Сатка в пореформенный период

Реферат по Истории.

Содержание

Введение.

1. Завод "Магнезит"

2. Каменотесная фабрика Н.Г.Лазарева.

3. Завод «Пороги»

4. Столыпинская земельная реформа

Список использованной литературы

Введение.

19 февраля 1861 г. император Александр II подписал манифест, возвещающий о реформе по освобождению народа от крепостного права.

Крепостные получили личную свободу, их уже не могли продать, безнаказанно убить, применять к ним телесные наказания. Еще со времен крепостного права горнозаводские рабочие Урала имели земельные участки на заводской земле. После 1861 г. земельные участки за ними сохранились, но были значительно урезаны. Саткинскому казенному заводу принадлежало 175 тыс. десятин земли. В Сатке размеры отрезов были самыми большими на Южном Урале и составляли 46,7 процента. По подсчетам известного публициста Н.В.Ремезова, у горнозаводских рабочих было отрезано 167 809 десятин земли, что в переводе на деньги составляло более 10 миллионов рублей. Ремезов сделал вывод, что заводчикам «нужна была не земля, не десять миллионов рублей, а сам человек, с его собственными мышцами и шкурой. Нужно было, чтобы эта живая машина всегда была готова к услугам заводчиков, и голодное брюхо не забывало, что хлеб находится только у них. Нужно было рабов оставить в прежнем положении и только их из рада крепостных перечислить в разряд рабов экономических».

Маленький земельный надел не являлся достаточным источником для существования и рабочий был вынужден наниматься на завод на диктуемых ему кабальных условиях. Многочисленные остатки крепостничества продолжали сдерживать развитие производительных сил Урала. Например, рабочий день продолжался 12-14 часов. Годовой заработок рабочих составлял на Урале 177 рублей, в то время как на Юге России он равнялся 450 рублям. На Урале особенно низкой оыла зарплата в Златоустовском горном округе, куда входили Саткинский, Кусинский и Миасский заводы. Среднегодовой заработок рабочего Саткинского завода составлял 103 рубля, а рабочего Пермских кузнечных заводов - около 204 рублей. Положение рабочих усугубляли многочисленные штрафы и обсчеты. Жизнь рабочих Саткинского завода регламентировалась правилами внутреннего распорядка от 19 марта 1899 г. За их нарушение устанавливался штраф от 15 копеек до 2 рублей, а за повторное нарушение — увольнение с завода. Опоздавший на работу на несколько минут получал заработок только за полдня. Не явившийся на работу в понедельник к 8 часам утра считался не желающим сохранить свое рабочее место и заменялся другим.

После oт мены крепостного права в России бурными темпами шел промышленный переворот: водяной двигатель заменялся паровым, а ручной труд - машинным. Уральские заводчики технически перевооружать производство не спешили, так как новые, дорогостоящие машины им вполне заменяли дешевые рабочие руки, прикрепленные к заводам земельными участками. Развитие капитализма привело к скрытой безработице: появлению неоплачиваемых, так называемых "гулевых дней". Уже в 1866 г. 323 рабочих Саткинского чугуноплавильного завода подали заявление, в котором они просили устранить невыносимую безработицу.

Тяжелое положение рабочих пугало заводчиков возможными беспорядками. Так, в марте 1872 г. исполняющий должность главного начальника Уральских горных заводов писал, что «заводы Серсбрянский, Каменский, Саткинский, Кусинский, Артинский получают такие ничтожные заказы, что рабочее население их должно оставаться без способов к заработкам в течении большей части года. При отдаленности этих заводов от промышленных и торговых мест рабочее население не имеет других способов к заработкам, кроме заводских работ, и при недостатке или не постоянстве их, действительно, должно впасть в крайнюю нужду, которая может возбудить опасение за спокойствие в среде населения».

Нередко сокращение производства и безработица устраивались преднамеренно из-за прихоти и самодурства заводчиков. В марте 1891 г. мастеровые Саткинского завода через своих доверенных лиц Афанасия Валегова, Ксенофонта Вахрушева и Николая Ренева послали прошение министру внутренних дел о бедственном положении заводского населения. Рабочие жаловались на то, что после назначения управителем завода В.А.Писарева работы на заводе стали сокращаться. «Господин управитель, злобствуя неизвестно за что на наших доверителей, выражается: «Я вас заставлю ходить в лаптях» таким образом все усиленные работы он назначает на летнее, а нередко и на страдное время...» Рабочие не имели возможности отказаться, так как могли потерять работу. А это приводило к тому, что люди не могли заготовить сено на зиму. Зимой работы на заводе прекращались совсем, «а сена нет, скот мрет, а поэтому приходится продавать за бесценок последнюю лошадь или корову и поневоле приходится надевать лапти, потому, что все, что есть лучшее в доме, отдается в закладе, надо сена, надо хлеба, а работы нет... если иногда и подается какая-нибудь работа, то уже по самой дешевой цене». Писарев установил цену для рабочих за перевозку чугуна на лошадях по 1,5 копейки за пуд. При перевозке чугуна за 20 верст на Саткинскую пристань возчик должен скормить лошади 20 фунтов овса на 40 копеек, а получал за работу всего 37,5 копейки. «А чем содержать себя и семейство? Вот гибель, которую нельзя и выразить!»

