Клевета (ст. 129 УК) - уголовное право

В силу ч.4 ст.29 Конституции РФ каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Более того, в Российской Федерации существует свобода массовой информации, а цензура запрещена (ч.5. ст.29 Конституции РФ). Однако не будем забывать, что идея, овладев умами масс, приобретает материальную и часто разрушительную силу, а поэтому из блага превращается в страшное зло, так как бесконтрольное использование информации может нанести непоправимый урон репутации лица, государственной безопасности, общественному порядку, нравственности населения. Поэтому в ч.3. ст. 19 Международного Пакта о гражданских и политических правах, от 16 декабря 1966г. не случайно подчеркивается, что использование права на свободное выражение своего мнения налагает на распространителя сведения особые обязанности и особую ответственность. В этой связи международным сообществом признано, что неизбежны некоторые ограничения, которые, однако, по мнению ООН, в каждом государстве должны быть обязательно установлены местным законом. Уголовно-правовая защита от клеветы и является одним из таких ограничений, и одним из способов защиты чести, достоинства и репутации. Честь, достоинство и деловая репутация являются одним из самых значимых нематериальных благ, защита которых регулируется не только Уголовным Кодексом Российской Федерации, но и многими другими нормативно-правовыми актами, в том числе законом «о средствах массовой информации», «о рекламе», «об авторском праве и смежных правах».

Конституция РФ относит право на честь, достоинство, доброе имя и деловую репутацию к разряду естественных прав личности. В правовом государстве охрана чести и достоинства человека и гражданина приобретает особое значение. Согласно ст.2 Конституции РФ, человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства. Ничто не может быть основанием для умаления достоинства личности. В ст.23 Конституции РФ указано, что каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени человека и гражданина. Приведенные предписания Конституции РФ соответствуют ст.17 Международного пакта о гражданских и политических правах и ст.10 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод - о праве на защиту от незаконных посягательств на честь и достоинство личности, его репутацию. Возможность дать отпор лицам, распространяющим клеветнические измышления, немаловажная составляющая этой защиты.

Правильное применение судами законодательства об ответственности за клевету без отягчающих обстоятельств, как и за оскорбление, т.е. по делам, возбуждаемым, как правило, по жалобе потерпевшего, обеспечивает соблюдение конституционных прав граждан, воспитывает у них чувство уважения к закону и нормам поведения, способствует ликвидации возникающих на личной почве конфликтов и предупреждению в ряде случаев связанных с ними тяжких преступлений против жизни и здоровья.(1)

В СССР народные суды, как правило, не принимали к своему производству дела о клевете и оскорблении, предлагая потерпевшим обратиться к помощи товарищеских судов. Например, в 1988 г. народные суды рассмотрели в порядке уголовно-правового судопроизводства лишь 686 дел о клевете и оскорблении, а в 1989 г. - 795. Для нашей огромной страны эти цифры ничтожно малы. А товарищеские суды во многих случаях формировались из некомпетентных людей, далеких от знания основ правосудия. Располагая широкими возможностями, "в интересах общества" они нередко необоснованно вторгались в личную жизнь потерпевших, смакуя детали, отдельные аспекты клеветы. В таких условиях клеветнические измышления и оскорбления неоднократно публично повторялись в присутствии многих людей.

Клевета на бытовом уровне долгое время большим пороком также не считались. Да иначе и быть не могла в обществе, в котором публично разбирались анонимки, поощрялось доносительство, а не цензурной бранью щеголяли руководители самого высокого ранга. Кто не с нами, тот против нас, интеллигенция – всего лишь прослойка. Вот слова, олицетворяющие одну из социообразующих идей той эпохи. Давно известно, что о культуре распространения информации можно говорить только в демократическом обществе. Поэтому неудивительно, что перемены в анализируемой нами области права и правоприменения начались в России с исключения анонимок из перечня носителей информации, подлежащей рассмотрения государственными органами. Если кто-то с чем-то не согласен, выходи на «ристалище с открытым забралом».(2)

Последнее десятилетие ознаменовалось бурным ростом количества споров о защите чести, достоинства и деловой репутации. Это в определенной мере связано с демократизацией общества и повышением ценности человеческой личности. Так, уже в первый год действия нового УК РФ в России было зарегистрировано 880 случаев клеветы и 5218 - оскорбления. В 1999 году эти цифры составили соответственно 795 и 14699.(3) Однако отсутствие традиций в разрешении дела данной категории, в месте с изменением общественного строя сразу же вылилось в противоречивость судебной практики.

