Царствование Николая I: внутренняя и внешняя политика

Министерство образования Российской Федерации

Владимирский государственный университет

Кафедра истории и культуры

Федосеев А.Е.

Ст. гр. БМП-100

Царствование Николая I: внутренняя и внешняя политика

Руководитель:

Лабинская Е.А.

Владимир 2001

ПЛАН.

1. Вступление………………………………………………………………… 3

2. Апогей самодержавия…………………………………………………….. 5

2.1 Политика в области управления……………………………………….. 7

2.2 Социальная политика. Крестьянский вопрос…………………………. 9

2.3 Политика в области просвещения и печати……………………………14

2.4 Кодификациязаконов…………………………………………………...17

2.5 Политика в области промышленности, торговли и финансов………..19

3. Россия на мировой арене…………………………………………………. 20

2.6 Россия и Европа……………………………………………………….... 21

2.7 Кавказ и Средняя Азия…………………………………………………..23

2.8 Восточный вопрос……………………………………………………. . 26

2.9 Крымская война……………………………………………………….... 30

4. Заключение. ……………………………………………………………..…34

1. Вступление.

К началу XIX в. территория России рас­кинулась на тысячи верст от Балтийского моря до Тихого океана. На этом пространстве проживало около 40 млн. чело­век. Из них на долю Сибири приходилось 3,1 млн. человек, Северного Кавказа — около 1 млн. человек. Наиболее плотно были заселены центральные губернии. В 1800 г. плотность населения составляла здесь около 8 человек на 1 кв. версту (в большинстве европейских стран в то время — 40—49 чело­век). К югу, северу и востоку от центра плотность населения резко уменьшалась. В самарском Заволжье, низовьях Волги и на Дону она составляла не более 1 человека на 1 кв. версту. Еще меньше была плотность населения в Сибири.

Россия всегда была многонациональной страной. Бок о бок с русским народом, самым многочисленным, жили другие народы, связанные с ним общностью исторических судеб. В западных и южных губерниях русское население соседствова­ло с украинским и белорусским. На огромных просторах от Вол­ги до Восточной Арктики расселились тюркоязычные народы (татары, чуваши, башкиры, якуты и др.). Область распро­странения финно-угорских народов (мордвы, мари, коми, удмур­тов) охватывала Поволжье, север Европейской России, Урал и Зауралье. Эвенки и эвены представляли в России тунгусо-маньчжурские народы.

В религиозном отношении Россия тоже была неоднородна. Около 87% населения придерживалось православной веры. От официального православия отделилось старообрядчество, разделившееся на несколько направлений. Значительная группа народов (татары, башкиры, большинство горцев Кавказа) придерживалась ислама. Калмыки, кочевавшие в низовьях Волги, и буряты в Забайкалье исповедовали буддизм. Значительная часть поволжских, северных и сибирских народов сохраняла традици­онные родоплеменные (языческие) верования.

Население дореформенной России де­лилось на сословия — группы, обладавшие разными правами и обязанностями и имевшие разное юридическое положение. Сословная принадлежность передавалась по наследству. Дво­рянство, духовенство, купечество, мещанство, крестьянство, казачество — таков перечень основных сословий в России.

В первой половине XIX в. основной поток грузов внутри страны перевозился по рекам. Еще в XVIII в. была построена Вышневолоцкая система каналов, связавшая с Петербургом реки Волжского бассейна. В 1810 г. открылся новый путь в том же направлении — Мариинская система. На следующий год стала действовать Тихвинская система.

Судоходство на юге и в центре страны, где реки были полноводны, глубоки и неторопливы, сильно отличалось от судоходства на северных реках, мелких, узких и порожистых. Поэтому на юге и севере применялись разные типы судов. Местом перегрузки был Рыбинск. Пристани между Петербургом и Рыбин­ском назывались верхними, а более отдаленные от столицы — низовыми. Караваны, отправлявшиеся от верхних пристаней, достигали Петербурга в одно судоходство. Грузы из низовых пристаней, перезимовав в пути, доставлялись в Петербург лишь на следующий год. По рекам в Петербург шли хлеб, лес, пенька и.) центральных губерний, железо с Урала. В обратном направлении отправлялись изделия столичной и зарубежной промышленности.

