Дмирий Донской (исторический портрет)

Новосибирская Государственная Академия

Экономики и Управления

РЕФЕРАТ

Дмитрий Донской (исторический портрет)

Выполнил: студент группы Ю-21 Трубин А. В.

Проверил: Ярославцев В. Г.

г. Новосибирск 2002

Содержание.

I. Введение:

1. Цели и задачи исследования …………………………….3

2. Источники и литература ………………………………3

II. Дмитрий Донской (Исторический портрет):

1.Детство………………………………………………….…4

2.Начало правления. Борьба с Дмитрием Суздальским.….5

3.Борьба с Тверью. Литовщина…………………………….7

4.Столкновение с Мамаем. Подготовка к
Куликовской битве………………………………………….12

5.Поход Мамая. Куликовская битва……………………….14

6.Значение победы. Поход Тохтамыша.
Последние годы жизни…………………………………….17

III. Заключение………………………………………………………..21

Сноски ………………………………………………………..……….23

Литература ………………………………………………….…………24

Приложения……………………………….…………………………..25

I. Введение:

«…во всю землю изыде слава его».

«Сказание о Мамаевом побоище»

1. Цели и задачи исследования;

Мы живем в непростое время: СССР распался, страна нуждается в объединяющей идее, новой идеологии, сильных людях, способных консолидировать силы и снова поднять ее до уровня ведущих мировых держав, как в политическом, так и в экономическом плане.

Мы традиционно черпаем знания из нашей истории, которая изобилует примерами «трудных времен» и сильных личностей, оказавшихся способными достойно выдержать выпавшие на их долю испытания и послужить Отечеству. Среди таких людей выделяется великий московский князь Дмитрий Иванович Донской, проживший всего 39 лет, но успевший оставить о себе память как о победителе Мамая. Позднее, в труднейшие моменты отечественной истории, связанные с отражением внешней агрессии, правители и народ неоднократно обращались к его образу. Так было в Отечественную войну 1812 г., так было и в Великую Отечественную войну 1941-1945 гг.

Тем не менее в его жизни, облике для нас осталось много неизвестного. И сейчас самое время вспомнить о Дмитрии Донском. Но тут встает вопрос: действительно ли он был тем героем, каким он видится нам через века, когда мы можем судить о нем только по разрозненным летописным сведениям? В его поступках в разные периоды зачастую можно заметить не только несоответствие и непоследовательность, но и противоречивость (например, он не побоялся выйти в «поле» навстречу численно превосходящему войску Мамая, но бежал из Москвы с ее каменным кремлем от войск Тохтамыша, когда был более всего нужен). В связи с этим целью данной работы является не только составление исторического портрета Дмитрия Ивановича Донского, но определение его собственной роли в событиях, преобразованиях и войнах, происходивших во второй половине XIV века в годы правления победителя Куликовской битвы. Отсюда и задачи исследования:

1) рассмотреть ключевые моменты в деятельности Дмитрия Донского, причины и последствия его поступков;

2) определить его роль в преодолении феодальной раздробленности и формировании предпосылок создания русского централизованного государства;

3) определить степень самостоятельности его решений.

2.Источники и литература.

О Дмитрии Донском написано не мало. В первую очередь это летописные записи и повести конца XV-XVIII вв., известия родословцев, житие. В последующие столетия о нем было создано множество литературных произведений: повести и романы писателей, сочинения поэтов и музыкантов, картины живописцев и научных трудов: работы ученых-историков, публицистов, фольклористы, литературоведы. В том числе к этой теме обращались такие именитые ученые-историки, как В. О. Ключевский, С. М. Соловьев, С. Ф. Платонов (в рамках исследования полного курса истории России).

В данной работе использованы важные исторические источники: «Повесть о битве на реке Пьяне», «Повесть о битве на реке Воже», «Пространная летописная повесть о Куликовской битве», «Сказание о Мамаевом побоище», «Слово о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского». В этих произведениях (кроме последнего) описываются военные действия, происходившие между Русью и Ордой. «Повесть о битве на реке Пьяне» и «Повесть о битве на реке Воже» представляют короткие «сводки» о соответствующих битвах, содержащие минимум сведений. «Пространная летопись о Куликовской битве»: обширный документ, повествующий об этом сражении; он был создан непосредственно после самого события. «Сказание о Мамаевом побоище» написано через несколько десятилетий после битвы и содержит наиболее полные сведения о ней. В «Слове о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского» содержится краткий, во многом не точный рассказ о жизни московского князя, однако в нем присутствуют важные выводы о деятельности великого князя.

