Успенский собор Московского кремля

Предшественники собора

Первое упоминание Успенского собора в летописях связано с похоронами Юрия Даниловича, павшего в Орде от руки тверского князя Дмитрия, отомстившего за смерть своего отца Михаила. Тело Юрия перенесли из Орды в деревянном гробу и "положиша его во церкви святыя Богородица честнаго Успения, во приделе святого Димитрея" (Скворцов Н.А. Археология и топография Москвы. М. 1913, с. 197 цит. по Бусева-Давыдова с. 16) При реставрации в 1913 году при вскрытии пола в алтарной части обнаружили склеп, который был сочтен гробницей Юрия Даниловича. При раскопках внутри и вокруг современного Успенского собора было обнаружено большое количество могил, как богатых, так и бедных, самые ранние из которых относятся к XII веку. Самые богатые могилы находятся под центральной частью современного собора, так что вполне возможно что в XII веке на этом месте уже стоял деревянный собор.

Идею строительства нового собора брату Юрия Ивану Калите подал митрополит Петр. Собор торжественно заложили 4 августа 1326 года. В северной части собора Петр собственноручно устроил себе гробницу. Она недолго оставалась пустой, святитель не дожил до освящения собора. Преемник Петра, Феогност, в 1329 году основал в его память придел - пристройку с северо-востока с престолом, посвященным празднику поклонения веригам апостола Петра (Петроверигский придел). Эти вериги чудесным образом упали с апостола, заключенного в темнице, когда его освободил ангел. Апостол Петр был святым покровителем Петра-митрополита. Еще один придел - Похвалы Богоматери - был устроен в 1459 митрополитом Ионой в благодарность за помощь Богородицы при битве молодого Ивана III с татарским ханом Седи-Ахматом. Успенский собор Калиты стоял на самой высокой точке Кремлевского холма и получил прозвание "что в Маковце".

Простояв около 150 лет, белокаменный собор Калиты обветшал. От пожаров белый камень обгорал и крошился, стены становились непрочными. После очередного пожара летом 1470 года собор практически развалился и решено было строить новый. Этот собор заложил митрополит Филипп весной 1472 года. Строить собор пригласили мастеров Кривцова и Мышкина, о которых ничего, кроме фамилий, неизвестно. Филипп распорядился строить новый собор по образцу Владимирского Успенского собора, но крупнее его. Мастера довольно точно повторили форму Владимирского собора, он должен был иметь пять нефов, пять глав и хоры. Длина собора с требуемой прибавкой в 1,5 сажени составляла примерно 40 м, ширина - 34 м и высота - около 35 м. Когда стены нового собора поднялись на высоту человеческого роста, в них были сделаны ниши и туда были помещены мощи московских святителей - Петра, Киприана, Фотия и Ионы. Возле гробницы Петра в алтаре строящегося здания поставили временную деревянную Успенскую церковь, чтобы не прекращать службы. Именно в этой временной церкви 12 ноября 1473 г. произошло венчание московского великого князя Ивана III с византийской принцессой Софьей Палеолог. Весной 1474 года стены были готовы и мастера начали выкладывать своды, когда обрушилась вся северо-западная часть собора. Причиной обрушения летописи называют "трус" - землетрясение. Иван III пригласил в качестве экспертов псковских мастеров, которые причиной разрушения назвали "неклеевитую" известь. При раскопках во второй половине XX века на поверхности кладки столбов были обнаружены подтеки, что подтверждает жидкую консистенцию известкового раствора, применявшегося Кривцовым и Мышкиным (См. Федоров В.И. Успенский собор: исследование и проблемы сохранения памятника. с. 57)

При раскопках в 1968 году были обнаружены остатки нескольких каменных зданий, предшествующих современному собору. Федоров В.И. и Шеляпина, проводившие раскопки, относили их к трем зданиям - собору Кривцова и Мышкина, собору Калиты и церкви предположительно конца XIII в. (См. Федоров В.И. Успенский собор: исследование и проблемы сохранения памятника.) Другие (См. Выголов В.П. Об Успенском соборе 1326-1327 гг. в Московском Кремле. // Древнерусское искусство. Проблемы атрибуции М. 1993) - только к трем зданиям, объединяя фрагменты, отнесенные Федоровым к соборам Калиты и Мышкина с Кривцовым и относя их к собору 1472-1474 гг. и, следовательно, фрагменты, отнесенные к ранней церкви - к собору Калиты.