В южных губерниях, где не было такого густого переплетения рек и озер, как на севере, грузы перевозились в обозах по грунтовым дорогам. «В степи кочующий обоз», запряженный медлительными волами, совершал свой путь в течение долгих месяцев. Весной и осенью грунтовые дороги становились непрохо­димыми. В середине XIX в. началось строительство шоссейных дорог. В канун крестьянской реформы 1861 г. они соединили важнейшие города Европейской России. В 1851 г. открылось движение на железной дороге, связавшей Петербург и Москву.

В 1825 г. в России (не считая Украины, Беларуси, Прибалтики и Закавказья) было 415 городов и посадов (из них 41 в Сибири). В городах проживало 2,3 млн. человек (примерно 8% населения). Самым крупным городом был Петербург (438 тысяч жителей). В Москве насчитывалась 241 тысяча человек. Третьим по величине русским городом была Тула (38 тысяч) — город рабочих и ремесленников, родина Левши. В Сибири наиболее крупным городом был Тобольск (16,9 тысячи).

Многие небольшие города имели аграрный характер. Их жители пахали землю, держали скот. В среднерусских городах было развито садоводство. Такие города, как Путивль, Ржев, буквально утопали в садах. Преобладала деревянная застройка. На каждую сотню деревянных домов приходилось но 2—3 ка­менных. Пожары, случалось, опустошали целые города.

Промышленность начинала развиваться. Об этом позднее.

По своему политическому устрой­ству Россия была самодержавной монархией. Во главе государства стоял император (в просторечии его по традиции называли царем). В его руках была сосредоточена высшая законодательная и распорядительная власть.

Император управлял страной при помощи чиновников. По закону они были исполнителями воли царя. Но в действительности чиновничество играло более значительную роль. В его руках была разработка законов, оно же проводило их в жизнь. Чиновничество было полновластным хозяином в центральных органах управления и в местных (губернских и уездных). Государственный строй России по своей форме был самодержавно-бюрократическим. Слово «бюрократия» так и переводится: власть канцелярий. От произвола бюрократии, от ее мздоимства страдали все слои населения.

Высшая бюрократия состояла по преимуществу из дворян-помещиков. Из них же комплектовался офицерский корпус. Окруженный со всех сторон дворянами, царь проникался их интересами, защищал их как свои собственные. (2; c.115-118)

Николай был третьим сыном Павла I(1796-1855). Его не готовили к престолу, поэтому для него становление императором стало неожиданностью. После смерти Александра, Константин в Женеве и Николай в Петербурге присягнули друг другу. Но Константин был женат на польке не из царствующей династии. К тому же на него было оказано давление, в результате чего он отказался от престола. Узнав о готовящемся выступлении 14 декабря 1825 года и об отказе брата, Николай согласился на изменение присяги(1825-1855). Восстание декабристов сильно повлияло на Николая. Позднее это проявилось в его политике.

2. Апогей самодержавия.

Главная цель внутренней политики царского правительства состояла в том, чтобы сохранить существовавшую социально – политическую и экономическую систему, усовершенствовать ее в соответствии с потребностями времени. Поэтому в методах проведения новой политики некоторые нововведения сочетались с мероприятиями, консервировавшими прежние социально – политическими устройство страны. В целом же во внутренней политике доминировала тенденция, направленная на сохранение абсолютизма, привилегированного положения дворянства и крепостного состояния крестьян, поддержку православной церкви, подавления инакомыслия и предотвращения возможного революционного взрыва. Укрепление внутреннего положения способствовало внешнеполитическому усилению России, по праву занимавшей одно из ведущих мест среди европейских держав.

Во внутренней политике России первой половины XIX века было два важных рубежа: окончание отечественной войны 1812 года и 1825 год – смена царствования и восстание декабристов. Эти события вызвали усиление консервативности и даже реакционности во внутриполитическом курсе.

В центре внимания правительства Николая I стояли три важнейшие проблемы: административная – совершенствование государственного управления, социальная – крестьянский вопрос, идеологическая – система просвещения и образования. Решение первого вопроса правительство видело в дальнейшей централизации административного аппарата, в создании кадров образованных, профессионально грамотных чиновников, преданных лично императору и материально зависящих от получаемого жалования. При решении крестьянского вопроса главное состояло в том, чтобы снять социальную напряжённость в деревне, ликвидировать возможность крестьянских выступлений. Для этого необходимо было уничтожить наиболее уродливые проявления крепостничества, тормозившие экономическое развитие страны, вызывавшие протест передовой общественности и позорившие Россию перед Западной Европой. О развитии образования правительство заботилось лишь постольку, поскольку это могло бы способствовать, во-первых, упрочению самодержавия и привилегированного положения дворянства, а, во-вторых, модернизация экономики, обеспечивавшей обороноспособность страны и возможность проведения активной внешней политики.