В прошлом граждане редко прибегали и к гражданско-правовой защите, так как действовавший в то время ГК РСФСР не предусматривал денежной компенсации за клевету и оскорбление. Ныне 99% лиц, подвергшихся клевете или оскорблению, обращаются за гражданско-правовой защитой чести, достоинства, репутации. Видимо, для подавляющего числа потерпевших существенным стимулом стало материальное возмещение причиненного клеветой и оскорблением вреда. Значит, вывод о том, что "честь и достоинство личности действительно охраняются только в социалистическом обществе", не соответствует действительности. Неверно и то, что буржуазия "превратила личное достоинство человека в меновую стоимость".

Значительная схожесть регламентации в УК РСФСР и УК РФ состава рассматриваемого преступления позволяет при анализе использовать судебную практику и литературу прошлых лет. Но все же ее следует избегать их использования, относительно некоторых признаков клеветы, в частности при определении порочности, о чем будет раскрыто в моей работе.

В основу данной работы положены научные статьи, поэтому моя работа носит в основном проблемных характер. В процессе исследования этой темы я собрал большое количество материала, поэтому посчитал необходимым подробно остановится только на спорных вопросах. Наиболее значительно при курсовом исследовании я использовал работу Ткачевского Ю.М.(4), совместную работу Нуркаева Т. и Щербакова С.(5), а также работу Сидорова В.А.(6)

В курсовой работе я собираюсь исследовать следующие основные проблемы:

1. Весьма важно определить понятие объектов, на которые посягает клевета, поскольку от этого зависит решение спорных вопросов в том числе,

2. возможно ли оклеветание невменяемого или душевнобольного человека, покойного, юридического лица и т.д.

3. Особую проблему вызывает среди признаков деяния порочность сведений.

4. Проблемы определения клеветы как материального или формального преступления.

5. Диффамация.

Работа построена по стандартному принципу – деления на объективные и субъективные признаки.

(Информацию выделенную синим цветом вы не найдёте ни в одном из источников – это мои собственные мысли)

I. Уголовно-правовая характеристика клеветы

1. Объект клеветы

Как следует из формулировки УК РФ, закон выделяет три объекта: честь, достоинство или репутацию другого лица.

Большинство юристов полагает, что клевета одновременно направлена на честь и достоинство личности(7). Однако, по мнению А.А. Пионтковского, объектом клеветы является достоинство личности. Согласно его общему определению, клевета и оскорбление это посягательство одним лицом на достоинство личности другого лица(8). Некоторые специалисты утверждают, что объектом клеветы является честь и деловая репутация личности(9).

От определения объекта клеветы зависит решение вопросов о том, возможно ли оклеветание невменяемого или душевнобольного человека, покойника, юридического лица и т.д. Поэтому вначале необходимо проанализировать понятия чести, достоинства и репутации личности.

Честь.

Правовая суть чести - "это сопровождающееся положительной оценкой отражение качества лица (физического и юридического) в общественном сознании"(10). Честь отражает положительные качества личности (честный, справедливый, храбрый и т.д.). Существует также корпоративная и профессиональная честь (честь офицера, врача, юриста, воина, писателя, художника и др.).

