Исторические этапы российского федерализма

Перед написанием курсовой работы я особенно много не размышлял, какую тему мне выбрать. Мне всегда нравилось работать с историей. Но это была в основном “чистая” история. Одни битвы, даты и прочее в том же духе. Мне, как студенту юридического факультета, важно понять, по какому принципу управлялось, управляется, и надеюсь, будет управляться (и вряд ли это будет федерализм) наше государство. Изначально я хотел выбрать тему «исторические этапы развития конституционного права России». Но, оценив «практическую» пользу темы «Исторические этапы российского федерализма» для осмысления курса КПРФ, я остановил свой выбор именно на этой теме. Кроме того, сегодня много шума вокруг так называемого «сепаратизма» субъектов РФ. В принципе, это обусловлено, прежде всего слабостью центральной власти. Но мы видим и немало причин в федеративном устройстве нашего государства. Ибо, по мнению многих ведущих юристов (например, г-н М.А. Боръщевский – представитель государства в Конституционном суде РФ), именно чрезмерно расширенные права различных национальных образований, ведут к их постепенному выводу из состава РФ. Так что мой выбор обусловлен ещё и веяниями нашей жизни в многонациональном государстве.

Теперь мне представился шанс познать ту юридическую «основу» (хотя этот термин не совсем верен), на которой держится то образование, которое мы называем государство РФ.

Принцип федерализма, на мой взгляд, жизненно важен именно сегодня для сохранения тех территорий, которые мы унаследовали от СССР. На нынешнем этапе развития нашего государства представляется важным дать некое подобие свободы нацменьшинствам и территориям, на которых они проживают, чтобы местная национальная элита даже и не думала о возможности выхода из состава РФ. Так же принцип федерализма важен в процессе интеграции нашего государства в мировую правовую систему, отличающуюся не только своими масштабами, но и многообразием регионов: экономическим, национальным, историческим, социально-политическим, идеологическим. Федерализм, на нынешнем этапе призван стать твердой гарантией исторически сложившегося государственного единства России на основе общероссийского согласия. В многонациональной России федерализм способствует, с одной стороны, реализации общепризнанных принципов равноправия и самоопределения народов, росту национального самосознания, а с другой стороны, сочетанию их интересов с интересами всего общества.

Я считаю, что федерализм в его современном прогрессивном прочтении не противостоит интересам регионов, их стремлениям к повышению своей самостоятельности. Однако, как говорилось выше, именно федерализм способствует сепаратизму со стороны, как правило, национальных регионов. Если федерализм основан на демократических принципах, на устоях правового государства, то тогда наиболее полно проявляются его достоинства: более благоприятные условия для взаимообмена достижениями науки, образования, культуры. Важно, однако, постоянно помнить, что достоинства федерализма проявляются не автоматически. Хочу отметить, что судьбы российского федерализма находятся в руках нынешнего и будущего поколений. С одной стороны, необходимо, чтобы были установлены и действовали надежные гарантии, препятствующие возникновению авторитарных начал в деятельности центра; субъекты Федерации должны чувствовать себя в безопасности от опасных переходов в системе управления. С другой стороны, федерализм должен иметь достаточный потенциал в противостоянии сепаратизму и безудержному регионализму. Как свидетельствует весь мировой опыт и особенно наша собственная история, ослабление федерации и ее распад не только несут с собой экономические и политические тяготы, но и прямо ведут к лишениям больших групп населения, нарушениям их жизненно важных прав и свобод.

