливой у Филатова.
«Одна из них была пожилая, с изрытым оспою лицом, словно в нее некогда в упор выстрелили дробью. У другой, весьма тщедушной, было красивое болезненное лицо и чахоточная грудь, которую терзала та всепоглощающая вера, что создает мучениц и фанатиков» (8; с. 512).
«Вползли монашки парочкой улиток…
И замерли, двора завидев ширь…
Их принадлежность – орден Кармелиток.
Их пункт приписки – местный монастырь.
Не очень-то контактные особы…
Похоже, им никто из нас не мил…
На лицах их ни радости, ни злобы,
Одна лишь скорбь за грешный этот мир…» (19; с. 12).
Ну и, конечно, главная героиня. Виновница всех последующих перипетий, та из-за которой новелла до сих пор пользуется популярностью: «Женщина – из числа так называемых особ «легкого поведения» - славилась своею преждевременной полнотой, которая стяжала ей прозвище «Пышки». Маленькая, вся кругленькая, заплывшая жирком, с пухлыми пальчиками, перетянутыми в суставах наподобие связки коротеньких сосисок, с лоснящейся, натянутой кожей, с необъятной грудью, выдававшейся под платьем, она была еще аппетитна, и за нею увивалось немало мужчин, - до такой степени радовала глаз её свежесть. Лицо её напоминало румяное яблоко, готовый распуститься бутон пиона; на нем выделялись великолепные черные глаза, осененные длинными густыми ресницами, благодаря которым они казались еще темнее, и прелестный маленький влажный рот с мелкими блестящими зубками, созданный для поцелуя» (8; с. 513).
«Элизабет Руссе. По кличке «Пышка».
Принцесса всех руанских кабаков!» (19; с. 14).
Меняется соотношение главных и второстепенных героев. Если у Мопассана в «Пышке» все крутится вокруг главной героини Э. Руссе, где целью является «раскрыть подоплеку мнимого благополучия буржуазной жизни и сделать явным ее узаконенное уродство. Так он взрывает моральные устои этой жизни, наглядно показывая, что шесть персон, которые едут из оккупированного пруссаками Руана в одном дилижансе с Пышкой, олицетворяя собой слой «порядочных», «влиятельных», «верных религии» людей, людей «с твердыми устоями» и т. д., - оказываются на поверку самыми отъявленными негодяями и эгоистами, снедаемыми в момент национальной катастрофы отнюдь не патриотическими, а своекорыстными интересами; для этого они и приносят в жертву простодушную девушку, а затем с презрением отшвыривают ее, как «грязную тряпку» (8; с. 11), то в «Дилижансе» ведущую роль получает репортер Корнюде, олицетворяющий собой демократию. На первый план выходит соотношение:
Корнюде – демократия, новая власть, а также СМИ, свобода слова;
Пышка – народ. Доверчивый и обманувшийся.
Можно говорить о сложности образов вообще у Филатова. Она заключается в том, что его персонажи неоднозначны. Выполняя свою первостепенную роль на сцене, персонаж, прежде всего яркая индивидуальность, несет на себе сатирическую нагрузку, которая может трансформироваться по ходу развития характера героя либо всего произведения в целом. Так репортер Корнюде, в котором мы видим вначале пародию на назойливость и надоедливость СМИ, обращается в середине пьесы в едкую сатиру, направленную против новой российской демократии 90-х годов, вышедшую из народа и искренне за народ радеющую, но когда речь касается собственной шкуры, быстренько меняющую свои убеждения на противоположные. Корнюде понимает, что совершает подлость, но делает это с легкостью, когда речь идет о его собственной безопасности:
«Скажу вам откровенно, без обмана –
Мне оставаться здесь нельзя и дня!..
Вся тайная полиция Руана
Буквально сбилась с ног, ища меня!..< >
Услышьте наконец рассудка голос
И плюньте вы на гордость, дьявол с ней!..