Кроме того все рабочие должны были брать продукты «из заводско лавочки по ценам, далеко выше базарных, в противном случае сгоняются с работы». Деньги в лавку сразу не платили, а вычитали позднее из зарплаты. Получалось, сколько люди не зарабатывали, столько в тоже время и проживали, а «как только прекращаются работы, так у рабочего нет ни хлеба, ни денег. Ясно, что после этого становится и родная земля хуже злой мачехи».

Положение рабочих усугубляли периодические неурожаи, которые сопровождались голодом. Осенью 1881 г. на заводах Златоустовского горного округа разразился страшный голод, которого не было на Урале в течение предыдущих тридцати лет. Цена пуда ржи увеличилась с 70 копеек до 1 рубля 60 копеек. Златоустовский горный начальник в своем рапорте подчеркивал, что саткинскис рабочие «претерпевают крайнюю нужду в пропитании». Политика управителя завода В.А.Писарева не позволила рабочим заготовить необходимые запасы продовольствия, а выдача продовольственных ссуд царским правительством была разрешена только в декабре. По официальным данным в Саткинском заводе голодали от 100 до 400 семей.Используя фактическое прикрепление рабочих к заводу, администрация совершенно не считалась с условиями их жизни и труда. В 1892 г. в ходе обследования Саткинского завода, было отмечено много недостатков по технике безопасности. Вот лишь некоторые из них: 1. Механическая фабрика крайне тесна и холодна, к тому же в ней замечается недостаточность ограждений, особенно у шкивов. 2. Столярная мастерская тесна, низка и крайне опасна в пожарном отношении. 3. В пудлинговом цехе отсутствуют ограждения у муфт прокатного стана, желательно также устройство около молота щита для ограждения рабочих от брызг шлака». Не удивительно, что с 1894 по 1898 гг. на заводе было тяжело травмировано 65 человек. У рабочих механического цеха наблюдалось как частое явление попадание стальной стружки в роговую оболочку глаз во время обточки снарядов. У доменщиков и рмовщиков было отмечено развитие легочных заболеваний вследствие пребывания этих рабочих в цехах, содержащих большое количество пыли.

Медицинское обслуживание находилось на очень низком уровне. При заводе имелся казенный госпиталь, который безвозмездно обслуживал врач в свободное от работы в земстве. По госпитальным штатам 1847 г. за счет казны нижнего белья больным не полагалось и они «лежат на койках в собственных штанах». Обследование госпиталя выявило также отсутствие необходимых хирургических инструментов, покойницкой, а также «крайне неудовлетворительное состояние отхожих мест», что не отвечало не только требованиям госпитальной гигиены, но даже скромным требованиям опрятности. С 1896 г. врачей в Сатке больше не было и старший врач златоустовских заводов помимо основной работы вел прием в Саткинском и Артинском заводах.

Не лучше обстояло дело и с народным образованием. Когда в 1894 г. в селе Рудничное начал работать учителем Г.М.Мишенев, школа представляла сарай «в длину 3 сажени и 2 аршина, шириной 2 сажени, а в высоту 3,5 сажени.» Из 230 детей школьного возраста обучались только 23 мальчика и 16 девочек. Многие родители, не имея возможности заплатить за обучение, обращались с прошением в земскую управу. «Осмеливаюсь утрудить всепокорнейшей просьбою в нижеследующем, — писал житель села Рудничное А.Н.Игнатов. — Не соблаговолите ли найти возможным на предстоящий учебный год поместить моего сына в Саткинское двухклассное училище с назначением небольшого пособия от земства.» Далее автор письма выражал надежду на то, что чиновники «войдут в положение отца, по недостатку средств лишенного возможности дать сыну образование, обеспечивающее кусок хлеба.» Однако, просьба Игнатова была отклонена. Оставлены без ответа и другие письма просителей.Таким образом, положение рабочих в Сатке на рубеже 19-20 вв. было очень тяжелым. Отсутствие в России каких-либо демократических прав приводило к тому, что условия жизни и труда рабочих полностью зависели от благодушия или самодурства управителей заводов. Обращения к заводской администрации и даже к министрам оставались без ответа, поэтому рабочий класс искал другие пути выхода из тупиковой ситуации.