Построение собора Аристотелем Фиораванти

Вначале Иван III предложил заняться возведением храма псковским мастерам, которые исследовали причину обрушения собора, но те отказались. Тогда было дано поручение русскому посольству Семена Толбузина найти и пригласить архитектора в Италии. Итальянские мастера в то время были крайне популярны в Европе - они строили в Париже, Варшаве, Вене и Амстердаме. Семен Толбузин за приличную для того времени сумму в 10 рублей в месяц уговорил приехать в Москву болонского мастера Аристотеля Фиораванти.

Биография Фиораванти с большой полнотой прослеживается по документам. Он происходил из семьи болонских архитекторов, родился около 1420 года и у себя на родине был известен скорее как инженер, чем как архитектор. В юности он поднимал колокола на башни, в 1455 году успешно осуществил передвижку башни Маджоне в Болонье и выпрямление колокольни при церкви Сан Бяджо в Ченто. Он занимался ремонтом и выпрямлением городских стен, строил судоходные и ирригационные каналы, ездил в Венгрию строить укрепления на южной границе (с Турцией) и, вероятно, строил наплавной мост через Дунай. Однако в феврале 1473 года он был арестован в Риме по обвинению в чеканке фальшивой монеты либо ее распространении, а затем освобожден от должности архитектора болонской коммуны. Если верить сообщениям летописей, то Фиораванти, прежде чем принять приглашение в Россию, получил подобное приглашение и от турецкого султана. Создается впечатление, что Аристотель настойчиво искал возможность покинуть ставшую для него слишком беспокойной родину.

В Москву Фиораванти прибыл в апреле 1475 года и сразу же по прибытии взялся за дело. Остатки стен собора Кривцова и Мышкина были разобраны всего за неделю. Он обложил стены хворостом, поджег и после разбил тараном потерявший свою прочность после обжига известняк. В итоге церковь "еже три года делали, во едину неделю и меньше развали" (цитирую по Бусевой-Давыдовой). После разбора стен Аристотель, как ранее и Кривцов с Мышкиным, посетил Владимир для ознакомления с владимирским Успенским собором.

Надо сказать, что в русских летописях сохранилось очень подробное описание строительства Успенского собора. Помимо описаний церемоний освящения соборов, переноса мощей московских святителей и др. есть и немало технических подробностей.

Так, сообщается, что итальянский мастер велел "изнова рвы копати", глубже, чем русские мастера, забил в них дубовые сваи. Упоминается о сооружении новой печи для обжига кирпичей ("за Ондроновым монастырем в Калитникове"), о способе приготовления и качестве раствора (после того, как он "засохнет, то ножем не мощи розколупати"). Под 1476 годом отмечается применение железных тяг "идеже брусие дубовое в наших церквах" (интересно сравнение в летописи приемов итальянца и русских мастеров). Интересно также сообщение о том, что своды он "в один кирпич сътвори" и что "егда дождь идеть, ина каплеть". (См статью Клосса и Назарова). В летописях также есть упоминание о том, что Аристотель применял при постройке "колеса" (блоки), в результате чего "вверх камение не ношаше, но ужищем цепляше и възвлекаше, и верху цепляше малые колесца, еже плотники векшою зовут, еже им на избы землю волочать, и чюдно видети" (там же).

Успенский собор был завершен в 1479 году. "Бысть же та церковь чудна велми величеством и высотою, светлостью и зъвоностью и пространством, такова же преже того не бывала в Руси, опроче Владимерскыа церкви, видети бо бяше ея мало отступив кому, яко един камень" (Цитирую по Клоссу и Назарову).