Кроме того привлекались труды известных историков прошлого и современности В. А. Кучкина,
Н. М. Карамзина, Н. И. Костомарова, Л. Н. Гумилева и других. Работа В. А. Кучкина «Дмитрий Донской» является жизнеописанием Дмитрия Донского. Исследование Н. М. Карамзина эмоционально и содержательно, большой интерес представляют его оценки деятельности Дмитрия Ивановича Донского. В книге Л. Н. Гумилева «От Руси до России» русская история излагается с точки зрения теории пассионарности, созданной ученым. В другой его работе «Древняя Русь и Великая степь» проводится полномасштабное исследование взаимоотношений русского государства и кочевно-удельной степи. В монографии В. В. Каргалова проводится исследование военной деятельности Дмитрия Донского. Книга Ю. М. Лощица – исторический роман-хроника о Дмитрии Донском и его времени, в нем содержится большое количество фактологического материала. Она получила превосходный отклик профессиональных ученых-историков.

II. Дмитрий Донской (исторический портрет):

1.Детство;

12 октября 1350 г. в семье звенигородского князя произошло долгожданное событие: у Ивана и его жены родился сын, окрещенный Дмитрием в честь праздновавшегося 26 октября святого Дмитрия Солунского. Отчество Александры, в 1345 г. обвенчанной на Иване Ивановиче, в летописях не упоминается. Существует мнение, что имя матери Дмитрия редко встречается потому, что она была не княжеского рода. Её происхождение так и осталось бы неизвестным, если бы не один документ, скреплённый печатью её сына и составленный между1363 и 1374 годами: «…а приказал есмь его блюсти дяде своему Василью тысяцькому; а через сию грамоту кто что на нем возьмет, быти ему в казни». Лощиц пишет, что в то время слово «дядя» употреблялось только в прямом смысле: как брат матери либо отца. Тогда остается предположить, что Василий Васильевич Вельяминов приходился дядей Дмитрию Ивановичу. Но некоторые историки считают, что Вельяминов назван дядей, так как он стал воспитателем Дмитрия Ивановича после смерти отца (1) .

Само упоминание рождения Дмитрия в летописях говорит о значительности события – в них попадало далеко не все и не обо всех. Однако эта запись могла быть сделана уже после того, как князь прославился. У Дмитрия было мало шансов стать великим князем: перед ним должны были править его отец, дядя, и два сына Симеона Гордого. Все карты перемешала эпидемия.

Очаг легочной чумы зародился в Китае, с караванами добрался до Месопотамии, расползлась по Синей и Золотой Ордам, затем достигла Крыма и с генуэзскими купцами появилась в Италии. На Руси первой жертвой в 1352 стал Псков, активно торговавший с немецкими землями. Окольцевав Междуречье, пандемия достигла Москвы. Одной из первых жертв стал митрополит Феогност, скончавшийся 11 марта 1353 г., затем умерли маленькие сыновья Симеона (Иван и Семен), а 26 апреля скончался и он сам. 6 июня умер второй дядя Дмитрия Ивановича – серпуховский князь Андрей.

После смерти Симеона Гордого, в обход завещания последнего (по которому все земли и богатства доставались его жене, в расчете на то, что Мария Александровна сумеет взрастить двух сыновей и передать им верховную власть в Московском княжестве) власть захватил Иван Иванович. Он лишил вдову главных владений: Коломну с тремя волостями, Можайск со всеми волостями и право на сбор тамги (торгового налога). После поездки в Орду (ее ханам нужен был именно такой великий князь: тихий и покорный) Ивана Ивановича возвели 25 марта на стол великого княжения во Владимире.

2. Начало правления. Борьба с Дмитрием Суздальским;

13 ноября 1359 г., в возрасте 33 лет, скончался Иван Иванович. Перед смертью он написал завещание, по которому Дмитрию Ивановичу доставалась большая часть его владений; Можайск со всеми волостями, Коломна без волостей, часть отошедших к Москве рязанских земель, треть доходов и повинностей с жителей Москвы. Однако учитывая, что остальные московские династии владели 60 московскими волостями, ясна сравнительная малочисленность великокняжеских владений Дмитрия Ивановича. Это могло грозить политической нестабильностью внутри Московского княжества. Но оставалось великое княжение, власть над которым московские князья не выпускали из рук со времен Ивана Калиты. Обладание великим княжением укрепляло положение князя как среди собственного княжеского дома, так и среди других княжеских династий. Однако для правления в нем необходимо было получить ханский ярлык. И весной 1360 г., как только позволила погода, в Орду отправилась делегация московских бояр с девятилетним Дмитрием Ивановичем. В Орде, вступившей в период феодальной раздробленности, шли смуты, названные русским летописцем «великой замятней», и продлившиеся около 20 лет. «Замятня» началась еще в 1357 г., когда хан Джанибек, по известиям русских летописей сошедший с ума, был задушен собственным сыном Бердибеком.