Дискуссии при дворе и в обществе, принятие отдельных указов и проведение мероприятий по этим трем направлениям не изменили экономического и социально-политического строя России. Она осталась самодержавно-крепостнической страной, в которой власть опиралась на военно-полицейскую силу и на церковь, призывавшую подданных к беспрекословной покорности.

6 декабря 1826 г. был учрежден секретный Комитет для выработки программы преобразований. Во главе его был поставлен председатель Государственного совета, опытный и осторожный политик и администратор, граф В. П. Кочу­бей. Но фактически всеми делами в Комитете заправлял М. М. Спе­ранский, который в начале царствования Николая I вновь выдви­нулся на политическую арену. Первоначально Николай относился к Сперанскому с недоверием, даже с подозрением, особенно под влия­нием обнаружившихся во время следствия над декабристами фак­тов знакомства Сперанского со многими из них и их планов ввести его в состав Временного революционного правительства. Подозре­ния царя подогревались и наветами на Сперанского царедворцев. Но впоследствии усердным служением монарху Сперанский рассе­ял его подозрения. Позже Николай признавал: "Михаила Михай­ловича не все понимали и не все умели довольно его ценить; сперва я и сам в этом более всех, может статься, против него грешил; клевета осмелилась коснуться его даже по случаю истории 14 де­кабря! Но потом время и опыт уничтожили во мне действие всех этих наговоров. Я нашел в нем самого верного и ревностного слугу с огромными сведениями, с огромною опытностью, с неустававшею никогда деятельностью".

Николай I поставил перед Комитетом задачу рассмотреть бу­маги Александра I, с тем чтобы "обозреть настоящее положение всех частей управления" и определить, "что ныне хорошо, чего ос­тавить нельзя и чем заменить". Первоначально Комитет разраба­тывал проекты преобразования высшего и местного управления и закона "о состояниях", т. е. о правах сословий. Предполагалось про­вести реформу центральных органов власти. Выдвигалась идея "раз­деления властей" (под этим понималось более четкое размежева­ние функций между различными ведомствами). Проекты реформы местной администрации предусматривали установление более дей­ственного контроля над нею со стороны центральных органов вла­сти. Но смысл всех этих проектов и предложений, как подчеркивалось на заседаниях Комитета, заключался "не в полном изменении существующего порядка управления, а в его усовершенствовании посредством частных перемен и дополнений". Предполагалось рас­смотреть и крестьянский вопрос.

Каких-либо практических результатов работа Комитета не имела. Проекты высшего и местного управления свелись к упоря­дочению структуры государственного аппарата, а по сословному вопросу — к мерам укрепления материального положения дворян­ства и охраны его сословных прав и привилегий. А попыткой реше­ния крестьянского вопроса занялись последующие, специально для этого создаваемые, секретные комитеты.

За 4 года Комитет провел 173 заседания. К апрелю 1830 г. его занятия фактически приостановились. В течение последующих двух лет он провел всего лишь несколько заседаний. В 1832 г. его дея­тельность прекратилась, хотя формально он и не был закрыт.

2.1 Политика в области управления.

Одной из первоочередных задач внутриполитического курса Николая I было укрепление полицейско-бюрократического аппарата управления. Последовательное

Проведение принципа централизации рассматривалось как важнейшее средство укрепления самодержавия и противодействия расшатывающим его устои процессам.

При Николае I создавалась продуманная система всесторонней государственной опеки над общественно-политической, экономической и культурной жизнью страны. В практике управления последовательно проводился принцип строгой исполнительности и беспрекословного повиновения.

В духе самодержавных начал и централизации управления Николай I стремился укрепить режим личной власти — сосредоточив в своих руках решение как общих, так и частных дел, нередко минуя при этом соответствующие министерства и ведомства. При нём вошло в практику для решения того или иного важного вопроса создавать многочисленные секретные комитеты и комиссии, нахо­дившиеся под его непосредственным ведением. Компетенция Сената и Государственного совета при Николае I была существенно ог­раничена, так что они низводились до уровня "дополнения" к раз­росшейся бюрократической машине.