Реформа 1861 г. дала бурный толчок развитию частного предпринимательства. Вскоре после Манифеста началось строительство железных дорог на Среднем и Южном Урале. Широкая сфера предприниматьельства охватила и Саткинский район. Появились частные предприятия: акционерное общество «Магнезит», каменнотесная фабрика в Новой пристани, электрометаллургический завод на Порогах, открылось промышленное рыболовство на озере Зюраткуль. Купцы И.П.Щепкин и братья Алпатовы построили в Сатке кожевенный и кирпичный заводы. В 1908 г. И.П.Щепкин построил мельницу, маслобойку и лесопилку. В Бердяуше открыл торговое дело купец Курилов. Столыпинская аграрная реформа внесла существенные изменения в сельскую жизнь. На развитии некоторых новых предприятий следует остановиться подробнее.

1.Завод «Магнезит»

«Магний, Магнезия...Магнезит...

Не знаю, то ли его добавляют в пилюлю для холерных, то ли ... «Так писал о магнезите Н.Ф.Погодин в очерке «Дом с золотой крышей».

Тогда о магнезитах знали лишь специалисты-металлурги Урала, Юга России да Австрии, где тоже велась добыча этого минерала. Магнезит - высокоогнеупорный материал, без которого практически невозможна современная выплавка металла, особенно стали и чугуна. Магнезитовые изделия применяются прежде всего для футеровки (внутренней облицовки) сводов доменных и мартеновских печей. Они намного прочнее и долговечнее огнеупорных глин и доломитов.

Саткинский кристаллический магнезит был известен еще в 1894 г. Он использовался местными жителями в бытовых нуждах - для кладки фундаментов домов, как бутовый камень, для покрытия дорог и прочее. Его назвали «синим камнем». «Синий камень» находили также при прокладке в 1897 г. полотна железнодорожной ветки Бсрдяуш-Бакал у станции Сатка и в выемке Карагайской горы. Впервые крупные запасы магнезита были обнаружены на Карагайской горе в 1898 г. химиком-лаборантом Саткинского чугуноплавильного завода П.Г.Сальниковым. В 1899 г. на Волчьей горе залежи магнезита были найдены надворным советником М.И.Маркусоном и в том же году на Голой горе горным инженером Л.Н.Садовским. Об открытии магнезита П.Г.Сальни-ковым И.В.Булатов в очерке «Волшебный камень» писал так:

«Сходил Петр Гаврилович принес образцы. Дробил, размельчал, толок в ступе. Потом погрузил кусочки в тигельную печь. Большую дал температуру. И что за чудо? Синий камень менял окраску на красно-бурую да таким и оставался. Он совершенно не боялся высоких температур.

- Волшебный камень! Огню не поддается! — воскликнул Сальников. Инженер Шуппе - предприимчивый управляющий Саткинским чугуноплавильным заводом - сразу понял, что открыт кристаллический магнезит. Издалека он начал «обрабатывать» первооткрывателя. Не надо, мол, мужиков обижать.-. На склоне горы-то кладбище...

- Жалую тебе 25 рублей, милейший...»

Началом подписания договора послужила дата подписания нотариального договора, заключенного надворным советником М.И.Маркусоном с Главным начальником Уральских горных заводов П.П.Боклевским 25 августа (по старому стилю) - 5 сентября ( по новому стилю) 1900 на право аренды двух разведанных участков казенной земли мерою в 68500 квадратных сажен для добычи магнезита. Первый участок располагался на Волчьей горе в квартале 136 и второй - в квартале 133 на Карагайской горе вблизи большой дороги "Уфа-Златоуст", Договор был заключен сроком на 12 лет с арендной платой 250 рублей в год за оба участки. Kpoмe М.И.Маркусона, предпринимателями на добычу магнезита стали А.Ф.Шуппе (управляющий Саткинского чугуноплавильного завода), Д.А.Немировских и его жена. Они образовали товарищество «на вере», а в 1912 г. это товарищество было преобразовано в акционерноеобщество «Магнезит».