Согласно теории пассионарности, к этому моменту монгольский этнос уже вступил в акматическую фазу (2). Резко возросло количество людей, жаждущих власти, наживы. Многочисленные беки и эмиры готовы были поддержать того, кто больше заплатит или пообещает заплатить. Чингизиды забыли о былом братстве. Теперь братья – это лишь соперники в борьбе за власть. Даже тот, кто не хочет резни, вынужден убивать, чтобы не быть убитым. Бердибек не был ни убийцею, ни злодеем. Он просто успел убить своих братьев, прежде чем они его. Однако через два года и он был убит. В 1359 г. ханом стал Кульна, сумевший продержаться на троне пять месяцев. Убив его, престол занял Ноуруз. Ему то и отдали москвичи дары, предназначенные Кульне. В это же время появились и другие князья. Хану предстояло выбрать, кому отдать ярлык на великое княжение. Возраст Дмитрия Ивановича сыграл против него: хан, видя князя «оуна соущна и млада возрастом», предложил ярлык на Владимир нижегородскому князю Андрею Константиновичу. Но последний отказался, так как считал, что великое княжение все равно придется отдать московскому князю, как только он подрастет, и передал ярлык своему брату Дмитрию-Фоме Константиновичу, суздальскому князю. 22 июня 1360 Дмитрий Константинович был посажен на владимирский стол.

Для Москвы это было большим поражением: в другие руки уходили доходы и земли, которые москвичи уже привыкли считать своими. Этот год был неудачным для Москвы еще по двум причинам: новый хан восстановил Галицкое (Галича Мерское) княжество, до этого находившееся под контролем Москвы, а ростовскому князю были переданы московские владения в Ростове (3).

В 1361 г. в Сарай отправилось новое московское посольство, намереваясь получить великое княжение у Хырза, нового хана, севшего на престол после убийства Ноуруза. Однако и в этот раз москвичам не улыбнулась удача. Везением можно считать только то, что посольство успело выбраться из Орды до новой вспышки междоусобной борьбы. Хызра зарезал собственный брат, престол на две недели перешел к старшему сыну зарезанного. Его убил Оду-мелик, процарствовавший месяц. Орда раскололась на несколько государств. После некоторой стабилизации положения на престоле оказался хан Мюрид. В 1362 г. к нему отправились из Москвы киличеи (полномочные послы) с просьбой передать ярлык московскому князю

Естественно было для нового хана отменить решение старого: ярлык был отдан Дмитрию Ивановичу. Как зачастую и до этого, московские князья смогли предложить хану больше «выход» (4).

Московский летописец с удовлетворением замечает, что «Принесоша ярлыкъ княжение великое по отчине и по дедине князю великому Дмитрею Ивановичю Московьскому». Московскому князю не исполнилось тогда и 12 лет. Однако суздальский князь не собирался уступать великое княжение Дмитрию Ивановичу. Он укрепился в Переяславле, однако московское правительство собрало значительные военные силы из полков великого князя и дружин его братьев: родного Ивана и двоюродного Владимира. Формально рать возглавлял Дмитрий вместе с братьями. Это был его первый военный поход. Испугавшись сил москвичей Дмитрий Суздальский не решился вступить в вооруженную борьбу, укрылся во Владимире, а затем бежал в отчинный Суздаль.

Шестого января Дмитрий въехал во Владимир, где был посажен на великокняжеский стол.

В этот момент москвичам показалось, что мамаева Орда сильнее сарайской и они решили заручиться поддержкой хана мамаевой Орды Абдуллаха. «Пустое лукавство» (5) – стараясь угодить обоим ханам, москвичи теряли милость хотя бы одного. Сношения Дмитрия Ивановича с враждебной Мюриду мамаевой Ордой зародили у Дмитрия Суздальского надежду на помощь Сарая. Он в сопровождении татарского отряда въехал во Владимир. Через неделю, собрав полки, москвичи вынудили суздальского князя бежать в его отчину, затем осадили Суздаль на несколько дней, но дело кончилось миром. Дмитрий Суздальский отказался от великого княжения в пользу московского князя.

Москвичи продолжали экспансию: Их полки изгнали из Галича местного князя, а во главе Ростовского и Стародубского княжеств поставили угодных себе правителей.

В следующем году Дмитрия Ивановича постигли тяжелые утраты: 23 октября 1364 г. умер его младший брат Иван, а 27 декабря скончалась их мать – великая княгиня Александра.