Нужна, конечно, женщине и гордость,
Но здравый смысл – значительно нужней!..» (19; с. 96-97).
Он единственный, кому удается уговорить Пышку:
«Ах, демократы, демократы!..
Какой же ненадежный вы народ!..< >
А я ведь вас любила. Трое суток.
Не притворяйтесь, что удивлены!..
Чем-чем, а уж любовью проституток
Вы, демократы, не обделены!» (19; с. 98).
«Пышка» Мопассана постепенно теряет свою актуальность. Современному читателю приходится только сочувственно догадываться об отношении тогдашнего общества к девушкам «легкого поведения», о котором идет речь в новелле. Сейчас несправедливость резко бросается в глаза. Хотя во время написания новеллы симпатии читателей были далеко не однозначны, и в большинстве своем принадлежали почтенному обществу, нежели непонятой проститутке. Редко кто брал на себя смелость посочувствовать бедной девушке. «Дилижанс» Леонида Филатова современен нам, прежде всего, сатирой на недавние события, коим мы все являемся современниками. Путч 90-х и приход новой власти. Так называемая демократизация общества.
«Я не принимал новую, постгорбачевскую власть. По этому поводу у меня было несколько довольно резких интервью. А люди не понимали, как это можно не любить демократов?! Можно. И это совсем не означает, что я разделяю большевистские взгляды. Просто это не те люди, которых ты уважаешь. Это поступки на уровне "хорошо-плохо". Плохо, что страна обнищала. И никакие обоснования тут неуместны. Цель не может оправдывать средства. Все это - демагогия. Беспризорники - это плохо? Плохо. Проститутки, тринадцатилетние девочки - хорошо или плохо? Плохо. А раз плохо, то значит все, что связано с этими людьми, именующими себя демократами, плохо. Значит, они не просто где-то ошиблись, а запальчиво кинули весь народ, огромную нацию в бездну, пропасть. Не надо было бежать впереди прогресса и кричать: "Мы знаем, куда мы идем! " Не знаете. Мир так живет, а в России надо было по-другому. Как по-другому - не знаю». (15, 198)
Если по ходу всего повествования между пьесой и новеллой резких отличий нет, то конец произведений совершенно различен. У Мопассана – всеобщее презрение и слезы Пышки. Ее использовали, о ней забыли. У Филатова герои не знают сколько раз еще Э. Руссе может им пригодится, поэтому остаются дружелюбны по отношению к ней. Филатов не закрывает тему, Пышку еще будут использовать. Жизнь повторяет это действие до бесконечности.
Как истинный художник Филатов выбирает известное произведение, чтобы оно было узнаваемо зрителем (в частности, и для усиления сатирического эффекта). И, интерпретируя его по-своему, вносит реалии сегодняшнего общества. Высмеивая пороки современности, показывает, что человечество не меняется. Подлость, предательство и корыстолюбие остались и сейчас. Филатов преподносит пьесу с новой подливкой, продлевая ее жизнь.
Глава II. Ирония в творчестве Л. Филатова и способы ее выражения (на примере пьесы «Еще раз о голом короле»)
§1. Сравнительный обзор исследуемых произведений
Пьеса Л. Филатова «Еще раз о голом короле» на темы сказок Ганса Христиана Андерсена и Евгения Шварца, в отличие от «Дилижанса» имеет самостоятельную фабульную основу, сотканную с вплетением ярких вставок - с детства всем хорошо известных и любимых сказок: «Новое платье короля», «Принцесса на горошине», «Свинопас».