Выход из создавшейся ситуации, с нашей точки зрения, один: создание Федерации, состоящей из однопорядковых и действительно равноправных (де-юре и де-факто) субъектов.¹

В литературе, которую я использовал для написания курсовой работы, очень тщательно и чётко прописаны всё интересующие меня аспекты, касающиеся федерализма в общем. Как источник была использована Конституция РФ, Федеративный договор и другие законы. Что касается монографий, то поданному вопросу стоит отметить, что есть некоторый недостаток литературы по данному вопросу, что не может не огорчать. Нет, попадались, конечно всякие брошюрки в исполнении таких авторов как А.Н Яковлев («наш федерализм»), И.Р Шафаревич («Роль формы государства в крахе СССР»), но эти авторы слишком ангажированы и дескредетированны, поэтому я даже не стал их читать. Относительно много литературы по особенностям становления российского федерализма, но есть и свой недостаток: в большинстве книг автор даёт трактовку федерализма с точки зрения Запада. А некоторые книги написаны ещё при функционировании СССР. Поэтому собственное мнение приходится строить по принципу “согласен с тем, в чём уверен”. Тем не менее, в периодической литературе (журналы и т.п.) ряд авторов приводит современные точки зрения, с некоторыми из которых я полностью солидарен. Это такие учёные, как Д.Л. Златопольский, В.С. Страшун. На мой взгляд, эти авторы наиболее полно и “современно” оценили особенности современного федерализма в РФ.

Я считаю, что проблема российского федерализма будет актуальна ещё какое-то время для нашего государства. Мне очень понравилось работать на данную тему, т.к. я вижу будущее нашего Отечества только благодаря решению таких проблем, как проблема, которой посвящена моя курсовая работа.

Прежде чем начать описание онтогенеза федерализма нашего государства, хотелось бы уяснить те понятия, из которых мы будем исходить в дальнейшем.

Федерализм – принцип, доктрина, положенные в основу политико-территориального и национально – территориального устройства ряда современных государств. По своему назначению федерализм содержит возможности децентрализовать и распределят власть по вертикали; интегрировать территориальные сообщества в единое целое. Федерализм выступает в виде совокупности способов, целей и задач, конституционно – правовых норм и принципов, направленных на установление пределов централизации и децентрализации властных и управленческих функций государства и его субъектов путём разграничения предметов ведения и полномочий между ними, а также между их органами государственной власти.

Определяющим критерием идентификации федерализма как способа принятия решения в сложном государстве является наличие конституционно установленного разграничения предметов ведения, полномочий между федерацией и её частями (субъектами).

По своим целям и задачам федерализм не замыкается не принципах устройства государства, поскольку им охватывается значительно более широкий круг общественных связей и отношений, касающихся практики становления и функционирования гражданского общества, политической, экономической, социальной и иных систем. В сущности федерализм отражает стремление территориальных, этнических и иных сообществ к интеграции, взаимовыгодному сотрудничеству.

Федеративное устройство – это союз государственных образований, каждое из которых обладает определенной самостоятельностью. Субъекты такого союзного государства имеют одинаковый статус и равные права.²

ГЛАВА I.Дореволюционный федерализм.

1.1 Развитие российской государственности до 19 века.

Для выяснения современных проблем российского федерализма, на мой взгляд, необходимо проанализировать процесс развития и укрепления федерализма как принципа в России.

“В становлении российского государства с древних времен прослеживаются две противоположные тенденции. Одна заключается в стремлении отдельных княжеств и земель к саморазвитию, сохранению самобытности и са­мостоятельности. Другая — к созданию и укреплению сильного централизованного унитарного государства. В так называемый удельный период небольшие самостоятель­ные славянские княжества были объединены по нынеш­ним понятиям на конфедеративных началах под верхов­ным сюзеренитетом великого князя. Однако каждый удельный князь сохранял за собой всю полноту власти и практически мало зависел от киевского престола. Не­прочность этого союза обнаружилась при первом серьез­ном столкновении с вторгшимися на Русь татаро-монгольскими завоевателями.