В том же году суздальский князь решил вернуть себе Владимир и отправил своего сына Василия к хану Азизу, утвердившемуся в Орде в 1364 г., с просьбой о ярлыке на великое княжение. Ярлык он получил, но в это время у него начались проблемы в собственном княжестве: в1363 г. старший из суздальских Константиновичей нижегородский князь Андрей отошел от власти. По древнерусским нормам его удел (Нижний Новгород) должен был перейти к следующему по возрасту брату Андрея – суздальскому князю Дмитрию-Фоме. Однако в городе уже утвердился Борис, младший из Константиновичей. Суздальский князь решил отдать ярлык Дмитрию Ивановичу, однако взамен выпросил у него военную помощь, чтобы вернуть Нижний Новгород. По заключенному договору Дмитрий Суздальский признавал себя младшим братом Московского и навсегда отказывался от великого княжения. После этого Москва попыталась уладить конфликт между Константиновичами миром, но ни один из братьев не хотел добровольно отказаться от Нижнего Новгорода. Тогда Дмитрий Иванович дал войска старшему Константиновичу. Тот, присоединив к собственным полкам московские, выступил к Нижнему Новгороду. У Бережца, близ впадения Клязьмы в Оку, Дмитрия Константиновича встретил Борис. Но военное превосходство московско-суздальских полков было очевидно. Борису пришлось уступить Нижний Новгород.

Этот эпизод позволил из врага сделать союзника. До 1382 г. Дмитрий оставался сторонником Москвы. 18 января 1366 г. политический союз был скреплен браком: Дмитрий Иванович женился на младшей дочери Дмитрия суздальского Евдокии.

Незадолго перед этим произошел разрыв с Великим Новгородом. В очередной раз отличились новгородские ушкуйники: они начали грабить заодно с ордынскими русских купцов. В 1366 г. они напали на Нижний Новгород, где ограбили и чужеземных, и русских купцов. У Москвы было одно верное средство против Новгорода: в нем не хватало своего хлеба, его закупали в южных русских землях и по рекам доставляли в город. Дмитрий Иванович перекрыл речные пути из Новгорода, чтобы перекрыть каналы поставки хлеба, и арестовал новгородского боярина Василия Даниловича с сыном Иваном. Конфликт был урегулирован в 1367 г. Новгородцы прислали к великому князю послов с «поклономъ» и дарами, приняли наместника, а Дмитрий Иванович в ответ освободил боярина с сыном.

Неспокойные границы, конфликты с соседями и пожар, уничтоживший значительную часть Москвы и сильно повредивший дубовый Кремль, заложенный еще в 1339 г. Иваном Калитой, заставили принять Дмитрия Ивановича решение построить новый, каменный Кремль. В 1367 г., в два сезона, строительство было законченно. Это была первая каменная крепость на Руси (исключая северные, новгородские и псковские, земли) со времен нашествия Батыя! Она должна была символизировать возросшую мощь и богатство Московского княжества (6).

3.Борьба с Тверью. Литовщина.

Еще до совершеннолетия Дмитрия Ивановича московские бояре от его имени распоряжались судьбой удельных князей. В 1363 г. они стеснили ростовского князя и выгнали князей Галицкого и Стародубского из их волостей. Одной из первых почувствовала стремление Москвы к уничтожению удельного порядка Тверь. Как заметил тверской летописец «надеяся на свою великую силу, князи Русьскыи начаша приводити въ свою волю, а которыи почалъ неповиноватися ихъ воле, на тыхъ почали посягати злобою».

Князь Михаил, сын Александра Михайловича, казненного по проискам Ивана Калиты в Орде в 1339 г. был самым опасным противником Москвы из-за родовой ненависти к московским князьям, предприимчивого упрямого и крутого характера. Княжа сначала в Микулине, он овладел Тверью и назвался великим князем тверским. Его дядя Василий Михайлович Кашинский, верный Москве, был вынужден уступить тверской престол Михаилу.

Между ними возник спор за владение умершего князя Семена Константиновича, завещавшего свое владение Михаилу. Так как дело по завещанию касалось церкви, его разбирал тверской епископ Василий и решил в пользу Михаила. Митрополит Алексей, горячий сторонник Москвы призвал Василия в Москву, где последний потерпел большие «протори». Между тем Василию кашинскому послали из Москвы рать на помощь, и Василий отправился силой выгонять своего племянника из Твери. Но у Михаила Александровича также был могучий покровитель, его литовский зять, великий князь Ольгерд женатый на сестре Михаила Иулиянии. Кашинский и Москвичи не взяли Твери, успели лишь разорить окрестные села, как внезапно явился Михаил с литовской помощью. Дядя и стоявший за ним племянник князь Иерений уступили во всем Михаилу и «целовали крест» повиноваться ему. Однако Иерений тотчас же бежал в Москву и умолял московского князя распорядиться тверскими уделами.