М.Д. Шаргородский подчеркивал, что объектом клеветы является честь личности, а не человека. Он писал: "Мы рассматриваем в этом случае человека как биологическое понятие: ребенок является человеком с момента рождения, человек, даже психически больной, все же человек. С другой стороны, личность есть понятие социальное, совокупность общественных отношений, и притом совершенно определенная, конкретизированная, идеальная совокупность этих отношений"(11). Но эти, безусловно верные, посылки привели М.Д. Шаргородского к неожиданному выводу: умерший, не будучи ни человеком, ни личностью, не может быть объектом клеветы(12). Вряд ли можно согласиться с этим утверждением. Можно утверждать, что объектом рассматриваемого преступления является не личность человека, а его честь. Это приводит нас к противоположному выводу. Память об умершем существует и после смерти, о человеке сложилось общественное мнение, которое тоже сохраняется после его смерти. А ведь это сложившееся общественное мнение и память о человеке и есть честь. Значит честь существует и после смерти, а поэтому видимо и подлежит защите. Так, если кто-либо сообщает заведомо ложные сведения о якобы допущенном умершим плагиате, налицо клевета, опорочивающая память покойного.

Достоинство.

Для определения понятия достоинства личности воспользуемся цитатой: «Понятие достоинства включает в себя осознание человеком своей абстрактной и конкретно-социальной ценности, а также ценности (значимости) социальных групп, в которые он входит (другой вопрос, на какой основе формируются эти группы: чаще всего они являются профессиональными, концессионными). Осознание по определению может быть только со знаком "плюс" - есть ли у данного лица те или иные положительные качества и что по поводу этого лица считает общественное мнение, здесь не существенно»(13).

Репутация.

Клевета может быть направлена на подрыв репутации человека, его деловых, политических или иных качеств, которыми он обладает.

Деловой репутацией обладают не только физические лица, но и организации, общественные формирования, юридические лица. Например, общеизвестно, что продукция московской кондитерской фабрики им. Бабаева безукоризненно качественна. Поэтому не исключено, что недобросовестные конкуренты попытаются распространить ложную информацию, отрицательно характеризующую это предприятие. Однако действующее законодательство России предоставляет лишь гражданско-правовую защиту репутации юридического лица (потерпевшего) в порядке, предусмотренном ст.152 ГК РФ.

Следовательно, гражданско-правовая защита чести и деловой репутации физических и юридических лиц от клеветы тождественна. Вместе с тем оклеветание физических лиц влечет ответственность также согласно уголовному законодательству. Думается, что УК РФ необоснованно лишает юридические лица возможности защищать свою деловую репутацию от клеветы(14). Я считаю, что следует предусмотреть данный состав в главе преступлений в сфере экономической деятельности.

Клевета в отношении недееспособных и умерших.

Как полагал М.Д. Шаргородский, клевета «в отношении несовершеннолетних, психически больных, лиц, находящихся в беспомощном состоянии, и умерших может оскорбить родственников и близких им лиц. Из этого следует сделать вывод, что клевета в этих случаях невозможна, но возможно оскорбление живых близких лиц в форме клеветы на умерших»(15) и других перечисленных лиц. Этот вывод представляется ошибочным. Оскорбление родственников умершего (душевнобольного, спящего, малолетнего), в отношении которого распространялись заведомо ложные сведения, порочащие его честь и репутацию, невозможно. Объект и объективная сторона оскорбления иные. Объект - достоинство личности, а объективная сторона - действия, совершенные в неприличной форме (ч.1 ст.130 УК РФ). К тому же согласно Конституции РФ человек имеет право на честь и достоинство и он имеет это право (обладает правоспособностью) не зависимо от способности это право осуществлять, защищать (дееспособность). В случае отсутствия у лица дееспособности, это право осуществляют, защищают от его имени его представители. Таким образом право на честь и достоинство имеют все и должно защищаться и при недееспособности лица. Проснувшийся сам может возбудить дело о клевете, а честь и репутацию умерших, душевнобольных, малолетних могут защитить их родные, близкие или просто знакомые. По этому пути идет российское законодательство и судебная практика. Согласно п.4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 августа 1992 г. "О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении судами дел о защите чести и достоинства граждан и организаций" при распространении порочащих сведений в отношении несовершеннолетних или недееспособных иски о защите их чести и достоинства могут предъявить законные представители. Достаточно определенно по этому поводу высказывается и уголовно-процессуальный закон.