«Свинопас» повествует о том, как одному бедному принцу захотелось жениться на императорской дочери. Он послал ей в подарок розу, вдыхая аромат которой можно было забыть все свои горести, и соловья, который знал все самые лучшие мелодии, что есть на свете. Но принцессе нравилось только все искусственное, поэтому она отвергла дары принца. Тогда принц переоделся и стал придворным свинопасом. Он смастерил чудесный горшочек, и обменял его на десять поцелуев принцессы. Затем он смастерил волшебную трещотку и обменял ее на сто принцессиных поцелуев. Король увидел, как принцесса целуются со свинопасом, и выгнал обоих из королевства. Принц вернулся к себе домой, а отвергнутая принцесса осталась одна. Принцесса поплатилась за свою глупость, нечуткое сердце, неумение ценить прекрасное. У Филатова принцессе «шкатулка на фиг не нужна», Генрих ей «люб», хотя он никакой вовсе и не принц, а самый обыкновенный свинопас. Первая картина открывается появлением двух приятелей, политтехнологов Генриха и Христиана, пасущих свиней. Словами Генриха Леонид Филатов напоминает читателю известный советский лозунг про то, что в стране все равны:
«У нас почетно быть и Свинопасом!..
И Свинопас у нас имеет вес!..» (19; с. 137)
Современная действительность порой врывается в сказочную страну свинопасов и королей:
«Христиан (с издевкой)
Принцесса полюбила Свинопаса!
Да кто ж поверит в этакую чушь!..
Генрих (запальчиво)
Увидишь сам!.. И прочитаешь в прессе!..» (19; с. 137)
К Генриху на свидание приходит принцесса в сопровождении фрейлин. Принцесса и Свинопас целуются. Здесь следует отметить троекратное повторение действия, характерное вообще для народных сказок. Фрейлины три раза пытаются образумить принцессу, давая ей понять своими замечаниями, что свинопас заходит слишком далеко. На что получает ответы с каждым разом все грубее, пока старшая фрейлина не падает в обморок от бесстыдства принцессы. Автор допускает нескромности, скабрезности и иногда даже откровенное хамство:
«1-я фрейлина (возмущенно)
Кошмар!..
Принцесса (холодно)
С чего трубите вы тревогу?
Чума?.. Землетрясение?.. Пожар?..
1-я фрейлина (оправдываясь)
Ведь он пожал вам руку!..
Принцесса (резонно)
Но не ногу!..
Вот если бы он ногу мне пожал…< >
Старшая фрейлина (не отрывающая взгляда
от Свинопаса, Принцессе - предостерегающе)
Ваш Свинопас ведет себя по-свински!..
Он вас везде потрогал, где нельзя!
Принцесса (раздраженно)
Подумаешь!.. Потрогал лишь за сиськи!..
Вот если б он меня потрогал за…< >
Старшая фрейлина (снова не выдерживает)
Он вас берет за талию!..
Принцесса (спокойно)
И что же?..
Вот если бы он взял меня за жо…< >
Принцесса (выходит из себя)
Ты что ко мне зануда привязалась?!.
Ты что меня тиранишь без конца?
(ехидно)
Иль к молодым испытываешь зависть?..
Недогуляла, старая овца?..» (19; с. 142-149)
Появляется Король-отец. Его ответная реплика Генриху с ремаркой автора «машинально», характеризует обращение короля к любому из подданных: «Слушаю, дебил!..» (19; с. 139)
Король уводит принцессу домой.
Во второй картине принцесса со своей свитой едет в Данию в гости к своему будущему мужу, нынешнему датскому королю, и по пути останавливается в местной гостинице. Ее встречает Министр нежных чувств и Церемониймейстер с фотоаппаратом, очень напоминающий папарацци:
«Эй, все ко мне!.. Сегодня – плотный график!..
Прыжки в мешках!.. И песни у костра!..
Принцесса
Послушай, массовик, пошел ты на фиг!..
1-я фрейлина
Мы есть хотим!..
2-я фрейлина
Нам ужинать пора!..» (19; с. 163-165).
Третья картина рассказывает о том, как свинопасы подговаривают принцессу убить ее будущего супруга – датского короля. Принцесса разочаровывается в друзьях и особенно в Генрихе. Она убегает вся в слезах. Картина заканчивается рассуждениями Генриха о том, как прикончить датского короля другим способом – с помощью «черного пиара»:
«Хоть подвела нас глупая Принцесса
Но не погиб наш грандиозный план!