Так как решить дело грубой силой не удалось, москвичи прибегли к хитрости: митрополит Алексей и великий князь пригласили «любовно» Михаила приехать в Москву на независимый суд. Митрополит уверил его пастырским словом в безопасности. Михаил приехал: его взяли под стражу и разлучили с боярами, которых также заточили. Однако Дмитрий Иванович не смог воспользоваться этим поступком, а напротив, повредил себе. Вскоре из Орды прибыли послы: неизвестно, требовали ли они освобождения Михаила или же москвичи боялись, что татарам будет неприятен этот эпизод, но Михаил был выпущен. Однако его принудили «целовать крест» на том, чтобы повиноваться московскому князю (7). Москва тем временем овладела Городком, принадлежавшим Твери, и послала туда князя Иеремия со своим наместником.

Первый поход Ольгерда на Москву был вызван жалобой Михаила в 1368г. Костомаров пишет, что Москва своей неуклюжей политикой наела на Русь врага дотоле не посягавшего на нее. Однако скорее всего у Ольгерда к тому времени уже были широкие планы подчинения русских земель. Одним из доказательств этого служат его попытки овладеть г. Ржевом. Он был не столько важен с экономической точки зрения, сколько своим стратегическим положением: путешествие по рекам было самым удобным, и получить выход к речным путям было очень важно. К Волге же особенно, ключом к которой и являлась Ржева. Ольгерд рвался и к Оке, уже почти подмяв под себя черниговско-северский и брянское княжества. Но русские тоже знали цену рекам и потому пытались отвоевать Ржеву, и она чуть не каждый год переходила из рук в руки. (8)

В начале 1368г. Москвичи снова отняли у Ольгерда Ржеву. Сетования тверского князя упали на благодатную почву. Собрав значительные силы литовских князей, Михаила тверского и полки Смоленского княжества Ольгерд поздней осенью 1368 г. выступил против Дмитрия Ивановича. Как всегда он воспользовался фактором неожиданности. Ольгерд славился умением тихо подкрадываться к противнику: «Велика рать, но ходи, как тать». Московская стража отвыкшая от опасности проворонила литовские полки. Сдалась пограничная Холхола, захвачен Оболенск. Москвичи собрать полки не успели, пришлось послать против Ольгерда лишь тех воинов, которые находились в самой Москве. На р. Тросне (к востоку от Волоколамска) 21 ноября 1368г. Ольгерд наголову разбил сторожевой полк, возглавляемый воеводами Дмитрием Мининым и Онкифом Шубой. От плененных москвичей он узнал, что великий князь сидит в Москве, а новых полков еще не успел собрать. Получив эти сведения, Ольгерд тут же пошел на Москву. Чтобы не дать противнику строевого леса из которого легко наделать щитов, лестниц и приметов а также не оставить врагу готового жилья на случай осады москвичи сожгли посады. Ольгерд поняв, что сходу кремль не взять на четвертый день снял осаду. Однако уходя литовцы грабили и сжигали все, что не могли унести. Летописец записал, что подобного разорения на Москве не было с нашествия Батыя.

В Москве не намеревались прощать вину русских подстрекателей и союзников Ольгерда, приложивших руку к опустошению ее земель. Летом 1369 г. Дмитрий Иванович послал московский и волколамские полки «наказывать» великого князя смоленского Святослава Ивановича. Положение Смоленского княжества было незавидно: хотелось жить в мире с Москвой, но Ольгерд не раз принуждал его князей действовать в своих интересах. В том числе и ходить на Москву. За участие Святослава Ивановича смоленского в походе на Москву митрополит Алексей наложил на Святослава отлучение от церкви. Тем же летом большое войско ушло и на Брянск, старинный удел Смоленского княжества, но уже более десяти лет им управляли ставленники Ольгерда. Пришла очередь Тверского княжества. Но он попытался упредить события и отправил к Дмитрию Ивановичу своего епископа Василия (по жалобам кашинских князей, обижавшего тех, кто не угоден Михаилу тверскому.). Однако в ответ на свои речи епископ заслужил лишь попреки от митрополита в том, что он малодушно держит во всем сторону сильнейшего и творит неправедный суд. С этим и был отпущен епископ. И тут же Дмитрий Иванович отправил в Тверь послов с объявлением Михаилу, что мира между ними отныне нет. Последний 23 августа отправляется за помощью в Литву. В тот же день москвичи начали войну. 1 сентября боевые действия возглавил Дмитрий Иванович. 7 сентября московские полки берут г. Зубцов и грабят волости.