Принцип режима личной власти воплотился в разросшейся "собственной канцелярии" (7, c.141-144; 2, c.182-184) царя. Она была учреждена ещё Павлом I и при Александре I выполняла функции личной канцелярии императора для рассмотрения прошений на "высочайшее имя". Николай I уже в первый год своего царствования существенно расширил состав, размеры и функции этой канцелярии, подразделив ее на отделения и придав ей значение высшего органа управления государством.

Прежняя, "александровская", канцелярия стала первым отде­лением. В обязанности его входило представлять царю поступаю­щие на его имя бумаги и исполнять его, личные повеления и пору­чения. Второе отделение (кодификационное, учрежденное 4 апре­ля 1826 г.) занималось переданными в его ведение делами алексан­дровской "Комиссии о составлении законов". Созданное 3 июля 1826 г. третье отделение стало органом высшей полиции. В обязанность его входил надзор за законностью и порядком в управлении и в общественной жизни. В 1828 г. в связи с кончиной императрицы Марии Федоровны (матери Николая I) было учреждено четвертоеотделение, которое заменило ее канцелярию, созданную в 1797 г. Павлом I для управления учебными, воспитательными и благотво­рительными учреждениями. Затем были учреждены два времен­ных отделения: в 1835 г. пятое — для подготовки реформы в госу­дарственной деревне, преобразованное в 1837 г. в Министерство государственных имуществ, и в 1843 г. шестое — для управления присоединенными к России территориями Кавказа.

Печально знаменитую известность получила дея­тельность третьего отделения императорской канцелярии. В его штате первоначально числились 16 чи­новников, в 1856 г. число их достигло 30-ти. 27 апреля 1827 г. при III отделении был создан Корпус жандармов, насчитывавший сна­чала 4,1 тыс., а в 1856 г. — 6 тыс. человек. Вся Россия, за исключе­нием Польши, Финляндии, Области Войска Донского и Закавказья, была поделена сначала на 5, а в 1843 г. на 8 жандармских округов, на каждый из них приходилось по 7—8 губерний. Округа состояли из отделений (по 4—6 в каждом округе). Округами командовали генералы, а отделениями — штаб-офицеры, которых тщательно от­бирали по принципу "благонадежности" и умения "общаться с на­селением".

Во главе III отделения был поставлен фаворит Николая I гене­рал А. X. Бенкендорф. Он же являлся и шефом Корпуса жандар­мов. Еще в январе 1826 г. он представил Николаю I проект "Об устройстве высшей полиции", на основе которого и было создано III отделение императорской канцелярии. Посты начальника III от­деления и шефа жандармов Бенкендорф занимал до своей кончи­ны (1844). Его сменил другой фаворит царя, видный военный и го­сударственный деятель, граф А. Ф. Орлов.

Прерогативы III отделения были поистине всеобъемлющи. Оно собирало информацию о настроениях различных слоев населения, осуществляло тайный надзор за "неблагонадежными" лицами и за периодической печатью, ведало местами заключения и делами о "расколе", наблюдало за иностранными подданными в России, вы­являло носителей "ложных слухов" и фальшивомонетчиков, занималось сбором статистических сведений и перлюстрацией частных писем, осуществляло надзор за действиями администрации.

Это был орган осведомления царя обо всех "происшествиях" в Российской империи. Николай I внимательно читал доклады и до­несения начальника III отделения. Деятельность III отделения породила широкую практику доносов. III отделение имело свою сеть тайных агентов, а в 40-х годах создает тайную агентуру за рубежом для слежки за русскими эмигрантами. Под ее бдительным наблюдением находились издатели русской зарубежной прессы князь В. В. Долгоруков, А. И. Герцен и Н. П. Огарев.

2.2 Социальная политика. Крестьянский вопрос

В социальной политике самодержавие преследовало цель ук­репления позиций дворянства — главной своей опоры, но вместе с тем делало и уступки нарождающейся буржуазии, преимущест­венно в экономической сфере.(5, c.518)

Процесс обеднения дворянства в связи с ростомдробления дворянских имений, задолженности в Опекунском совете и в других кредитных учреж­дениях грозил этому "первенствующему сословию в империи" ут­ратой своих прежних позиций, что в конечном счете подрывало социальную базу самодержавия. Был принят ряд мер для улучше­ния материального положения дворянства: обедневшие дворяне наделялись землями из государственного земельного фонда, им выдавались на льготных условиях денежные ссуды на хозяйствен­ные нужды, дети дворян бесплатно принимались в специальные дворянские военные и гражданские учебные заведения, дворянам давались преимущества при чинопроизводстве.