Король не смыслит в моде не бельмеса,
А значит, дело в шляпе, Христиан!..
(в зал)
Прошляпил дело славный Че Гевара!..
Хоть он умен, талантлив был и смел!
Но об искусстве черного пиара
Бедняга и понятья не имел!..» (19; с. 172).
В четвертой картине автор использует сюжетную линию другой известной сказки - «Принцессы на горошине». Как известно, в оригинале говорится о принце, которому пришло время жениться. Он не мог найти настоящей принцессы и совсем уже было отчаялся, как вдруг однажды вечером, вся мокрая от дождя, во дворец пришла самая настоящая принцесса. Королева определила это с помощью обыкновенной горошины, которую положила ей на ночь под перину. Утром принцесса пожаловалась, что все тело у нее в синяках, что говорило об ее исключительно нежном теле, которое может быть только у настоящей принцессы. Обрадованный принц тут же на ней женился. Получается, что настоящая принцесса настолько утонченна и воспитана, что чувствует горошину даже сквозь перину. У Филатова видна подробная и грамотная работа с материалом. Придумано много забавных деталей. Например, в пьесу вводится интересное действующее лицо - министр нежных чувств, пародия на секс-меньшинства, который и подкладывает принцессе горошину.
«Принцесса
О, Господи!.. Земля кишит лохами!..
И каждый лох – в министры норовит!..» (19; с. 177).
Картина пятая о том, как датский король «общается» со своими подчиненными.
«Привет, олигофрены и кретины!..
А ну-ка улыбнитесь Королю!..
(придворному)
Достань-ка мой кинжал из-под перины,
Я парочку дебилов заколю!..» (19; с. 180-182).
Пародия на отношение сегодняшнего российского общества к евреям:
«Король (поучающее)
С евреем анекдот всегда смешнее…
В любой сатире должен быть еврей!..» (19; с. 187).
Генрих с Христианом нанимаются к нему ткачами.
В шестой картине король надевает свое новое платье, что повергает придворных в шок. Здесь автор вновь обращается к сказке. Но, если «Новое платье короля» показывает чванство и тщеславие короля, к которому на службу нанялись два ткача-мошенника. Они убедили его, что наряд, который они сшили, не видят только глупцы. Король не хотел ударить лицом в грязь и сделал вид, что видит превосходное платье там, где ничего не было. Также поступили и все его придворные, и весь народ, когда король вышел на площадь голый. И только один маленький мальчик крикнул правду: «А король-то голый!». Только чистое искреннее сердце ребенка видит истину, пока оно еще не научилось лгать. А люди, желающие выставить себя в лучшем свете, чем они есть на самом деле, зачастую выглядят дураками. То в седьмой картине пьесы реакция толпы, во всяком случае, необычна: народ сначала попытался поднять бунт против короля, а когда принцессе удалось его предотвратить, раздевшись самой, раздеваются все. Раздеваются и главные бунтари – Генрих с Христианом:
«Тихий горожанин (испуганно озираясь)
Какое время дикое настало!..
Какая непонятная пора!..
Работников в стране совсем не стало,
А Робеспьеров стало до хера!» (19; с. 234).
Принцесса берет инициативу в свои руки. Она убеждает народ, что их король – самый просвещенный монарх в Европе. Толпа раздевается.
§2. Методы и приемы, используемые автором
I.Смешение устаревших слов литературного языка и современной разговорной лексики. Так получается выражение «дамских масс»:
«Принцесса
Прости за опозданье.
Ты ждал меня?.. Здорово, Свинопас!..