Так как Ольгерд не мог оказать своевременной помощи, то Михаил, посоветовавшись с великим литовским князем, обратился за великим ярлыком в Орду. Михаил был первым князем, лично обратившимся с просьбой о великом ярлыке к Мамаю, поэтому темник, не долго думая, отдал ему ярлык. К тому же помня старую науку Узбек-хана, о том, что владимирский ярлык - игральная кость, и зная Михаила, Мамай мог предположить, что если «кость» достанется тверскому князю, то без драки он ее не выпустит. Русский улус стал объединяться вокруг московского князя, и пора было внести в него раздоры, чего Мамай и достигал, отдавая ярлык Михаилу.

Но «замятня» в Орде привела к тому, что русские князья перестали бояться ордынских ханов. Поэтому когда Михаил с татарским послом Сары-Хожей возвратились на Русь, то оказалось, что Дмитрий Иванович перекрыл нерльский водный путь, ведущий из Твери во Владимир, чтобы не допустить Михаила до великого княжения. Доброжелатели Михаила предупредили его о постах, и тверской князь спасается в Литве. Там ему удается получить помощь Ольгерда, и 26 ноября последний начинает новый поход. 6 декабря литовский князь подступает к Москве с теми же союзниками и снова не решается ее осадить. Правда, под Москвой задержались уже не на три, а на восемь дней.

Однако кое-какие отличия все же были. Во-первых, к новой Литовщине Москва уже была готова: и разведка предупредила, и пограничные города были защищены. Три дня Ольгерд потерял, пытаясь взять Волок Ламский, и в результате потерял одно из своих любимых преимуществ - внезапность нападения. Да и ощущение было такое, что Ольгерда заманивают в ловушку: сильные рати в Москве и у Перемышля, в тылу - володские и можайские полки, да еще за Окой собирались полки Олега Ивановича рязанского и Владимира Дмитриевича Пронского. Испугавшись многочисленных врагов, Ольгерд попытался примириться с Дмитрием Ивановичем: он послал Московскому князю послов. Ответ московского князя больно кольнул самолюбие Ольгерда: Москва откладывала вопрос о вечном мире и была согласна лишь на перемирие до Петрова дня (то есть на полгода).

Между тем Михаил снова отправляется в Орду. 10 апреля 1370 г. он вернулся в Тверь с ярлыком и тем же ордынским послом Сары-Хожей. Мамай также предлагал ему войско, но Михаил побоялся заслужить ненависть населения. Дмитрий Иванович и на этот раз не собирается отдавать великого княжения. Более того, жители Владимира с волостями целовали крест на том, чтобы подчиняться Дмитрию Ивановичу несмотря на Ордынские ярлыки. Когда же от Сары-Хожи поступило оскорбительное приглашение во Владимир на венчание Михаила, то Дмитрий Иванович ответил: «Къ ярлыку не еду, а въ землю на княжение на великое не пущаю, а тебе послу путь чистъ». Тогда Сары-Хожа отправился в Москву, где был осыпан честью и дарами. Ему настолько понравилось в Москве, что он решил помочь ему получить ярлык на великое княжение, чтобы отблагодарить за дары и в надежде на новые (9).

Но и Дмитрию Ивановичу необходимо было отправиться в Орду. Он не был там уже 10 лет, а Мамай между тем набирал силу, и не считаться с ним было уже опасно. Могущественный темник уже начинал гневаться на непослушного улусника. 15 июня 1371 г. Дмитрий Иванович отправился к Мамаю. До Оки проводил его митрополит Алексей.

В Орде Дмитрий Иванович «многы дары и великы посулы подавалъ Мамаю и царицамъ и княземъ, чтобы княжениа не отъняли». Этого вполне хватило, чтобы вернуть благосклонность темника и ярлык на великое княжение. Признание ордынского суверенитета дорого обошлось Дмитрию Ивановичу: упал его престиж, поскольку он «прииде изъ Орды съ многыми должникы, и бышеть отъ него по городам тягость даннаа велика людемъ» (10).

Примирение с Литвой было скреплено браком двоюродного брата московского князя Владимира Андреевича на дочери Ольгерда Елене в начале 1372 г., вскоре после возвращения из Орды Дмитрия Ивановича.