До революции саткинский завод «Магнезит» был единственным в России предприятием огнеупорной промышленности, выпускающим магнезитовые огнеупоры. Собственно, таковым он остался и до наших дней. С самого зарождения завод получил быстрое развитие. Первую продукцию он выпустил в 1901 г. Она составила всего 610 тонн магнезитового порошка и 240 тонн кирпича. Тогда на заводе работали около 100 человек, в 1909 г. - 247 человек, а в 1917г. уже 1500 человек. Начиная с 1904 г. валовый объем выпускаемой продукции вырос с 395936 пудов до 2234971 пуда в 1917 г.. а чистая прибыль акционеров возросла в 8,3 раза и составила только в 1916г. 754 тыс. рублей. В 1901 г. были построены 1 камерная печь Мандгрейма, газогенератор на древесном топливе и 1 шаровая мельница для помола обожженного магнезита. В том же году был приобретен 1 шведский гидравлический пресс на 2 коробки. В 1902 г. была построена вторая шахтная печь для обжига магнезита. В 1903 г. построена 3-я шахтная печь, а к концу того же года были установлены еще 2 гидравлических пресса. К концу 1908 г. завод имел 2 камерные печи системы Мангейма для обжига магнезита, 3 шаровые мельницы и 6 шахтных печей. В 1916 г. имелось уже 10 шахтных печей для обжига сырого магнезита и 3 камерные печи, из которых две предназначались для обжига кирпича и одна для обжига каустика. В 1917 г. акционеры приобрели компрессор фирмы «Нигерсоль-Рэнд» и 3 бурильных пневматических молотка. Всего в течение 1900-1917 гг. добыто 670 тыс. тонн магнезита. В 1905 продукция саткинского завода «Магнезит» на Всемирной выставке в Бельгии удостоена Золотой медали. За наивысшую огнеупорность и чистоту изделие из саткинского магнезита признаны наиболее качественными , лучшими, чем австрийские (штирийские).

Эти цифры роста - красноречивое свидетельство не только технического прогресса, но и вполне убедительное обвинение в адрес акционеров, которые в погоне за прибылью совершенно не считались с положением рабочих. На заводе почти полностью отсутствовала механизация добычи и транспортировки магнезита, широко применялся женский и детский труд, заработной платы едва хватало для прожиточного минимума. Рабочие завода неоднократно требовали от администрации повышения заработной платы, но директор-распорядитель общества А.Ф.Шуппе неизменно отвечал, что «требования рабочих вытекают из не насущных потребностей, а из классовой борьбы, а денежные прибавки удорожают продукты питания». При добыче магнезита бур вбивался в горные породы кувалдами и кувалдами разбивали крупные глыбы на мелкие куски. Вручную грузили добытые и разбитые куски магнезита на телеги и отвозили на лошадях к печам на обжиг. Обожженный магнезит из шахтных печей выгружался лопатами в вагонетки и отвозился в склады. Затем его снова загружали вручную для подачи на размол. После прессовки кирпич-сырец ленточным транспортером подавался на верх каменных печей, над которыми с боков были расположены стеллажи для сушки кирпича. С ленточного транспортера кирпич снимался и укладывался на полочные вагонетки, подвозился к стеллажам для сушки. После сушки кирпич снимался со стеллажей и переносился для обжига в камерные печи. От пресса и до отгрузки в железнодорожные вагоны кирпич проходил 12 раз через руки рабочих.

И.В.Булатов тоже писал о тяжелом труде рабочих в своем очерке «Волшебный

камень» : «Труд был изнурительным. Добыча велась в ручную. Рабочий буром и кувалдой пробивал отверстия в породе. В них закладывалась взрывчатка. После обрушения породы, ее долбили кувалдами, отбирали магнезит и лопатами грузили в телеги-грабарки. На лошадях отвозили к обжигательным печам. Рабочий день длился 12 часов. «Золотыми руками» называли труд детей и подростков».

2 января 1905 г. рабочие, доведенные до отчаяния, решили написать петицию в Санкт-Петербург, где находилось правление общества «Магнезит». Они писали:

|«Жить рабочему становится все труднее я труднее. Как товары, так и съестные припасы все дорожают и дорожают, а работать приходиться за старую плату, которая не очень-то высока. Кроме того, многие из нас по сие время работают по 12 часов в сутки. При небольшом заработке для поддержания более сносной жизни мы должны заниматься домашним хозяйством, а сейчас нам хозяйством заниматься совершенно некогда, так как в 5 часов утра мы уходим на работу и возвращаемся домой только в 5 часов вечера. Те несчастные годы, которые мы в состоянии прожить, работая на заводе, мы желали бы прожить, если бы не хорошо, то хотя бы сносно. На основании вышеизложенного мы, рабочие, просим: установить 8-часовой рабочий день на всех работах; повысить заработную плату на 20 процентов; за праздничные дни и сверхурочные плату увеличить до полуторной; работа у мельниц особенно вредна, а поэтому мы просим повысить плату за работу у мельниц до 5 рублей за 1000 пудов смолотого магнезита. У прессов установить сдельную плату старшему до 70 копеек, помощнику - 65 копеек, остальным по 50 копеек. Мы просим очень и очень немного, надеемся, что наша просьба будет удовлетворена».