(сокрушенно показывает на фрейлин)
Увы!.. Принцессы ходят на свиданья
Всегда в сопровожденье дамских масс!..» (19.; с. 138)
II. Слова, с ярко выраженной эмоциональной окраской и просторечные выражения.
1) Высмеивание культа «заграницы». Филатов показывает пренебрежение иностранцев к русским – гувернантка принцессы так и не выучила как следует русский язык: искажает слова и ударения, путает падежи… Для церемониймейстера гувернантка – дура. Комический эффект достигается, когда церемониймейстер начинает отвечать гувернантке на ее же корявом языке – так она лучше поймет!
«Гувернантка
(с удовольствием выговаривает слова)
Ви отшень глюпый парень есть!..
Церемониймейстер (закипая)
Ах, вот как?!
Я хамства не терплю, прошу учесть!..
А вы мадам… А вы есть идиотка!..
Вы старая, мадам, кошелка есть!..» (19; с. 160).
2) Филатов – мастер эпатажа. Смешно… от неожиданности. Бранные слова порой появляются там, где их совсем не ждешь:
«Министр нежных чувств (игриво)
Немного припозднились, а, девчонки?..
Принцесса
Ты кто такой?..
Министр нежных чувств
(кланяясь)
Министр нежных чувств!..
Принцесса (министру)
Заткни хлебало и постой в сторонке!..
(хмыкнув)
Министр чувств!.. Неслыханная чушь!..»(19, с. 157)
Король (строго Первому Министру)
Стряхни унынье. Взбей задорно челку.
Смахни с мундира птичий экскремент.
(кивает в сторону Принцессы)
И позабавь приезжую девчонку…
Произнеси правдивый комплимент!..
Но только поизящнее, потоньше…
Армейского не пользуй словаря…
Первый Министр (осторожно)
Голубка… Рыбка… Розовый бутончик…
(не сдержавшись)
Уссаться можно, проще говоря!..»(19, с. 212-213).
«Принцесса
Как славно на лугу в разгаре лета
Болтать вот эдак с милыми людьми!..
(Генриху)
Представься, милый!..
Генрих (кланяясь)
Генрих!
Принцесса (приседает в поклоне)
Генриэтта!..
Генрих (обрадованно)
Так мы еще и тезки, черт возьми!..»(19, с.140-142).
«Генрих (запальчиво)
Увидишь сам!.. И прочитаешь в прессе!..
Клянусь, и полугода не пройдет,
Как я смогу женится на Принцессе!..
Христиан (испуганно озираясь)
Нельзя ль мечтать потише, идиот?!.»(19,с. 137).
Прибыла принцесса и свою речь начала так:
«Принцесса (взнервленно)
Дорога в ямах!.. Тряская карета!..
Натерла аж на заднице мозоль!..
(Церемониймейстеру)
Представь меня!..
Церемониймейстер (торжественно)
Принцесса Генриетта!..
Принцесса (ко всем, непринужденно)
Привет, засранцы!.. Кто из вас Король?..» (19; с. 207).
3) Сатира на лесть и подхалимов. Комична форма, в которой старик (Первый Министр) преподносит комплименты королю:
«Хоть ты, Король, во всех вопросах сведущ,
Но голос правды выслушать не грех!..
Скажу на чистоту. Король, ты светоч!
Ты – солнце, согревающее всех!..< >
У нас боятся правды пуще сглаза!..
Да только мне молчать невмоготу!
Ух, умница!.. Ух, гений!.. Ух, зараза!..
Ух, мать твою!.. Прости за прямоту!..» (19; с. 191).
III. Употребление авторских неологизмов.
1) Умело составленные и используемые в определенном контексте, они вызывают у читателя улыбку:
«3-я фрейлина
Он процелует крошку до затылка, -
И что тогда мы скажем королю?!.» (19; с. 145)
2) Фразеологизм автора:
«Король (нахлобучивая корону)
Каков там дня дальнейший распорядок?..
Закусим трудовые удила!..» (19; с. 182).
3) Неожиданное словосочетание. Филатов забавно обыгрывает ситуацию: голый король – нудист в короне.
«Генерал (командует)
Гвардейцы! Всем построиться в колонны!..