Успенский собор

План

Архитектурные особенности

Архитектура Успенского собора довольно необычна для русского зодчества. В плане это шестистолпный пятиглавый собор. Строгий мерный ритм расстановки столбов отразился во всем композиционном строе здания, проникнутом беспримерной для русского зодчества математичностью построения. Вместо привычной крестово-купольной системы, когда центральные членения храма перекрываются сводами, образующими в плане крест, причем обычно они (центральные членения) шире боковых, здесь одинаковые квадратные клеточки-ячейки плана перекрыты одинаковыми же крестовыми сводами (в плане ребра такого свода образуют крест). Четыре столба собора круглые, два восточных - квадратные. Квадратные столбы и примкнувшая к ним алтарная преграда обособляют внутри восточную часть собора. Деление на неравноценные восточную и западные части подчеркнуто и тем, что в алтаре добавлены два дополнительных массивных столба, поставленных в середине пролетов арок, переброшенных к восточной стене. Введение дополнительного южного столба в известной степени оправдано, поскольку связано с устройством сводчатых перекрытий Похвальского придела и размещенной над ним ризницы. Северный столб добавлен исключительно ради симметрии и лишен вообще какого-либо конструктивного значения. Еще более осложнила задачу Фиорованти необходимость построения апсид, без которых не мог обойтись православный храм. В итоге зодчий вышел из положения, сделав апсиды глубокими, как пеналы и как бы вдвинутыми в восточную часть здания. Кроме того, с боков снаружи их прикрывают небольшие стенки (выступы угловых лопаток). Самих апсид пять. Устройство сдвоенных узких апсид у боковых нефов обусловлено необходимостью разместить в алтарной части, помимо основного престола, жертвенник и приделы (Поклонения веригам апостола Петра, Похвалы Богородицы и Дмитрия Солунского), существовавшие у храма предшественника. (Некоторые исследователи, например К.К. Романов, считали, что Дмитриевский придел появился позже.) В неменьшей степени проблему противоречия единству равномерно расчлененного пространства храма представляла и необходимость повторить пятиглавие взятого за образец собора во Владимире. Это пятиглавие в Успенском соборе сдвинуто к востоку в соответствии с традицией, при которой основной световой барабан размещался над амвоном. Как средний, так и угловые барабаны в соборе расположены над одинаковыми по размерам ячейками и поставлены на одной высоте, причем восточные отчленены иконостасом. В итоге центричность композиции присутствует лишь во внешней композиции здания, в его завершении, где средний барабан господствует своими размерами над угловыми. Прием взят из композиции крестово-купольного храма. Но там он естественнен, так как средние членения шире угловых. Здесь же Фиораванти пришлось пойти на некоторую хитрость. Если посмотреть внутри здания, видно, что отверстия в куполе равны. Диаметр же центрального барабана приблизительно на метр превышает диаметр отверстия, на котором высится глава. Образовавшееся в главе "лишнее" пространство Аристотель остроумно использовал как тайник: туда в случае опасности можно было отнести через крышу церковную казну. Несмотря на все проблемы, здание удалось построить так, что в нем преобладает ощущение цельности внутреннего пространства, не разгороженного, а лишь архитектурно расчлененного широко расставленными стройными круглыми столбами. Это ощущение хорошо было передано словами летописца: "Бысть же та церковь чюдна велми величеством, и высотою, и светлостью, и звоностию и пространством, такова же преже того не бывала в Руси, опричь Владимирскиа церкви" (ПСРЛ, т. VIII, с. 201 - цитирую по С.С. Подъяпольский. К вопросу о своеобразии архитектуры московского Успенского собора).

Внешний вид храма более традиционен. Фасады делятся лопатками на равные части: северный и южный - на четыре, западный и восточный - на три. Каждое из членений фасадов завершается полукружием закомары. Архитектурный декор очень скромный. Гладь стен прорезается широким аркатурно-колончатым поясом со щелевидными окнами (несомненно восходящим к поясу владимирского Успенского собора). Верхний ряд окон сильно поднят и частично захватывает поле закомар. Перспективные порталы вместе с центральным куполом выделяют основную вертикальную ось здания. Апсиды равной высоты несколько понижены по отношению к основному объему. С запада к собору пристроена крытая паперть. Мнение о том, когда она была построена, у исследователей расходятся.

Технические особенности

Фундаменты собора представляют собой антисейсмическую конструкцию. (Возможно, из-за "труса" - землетрясения, упоминаемого в летописях как причина разрушения собора Кривцова и Мышкина.) При вскрытии подпольного пространства, которое проводилась при исследовании собора в 60-70-х гг. XX века выяснилось, что конструкция была следующей. Перед закладкой фундаментов были забиты дубовые сваи-коротыши (колья длиной 100-130). Фундамент заложен на 4,0 м ниже уровня современного пола, его основание получило в сечении овальную форму. К XVII-му веку из-за гниения свай и переуплотнения грунта под тяжестью здания произошла неравномерная осадка фундамента, что вызвало деформацию несущих и ограждающих конструкций собора. Особенно пострадал северо-восточный угол, "отделившийся" от здания собора. Именно эти деформации и потребовали новых кованых связей и других противоаварийных мер.