Но акционеры к голосу рабочих не прислушались. Петиция осталась без ответа.

После Октябрьской революции встал вопрос о национализации. Он появился не на пустом месте. Резко обострились отношения между владельцами предприятия и рабочими. Идею о национализации поддержал известный тогда русский ученый в области металлургии профессор А.А.Байков. Решением Уфимского Тубсовнаркома от 2 апреля 1918 г. завод «Магнезит» был национализирован и перешел в собственность государства. Это решение было основано следующими соображениями, записанными «В общем положении завода и его назначении».

«Магнезитовый завод в Сатке является единственным заводом в России, вырабатывающим магнезит. Имея в виду исключительное значение магнезита в производстве стали в основных печах, можно судить о значении данного завода для всей металлургической промышленности. Кроме того, необходимо указать на авторитетное мнение профессора Байкова относительно саткинского завода Магнезит». Прекращение деятельности завода «Магнезит» равносильно катастрофе всей русской металлургической промышленности... Завод «Магнезит» снабжает своими изделиями южные металлургические заводы, а также уральские. За последние годы до войны завод вытеснил с русского рынка заграничный магнезит. Во время войны магнезит доставлялся на все заводы исключительно из Сатки. В настоящее время для более успешной конкуренции с западом возбужден вопрос в Высшем Совете Народного Хозяйства о монополизации магнезитовых изделии...»

Первым комиссаром завода стал левый эсер В.С.Гулин". Хочется отметить, что до революции саткинский кристаллический магнезит разрабатывался только в одном месте - в Карагайском руднике. Тут же его добыча велась до самых 60-х годов. Вот как выглядел Карагайский рудник в 20-х годах. Его описание сделал Н.Ф.Погодин в очерке «Дом с золотой крышей»:

«А вот и разработки - вырезанные длинными галереями горы - с разрезами голубоватыми, сизыми и оранжевыми. По галереям, образующим пороги к вершинам огромной выемки, точками чернеют люди. Они кажутся прилипшими к стенам скалы, будто не отрываясь, жадно всасывают ее богатства».

В 20-х гг. нашего уходящего века еще не прошел революционный пафос, еще горела вера в свободный труд, близкое счастье. Уже тогда проявлялись эмоциональные перехлесты типа "нам все по плечу" и даже что-то вроде «советское- значит отличное». Видимо, такими горячими революционными эмоциями страдал и молодой журналист Н.Ф.Погодин. Вот в качестве доказательства несколько его строк: «Даже самый отъявленный, самый твердолобейший английский консерватор-заводчик с радостью возьмет наш магнезитовый кирпич, не смотря на то,что на этом кирпиче силою 60 атмосфер вытиснуто: «СССР. Южный Урал». А вверху-серп и молот».

2.Каменотесная фабрика Н.Г.Лазарева.

Каменотесное производство возникло еще в середине 19-го века. Ломками кварцевого песчаника занимались жители Айлино, Новой пристани и Ваняшкино. Владели каменоломнями айлинские богачи Приваловы, Некрасовы, Кичигины, Князевы и Коробовы. Из песчаника изготовляли прежде всего мельничные жернова, которые охотно покупали зауральские мельники, приезжие купцы и перекупщики. Кроме того, тесанные песчаниковые блоки шли на облицовку фундаментов зданий, домов, лабазов, торговых лавок. Из них же делали каменные ограды, парадные марши (лестницы для крылец), мосты, памятники, надгробья, погребальные склепы. Тесанные камни до сих пор хорошо сохранились в сооружениях дореволюционной эпохи - в каменных приколах старого моста через реку Ай в Новой пристани, фундаменты зданий в Новой пристани и Айлино, Айлинский мост в центре села, крыльцо сельского дома культуры в Айлино, надгробные памятники на Айлинском кладбище и др. Каменотесное искусство по достоинству оценил Н.Г.Гарин-Михайловский во время прокладки Самаро-Златоустовской железной дороги. В этом деле огромную услугу ему оказали айлинские и новопристанинские каменотесы при сооружении мостов из каменного прикола, виадуков, водонапорных башен. Ломка кварцевых песчаников велись в окрестностях Новой пристани, Ваняшкино (например, Ваняшкинская каменоломня), возле бывшей деревни Каратаевки, возле нынешнего поселка Межевого, в айлинских лесах (Разломы, Копи. возле Крестиков), на левом берегу реки Ай у Белого брода. Ваняшкинская каменоломня хорошо сохранилась до наших дней. Она расположена на окраине деревни и недалеко от берега Ая. К ней подходит старая, заброшенная конная дорога. В наши дни каменоломня заросла сосняками, но ее выработки хорошо заметны и удивляют своими масштабами. В каменоломне до сих пор сохранились недоработанные или забракованные жернова. Эти изделия можно причислить к музейным редкостям старинных уральских промыслов. В дореволюционный период мукомольные жернова изготовляли всего лишь в трех местах России - на Украине, в Закавказье и у нас на Южном Урале. Уральские жернова из "Новой пристани и Ваняшкино шли нарасхват. Их брали на мукомольные предприятия Центральной России, Волги, Севера, Прибалтики и Сибири.