А нарушается ли вообще право на честь, если лицо этого не осознает? Честь это общественное мнение о человеке, сохраняется независимо от наличия дееспособности, и вообще наличия самого лица, т.е. это относительно самостоятельное явление. Таким образом, в случае клеветы в отношении недееспособного лица, его право на честь нарушается. И в случае клеветы в отношении умершего, его честь тоже претерпевает вред. Логично встает вопрос, имеет ли человек право на четь после смерти? Законодательство знает немного подобных аномалий. Например, не родившейся ребенок умершего отца уже имеет право на наследство; автор имеет право на то, чтобы после своей смерти он звучал все равно, как автор произведения (псевдоним, аноним), не смотря на то, что право на его распространение может принадлежать уже кому угодно. Как я считаю, и также должна защищаться честь, репутация, доброе имя после смерти, как все то немногое, что остается после человека, но не передается по наследству. И не должно смущать то, что имеет место неясность в отношении того, кто потерпевший, ведь если быть точным, охраняется не столько личность, сколько общественные отношения, обеспечивающие нормальное функционирование личности. Но в данном случае личности уже нет. Я уверен, что в данном моменте защищаются общественные отношения, обеспечивающие общественный порядок. Ведь ныне живущим людям далеко не все равно, что будет с ихними именами. Это что касается поиска рационального зерна. Но это не все, ст.7 Конституции РФ закрепляет принцип гуманизма. Сохранение чести безразлично для психически больных лиц; лиц, например, лежащих в безнадежной коме, или уже умершим лицам. Однако все же подлежит охране честь недееспособных лиц. И если до конца быть гуманистами, то следует сохранять память, честь также и умерших.

Также считает и Ткачевский Ю.М. «Умершие, спящие и т.д. могут быть оклеветаны, так как заведомо ложные сведения наносят урон их чести и репутации (а мнение о последних сложилось в общественном сознании, в сознании родных, близких или знакомых).»(16) Т.о. Защита чести и достоинства человека возможна после его смерти. Это положение впервые закреплено в ч.1 ст.152 ГК РФ. Что касается УК, то там этот вопрос прямо не решается. Это дает основание одним авторам считать, что судья, руководствуясь УПК, должен отказать в возбуждении уголовного дела по жалобе заинтересованных лиц, например родственников умершего. Другие видят выход из сложившейся ситуации в том, чтобы ввести в УК статью, предусматривающую ответственность за клевету в отношении умершего. Третьи предлагают рассматривать эти вопросы в рамках статей клеветы и оскорбления.

Последняя позиция представляется более предпочтительной. Подобные случаи вполне "вписываются" в рамки действующих норм о клевете и оскорблении. За этот вариант решения проблемы высказываются и более 60% опрошенных работников правоохранительных органов. Вместе с тем было бы уместно предусмотреть в УПК, что в исключительных случаях (смерть потерпевшего, его беспомощное состояние, иные причины) дела частного обвинения могут возбуждаться и по жалобе заинтересованных лиц.(17)

Не исключена возможность оклеветания нескольких лиц. Допустим, клеветник распространяет заведомо ложные сведения о том, что кафедра уголовного права некоего вуза коллективно подготовила для М. докторскую диссертацию. В подобной ситуации кафедра не может обратиться в суд для защиты своей чести. Это могут сделать только сами сотрудники - каждый в отдельности.

Предмет клеветы.

Н.Н. Афанасьев считает, что предметом рассматриваемого преступления являются "заведомо ложные, т.е. не соответствующие действительности сведения, придуманные самим виновным или основанные на слухах и сплетнях"(18). Такой точки зрения придерживается не только он. Так, в комментарии к Уголовному кодексу Украинской ССР сказано, что предметом клеветы является "измышление, т.е. вымысел, содержащий указание на определенное обстоятельство"(19).