Стены собора возводились из белокаменных, хорошо обтесанных блоков на извести с забутовкой внутри кладки. "Черный" пол выполнен из кирпича (для экономии не всегда цельного), а "чистый" — из белокаменных плит ромбовидной формы толщиной 17 см. Наиболее ответственные элементы здания - подпружные арки, своды и барабаны - сложены из кирпича (карнизы белокаменные). Размер фиоравантиевского кирпича (28х16х7 см) Из кирпича внутренние круглые столбы, облицованные белокаменными блоками в 30 см толщиной. Кирпич использован и для алтарной преграды, покоящейся на специальных кирпичных арках, которые, в свою очередь, опирались на пилоны и внешние стены, что обеспечивало устойчивость преграды при осадках здания. Невысокие кирпичные стены разделяют северную часть алтарного пространства на жертвенник и Петроверигский придел. Металлические кованые связи скрепляли подпружные арки и своды в их основании. Использование кирпича наряду с белым камнем в наиболее сложных конструктивных элементах (арки, своды, барабаны, столбы) ускоряло строительные работы и придавало конструкциям большую надежность. Стены и своды над западной папертью сложены из другого, большемерного кирпича (30х14.5х8 см, а также 22х11х5 см). Возможно, они сложены позднее. (См. статью Федорова)

Смешанная техника (из белого камня и кирпича) построения собора позволяет предположить, что собор с самого начала был беленым. Однако в 1894-1895 годах при реставрации стены собора были очищены механическим способом, а швы или выветрились, или разрушились при чистке, после чего их вынуждены были зачеканить входившим тогда в моду цементом. Сейчас мнения исследователей о том, был ли первоначально собор побелен, расходятся.

Нижний свет Успенского собора состоит сейчас из десяти окон четверика и семи окон алтарных полукружий. В центральной части западного фасада Аристотелем было устроено еще одно - восемнадцатое - окно нижнего света. Впоследствии это окно вместе с фрагментом аркатурно-колончатого пояса, в котором оно заключено, оказалось под кровлею западной паперти. Это единственное из окон нижнего света, не подвергшееся впоследствии (во время большого ремонта 1683 года) растеске. Первоначальный вид окон был восстановлен К.М. Быковским во время реставрации 1894-1895 гг. Но если соответствие внешнего вида первоначальному у окон основного четверика не вызывает сомнений, то вид окон апсид вызывает споры (см. статью В.В. Кавельмахера.)

Своды Успенского собора представляют особый интерес - двенадцать равновеликих частей были перекрыты: пять - барабанами, семь - крестовыми сводами. В архитектуре великокняжеской Москвы крестовые своды были применены Аристотелем, по-видимому, впервые, хотя домонгольская Русь их знала. В.В. Кавельмахер предполагает, что по первоначальному замыслу Фиораванти до XVII века своды собора вообще не имели подпружных арок, свободно перетекая из одной части в другую. В качестве доказательства он приводит то, что во время реставрационных работ по расчистке живописи было заметно, что большинство существующих сейчас подпружных арок отсело от сводов и в образовавшиеся щели виден покрытый живописью левкас. Различимые при этом элементы живописной композиции ясно говорят, что живопись свода в какой-то период времени не имела разгранок и что свод в архитектурном и живописном отношении понимался как единый и был расписан наподобие плафона. Во время ремонта в XVII веке своды были усилены подпружными арками и в них были вложены дополнительные связи.

В настоящее время Успенский собор вместе с куполами и алтарными полукружиями покрыт медными кровлями по металлическому каркасу из полосового железа кузнечной работы. Тип покрытия приближается к позакомарному, однако все соборные кровли имеют искусственное повышение к центру для лучшего отвода воды. Под кровлями - обширные чердаки. Эти кровли, за исключением несколько раз менявшегося самого медного покрытия, относятся к 1683 г.

История памятника. Конец XV века - XVI век

Первые фрески появились в соборе через два года после построения храма, в 1481 г.. когда были расписаны алтарная преграда, Петроверигский и Похвальский приделы. В 1513-1515 гг. храм был украшен росписью полностью. ("и совершена подпись достиже месяца августа в 27 день"). Часть росписей 1481 г. дошла до наших дней, фрески же начала XVI века были полностью переписаны в 1642-1643 гг. Однако содержание фресок не изменилось: согласно царскому указу были повторены первоначальные сюжеты фресок, снятые "на образцы".

Успенский собор, будучи кафедральным, с самого начала играл видную роль в идейно-политической жизни Москвы и всего Российского государства. Уже вскоре после его постройки он стал местом коронации русских государей. Здесь в 1498 г. Иван III короновал великим князем внука Дмитрия (сына Ивана Ивановича Молодого и Елены Волошанки) в обход своего старшего сына Василия от Софьи Палеолог. Хотя впоследствии, в самом начале XVI в., Иван III и отстранил Дмитрия от политической жизни, склонившись в пользу Василия, однако разработанный в 1498 г. по византийскому образцу пышный ритуал коронации продолжал существовать, а в дальнейшем лег в основу коронации Ивана IV в 1547 г. царским венцом.