В начале 20-го столетия в Новой пристани осел коммерсант Н.Г.Лазарев. Первоначально он занимался торговлей хлебом, а затем перекупил у айлин-ских богачей производство жерновов. Еще в прошлом веке мастера камен;ных дел выкалывали, обделывали и доставляли на Саткинский завод лещади под горна доменных печей. В окрестностях Новой пристани и теперь можно встретить громадные плиты толщиной до метра. Чтобы довести их до Сатки, требовалось приложить немало усилий, умений и смекалки. В упряжки, ко торые готовились для их перевозки, ставили свыше сотни отборных лошадей. Большинство новопристанинских мужиков стали каменотесами в 1905 г. после приезда Н.Г.Лазарева. Его первыми сделками была скупки и продажа натуральных жерновов, которые издавна выделывались в окрестных горах. Н.Г.Лазарев имел нюх коммерсанта и хватку предпринимателя. Погоборив с каменотесами и обследовав горы, он верно оценил ситуацию и пришел к выводу, что эти горы, хотя и не золотые, но прибыльные. Залезая сначала в долги, он купил у Приваловых, Некрасовых, Кичигиных, Князевых и Kopoбовых их разработки песчаника за деревней Ваняшкино. увеличил цену за выделку жерновов и поставил дело на широкую ногу. К 1910 г. Н.Г.Лазарев построил несколько цеховых зданий и паровую мельницу. На производстве жерновов работали уже около 150 рабочих, среди них были женщины и подростки. В рекламном проспекте фабриканта Н.ГЛазарева, кроме натуральных (боровых) жерновов, были русско- французские, русские складные и искусственные - заливные. Во многих городах Центра России, Севера, и Сибири у Н.Г.Лазарева были склады и доверенные люди, которые вели торговлю.

Натуральные жернова выделывались в горных карьерах. Каторжный труд каменотесов. Чтобы изготовить пару жерновов, у рабочего выходил месяц, а то и два в зависимости от того, каков попадал блок камня. Все это делалось вручную. Сквозным и заливным жерновам требовалось тепло для сушки, поэтому в Новой пристани были построены деревянные здания, которые сохранились до наших дней. Наиболее вредной для здоровья каменотесов была обработка шаблонов для русско-французских жерновов, самых дорогих и самых качественных. Каменотесы стояли рядами у верстаков и вручную шпунтом, скарпелью и «рябчиком» (долото) подгоняли шаблоны. Пыль облаками висела в бараках. Все кто работал в бараках с малых лет, страдали силикозом - туберкулезом легких. Средняя продолжительность их жизни была не более 35-40 лет, редко кто доживал до 50-ти. Были случаи, когда умирали в возрасте 21 года. По записям 1915 г., ясно видно, что все работы по изготовлению искусственных жерновов выполнялись женщинами и подростками в возрасте 13-15 лет. Платили им поденно. Нелегким был труд каменотеса или работницы по изготовлению искусственных жерновов. Например, работницам А.Крапивиной и Н.Игошиной 5 апреля 1915г. было уплачено по 36 копеек, а Рыжакову, который проработал каменотесом 14 лет - 51 копейка. Гораздо вольготнее жилось начальству, которое тоже нанималось. Так, мастеру Муравьеву по случаю Пасхи выплачено 170 рублей, управляющий Арон Фрсиндлин «отхватил» два оклада - 300 рублей, перепали 10 рублей местному уряднику Будакову. Работы по изготовлению искусственных жерновов тоже велись вручную Кремень доставляли жители деревни Кульметьевой. Они собирали его на своих полях и на лошадях возили на фабрику, получая за пуд по 15-20 копеек. Тогда не было дробилок, и кремень дробили руками, сортировку-веялку приводили в действие тоже вручную. Кремневую и балластовую смесь для заливки в форму перемешивали лопатами, а уплотняли ручной трамбовкой.