Согласиться с подобным выводом нельзя, так как он противоречит сути предмета преступления. Н.Ф. Кузнецова пишет, что предмет преступления - "это овеществленный элемент материального мира, воздействуя на который виновный осуществляет преступление"(20). Лицо, совершающее рассматриваемое преступление, воздействует не на клеветнические измышления, а на честь и репутацию пострадавшего. Клеветнические измышления - это элемент объективной стороны преступления. К тому же Н.Н. Афанасьев не указал, что клеветнические измышления должны носить опорочивающий характер.

Клевета и оскорбление относятся к деяниям, не имеющим предмета преступления(21).

2. Объективная сторона клеветы

Проанализируем признаки объективной стороны клеветы.

Деяние.

Сведения. Формы выражения клеветы различны. Она может быть устной или письменной, она встречается в анонимных заявлениях, в печати, в том числе стенной, в передачах телевидения и радио и т.д. Клеветнические измышления можно найти и в официальных документах, приказах, представлениях должностных лиц, ответах на запросы и жалобы и др.(22)

Клеветнические измышления могут касаться фактов, якобы происходивших в прошлом или имеющих место в настоящее время. Сообщение о фактах, которые могут возникнуть в будущем, клеветой не является. В них могут содержаться сведения о каких-либо конкретных фактах, например, о совершении лицом преступления, но они могут носить и обобщенный характер. Так, клеветническое измышление может выразиться в утверждении, что лицо получало взятки.

Ложность. Ложность сведений означает, что сведения не соответствуют действительности. Для придания правдоподобности, соответствия действительности в заведомо ложные сведения могут быть "добавлены" отдельные фрагменты реальности. Однако это не имеет значения с точки зрения уголовной ответственности за клевету.

Распространение. С объективной стороны клевета состоит в распространении заведомо ложных, порочащих другое лицо сведений, т.е. представляет собой действие - сообщение указанных сведений хотя бы одному постороннему лицу независимо от того, получило ли эта информация дальнейшее распространение. Клеветнические измышления могут быть переданы любому человеку, в частности, должностному лицу, в том числе представителю власти. Так, Ш. сообщила начальнику отдела заведомо ложную информацию о том, что работника К. застали в помещении учреждения в интимной обстановке с мужчиной(23).

В тех случаях, когда подобные измышления были сообщены только самому потерпевшему, состав клеветы отсутствует, но совершенное может быть квалифицировано при наличии необходимых признаков как оскорбление.

Обман. С юридической точки зрения, безразлично, был ли человек, распространяющий ложные сведения, порочащие другое лицо, их автором или он использовал чьи-то выдумки. Хочу немного отойти от рассмотрения признаков деяния. Несет ли автор ложных измышлений ответственность только за авторство? Я говорю о той ситуации, когда лицо передал эти измышления, с оговоркой, что они ложные. Естественно нет. Я предлагаю выделить в качестве обязательного признака объективной стороны, такой признак, как способ совершения преступления – в виде обмана. Поскольку просто распространение сведений, при ясном понимании всеми того, что они ложные, например, шутка, преступлением по сути не являются (если отсутствует состав оскорбления). Можно провести аналогию с угрозой насилия – она должна осознаваться как реальная.

Порочность. Порочностью считается нарушение норм нравственности, закона, обычаев человеческого общения. Как считают некоторые советские юристы, в ходе самого рассмотрения дела "для суда не является обязательной оценка потерпевшим распространяемых в его отношении ложных сведений"(24). По мнению Н.А. Придворова, "субъективная оценка фактов не всегда соответствует объективной их оценке"(25). Если в отношении человека распространили какие-то заведомо ложные сведения, которые он субъективно считает порочащими его честь, достоинство или деловую репутацию, то это еще не значит, что они являются таковыми объективно. К этой позиции, в частности, сводится смысл постановления Пленума Верховного Суда СССР от 17 декабря 1971 г., который "разъяснил, что порочащими надо считать такие сведения, которые умаляют честь и достоинство гражданина или организации в общественном мнении или мнении отдельных граждан с точки зрения соблюдения закона, правил социалистического общежития и принципов коммунистической морали"(26). Это позволило Н.А. Придворову утверждать, что "вопрос о том, являются ли распространяемые сведения позорящими данное лицо, решается судом на основе правосознания с точки зрения принципов коммунистической морали"(27). Нужно отметить, что в советские годы подобная позиция была господствующей. Так, например, А.В. Белявский полагал, что "в каждом конкретном случае судьи должны исходить из закона, правил социалистического общежития и морали, своего правосознания и нравственных воззрений"(28).