В Успенском соборе происходило и рукоположение митрополитов. Наиболее ранний сохранившийся документальный источник - акт поставления митрополита Иоасафа - датирован 1539 г. В 1589 г. в Успенском соборе константинопольским патриархом Иеремиею был поставлен первый в России патриарх Иов. В Успенском соборе погребены митрополиты и патриархи, за исключением подвергшихся ссылке, лишенных митрополичьего (в дальнейшем патриаршего) престола либо самовольно его оставивших.

Большую часть доходов собора составляли пожертвования, которые делались, в основном, на поминовение своей души. Наиболее ранняя сохранившаяся запись помещена под 7029 (1520) г., когда "преставися раб божий Федор Вепрь Васильев сын Антонова", приказав накануне своей смерти дать в Успенский собор протопопу Афанасию "з братнею" 100 рублей. Поминовение в Успенском соборе было почетным, в Синодик Успенского собора ряд лиц пытались попасть в обход существующих правил. Так в Синодике XVII века на полях сделана пометка проитв рода Андрея Стефанова - "по сих родителех не дано ничего, а поминают даром со 121 году (1613), а записаны за посул (то есть за взятку)". Изменения в Синодике производились и по указанию государя. Клирики Успенского собора в угоду Ивану IV даже пошли на фальсификацию линии престолонаследия, изъяв из него "память" старшему сыну Ивана III от Елены Волошанки велиокому князю Ивану Ивановичу и Дмитрию - внуку. Сделано это было путем подчистки отчества Ивана Ивановича в "вечной памяти" ему: "Благоверному христолюбивому великому князю Иоанну Иоанновичу" и надписи по счищенному - "Васильевичу".

Успенский собор быстро стал довольно крупным землевладельцем. Первые земельные вклады в Успенский собор восходят к концу XV в., когда его земли начали отделяться от земель митрополичьей кафедры. В 1486 г. накануне своей смерти верейский князь Михаил Андреевич дал "к Пречистой к соборной церкви на Москву, протопопу и свещенником, в Ерославском уезде свое село Татаренки в Заечкове со всем, что к тому селу исъстарины потягло по своей души, после своего живота. То им и за годовой поминок". Интересно, что этот вклад был условным - оговаривалось, что если бы Великому Князю потребовалось это сельцо, то он мог забрать его себе, дав протопопу и священникам Успенского собора за него 60 рублей. Впоследствии это сельцо в перечне владений Успенского собора не упоминается, оно или перешло к князю, или запустело.

Помимо прямых земельных вкладов собору жертвовали и деньги, с условием покупки на них земли. По возможности эти условия выполнялись. Так протопоп Евстафий "купил сельцо Ондреяновское с деревнями у Ивана Агарева, а дал на нем двести рублев: сто рублев казенную, а другую сто рублев Мясоедову". Эти сто рублей дьяк Констанин Семенович Мясоед-Вислой дал в Успенский собор в 1569 или 1570 г. к XVII веку условия о покупки земли на вклады исчезают. По всей вероятности из-за закона от 15 января 1580 г., запрещавшего монастырям и церквам приобретать недвижимое имущество.

Стены Успенского собора были свидетелями бурных событий. Во время знаменитого Московского восстания 1547 г. ненавистный временщик дядя царя князь Ю. В. Глинский пытался спрятаться в Успенском соборе. Восставшие посадские люди, по словам Ивана IV в его Первом послании к Курбскому, "изымав его, в пределе великомученика Дмитрия Селунскаго, выволокши, в соборной и апостольской церкви пречистыя богородицы против митрополичья места, безчеловечно убиша и кровию церковь наполниша и, вывлекши его мертва в передние двери церковныя, и положиша на торжише, яко осуженника" . Аналогичная версия есть и в приписке к Лицевому своду, посвященной этим событиям.

Собор часто страдал от пожаров. Пытаясь по возможности освободить от лишних нагрузок верхи здания, Аристотель пошел на такой рискованный шаг, как устройство на соборе деревянных кровель, с последующей опайкой их жестью. Кровли были уложены посводно и постоянно худились. Уже в 1493 г. собор дважды зажгла молния. Губительным оказался пожар 1547 года. В нем пострадала западная паперть собора и обгорел колончатый фриз над нею.