“Обширность территории и разнохарактерность славян­ских племен создавали немало трудностей для того, чтобы сплотить их в единое централизованное государ­ство. Монгольское нашествие и последующая борьба за независимость окончательно определили исторический путь России как централизованного унитарного государ­ства во главе с Москвой. Чтобы оградить себя от набе­гов с востока и сдерживать экспансию с запада, обес­печить себе выход к морю, а, следовательно, и возмож­ность активизации внешней торговли, России было необ­ходимо постоянно поддерживать высокий уровень моби­лизационной готовности. Этого можно было в те времена добиться только очень жесткой централизацией и концен­трацией власти.³” Задолго до Макиавелли московский князь Иван Калита на практике показал, что для достижения государственных целей не существует моральных и ре­лигиозных преград. Лесть и обман, вероломство и жес­токость, истребление соплеменников и единоверцев с помощью иноземных военных отрядов, — все было ис­пользовано для того, чтобы уничтожить соперников, за­давить всякие попытки региональной самостоятельности. Последним кровавым аккордом в этой борьбе была ак­ция Ивана IV против Великого Новгорода. С падением Новгорода и Пскова ликвидируется последняя возмож­ность децентрализации, а, следовательно, и более пропор­ционального развития всех российских регионов, отлича­ющихся своей спецификой и разнообразием условий.

“Расширение Российской империи шла в рамках уни­тарного централизованного государства. Северные и вос­точные территории, присоединенные к России, по боль­шей части были населены народами, у которых государ­ственность как таковая еще не сложилась. Что касается западных территорий, Польши и Финляндии, то хотя их государственное устройство в результате присоединения к России не менялось, но их юридический статус не позволяет рассматривать их в качестве субъектов Феде­рации или конфедерации. В таком же положении находи­лись народы Прибалтики и Кавказа.⁴”

1.2 Зарождение федерализма в 19 веке.

В плане политического устройства России идеи феде­рализма возникают в начале XIX в. В связи с надеждами передовых представителей российского общества на се­рьезность либеральных намерений Александра I. Член союза русских рыцарей граф М.А. Дмитриев-Мамонов предлагал проект разделения Российской империи на тринадцать крупных единиц.

Представители Северного тайного общества декабрис­тов также видели будущее России как правового госу­дарства, построенного по федеративному принципу. В обоих проектах Конституции Никиты Муравьева содержал­ся подробный план федеративного устройства России.

“Поскольку федерализм декабристов, как и конституци­онализм, не имел каких-либо определенных национальных корней, то он, надо полагать, был заимствован ими из политической практики США, пример которых увлекал передовых людей тогдашней России. ” Даже деление Рос­сии на 13 держав напоминает о том, что американский союз состоял при своем образовании из 13 штатов. Над планом конституции работал и декабрист Г. С. Батеньков, считавший, что ввиду обширности территории, раз­нообразия климата и нужд населения вся Россия не может быть управляема единообразно, и потому считал необходимым введение областного управления при нали­чии представительного органа и губернатора.

Крайним противником федерализма в России был П. И. Пестель, который видел в федерализме “новое семя к разрушению” российской государственности и ослабле­нию экономической и военной мощи России.

Федеративные идеи содержались в программе возник­шего в конце 40-х гг. XIX столетия на Украине “Кирилло-Мефодиевского братства”, преследовавшего цель осво­бождения славянских народов, объединения их в единый союз, развития славянской культуры и славянских языков. Какого-либо серьезного политического влияния это об­щество не имело.

Иное дело - революционное российское движение. На пражском съезде славян в 1848 г. М. Бакунин выдвинул идею федерации славянских народов. Все славянские народы он предлагал объединить в общий союз во гла­ве с центральным славянским советом, которому принад­лежала бы высшая политическая и судебная власть. “По мере развития своих анархистских идей М. Бакунин все больше склонялся к конфедеративному союзу общин, призванному заменить современные государства. Феде­ративный принцип М. Бакунин рассматривал как панацею от могущества грозной централизации, способной зада­вить свободу.⁵”

Высоко ценил идею федерализма А. Герцен. Убежден­ный противник российского самодержавия, он признавал право на отделение и самобытность не только народов, но и отдельных регионов, например, Сибири.

Взгляды Бакунина и Герцена оказали сильное влия­ние на всю радикальную оппозицию самодержавию, в частности, на программу газеты “Народное Дело”, в которой содержалось требование “полной воли для всех народов, ныне угнетенных империей”, на политическую линию газеты П. Лаврова “Вперед”, группы “Общины”, организаций “Черный передел”, “Народная Воля” и др.