Исходя из этого, он расшифровывал и понятие порочащих честь, достоинство и деловую репутацию лица сведений, под которыми подразумевал такие сведения, "которые приписывают человеку нарушение своего долга или несоответствие тем требованиям, которые закон и правила социалистического общежития и морали предъявляют ему как человеку, члену определенной общности". На этом же настаивали и другие советские юристы, утверждая, что "действия должны рассматриваться как порочащие честь и достоинство, если они противоречат закону, правилам социалистического общежития или моральному кодексу строителя коммунизма"(29).

Никто, ни один здравомыслящий адвокат, будь он даже трижды коммунистом, не станет спорить с тем, что сегодня совершенно неправомерны отсылки к коммунистической морали и нравственности или к правилам социалистического общежития. Они, конечно же, будут исходить из того, что из сферы правового регулирования отношений, связанных с клеветой, в прошлое ушли коммунистическая мораль и нравственность, правила социалистического общежития, а не решающее значение морали и нравственности как таковых. Предполагается, что устаревшую коммунистическую мораль и нравственность сменила новая мораль, основанная на "общечеловеческих ценностях".

То есть, по их мнению, как таковая общественная мораль сохранила свою силу в качестве одного из важнейших правовых регуляторов. Изменилось лишь ее содержание, но не значимость.

Применительно к нашей проблеме это означает следующее. Решение о том, носят ли заведомо ложные сведения, распространенные в отношении лица характер, порочащий его честь, достоинство или деловую репутацию, суд должен принимать, исходя из "моральных принципов нашего общества"(30), как это и прежде считали советские юристы. В частности, О.С. Иоффе подчеркивал, что "в основу судебного решения должна быть положена та оценка фактов, упоминаемых в распространенных сведениях, которая дается самим судом, становящимся на точку зрения советского общества в целом"(31). Поэтому защита от клеветы возможна, только если "суд придет к выводу, что факты, сведения о которых были распространены, способны опорочить честь и достоинство гражданина не только в его собственном, но и в общественном мнении".

Существенным аргументом в пользу такого подхода многих, в том числе современных, юристов является, к сожалению, последнее принятое по данному вопросу постановление Пленума Верховного Суда РФ(32). Пункт 2 этого постановления считает порочащими "не соответствующие действительности сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства или моральных принципов (о совершении нечестного поступка, неправильном поведении в трудовом коллективе, быту и другие сведения, порочащие производственно-хозяйственную и общественную деятельность, деловую репутацию и т.п.), которые умаляют честь и достоинство гражданина либо деловую репутацию гражданина или юридического лица". Тем самым подразумевается, что у всего общества существуют единые и не подлежащие сомнению "моральные принципы", следовательно, и незыблемые представления о том, какие поступки необходимо считать "нечестными", а какое поведение "неправильным". Отличие этого подхода от старого, советского, носит сугубо поверхностный характер, связанный исключительно с отказом от коммунизма как государственной идеологии. При этом, отринув тоталитарную коммунистическую идеологию, многие, даже либеральные, юристы продолжают настаивать на наличии господствующей якобы общественной, а по сути государственной морали.

Сегодня нет числа судебным процессам, происходящим на идеологической почве. С разных сторон, подчас одновременно из уст общественных деятелей, сыплются обвинения в "большевизме" и "консерватизме", "либерализме" и "авторитаризме", "милитаризме" и "пацифизме" и прочая и прочая и прочая.