С целью сохранения крупных помещичьих имений от раздроб­ления в 1845 г. был издан закон о "майоратах". Суть его заключа­лась в том, что владельцам имений свыше 1000 душ разрешалось объявлять их "заповедными". Они целиком передавались по на­следству старшему сыну в семье, а не дробились между другими наследниками. Закон носил рекомендательный характер, поэтому им воспользовались лишь немногие из крупных помещиков: к мо­менту отмены крепостного права существовало всего 17 майоратов.

После издания в 1722 г. петровской Табели о рангах, позволяв­шей получить дворянское достоинство путем выслуги по достиже­нии определенного ранга (чина), удельный вес такого дворянства по отношению к родовитому составил к 1825 г. 52%. Поэтому еще Комитет 6 декабря 1826 г. предлагал предоставлять дворянское достоинство не за выслугу, а царским пожалованием за особые за­слуги. Однако решиться на эту меру правительство не могло, ибо она привела бы к превращению дворянства в замкнутую касту, причем независимую от власти.

Был избран путь ограничения числа лиц, получавших статус дворянина через выслугу. В 1845 г. был издан указ о новом порядке приобретения дворянства. Если раньше личное дворянство приоб­реталось с 12-го ранга, а потомственное — с 8-го, то по закону 1845 г. личное дворянство предоставлялось по достижении 9-го ранга, а потомственное — 5-го.

Была принята еще одна мера с целью ограждения дворянского сословия от притока в него представителей из других сословных групп (купечества, духовенства, разночинцев). 10 февраля 1832 г. был издан Манифест о почетном гражданстве двух категорий — потомственном и личном. Первое присваивалось по рождению де­тям личных дворян и церковнослужителей, имевших образователь­ный ценз, ученым и художникам, имевшим ученые степени и зва­ния, а также по особому ходатайству купцам первой гильдии, если они пребывали в ней не менее 20 лет либо получили чин или орден. Во вторую категорию включались дети церковнослужителей, не имевших образовательного ценза, и лица, окончившие университе­ты или другие высшие учебные заведения, а также получившие по службе чины, еще не дававшие права на личное или потомственное дворянство. Почетное гражданство давало ряд привилегий: освобо­ждение от подушной подати, рекрутства и телесных наказаний.

Правительство стремилось все служебные посты в местных и центральных органах власти отдавать исключительно дворянам. Были также предприняты меры по повышению роли и авторитета дворянских корпоративных органов — уездных и губернских дво­рянских депутатских собраний (введенных Екатериной II в 1785 г.). Однако ставка делалась на среднепоместное и крупно-поместное дворянство. "Положением о дворянских обществах" 6 декабря 1831 г. был повышен имущественный ценз для участия в дворянских соб­раниях. Отныне правом голоса могли пользоваться только потомст­венные дворяне мужского пола, не моложе 21 года, имевшие в дан­ной губернии не менее 100 душ крестьян и 3 тыс. десятин земли, а также получившие чин на военной или гражданской службе. Они составляли не более 20% лиц дворянского сословия. Мелкопомест­ные дворяне участвовали в выборах через уполномоченных: снача­ла они "складывались" в группы, составлявшие в совокупности пол­ный имущественный ценз, и каждая группа избирала своего упол­номоченного депутата на дворянский уездный съезд. Уездные и губернские депутатские дворянские собрания созывались один раз в три года: уездное выбирало уездного предводителя (председа­теля собрания) и одного депутата в губернское собрание, а губерн­ское — губернского предводителя.

Ранее дворянские депутатские собрания занимались вопроса­ми ведения родословных книг, выдачей дворянам грамот и свиде­тельств о внесении их родов в губернские родословные книги, на­ложением опеки на имения за неуплату долгов, "злоупотребление помещичьей властью" над крестьянами, а также в случае малолет­ства владельцев. По "Положению" 1831 г. дворянские губернские собрания получали право делать "представления" (т. е. направлять ходатайства) правительству как о своих дворянских нуждах, так и по вопросам местного управления.