Своим основанием деревня Ваняшкино тоже обязано каменотесной фабрике Н.Г.Лазарева. Образовалась она в 1905 г. В деревне проживали в основном каменотесы и крестьяне-бедняки. Деревня не отличалась обеспеченностью ее жителей. В 1917 г. в Ваняшкиной насчитывалось 75 крестьянских дворов, из них 27 вдовьих. У 20 вдов мужья умерли от силикоза и туберкулеза. Не случайно Ваняшкино называли деревней 40 вдов. Крестьяне имели очень плохую, каменистую и глинистую землю, с которой снимали скудные урожаи. Чтобы хоть как-то прокормить свои семьи, мужчины на зиму нанимались работать на фабрике жерновов, где труд был тяжелым, вредным и продолжительным.

Наум Григорьевич Лазарев был юрист по образованию и еврей по национальности. В 1905-1906 гг., когда он приобрел производство мельничных жерновов, ему было около 30 лет. Н.Г.Лазарев был среднего роста, узколицый брюнет. Дом, где ныне расположен новопристанинский поссовет, он построил в 1909-1910 гг. Здесь он жил, занимал правую половину второго этажа. Был женат на учительнице месягутовской женской гимназии. Старший брат Наума Григорьевича- Исаак Григорьевич — жил в Уфе, работал врачом, летом часто приезжал в Новую пристань и подолгу гулял по сосновым борам. В революционном движении и гражданской войне Н.Г.Лазарев не участвовал. Вскоре после 1917 г. он уехал из Новой пристани. Местный житель А.Г.Скорынин встречал К.ГЛазарева в 1927 г. на станции Вязовой. Из разговора А.Г.Скорынина с бывшим фабрикантом выяснилось, что после гражданкой войны и в годы НЭПа Н.ГЛазарев работал в тресте «Башзоло-то» на должности юрисконсульта. Умер он в начале 50-х годов в Белорецке.

В первые годы после революции и гражданской войны каменотесная фабрика Н.Г.Лазарева была национализирована и стала называться артелью «Уральский жернов». Позднее она была переименована а Саткинский известковый карьер Челябинского рудоуправления Челябоблместпрома на правах участка. Известковый карьер действует и поныне. Он выпускает заливные мельничные жернова и производит известь. Жернова изготовляют уже подругой технологии. Натуральные (песчаниковые) жернова перестали выпускать много десятилетий тому назад. Само же каменотесное производство давно забыто, ушло в прошлое. Перевелись и мастера каменных дел.

Теперь главной фигурой в цехе жерновов стал не каменотес, а формовщик. В гигантские формы засыпается смесь бетона, щебня (доломита), магнезита (каустика) и хлористого аммония. В рабочую часть жернова входит кремень, магнезит (каустик) и хлористый аммоний, а в балласт (утяжелитель) - доломитовая крошка с добавлением магнезита (каустика) и хлористого аммония. Пожалуй, главным компонентом, без которого не обойтись производству, является кремень. Порошок этого минерала наносят на самые ответственные части жернова. Он придает им необыкновенную твердость. Пробовали вместо кремния использовать кварцит - не выдерживал, оказался слабоват. На горе Бузарке, около поселка Межевого, есть небольшой карьер, где и добывают кремень. Массу будущего жернова уплотняют вибраторами и заготовка камня выстаивается 28 дней. После этого жернов оковывают по окружности стальной полосой, и он готов.

Мельничные жернова «шестерки» и «семерки» (названия пошли от диаметров жерновов шесть четвертей, семь четвертей) пользуются большим спросом на предприятиях мукомольной промышленности многих областей России - Курганской, Омской, Пермской, Самарской, Оренбургской, Вологодской, а также бывших автономий. Отправляют их даже в Эстонию. Производительность цеха - 100 пар жерновов в месяц и в смену - 6 пар. Срок службы - от 4 до 5 лет. Стоимость первой пары жерновов по ценам 1984 г. - 98 руб., а второй — 118 руб.

Жернова сделанные в Новой пристани знают во всей стране. Нигде больше такую продукцию не выпускают. Было время, закрывали цех жерновов в Новой пристани. Два года он не работал. Говорили, появилась, дескать, новая мельница. Вальцовая. Обойдемся, мол, теперь, без новопристанинских жерновов. Но потом оказалось, что кремневый слой лучше перетирал зерно, чем стальные вальцы. Хлеб получается вкуснее из такой муки. Да и двигатель для жерновов не нужен слишком мощный. Производство жерновов высокорентабельное, спрос большой. А вот цех - впору закрывать. Уж очень тут тяжелые условия труда. Пыльно, грязно, мало техники. Да, отличные жернова готовят новопристанинцы, а вот о самих рабочих-изготовителях позаботиться некому. Можно подумать, что не было в русской истории Октябрьской революции, несколько пятилеток, программы построения коммунизма и всего прочего. Как была неустроенность во времена фабриканта Н.ГЛазарева, так она и осталась. Время тут остановилось. Как будто советская власть сюда и не заглядывала... Обидно и стыдно...