История памятника. XVII век

В начале XVII века продолжился рост вотчин Успенского собора и в 1630-х годах размер достиг максимума. В это время царем Михаилом Федоровичем были пожалованы собору влодения во Владимирском уезде: села Овчухи и Чоково с деревенькой Васильевкой. Если во второй половине 20-х годов XVII века во владениях Успенского собора было только 53 двора, то после пожалований Михаила Федоровича, а также приобретения села Русавино в Московском уезде во второй половине 40-х годов в вотчинах числилось уже 160 дворов. К 70-м годам Успенские вотчины успели полностью оправиться от разорения и количество дворов в них достигло 253 (949 человек мужского пола).

Земельные владения собора были наделены значительными льготами. Первая жалованная грамота была дана еще в 1575 году Иваном Грозным. Борис Годунов в 1598 году дал новую жалованную грамоту. В 1605 году давал подобную грамоту Лжедмитрий I. По грамоте Михаила Федоровича от 1625 года крестьяне Успенского собора должны были платить почтовый налог, давать хлеб на содержание стрелецкой пехоты и принимать участие в построении и починке различных укреплений, от остальных пошлин они были освобождены. 19-го февраля 1654 г. в Успенском соборе был окрещен царевич Алексае, сын Алексея Михайловича. По этому случаю царь Алексей дал собору новую жалованную грамоту, освобождавшую крестьян от всех податей и вплоть до XVIII века Успенские крестьяне ничего не давали государству. Они знали только протопопа "с братией".

Крестьяне были также изъяты и из ведения общего суда и по всем вопросам (как гражданским так и уголовным) подлежали суду протопопа "с братией". В случае предъявления иска на самого протопопа или его приказчиков суд должен был вершить сам государь. По религиозным делам как сами священнослужители, так и их крестьяне судились патриархом.

Часть владений делилась причтом подворно, другая часть находилась в совместном владении (делился доход). При этом протопоп получал вдвое больше священника, а священник - вдвое больше дьякона. Протодьякон получал столько же, сколько священник, а ключарь, по всей видимости, в 1,5 раза больше священника.

Успенскому собору приходилось порой отстаивать свои владения. Так пустошью Гавшино, находившейся в Московском уезде завладел было думный дьяк Аверкий Кириллов. Он задумал, очевидно, сделать из этой пустоши свою подмосковную вотчину, воздвиг там различные жилые и хозяйственные постройки и разбил фруктовый сад. Но мечтам дьяка не дано было осуществиться: по челобитью протопопа Михаила "с братией" начался процесс и в сентябре 1684 г. упомянутая пустошь со всеми постройками и фруктовым садом была возвращена Успенскому собору.

Начиная с XVII века точно известен состав причта собора. Так в 1627 году причт составляли: протопоп, протодьякон, два ключаря, 5 попов, 5 дьяконов и 2 пономаря. (Для сравнения: причт Архангельского собора состоял из 14 священников, Благовещенского - из 11-ти). Священно- и церковнослужители трех приделов (Похвальского, Дмитриевского и Петропавловского) стояли особняком и назывались придельными, в отличие от соборных - собственно священников Успенского собора. Причт Дмитриевского придела включал в себя попа, дьякона, дьячка и пономаря, Петропавловского и Похвальского - попа, дьякона и дьячка, но уже в 1681 г. в книгах отмечается, что в Похвальском приделе нет ни попа, ни дьякона.

В обязанности ключарей входило хранение имущества собора (они принимали жертвуемые в собор вещи и книги), они были смотрителями соборного здания, следили за его целостностью и доносили о замеченных неисправностях. Ключари следили также за звонарями, с тем чтобы звонили во время и "по чину" и сторожами, которые обеспечивали сохранность, чистоту и порядок в здании. Ключаре ведали также подготовкой к службам (например устанавливали "пещь" для "пещного действа"). Кроме того в XVII веке ключари Успенского собора заведовали выдачей мира в различные церкви и сбором денег за него (деньги шли в патриаршью казну). В XVII веке в соборе было 16 сторожей. Сторож приблизительно до половины XVII века получал 1 р. в год, а после эта сумма была увеличина до 1 рубля 9 алтын 1 деньги в год. Кроме того раз в год сторожу давали деньги на рукавицы, раз в три года - 1 рубль на шубу и раз в несколько лет - 5 аршин сукна.