Вместе с тем дворянским корпоративным органам управления самодержавие стремилось придать чиновничье-бюрократический характер, тесно связанный с местной правительственной админи­страцией. Сама служба в дворянских собраниях стала приравни­ваться к государственной. Кроме того, в их деятельности не допус­калось никакого политического элемента. Дворянские уездные и гу­бернские собрания были поставлены под еще более бдительный кон­троль со стороны губернских и уездных властей: по сути дела они превратились в своеобразный придаток к местному бюрократиче­скому аппарату, а губернские предводители дворянства — в по­мощников губернаторов.

В правительственной политике второй четверти XIX в. одним из острейших был крестьянский вопрос. Само крестьянство постоянно "напоминало" о себе возраставшими с каждым десятилетием бунтами. По данным материалов централь­ных архивов, за 1826—1835 гг. было зарегистрировано 342 кресть­янских волнения, за 1836—1845 гг. — 433, а за 1846—1855 гг. — 572. Уже в первый год царствования Николая I произошло 179 кресть­янских волнений, из которых 54 были усмирены с помощью воин­ских команд. 12 мая 1826 г., в связи с многочисленными крестьян­скими волнениями, сопровождавшимися упорными слухами о близкой "воле", был обнародован царский манифест, грозивший карами за распространение этих слухов и неповиновение.(1)

Николай I в принципе отрицательно относился к крепостному праву, видел его неприглядные стороны и считал социально опас­ным. Понимая необходимость отмены крепостного права, он тем не менее указывал на несвоевременность проведения этой меры в данный момент. Опасность он видел в том, что упразднение власти помещиков над крестьянами неизбежно затронет и само­державие, опиравшееся на эту власть. Правительство также опасалось, что отмена кре­постного права не пройдет мирно и неизбежно будет сопровож­даться народными волнениями. Поэтому проводимые меры в кре­стьянском вопросе носили паллиативный характер: они были на­правлены на отмену наиболее одиозных и вопиющих сторон крепо­стничества и преследовали цель снять остроту социальных отно­шений в деревне.

В царствование Николая I было издано в общей сложности более 100 законодательных актов по крестьянскому вопросу. Был издан ряд законов, направленных против обезземеливания кресть­ян. Так, по указу 1827 г. помещикам запрещалось продавать кре­стьян без земли или одну землю без крестьян. Изданный в том же году указ запрещал отдавать крепостных крестьян на заводы. Указ 2 мая 1833 г. запрещал продавать крепостных с публичного торга, а также переводить крестьян в дворовые, отбирая у них наделы. В 1841 г. было запрещено дворянам, не имевшим имений, покупать крестьян без земли.

В число мер, направленных на некоторое смягчение крепост­ного права, входили: указ 1828г., ограничивавший право помещи­ков ссылать крестьян в Сибирь по своему усмотрению, предостав­ление указом 12 июня 1844 г. помещикам права отпускать дворо­вых на волю по обоюдному с ними договору, указ 1853 г. запрещал сдавать в аренду помещичьи населенные имения недворянам. Все эти куцые указы в виду их необязательности для помещиков оста­вались мертвой буквой или находили весьма ограниченное приме­нение.

Пред­принимались и попытки более общего подхода к решению пробле­мы крепостного права, для чего создавались специальные секрет­ные комитеты. Всего в царствование Николая I было образовано 9 таких комитетов

Определённое значение к подходу решения крестьянского вопроса имели два — комитеты 1835 и 1839 гг. "Секретный комитет для изыскания средств к улучше­нию состояния крестьян разных званий" 1835 г. поставил перед собой широкую, но весьма осторожно сформулированную задачу — постепенного перевода крестьян от состояния крепостного до со­стояния свободного. Было намечено три этапа этого процесса: на первом предполагалось ограничить работу крестьян на помещика тремя днями в неделю; на втором этапе крестьяне оставались "креп­кими земле", но их повинности четко регламентировались законом; на третьем этапе крестьяне получали право свободного перехода от одного владельца к другому, надельная земля продолжала считаться собственностью помещика, но крестьяне могли арендовать ее по договоренности с ним на определенных условиях. Какого-либо сро­ка завершения этого безземельного освобождения крестьян комитет не устанавливал. Однако даже это предложение не вышло за рамки его обсуждения.