На базе Саткинского известкового карьера в Новой пристани действует небольшой известковый завод, расположенный в Парамоновке. На заводе сырой известняк (мергель) пережигают в известь. Известь отправляется на Саткинский метзавод. Она служит флюсом в доменном производстве. Известь - нерудное сырье, без которого невозможна выплавка чугуна. Основная часть извести используется в строительстве - на отделочных работах и на побелке. Новопристанинская известь отправляется также на очистку паровых котлов в Курган, Омск, Троицк, Ашу. Невелик завод, а польза от него существенная. О нем можно уверено сказать: «Мал золотник, да дорог!»

3.Завод «Пороги»

В 1989 г. в книге «Командармы индустрии» журналист Н.Ф.Карташов писал:

«Среди старых маленьких заводов Южного Урала, оставивших глубокий след в истории нашей промышленности, справедливо следует назвать «Пороги». Он появился в начале нашего века недалеко от Сатки, на берегу одноименной речки, в 18 верстах от станции Бердяуш. Завод разместился в небольшом каменном здании, вблизи него была смонтирована гидростанция. А рядом с заводом, на горе добывали кварцит — сырье для получения ферросилиция. Именно в этом его историческая заслуга: здесь в 1912 г. впервые в России был выплавлен ферросилиций - сплав необходимый для производства высококачественных сталей.

Маленький заводик был единственный своего рода в России - он давал в год до пятисот тонн сплавов. Сейчас это не ахти какой вес, но тогда каждый пуд ферросплавов ввозили из-за границы и платили золотом».

Один из создателей советской ферросплавной промышленности В.Н.Гусаров в своей книге «Чудесный сплав« (Челябинск, 1981) тоже обмолвился добрым словом о Порогах:

"Мы, ветераны отечественной электрометаллургии, никогда не забудем «Пороги». Ведь создание советской ферросплавной промышленности было немыслимо без того, чтобы не переступить пороги убогого производства. Другого выхода в те времена у нас не было. Хотя заводы «Электросталь» под Москвой, Златоустовский металлургический, Верх-Исетский в Свердловске, «Серп и молот» в Москве были невелики, они тем не менее требовали немало ферросплавов. Но своих ферросплавов у нас почти не было, поэтому их пришлось покупать за границей, стоили они непомерно дорого... В 1931 г. импортные поставки ферросплавов превысили 30 тысяч тонн. Это обошлось государству более чем в 70 миллионов рублей золотом. Таким образом, вопрос об организации собственного ферросплавного производства был продиктован самой жизнью, теми огромными задачами, которые стояли перед страной". Поселок Пороги стоит в низовье реки Сатки, на левом ее берегу, в 6 км. от Ая. Свое название он получил по каменным порогам, бурным сливам и водопадам, некогда стоявшим на пути этой капризной горной реки, Старожилы поселка рассказывали, что до сооружения плотины на этом участке Сатки было два порога с водопадами, каждый высотой до 4-х метров. Вода неистово кипела, бурлила, шумела, пенилась, скатывалась будто в огромный котел или яму. На бурных сливах переворачивались лодки и плоты, гибли люди. Место это считалось нехорошим, нечистым, дьявольским. Местные жители поговаривали, что в клокочущих, ревущих водопадах жили чери, они злобно выли и крутили рекой, как им хотелось. По указанным причинам это место называли «Чертовой ямой». Теперь пороги и водопады остались на дне Порожского пруда.

Природа в районе Порогов живописная, великолепная. Настоящим украшением поселка является пруд с искусственным 20-метровым водопадом, фонтанами брызг, многоцветными радугами в солнечные дни и белой клокочущей водной феерией. Пруд расположен в глубоком каньонообразном ущелье и сжат бортами 2-х хребтов - Чулкова и Уары. Склоны гор круты, каменисты и покрыты хвойными лесами. Настоящее Женевское озеро в миниатюре!

Строительство первого в России электрометаллургического предприятия началось в 1908 г., а 12 июля 1910 г. завод стал действующим. Порожский завод - первенец отечественной ферросплавной промышленности - основало «Уральское электрометаллургическое товарищество графа А.А.Мордвинова, графини Е.А.Мордвиновой, барона Ф.Т.Роппа и А.Ф.Шуппе» в 35 километрах от Сатки. Порог» стали единственным до Октябрьской революции предприятием русских ферросплавщиков. На нем проходили практику многие советские ученые и видные специалисты в области ферросплавного производства - С.С.Штейнберг, М.А.Иовнович, В.Н.Гусаров. Завод работает и теперь. Правда, работы ведутся вахтовым методом. Рабочие п