Эти идеи в том виде, как предлагали их авторы, так и остались политическими утопиями, но уже через не­сколько десятилетий Россия стала, хотя и формально, фе­деративным государством.

ГЛАВА II. . Развитие федерализма после революции

2.1 Коммунизм и федерализм.

Впервые о федеративном ха­рактере нового государства было сказано в проекте Дек­ларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа, подготовленного большевистским руководством к откры­тию Учредительного собрания и принятого на заседании ВЦИК 3 (16) января 1918 г. В пункте 2 проекта гово­рилось, что “Советская Российская республика учрежда­ется на основе свободного союза свободных наций как федерация Советских национальных республик”. Однако на следующий день в кратком изложении текста резолю­ции, опубликованном “Известиями”, в названии Россий­ской республики слово “федерализм” отсутствовало. Это наводит на мысль, что федерализм в данном случае рас­сматривался не как принцип государственного устройства, позволяющий сохранить атрибуты государственности субъектов федерации с закреплением за ними опреде­ленных сфер деятельности и полномочий, а лишь как средство разрешения национального вопроса, деклариро­ванного большевиками в своих прежних программных документах.

Отношение большевиков к федерализму диктовалось их политическими догмами и непростой ситуацией в Советской республике. Известно отрицательное отноше­ние К. Маркса к федерации в Германии ввиду того, что это дробит и ослабляет единство рабочего класса, и потому “рабочие не только должны отстаивать единую и нераздельную германскую республику, но и добиваться в этой республике самой решительной централизации силы в руках государственной власти”⁶. Еще категорич­нее против системы “мелких государств” под эгидой федеральных конституций Германии и Швейцарии высказывался Ф. Энгельс. Он писал, что “пролетариат может употребить лишь форму единой и неделимой республики.

Последовательно придерживался этой точки зрения и В.И. Ленин, особенно до октября 1917 г. В 1903 г. он резко выступил против армянских социал-демократов, отстаивающих идею создания Российской федеративной республики. Ленин видел в федерализации и децентра­лизации реальное замедление темпов капиталистического развития, которое может отрицательно сказаться на пер­спективе рабочего движения и созревания условий для социалистической революции. Поскольку, с его точки зрения, “капитализм требует для своего развития возмож­но более крупных и возможно более централизованных государств”, то это делало его принципиальным против­ником федерации, которая “ослабляет экономическую связь” и представляет “негодный тип для одного госу­дарства”. Однако как опытный политик В. И. Ленин не абсолютизировал подобный подход и при определенной политической ситуации мог занять иную позицию, В декабре 1914 г. он писал: “Мы, безусловно, при прочих равных условиях, за централизацию и против мещанского идеала федеративных отношений...”.

Столь же решительное неприятие федерализма демон­стрировал И. В. Сталин. В статье “Против федерализма” (март 1917 г.) он писал: “Не ясно ли, что федерализм в России не решает и не может решить национального вопроса, что он только запутывает и усложняет его дон­кихотскими потугами повернуть назад колесо истории”. И, хотя считается, что он изменил потом свою точку зрения, на практике Сталин всегда оставался последова­тельным нейтралом в отношении федерализма и унитаризма.

Следует также иметь в виду, что коммунисты XIX в., в том числе и К. Маркс, а позже и российские маркси­сты, отрицая федерализм как конституционную форму государственного устройства, видели в федерализме спо­соб участия местных органов власти в формировании центрального органа власти, как это было в условиях Парижской Коммуны, явившейся прообразом Советской республики. В нем они видели возможность, с одной стороны, привлечь симпатии зависимых от империи народов, а с другой стороны, удержать эти народы в соста­ве вновь создаваемого государства. Тем более что мощным скрепляющим фактором в этом деле выступала партия, дисциплинированная и всепроникающая сила.⁷