Новая попытка общего решения крестьянского вопроса была предпринята в секретном комитете 1839г. Итогом занятий секретного комитета 1839 г. явилось издание указа 2 апреля 1842 г. об "обязанных крестьянах". Он был призван исправить указ 1803 г. о вольных хлебопаш­цах — отчуждение части земельной собственности помещиков (на­дельной крестьянской земли) в пользу крестьян. По этому указу, крестьянин по воле помещика получал свободу и надел, но не в собственность, а в пользование, за который был обязан выполнять по соглашению с помещиком по сути дела те же феодальные повинно­сти (барщину или оброк), но с условием, что помещик впредь не мог изменять ни виды, ни размеры этих повинностей. Предоставлен­ный в пользование крестьянина надел помещик не мог уже ни от­нять у него, ни обменять или уменьшить. Никаких определённых норм наделов и повинностей закон не устанавливал — всё зависело от воли помещика. В селениях "обязанных крестьян" вводилось вы­борное "сельское самоуправление", однако сохранялась вотчинная власть помещика в имении.

За время его действия (1842—1858) в категорию "обязанных крестьян" перешло всего лишь 27 173 души муж. пола в семи помещичьих имениях (1). Это объясняется не только тем, что большинство помещиков встретили этот указ в штыки, но и тем, что и сами крестьяне не соглашались на столь невыгодные условия, не дававшие им ни земли, ни свободы.

Характерно, что несмотря на стеснительные условия выкупа, от многих крестьянских общин, к удивлению правительства, стали поступать заявления о предоставлении им возможности выкупить­ся на волю на основании указа 8 ноября 1847 г.

3 марта 1848 г. был издан закон, предоставлявший помещичь­им крестьянам право покупать землю. Однако и этот закон был обставлен рядом стеснительных для крестьян условий. Крестьянин мог купить зем­лю только с согласия помещика, о чем он его заранее должен был известить. Но и приобретенная таким путем крестьянином земля законом не была защищена. Помещик мог безнаказанно завладеть ею, ибо закон запрещал крестьянам возбуждать против своего вла­дельца иск.

В 1844 г. был образован Комитет западных губерний для вы­работки "Правил для управления имениями по утвержденным для оных инвентарям". Были составлены инвентари — описания поме­щичьих имений с точной фиксацией крестьянских наделов и обще­го для всех имений количества барщинных дней, которые впредь нельзя было изменять. Инвентарная реформа была проведена в 1847—1848 гг. в губерниях Правобережной Украины (Волынской, Киевской и Подольской), в 1852—1855 гг. — в белорусских губер­ниях (Витебской, Гродненской, Минской и Могилевской).

Инвентарная реформа вызвала недовольство помещиков, вы­ступавших против правительственной регламентации их владель­ческих прав, а также многочисленные волнения крестьян, положе­ние которых она практически не улучшила.

Гораздо большее значение имела реформа в государственной деревне, проведенная в 1837—1841 гг. В апреле 1835 г. было создано V отделение императорской канцелярии специально для разра­ботки проекта реформы государственной деревни. Во главе его был назначен П. Д. Киселев.

Летом 1836 г. была проведена ревизия положения государст­венной деревни в пяти губерниях, представлявших различные в экономическом отношении регионы. На основе данных этой реви­зии Киселев представил Николаю I обстоятельный доклад, в кото­ром наметил основные направления реформы. В соответствии с этим планом государственная деревня была изъята из ведения Мини­стерства финансов и передана в учрежденное 26 декабря 1837 г. Министерство государственных имуществ, во главе которого был поставлен П. Д. Киселев. В 1838—1841 гг. последовала серия зако­нодательных актов о введении нового управления государственной деревней, о землеустройстве крестьян, упорядочении податной сис­темы, организации начального образования, медицинской и вете­ринарной помощи. На местах создавалась четырехступенчатая система управле­ния: губерния — округ — волость — сельское общество. В каждой губернии учреждалась Палата государственных имуществ. В округ входили один или два уезда, в зависимости от численности в них государственных крестьян. Во главе округа был поставлен окруж­ной начальник. Округа подразделялись на волости из расчета око­ло 6 тыс. душ муж. пола в каждой. Волости в свою очередь дели­лись на сельские общества примерно по 1500 душ муж. пола в каж­дом. Сельское общество состояло из одного или нескольких селе­ний. Вводилось выборное сельское и волостное самоуправление. Из домохозяев от каждых 5 дворов составлялся сельский сход, кото­рый избирал сроком на 3 года сельского старшину, а для исполне­ния полицейских функций — сотских и десятских. Волостной сход состоял из домохозяев от каждых 20 дворов. Он избирал сроком на 3 года волостное правление в составе волостного головы и двух "заседателей" — по хозяйственной и полицейской части. Для раз­бора мелких тяжб и проступков крестьян избирались сельские и волостные суды ("расправы"). Они состояли из судьи и нескольких "добросовестных" (заседателей). Впоследствии опыт администра­тивного устройства в государственной деревне был использован при формировании сельского самоуправления во время проведения ре­формы в помещичьей и удельной деревне.