Если вотчины служили основой благосостояния причта, то все ремонты, поновления в соборе, а также расходные материалы для служб в XVII веке оплачивались из двух источников - Патриаршей (до 1589 г. Митрополичьей) казны и Государевой казны. Ладан выдавался из Государева казенного приказа в количестве двух пудов в год (с 1617 г. - один пуд в год). Из патриаршьего казенного приказа выдавались свечи и церковное вино. Причем до 1675 года свечные огарки поступали в пользу причта, но после стали отдаваться назад, в патриарший казенный приказ, где их перетапливали на свечи. За год огарков накапливалось порядочное количество (из 26 пудов огарков в 1682 г. было вылито воску 19,5 пудов). Просфоры до 1661 года пекла особая просвирня при самом соборе и только на Пасху и Троицу просфоры выдавались из Хлебенного Дворца. После 1661 года просфоры пекли в Чудовом монастыре. Цветы и душистые травы, которыми украшался крест, отпускались из царской аптеки.

К XVII веку уже стало ясно, что Большой Успенский собор Аристотеля Фиораванти, задуманный и выстроенный с использованием приемов западно-европейского строительного искусства, освобожденный от опор и многоярусных проемных связей, перекрытый сводами наилегчайшей конструкции не выдержал испытания временем. Облицованные белокаменными квадрами тонкие полутораметровые стены собора дали трещины и начали расходиться в верхних своих ярусах. Не спасли положение ни предусмотрительно заложенные Аристотелем в уровне пят сводов кованные внутристенные и проемные железные связи (их сечение оказалось недостаточным), ни изумившая современников небывалая (всего в один кирпич) тонкость крестовых сводов, перекрывавших к тому же самые большие для своего времени - 6х6 м - соборные компартименты. В 1624 году угрожавшие падением своды были разобраны "до единого кирпича" и вновь сложены с учетом образовавшихся в верхнем ярусе деформаций по измененному рисунку ("вспарушенной" конфигурации), с армированием их связным железом и с введенеим дополнительных подпружных арок.

Неоднократно в XVII проводились поновления росписей. В 1642-1643 году проводились обширные работы по восстановлению стенного письма. Работы проводила группа царских и "городовых" иконописцев под руководством Ивана Пасеина. Фрески согласно царскому указу повторяли живописные сюжеты 1513-1515 гг. Кроме того в соборе были устроены слюдяные двери с медными решетками. По окончании работ большая часть лиц, принимавших в них участие получили от царя щедрые подарки сукнами, соболями, серебряными кубками и ковшами. В 1660-х годах поновлялась живопись наружных стен: над алтарями, над северными и западными дверьми. В 1673 году под руководством Симона Ушакова были написаны вновь находившиеся над южными дверьми образа Спаса Нерукотворного и Пречистой Богородицы со святыми. В 1653 году были предприняты обширные работы по капитальному ремонту иконостаса. Возобновлена живопись, сделаны серебряные оклады на иконы и серебряные подсвечники.

Ремонтными работами 1620-х годов не удалось полностью исправить положение. Из-за неравномерной осадки фундаментов на протяжении всего XVII века западная стена собора находилась в аварийном состоянии. В 1683 году, после очередного большого пожара (к этому времени уже окончательно погибло в пламени белокаменное убранство барабанов, карнизы барабанов почти полностью осыпались) собор еще раз капитально ремонтируется. В нем заново "пробираются" стрелки сводов, а барабаны укрепляются связями "накрепко" и вычиниваются. Тогда же были сняты первоначальные архивольты - их заменили мелкопрофилированными кирпичными архивольтами, характерными для XVII века. Собор из противоаварийных соображений был связан в уровне пят сводов дополнительными связями.