В доперестроечном СССР все было просто: есть официальная идеология и есть все остальные, попросту говоря, враждебные идеологии, не имеющие права на существование. Еще пару десятилетий назад обвинить перед лицом широкого общественного мнения конкретного человека в том, что он состоит в коммунистической партии и разделяет коммунистические идеалы, было совершенно невозможно. Напротив, термин "антисоветчик" звучал как приговор. Сегодня же у нас идейный плюрализм, а потому В.А. Сидоров приводит вполне вероятные ситуации.(33)

Ситуация 1а. Скандальная газета «Х» опубликовала статью журналиста В., который утверждает, что гражданин А., всю свою жизнь широко известный общественному мнению как убежденный коммунист, с 70-х годов тайно состоит в монархической организации "Союз меча и орала", которая легализовала свою деятельность после падения коммунистического режима.

А. однозначно расценивает эту информацию как позорящую его честь и достоинство и без промедления подает на журналиста В. в суд. Дело попадает на рассмотрение к судье С., симпатизирующему монархической идее.

Судья С., руководствуясь своими нравственными принципами, отказывает потерпевшему А. в защите от клеветы.

По мнению судьи С., сведения о членстве лица в монархической организации не могут порочить честь и достоинство порядочного человека. Монархические идеи и организации сегодня в отличие от советских времен не запрещены законом, эти идеи свободно пропагандируются, легально действуют монархические партии, тысячи российских граждан, включая и судью С., симпатизируют идее монархии. Исходя из этого, судья решает, что не может быть никакой крамолы в том, что какое-то лицо состоит в легально действующей политической организации.

Подрывают ли такие сведения репутацию А.? Порочат ли они его честь и достоинство в глазах единомышленников? Безусловно. Но доказать это в суде он не сможет, потому что защищающий Ваши интересы адвокат наверняка придерживается вышеприведенной точки зрения авторитетных советских юристов, нашедшей свое подтверждение в указанном ранее постановлении Пленума ВС РФ. А она, эта точка зрения, именно судье, а не Вам, уважаемый читатель, предоставляет решать вопрос о том, порочат ли распространенные заведомо ложные сведения Вашу честь, Ваше достоинство, подрывают ли Вашу репутацию.

Ситуация 1б. Приведенная ситуация является модельной. Можно, напротив, всю свою сознательную жизнь быть непримиримым монархистом и "антисоветчиком" - напишут, что еще в советские годы потерпевший был внештатным сотрудником КГБ. Судья, сам в свое время сотрудничавший с КГБ и поныне придерживающийся коммунистических убеждений, откажет Вам в правовой защите от этой лжи. Ибо он сочтет, что не могут сведения, даже если они заведомо не соответствуют действительности, о сотрудничестве с органами правопорядка, которое направлено на защиту государственной безопасности и конституционного строя страны, порочить честь, достоинство или подрывать репутацию добропорядочного гражданина.

Ситуация 2а. Рассмотрим другую ситуацию. По поводу гражданина А., человека гетеросексуальной ориентации и таковых же морально-эстетических воззрений, его коллега по работе, некто В., в порыве ссоры публично, при сотрудниках заявил, что А. якобы состоял с ним в гомосексуальной связи. А., известное лицо в компании, воспринял это как грязную клевету и решил начать против В. судебное преследование по обвинению в клевете. Дело попало на рассмотрение к судье-гомосексуалисту, не скрывающему, но и не афиширующему своей сексуальной ориентации. Хотя в ходе судебного процесса было установлено, что распространенные относительно А. сведения носят заведомо ложный характер, судья, будучи сам гомосексуалистом, счел, что подобное сведение не может быть порочащим чьи-то честь и достоинство или подрывать чью-то репутацию.