Поэтому при создании первой Российской Конституции федерализм как политическое и юридическое понятие не нес никакой государствообразующей нагрузки. Федера­лизм фигурировал в названии государства, в начальных главах в качестве принципа, но отсутствовал в основной части документа. Если принять во внимание общее мне­ние о временном характере Советского государства как звене в цепной реакции мировой революции, которая должна привести сначала к всемирной федерации соци­алистических республик, а затем к отмиранию государ­ства, то логика создателей первой Российской Конститу­ции становится вполне обоснованной и понятной. Вместе с тем необходимо иметь в виду, что Россия находилась в состоянии глубокого кризиса и, следовательно, нужда­лась в восстановлении действенной центральной власти. Определяя предметы ведения центральных и региональ­ных органов государственной власти, создатели Консти­туции РСФСР не только до предела урезали прерогати­вы местных органов, поставив на первое место “прове­дение в жизнь всех постановлений соответствующих высших органов Советской власти” (п. “а” ст. 61) но и записали, что “сверх перечисленных вопросов ведению Всероссийского съезда Советов и Всероссийского Цент­рального Исполнительного Комитета Советов принадлежат все вопросы, которые они признают подлежащими их разрешению” (ст. 50)⁸. Таким образом, несмотря на упот­ребление термина “федерализм” РСФСР на самом деле являлась унитарным государством.

Будущее советского федерализма уже отчетливо про­сматривалось в заявлении И.В. Сталина, опубликованном в “Правде” 3 и 4 апреля 1918г. Сталин утверждал, что советская федерация не имеет ничего Общего с буржу­азной федерацией, например, американской или швейцар­ской, которые представляют собой союзы территорий, разделенных лишь географическими условиями и истори­ческой случайностью и являющихся переходной ступе­нью “от независимости к империалистическому унитариз­му”. Советская федерация представляет собой переход, который будет достигнут “с течением времени” от “при­нудительного царистского унитаризма” к “добровольному и братскому объединению Трудовых масс всех наций и племен России”, конечная цель которого в переходе к “будущему социалистическому унитаризму”⁹.

2.2 Образование СССР и значение федерализма к тому времени.

При образовании СССР не было какой-либо стройной концепции федерализма, но формирование его протекало в острой политической борьбе: 10 августа 1922г. Полит­бюро ЦК РКП (б) предложило Оргбюро ЦК образовать комиссию и поручить ей “к следующему Пленуму ЦК подготовить вопрос о взаимоотношениях РСФСР и неза­висимых республик”. В состав комиссии вошли: И. В. Сталин, В. В. Куйбышев, X. Г. Раковский, Г. К, Орд­жоникидзе, Г.Я. Сокольников и представители ДВР, Украины, Белоруссии, Азербайд­жана, Армении, Грузии, Бу­хары, Хивы.

На рассмотрение комиссии в конце августа был пред­ставлен подготовленный И.В. Сталиным “Проект резолю­ции о взаимоотношениях РСФСР с независимыми рес­публиками”. Этот проект вызвал серьезную дискуссию. Суть предложений Сталина сводилась к тому, что Укра­ина, Белоруссия и республики Закавказья должны войти в состав РСФСР, а вопрос о Бухаре, Хиве и ДВР оста­вался пока открытым, с ними должны были заключаться договора по таможенному делу, внешней торговле, ино­странным и военным делам и пр. Фактически это был курс на автономизацию, который встретил серьезные возражения, в том числе и В.И. Ленина.

Как следует из письма Сталина к Ленину от 22 сен­тября 1922 г., центральные Органы РСФСР активно вме­шивались в дела “независимых” республик, и Сталин прямо ставит вопрос о том, что нужно это вмешатель­ство сделать более эффективным, иначе республики могут постепенно выйти из-под контроля более сильного сосе­да, потребуют “независимости” во всех смыслах и бу­дут рассматривать вмешательство в их дела ЦК РКП как обман и лицемерие со стороны Москвы. “Мы пережива­ем такую полосу развития, — писал Сталин, — когда форма, закон, конституция не могут быть игнорированы, когда молодое поколение коммунистов на окраинах игру в независимость отказывается понимать как игру, упорно признавая слова о независимости за чистую монету и также упорно требуя от нас проведения в жизнь буквы конституции независимых республик... Если мы теперь же не постараемся приспособить форму взаимоотношений между центром и окраинами к фактическим взаимоотно­шениям, в силу которых окраины во всем основном, безусловно, должны подчиняться центру, т.е. если мы теперь же не заменим формальную (фиктивную) незави­симость формальной же (и вместе с тем реальной) авто­номией, то через год будет несравненно труднее отсто­ять фактическое единство советских республик”¹⁰.