Собор был свидетелем многих событий, особенно во время бурного начала XVII века. В 1605 г. восставшие москвичи, выступившие на стороне самозванца, разгромив дворы Годуновых, многих бояр, дворян и дьяков, ворвались в Успенский собор "со оружием и дреколием", как вспоминал впослед-ствии патриарх Иов, прервали богослужение и "извлекши его из алтаря,. по церкви и по площади таская позориша многими позоры". Лжедмитрий I, вступив в Москву, венчался в Успенском соборе на царство 21 июля 1605 г. патриархом Игнатием, сменившим Иова, отправленного в ссылку. В мае 1606 г. в Успенском соборе состоялось венчание самозванца с Мариной Мнишек. Маленькой ростом Марине сделали скамеечки, чтобы она могла прикладываться к образам. Поляки, приехавшие с ней в Москву и присутствовавшие на свадьбе, вели себя вызывающе. После избрания в 1606 г. на Красной площади Василия Шуйского его сторонниками царем он отправился в Успенский собор, где дал "крестоцеловальную запись" в том, что при нем не будет нарушений феодальноп законности, совершавшихся при Грозном и Годунове. "Крестоцеловальная запись" Шуйского, данная в торжественной обстановке Успенского собора, приобретала, по мнению Л. В. Черепнина, "характер обязательств, якобы взятых на себя верховным правителем перед народом". Другое шумное церковное выступление было организовано в Успенском соборе в связи с затянувшейся осадой Калуги, где укрылся после отступления от Москвы с остатками своего войска Болотников. Исход борьбы был еще неясен, и в Успенском соборе в присутствии царя, патриарха Гермогена, царского двора и московских жителей специально привезенный из Старицы бывший патриарх Иов освободил москвичей от прежних клятв, в том числе "царю Дмитрию", под лозунгом которого развивалось восстание.Пострадал собор и во время разорения Москвы польскими войсками и большим отрядом немецких наемников в 1611-1612 гг. Серебряные предметы из него пошли на изготовление денег для уплаты войску. К этому же времени относится и утрата золотой крышки раки митрополита Петра.

В XVII веке (а вероятно и ранее) дворы Успенских соборян были расположены в Кремле около Тайницких ворот. Земля, на которой были расположены дворы богородицких священнослужителей, принадлежала Успенскому собору, но сами строения, дворы, составляли частную собственность, принадлежали тем, кто там жил. Если какой-нибудь священнослужитель Успенского собора умирал, или почему-либо должен был выйти из состава его причта, то заместитель умершего или ушедшего приобретал его дом за ту цену, которую назначал протопоп с братией. С 1654 г. дворы Успенских соборян были "обелены" (освобождены от налогов), но в начале XVIII века Петр I, несмотря на свою жалованною грамоту, взимал с дворов "банные" деньги в размере 1 р. с каждой бани.

Сторожа и звонари Успенского собора жили вместе в Белом городе на Рождественской улице, в приходе у церкви Николая Чудотворца Божедомского, получившей прозвание "в Звонарях". В 1659 году там было 14 дворов, в 1703 г. - 16 дворов. Земля на которой стоял двор так же принадлежала собору, а двор должен был приобретаться преемником, устанавливалась ли цена принудительно или

История памятника. XVIII век

В начале XVII века была произведена реформа в сфере управления русской церковью. После смерти в конце 1700 г. патриарха Адриана никто не был назначен его преемником. Стефану Яворскому, митрополиту рязанскому и муромскому было поручено исполнять обязанности патриарха, с титулом местоблюстителя патриаршего престола. А в 1721 году вместо единого патриарха во главе русской церкви была поставлена коллегия духовных сановников.

С уничтожением патриаршества Успенский собор лишился важного источника его содержания; после этого у него остался только один источник материального обеспечения - государственная казна. Так продолжалось до 1764 года. Кроме того при патриархе протопоп с братиею стояли в стороне от всех производимых работ, им надо было только заявить куда следует о том, что надо произвести те или иные работы. В начале XVIII века наем рабочих и наблюдение над ними было предоставлено успенскому причту. Производство любых работ теперь было сопряжено с довольно большой бюрократической волокитой.

В 30-х годах для производства ремонта ключари должны были обращаться в Московскую синодального правления Канцелярию, эта последняя отправляла "ведения" в Московскую Сенатскую Контору. Получив "ведение" Сенатская Контора отправляла указ в Коллегию Экономии Синодального Правления. Кроме того прежде чем обратиться с ведением в Сенатскую контору синодальная канцелярия посылала в Синод доношение о необходимости произвести в Успенском соборе различные поправки, а в ответ на это доношение Синод посылал указ, которым предписывалось сделать те или иные работы. Но, например, в 1740 г. эти поправки не были произведены и в 1741 г. ключари подали в синодальную канцелярию новое доношение, и весь круг повторился.

После уничтожения патриаршества духовенство Успенского собора подчинилось на некоторое время местоблюстителю партиаршего престола. С 1711 года к участию в церковном управлении был привлечен Сенат. Такой порядок управления продолжался до 1721 года, когда был учрежден Синод. С этого времени священно- и церковнослужители Успенского собора стали в полную зависимость от св. Синода. От него исходили распоряжения о церковных службах и церемониях, совершавшихся в Успенском соборе они назначали и смещали причетников и священнослужителей этого собора.

Ближайшее заведование Успенским собором и его духовенством принадлежало московской Синодальной Конторе, начало которой, как самостоятельного учреждения было положено указом Пе