Но борьба с Михаилом не затихала ни на минуту. Последний посадил своих наместников в ряд городов великого княжения, вроде бы контролируемых Дмитрием Ивановичем. Появились и другие проблемы: летом 1371 новгородские ушкуйники ограбили Кострому, принадлежащую Москве; в конце того же года возник конфликт с рязанским князем Олегом, к счастью быстро решенный; в начале апреля 1372 г. Михаил захватил Дмитров, так же принадлежащий Москве, а литовская рать Кейстута и Андрея Полоцкого – Переяславль; 31 мая Михаил с особой жестокостью разорил принадлежащий союзному Москве Новгороду Торжок, предварительно разбив ушкуйников (правда, этот эпизод, прямо не коснувшийся Москвы, сыграл ей на руку, так как Новгород стал непримиримым врагом Твери).

Между тем 12 июня 1372г. тверской князь вместе с Ольгердом снова пошел воевать Москву. Однако этот поход оказался еще неудачнее предыдущих. Противники встретились у Любутска. Быстрой атакой москвичи разбили сторожевой полк литовской рати, и Ольгерд отступил за овраг. По другую сторону встало московское войско. Тот, кто решился бы атаковать, нашел бы могилу на дне оврага (11). Ольгерду, чтобы не потерпеть позора поражения, пришлось заключить с Дмитрием Ивановичем мир. Это была последняя литовщина.

В целом в 1371-1373 гг. Дмитрий Иванович испытал значительно больше трудностей в столкновениях с противниками, чем 1367-1370 гг. Объясняется это, скорее всего, тем, что согласие на уплату выхода отвратило от московского князя не только низы населения, несшие основные тяготы по уплате дани Орде. На этом фоне стали заметнее успехи его соперников, главным из которых оставался Михаил, стремившийся подчинить себе всю территорию великого княжения. Чтобы пресечь его активность, московский князь в 1372г. послал в Орду киличеев (послов, знавших татарский язык) выкупить старшего сына Михаила Ивана. Последний был удержан в Орде за долги. Татары назначили огромную сумму выкупа – «тьму рублевъ» (10 000), а рубль тогда весил полфунта (12). Тем не менее, в ноябре того же года Иван был привезен в Москву, где содержался на дворе митрополита. Москвичи небезосновательно надеялись, что наличие столь высокого заложника у них заставит Михаила пойти на уступки.

Мамай навел порядок у себя в столице и смог наконец заняться русским улусом. Летом 1373г., видимо, в отместку за захват Рязанью некоторых ордынских владений, Мамай двинулся на это княжество. Татры пожгли города, «а людии многое множество плениша и побиша». Дмитрий Иванович с войском стал на левом береге Оки. Князь не допустил ордынцев на свои земли, но не пытался защитить рязанцев. Вскоре эта тактика стала привычной для московских князей.

Противостояние с Михаилом закончилось в 1374 г. 16 января они заключили соглашение, по которому тверской князь уступал занятые им территории великого княжества, вносил выкуп за сына и признавал себя младшим братом Дмитрия Ивановича, то есть отказывался бороться за ярлык на великое княжение, и московский князь отпускал Ивана домой. Таким образом, Дмитрий Иванович в конце концов добился своей цели, хоть это и не просто ему далось.

Расправившись с внутренними врагами, московский князь резко изменил отношение к Мамаю. Летописец заметил, что «князю великому Дмитрию Московьскому бышеть розмирие съ Тотары и съ Мамаемъ». Так как военных столкновений в 1374 г. не было, «розмирие», скорее всего, выразилось в отказе от уплаты дани. Одновременно с этим предпринимались меры к усилению обороноспособности княжества. Близ Оки была возведена крепость Серпухов, усилившая оборону пограничного окского левобережья. А в конце года Переяславле собрался «съездъ великъ» всех русских князей. Судя по последовавшим событиям, Дмитрию Ивановичу удалось на этом съезде собрать коалицию против Мамая (13).