Из приведенного документа следует, что создание СССР было только оформлением de jure сложившихся отношений и не зависело фактически от каких-либо госу­дарственных органов, а только лишь от решения Полит­бюро и группы высших руководителей партии. В. И. Ле­нин внес существенную коррективу в этот проект, отбро­сив идею автономизации, что, безусловно, могло бы при известных условиях послужить основой превращения Союза в подлинно федеративное государство.

СССР формировался вполне закономерно. Государства и народы, населявшие бывшую Российскую империю, волею обстоятельств были вовлечены в процессы, кото­рые потребовали объединения усилий, что, является об­щей предпосылкой практически для всех федераций. Во время Гражданской войны и интервенции и в последую­щий период между Россией и будущими союзными рес­публиками возникали различные временные союзы. В нача­ле 20-х гг. между ними были заключены договоры в соответствии с нормами международного права. Эти договоры отражали взаимные интересы договаривающих­ся сторон и подводили базу под создание будущего союза. Важно иметь в виду, что объективно ядром, вок­руг которого шло объединение, являлась Россия. Она же выступала и в качестве лидирующей державы на меж­дународной арене. Некоторую дипломатическую актив­ность демонстрировала разве что Украина.

В Декларации об образовании СССР отмечалось, что вхождение в него доступно “всем социалистическим советским республикам, как существующим, так и име­ющим возникнуть в будущем, новое союзное государ­ство явится достойным увенчанием заложенных еще в октябре 1917 года основ мирного сожительства и братс­кого сотрудничества народов, ... оно послужит верным оплотом против мирового капитализма и новым решитель­ным шагом по пути объединения трудящихся всех стран в мировую социалистическую Советскую Республику”¹¹. Декларация указывала на главные причины, “которые повелительно требуют объединения советских республик в одно союзное государство”. Во-первых, восстановле­ние народного хозяйства, невозможное при раздельном существовании республик; во-вторых, “неустойчивость международного положения и опасность новых нападе­ний”, что делает “неизбежным создание единого фронта советских республик перед лицом капиталистического окружения; в-третьих, “само строение Советской власти, интернациональной по своей классовой природе, толкает трудящиеся массы советских республик на путь объеди­нения в одну социалистическую семью”. Только при этом условии можно “обеспечить и внешнюю безопасность, и внутренние хозяйственные преуспеяния, и свободу наци­онального развития народов”¹².

На протяжении всей первой половины 1923 г. шла подготовка проекта Конституции СССР. Согласно проек­ту, подготовленному комиссией, все республики в соста­ве нового Союза, включая РСФСР, оказывались в рав­ном положении по отношению к центральным органам власти. Среди представителей Украины и Белоруссии возникли опасения, что влияние Союза будет более силь­ным, нежели РСФСР, которое все-таки удавалось обхо­дить. Был представлен ряд проектов, которые фактичес­ки были направлены на сильное ограничение централь­ных органов власти. Когда работа комиссии заходила в тупик, арбитром выступали партийные органы.

На XII съезде ВКП(б) (апрель 1923 г.) развернулась жесткая борьба. Раздавались обвинения в адрес ряда руководителей в великорусском шовинизме. На съезде отчетливо проявилась позиция республик на создание союза равных государственных единиц, призванного обес­печить свободное развитие национальных республик: на съезде была выработана структура органов власти, опре­делено количественное представительство республик в палатах ВЦИК.

На XII съезде ВКП (б) и II съезде Советов СССР были заложены основы нового государства. Все последующие конституции Союза только развивали и дополняли то, что было решено этими съездами.