Такая ситуация отнюдь не невозможна. В отличие от советского законодательства российское не считает противоправным деянием гомосексуальные отношения. Нет и никаких законодательных ограничений на занятие государственных должностей гомосексуалистами, и судья вполне может оказаться гомосексуалистом или сочувствующим этому сексуальному меньшинству лицом, он скажем брат или отец гомосексуалиста. Такой человек вполне может рассматривать гомосексуализм как разновидность нормы, следовательно, и не считать гомосексуальное сожительство аморальным или противным общественной нравственности. А решение, выносит судья, для которого моральная оценка потерпевшего распространенных о нем сведений, по господствующему в среде наших юристов мнению, не является обязательной.

Ситуация 2б. Обострим данную ситуацию. Гражданка А. в мемуарах написала о своем бурном романе с гражданином В., известным гомосексуалистом и радикальным адептом "голубой любви". В глазах В. утверждение о том, что он когда-либо состоял в половой связи и испытывал чувства к лицу противоположного пола, недвусмысленно порочит его честь и достоинство и подрывает его репутацию в кругах его единомышленников. Он возбуждает против А. судебное преследование по обвинению в клевете. Суд выясняет, что изложенные А. сведения не соответствуют действительности. Однако судья С. как человек гетеросексуальной ориентации никак не может понять, почему любовная связь между холостым мужчиной и незамужней женщиной может порочить честь и достоинство "обвиненного" в этом мужчины, тем более подрывать его репутацию. И как следствие, отказывается рассматривать действия гражданки А. как клевету и автоматически отказывает в судебной защите В. Правомерно ли это?

Ситуация 3. Более жизненной сегодня может быть ситуация, когда некоего женатого мужчину обвинили во внебрачном сожительстве с гражданкой М. Судья как убежденный сторонник и приверженец полигамных отношений и свободного брака отказывается считать эти сведения порочащими честь и достоинство "нормального мужчины".

Ситуация 4. Далее, глубоко религиозная девушка (православная или мусульманка - не важно) возмутилась, услышав о том, что некто Н. заявил при свидетелях о том, что у него был с ней любовный роман. Как религиозный человек она считает греховными добрачные половые отношения, а значит, автоматически воспринимает лживые сведения об этом порочащими ее честь и достоинство и подрывающими ее репутацию. Она обращается за защитой к государству; возбуждается судебный процесс. Судья, будучи во времена своей молодости хиппи, убежденная поборница идеи свободной любви, никак не может понять, чем же сведения о красивом романе могут порочить честь и достоинство "свободной девушки", и выносит соответствующее решение. В результате истице отказывают в юридической защите ее чести и достоинства от клеветы.

Можно возразить, что судья должен принимать решение исходя не только из собственных нравственных принципов, но и из морали общества в целом. Однако кто в условиях идейного плюрализма будет определять эту самую мораль общества в целом? Опять тот же судья и опять исходя из собственного понимания этой морали. Но правомерно ли предоставление суду правомочий по нравственной оценке тех или иных сведений, которые затрагивают честь и достоинство лиц, чьи моральные убеждения на совершенно законных основаниях могут не совпадать с убеждениями судей?

Если подобное и возможно, то никто не мешает сторонам лицу обжаловать решение пристрастного судьи в вышестоящих инстанциях. Но вот потерпевшие в ситуациях а (1,2) и б (1,2) обжалуют решения в вышестоящие инстанции и попадают к другому судье. Он скорей всего придерживается конкретных взглядов в данных областях (скажем, коммунист или монархист). И соответственно он удовлетворяет требования потерпевших не во всех ситуациях, а только либо в ситуациях а, либо б. Ибо если он коммунист, он не считает сведения о приверженности потерпевшего к идеям коммунизма порочными, и наоборот.

В.А. Сидоров предлагает очень интересное решение этих проблем и доказывает это, опираясь на Конституцию Российской Федерации, что суд должен установить факт несоответствия распространенных о потерпевшем лице сведений объективной действительности, а решать, порочат ли эти лживые сведения честь и достоинство, может и должно только само оболганное лицо. Статья 14 Конституции РФ гласит, что "Российская Федерация - светское государство" и "никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной". В том же духе статья 28 Конституции РФ гарантирует всем свободу совести и свободу вероисповедания, "включая право исповедывать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними". Эти "иные" убе