Действенность союза проявилось уже в следующем, 1375 году. В тот год в Нижний Новгород прибыли ханские послы. Послы грабили и оскорбляли народ и князя. Дмитрий Суздальский дозволил народу умертвить послов, с коими было более тысячи воинов. Главный из них, Сарайка, вместе с отборной дружиной был заключен в крепость. Восстание было поднято епископом Дионисием. Через год по его же наущению народ расправился с пленниками. Мамай не мог стерпеть такой наглости. К тому же по Ясе (монгольскому законодательству, созданному Чингисханом) он обязан был отомстить за убийство послов. Мамай послал войско опустошить пределы Нижегородского княжества. «Розмирие» 1374 г. стало перерастать в открытое вооруженное противостояние. А к осени 1375 г. у Дмитрия Ивановича возникла новая проблема. 17 сентября 1374 г. умер воспитатель князя московский тысяцкий В. В. Вельяминов. Должность тысяцкого была очень высокой и к тому же выборной. В отсутствие князя в руках тысяцкого сосредоточивалась вся гражданская и военная власть. Замещавший князя тысяцкий становился могущественнее многих удельных князей. Эта выборная должность мешала самодержавию князя и не нравилась окружавшим князя боярам, желавшими быть единственным окружением князя. Должность тысяцкого в роду Вельяминовых передавалась по наследству. Старший сын Вельяминова Иван стал добиваться места отца. Получив отказ, он вместе с Некомантом сурожанином (сурожане – купцы, торговавшие с Ордой и итальянскими колониями в Крыму и на Азовском море) в феврале 1375 г. бежал из Москвы в Тверь. Михаил решил воспользоваться конфликтом Дмитрия Ивановича с боярином. Он отправил перебежчиков в Орду просить себе ярлыка на великое княжение, а сам отправился в Литву просить ее помощи в борьбе с Москвой. Мамай отдал ярлык послам тверского князя, так как не мог больше терпеть самоуправства Дмитрия Ивановича, и 13 июля Некомант привез Михаилу ярлык. Тверской князь, надеясь на поддержку Литвы и Орды, тут же послал к Дмитрию московскому послов с уведомлением о расторжении мира. Одновременно он послал войска, чтобы захватить Торжок и Углич.

Московский князь действовал быстро и решительно. Не прошло и двух недель, как он собрал в Волоке Ламском огромную рать. В походе против тверского князя приняли участие 13 из 16 князей Северо-Восточной Руси (три не участвовавших князя владели второстепенными уделами в своих княжествах), князья оболенский, тарусский, брянский, новосильский, один из смоленских, а также Новгород Великий, горевший желанием отомстить за поражение под Торжком и потому собравший рать всего за три дня. 1 августа это войско взяло Микулин, отчину Михаила, и опустошила близлежащие волости. 5 августа рать подошла к Твери. Соорудив примет к деревянным стенам кремля и изготовив туры, полки Дмитрия и союзных ему князей 8 августа пошли на приступ. Однако вылазка Михаила Александровича, уничтожившего туры и побившего много врагов, спасла Тверь от немедленного взятия. Тогда Дмитрий Иванович перешел к осаде. Через три недели Михаил вынужден был капитулировать. Согласно подписанному 1 сентября 1375 г. договору, он навечно отказывался от Владимирского великого княжения, признавал свою вассальную зависимость от Дмитрия Ивановича (то есть признавал себя его младшим братом), обязывался не выступать против союзников московского князя, воевать против Литвы, если последняя покусится на русские земли. Кашинское княжество становилось полностью независимым от Твери. Все захваченное Дмитрием Ивановичем и его союзниками во время войны оставалось за ними. Особо интересна статья договора, относящаяся к взаимоотношениям с Ордой: «А с татары оже будет нам мир, по думе. А будет нам дати выход, по думе же, а буде не дати, по думе же. А поидут на нас татарове, или на тебе, битися нам и тобе с нами с одиного противу их. Или мы поидем на них, и тобе с нами с одиного поити на них». Отсюда видно, что к сентябрю отношения с Ордой были разорваны, выход не уплачивался, существовал союз князей, направленный против нее, и скорее всего, скоро могла начаться война с ней.

Консолидация сил русских княжеств, сокрушительное поражение, нанесенное ими Твери, принятие Михаилом тверским унизительных условий договора от 1 сентября 1375 г. означали крупнейший дипломатический, военный и политический успех Дмитрия Ивановича. Ответные действия Орды и Литвы повоевавших осенью 1375 г. запьянские волости Нижегородского княжества, Смоленское княжество и даже захвативших Новосиль, лишь в малой степени поколебали достижения московского великого князя.

4. Столкновения с Мамаем. Подготовка к Куликовской битве.

Летом 1376г. Дмитрий Иванович «ходилъ за Оку ратию стерегася рати Тотарьское». Московский князь перешел к тактике активной обороны, не ждал их под стенами городов, но сам выходил навстречу. Главная линия обороны проходила по реке, ее называли просто «берег». Русские полки стояли на протяжении 180 верст, от Коломны до Калуги. А еще дальше, за Окой, тянулась линия засек и сторожевых разъездов. Но в тот год ордынцы так и не появились. В том же году московский князь попытался отобрать у Ольгерда уступленную тому по соглашению 1372г. Ржеву, но поход на нее Владимира серпуховского закончился неудачно. Зато очень удачн