Защиты нашей требует народ!..
Офицер (простодушно)
А кто наш враг?..
Генерал (указывает на Короля)
Вот тот нудист в короне!..
Возьмем его, ребята, в оборот!..»(19, с. 248-249)
IV. Яркие эпитеты. Смешение современной лексики с архаизмами и историзмами, используемыми автором:
«И если не случится с гостьей стресса
И гостья не проснется вся в поту, -
То это никакая ни Принцесса,
А просто выпускница ПТУ!..» (19; с. 156).
V. Смешение русской и иноязычной действительности в употреблении уменьшительной и полной форм якобы одного и того же, а на самом деле совершенно разных имен:
«Принцесса (Генриху)
Послушай, Генрих!..
Генрих (растроганно)
Можно просто Гена…»(19, с. 150)
VI. Высмеивание политической системы.
1) Глупости и лености:
«Король-отец
Я составлял тут тезисы в беседке,
Политикой коверкал бедный ум» (19; с. 139)
2) Для населения крупные чиновники во главе с правящей верхушкой – кумиры и предмет раболепного преклонения:
Король (останавливается возле пышногрудой блондинки)
В каком ты чине, крошка?..
Блондинка (по-военному четко)
Подполковник!..
Король (со вздохом сожаления)
Женюсь… А то была бы Подкороль!..» (19, с. 218).
3) Пародия на жесткую машину режима:
«Начальник тайной полиции
(он всегда на чеку)
Казнить?..
Король (испугавшись)
Кого?.. Заблудшего ребенка?..
Ну это ты хватил так уж хватил!..
Ну мальчик пошутил… Весьма не тонко…
Начальник тайной полиции
(мрачно соглашается)
Не тонко. Лет на десять пошутил.» (19, с. 246-247)
4) Сатира на международные отношения:
«Министр нежных чувств
(Церемониймейстеру, тихо)
Фильтруй базар. Иначе перепалка
В международный вырастет скандал!..» (19, с. 162)
5) Народ «хлебом не корми» только дай поругать власть. Так «простые смертные» чувствуют свою значимость и сопричастность к большой политике:
«Торговка (откровенно)
Плохого вроде в жизни не бывало…
Жилось нормально…
(неожиданно с жаром)
Только все равно
Все время почему-то подмывало
Публично заявить: Король – говно!..» (19, с. 241)
6) Первый Министр – пародия на Черномырдина:
«Подгнило что-то в датском королевстве…
Распалась связь времен… и вообще…» (19; с. 189).
7) Сатира на важность придворных дам, на их ощущение своей значимости, значительности. «Игра слов». Свиньям дают имена: Маркиза, Герцогиня, Баронесса,… так что возникает некоторая двусмысленность – не всегда понятно, зовут свиней или кого-то из фрейлин:
«Генрих
Графиня, фу!.. Не пачкай даме платье!..
Графиня, я тебя не узнаю!..» (19, с. 139)
VII. Для создания комического эффекта, автор использует весьма распространенный прием: коверкание имени собеседника:
«Король-отец
Чтоб я – и на глазах всего народа,
Честь королевства не беря в расчет, -
Вдруг выдал дочь свою за свиновода?..
Генрих (уточняет)
Я – Свинопас!..»
Король-отец (отмахнувшись)
Да не один ли черт?!.
Смеяться станут в Кельне и в Одессе,
Весь будет потешаться белый свет, -
Узнавши, что женился на Принцессе
Какой-то там паршивый свиновед!..» (19, с. 152)
VII. Отношение Филатова к своим героям: симпатия у Принцессе, олицетворяющую современную молодежь, и ирония в адрес короля. Высмеивание глупых традиций и навязчивого стремления следовать новомодным тенденциям:
«Принцесса
Приятные в ходу у вас подвохи!..
Забавно побывать у вас в гостях!..
Принцессы спят, выходит на горохе?..
А почему не сразу на гвоздях?..» (19, с