Реформа Киселева государственной деревни сохраняла общин­ное землепользование с периодическими переделами земли внутри общины. Была реорганизована оброчная повинность. Хотя оброк по-прежнему раскладывался "по душам" (муж. пола), но размеры его определялись с учетом доходности крестьянского надела. Для урав­нения оброчных платежей в соответствии с доходностью земли был проведен земельный кадастр (межевание земель с их оценкой). Для устранения малоземелья предусматривалось наделение крестьян землей из государственного резерва, а также переселение их в ма­лонаселенные губернии. 200 тыс. безземельных крестьян получили 0,5 млн. земли, 169 тыс. были переселены в другие губернии с пре­доставлением им 2,5 млн. десятин земли. Кроме того малоземель­ным крестьянам было прирезано до 3,4 млн десятин. В крупных селениях были созданы кассы мелкого кредита, из которых нуж­дающимся крестьянам выдавались ссуды на льготных условиях. Для решения продовольственного вопроса расширялась "общест­венная запашка", которая призвана была создать необходимый стра­ховой резерв. На случай неурожаев устраивались запасы зерна. На селе заводились школы (таковых к 1857 г. было заведено 26 тыс., в них насчитывалось 110 тыс. уча­щихся), медицинские и ветеринарные пункты. Создавались государственные "фермы" для пропаганды среди крестьян новейших приемов земледелия.

В государственной деревне западных губерний была ликвиди­рована барщина и отменена практика сдачи казенных селений арен­даторам. В 1847 г. Министерству государственных имуществ было предоставлено право покупать за счёт казны дворянские населенные имения. Было куплено в казну 55 тыс. душ крепостных 178 помещичьих имений (1).

Реформа 1837—1841 гг. в государственной деревне носила про­тиворечивый характер. С одной стороны, она несколько смягчила земельную "тесноту", способствовала развитию производительных сил, но, с другой, расширила дорогостоящий бюрократический ап­парат управления, создала мелочную чиновничью опеку над кре­стьянами и усилила податной гнет, что вызвало массовые выступ­ления государственных крестьян в 1841—1843 гг. Волнения проис­ходили в 28 губерниях, общее число их участников превосходило 500 тыс. человек. Наибольший размах волнения приобрели в Приуралье и в Поволжье, где крестьяне в большей степени почувство­вали усиление административного и податного гнета. В Пермской, Оренбургской, Казанской и Тамбовской губерниях произошли воо­руженные столкновения крестьян с карательными войсками.

2.3 Политика в области просвещения и печати

Реакционная политика самодержавия в первую очередь про­явилась в области просвещения и печати, ибо здесь, как полагал Николай I, таилась главная опасность "вольнодумства". Вместе с тем просвещение и печать рассматривались императором как важ­нейшие средства идеологического и нравственного воздействия на все слои населения страны.

При вступлении Николай I на престол отдал министру народного просвещения А. С. Шишкову распоряжение о пересмотре уставов учебных заведений. С этой целью в мае 1826 г. был создан "Комитет по устройству учебных заведений", в обязанность которого входило проверить все их уста­вы и выработать новые принципы школьного образования, опреде­лить дисциплины, которые должны были преподаваться на каждой ступени обучения.

19 августа 1827 г. последовал рескрипт царя Шишкову о за­прещении принимать в гимназии, и тем более в университеты, кре­постных крестьян.

В основу народного просвещения был положен принцип строгой сословности и бюрократической централизации, что нашло свое воплощение в 28 утвержденном 8 декабря 1828 г. "Уставе гимназий и училищ уездных и приход