Почему государственное здание, которое возводилось на столь мощном, фундаменте смогло простоять только 70 лет и рухнуло? Выдающийся психолог Л.С. Выготский отмечал, что понять процесс можно, “только зная конец процесса, результат, направ­ление, куда и во что развивалась данная форма. Имея конец пути, можно легче понять и весь путь в целом, и смысл отдельных этапов”.

На мой взгляд, прежде всего, необходимо определить: чем был на самом деле СССР? Если он был федерацией, то почему в официальных документах, и прежде всего в Конститу­ции, это не нашло отражения? В то же время РСФСР в составе СССР — по сути своей унитарное государство — именовалось федерацией? В какой мере связано крушение политического режима с распадом СССР? Какова степень зависимости политических процессов, и в частности про­цесса государственного строительства, от национальных политических традиций и идеологической обусловленнос­ти характера создаваемого государства? Какую роль сыграли отдельные личности, в чьих руках была сосре­доточена власть и которые оказывали определяющее вли­яние на внутреннюю и внешнюю политику государства?

СССР являл собой уникальное соединение трех начал государственного устройства: он одновременно был госу­дарством унитарным, федеративным и конфедеративным. Это и определило развитие тех центробежных процессов, которые стали трагедией для поколения наших отцов (да и для нас тоже). Хотя были все основания употреблять термин “федерализм” применительно к СССР (он был создан на основе дого­вора формально самостоятельных государств, имел це­лый ряд федералистских атрибутов), но этот термин в отношении СССР в официальных документах никогда не употреблялся.

Конституция СССР 1936 г. Помимо глав IV и VI, посвященных союзным республикам, содержала главу VII, определявшую преро­гативы высших органов государственной власти автономных советских социалистических республик. В Конституции СССР 1977 г. глава 11 посвящалась автономным областям и автономным округам. И это не случайно. Изначально СССР мыслился его создателями как “одно союзное государство”, которое по мере развития все больше и больше развивается в на­правлении централизации и усиления центральной власти. Это было устойчивой традицией России, которой пер­манентно приходилось наверстывать отставание от раз­витых стран Европы и Америки, концентрируя силы в ру­ках центральной власти. И при создании СССР эта пара­дигма не изменилась. Данная тенденция сама по себе еще не представляет большой опасности, поскольку в разумных пределах тенденции к усилению федерального центра имеют место практически во всех современных федерациях. Но дело в том, что в Союзе было реально большое унитарное начало. Известное ленинское положение о том, что партия все поправит, было тем политическим алгоритмом, который и опреде­лял унитарный по своей сути характер созданного госу­дарства. Поэтому федерализм был только внешней его оболочкой и не являлся системообразующим принципом. СССР имел признаки конфедеративного союза. Во-первых, он был создан по национальному признаку из самостоятельных национальных государств, отличавших­ся своей историей, культурой, религией, степенью разви­тости политической культуры, опытом и традициями го­сударственного строительства. В национальном сознании народов этих стран имелись достаточно устойчивые эле­менты недоверия к центру, который прочно ассоциировал­ся с Российской империей и царизмом. При зак­лючении союза они не ставили вопроса о ликвидации своей самостоятельности. Во-вторых, субъекты союза были наделены правом выхода из его состава, пусть, как тогда казалось, и формальным (не в юридическом смысле этого слова). В федеративном государстве по­пытка сецессии рассматривается как мятеж и влечет за собой строгие юридические санкции. В-третьих, все со­юзные республики обладали суверенитетом, а Украинс­кая ССР и Белорусская ССР были субъектами между­народного права, имея своих представителей в ООН и других международных организациях, Именно они и были в числе тех, кто решил потом судьбу СССР. Эти ключевые позиции конфедерализма при определенных обсто­ятельствах и оказались роковыми для судьбы Союза.

СССР обладал признаками федерации. Во-первых, он был единым государством, состоящим из нескольких государственных образований — союзных республик. Во-вторых, союз­ные республики имели собственную территорию, которая, хотя и чисто теоретически, не могла быть изменена без их согласия, свою конституцию, органы государственной власти. В нормальных федерациях эти органы имеют вы­сокую степень самостоятельности. В СССР высшая на­циональная номенклатура полностью зависела от цент­ральных партийных органов. В-третьих, несмотря на ог­ромную власть федерального центра и широкую его ком­петенцию, в ведении субъектов Союза находился широ­кий круг вопросов, требующих учета национальных осо­бенностей и конкретных нужд населения для их разре­шения. Однако важнейшей задачей республиканских органов государственной власти было и оставалось про­ведение в жизнь решений центральных органов партии и государства.

Парадокс государственного устройства СССР заклю­чался в том, что превалирование принципов унитаризма и конфедерализма над принципами федерализма созда­вали качественно новую ситуацию, не известную в про­шлой мировой практике государственного строительства и политического устройства. Конфедерация всегда имеет два вектора развития: в сторону федерализма или в сторону распада. Все зависит от того, какая тенденция на данном историческом этапе имеет больше шансов для реализации. Унитаристская направленность политики цен­тра только усиливала потенциально заложенные в конфе­деративном начале возможности разрушения государ­ственного единства.

К сожалению СССР не смог во время идентифицировать ту угрозу, которая шла от такой неопределённости в своём территориальном устройстве. И даже может быть это была одной из причин его (Союза) распада. Но не главной.

СССР развалили, прежде всего местные национальные элиты и часть продажной интеллигенции (А.Н Сахаров, И.Р Шафаревич, А.Н Яковлев, да и все так называемые «шестидесятники») за счёт средств Запада (США прежде всего). Да они и сейчас не прекращают своё черное дело. И не из-за того, что у нас были разные идеологии, а потому, что ОНИ просто не преемлят существования сильной России (СССР, Руси и пр.) Так было, есть и будет. Это и есть главная причина, всё остальное – демагогия.

2.3 Особенности федерализма на современном этапе развития русской государственности.

После распада СССР спасти ситуацию можно было несколькими путями, но правящая верхушка выбрала путь создания подлинной федерации. Однако федералистское начало было самым слабым. Во-первых, потому что оно было формальным и официально не оформленным, поскольку федерализм для союзного руководства не был желанным политическим идеалом, как это было в США, Канаде, ФРГ, или системообразующим принципом сохранения государственного единства и нейтрализации центробежных сил, как в ряде стран Латинской Америки. “Именно поэтому федеративные начала не оказали стабилизирующе­го влияния при возникновении угрозы единству государ­ства, что и привело к распаду СССР. Во-вторых, законо­дательная база федеративных государств должна быть обращена к гражданам единого государства, и в этом важнейшее условие формирования единой нации.¹³”

Это, безусловно, решающая причина. Все остальные только с ней связаны. Среди них можно указать экономическое и научно – техническое отставание СССР от ведущих зарубежных стран, невозможность обеспечения уровня и качества жизни, которое сумела обеспечить либерально – демократическая система Запада. Однако эти же причины не привели к распаду Индии, федераций Латинской Америки и других стран.

Всё это необходимо учитывать, рассматривая особенности становления Российской Федерации как государственно – правового объединения, представляющего собой систему, состоящую из многих подсистем и элементов со специфическими для России свойствами.

Важнейшим свойством любой системы является её целостность. Проблема сохранения целостности России как единого федеративного государства наиболее остро стала с начала 90х гг.; когда большинство автономных республик и часть автономных областей провозгласили себя суверенными государствами в составе РСФСР, а IVСъезд народных депутатов РСФСР принял решение об исключении из названия республик термина “автономия”. Стало очевидным, что как СССР, так и РСФСР, хотя и номинально, были федерациями, объединёнными политическими средствами. В государстве отсутствовал правовой механизм защиты целостности федеративной системы, его заменяла КПСС.

Это делало СССР и РСФСР достаточно уязвимыми. В них был нарушен важнейший аксиома