Политический портрет В.В. Путина

БИОГРАФИЯ В.В. ПУТИНА

Владимир Владимирович Путин родился 7 октября 1952 года в городе Ленинграде. Отец - Владимир Спиридонович Путин, ветеран Великой Отечественной войны, участвовал в обороне Ленинграда, инвалид войны. Мать - Мария Ивановна Путина, родом из Тверской области, всю блокаду пережила в Ленинграде.

В 1975 году В.В. Путин закончил юридический факультет Ленинградского государственного университета и по распределению был направлен на работу в органы государственной безопасности. В 1985 - 1990 годах находился в служебной командировке в ГДР. 20 августа 1991 года подал рапорт об увольнении из органов государственной безопасности.

С 1990 года - помощник ректора ЛГУ по международным вопросам, затем - советник председателя Ленсовета.

С 12 июня 1991 года - председатель Комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга. Курировал вопросы привлечения инвестиций в экономику города, открытие совместных предприятий, сотрудничество с иностранными партнерами.

В 1994 - 96 годах - первый заместитель председателя правительства Санкт-Петербурга - председатель Комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга. Возглавлял городскую комиссию по оперативным вопросам. Курировал правоохранительные органы, взаимодействие с Законодательным Собранием Санкт-Петербурга, Управление по связям с общественностью.

В августе 1996 года был переведен в Москву на должность заместителя управляющего делами Президента РФ.

С марта 1997 года - заместитель руководителя администрации Президента РФ - начальник Главного контрольного управления.

С мая 1998 года - первый заместитель руководителя администрации Президента РФ (по работе с территориями).

В июле 1998 года назначен директором Федеральной Службы безопасности, в марте 1999 года - секретарем Совета Безопасности РФ.

С августа 1999 года - Председатель Правительства РФ.

С 31 декабря 1999 года - Исполняющий обязанности Президента РФ.

26 марта 2000 года избран Президентом Российской Федерации.

7 мая 2000 года вступил в должность Президента РФ.

Кандидат экономических наук.

Свободно владеет немецким языком, может объясняться на английском.

С 11 лет занимается самбо и дзюдо. Неоднократный чемпион Санкт-Петербурга по самбо. В 1973 году стал мастером спорта по самбо, в 1975 году - по дзюдо.

Супруга - Людмила Александровна Путина.

В семье Путиных двое детей - дочери Мария (1985 г.р.) и Катерина (1986 г.р.).

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ПОРТРЕТ

Главное качество Путина - открытость, избавляющая от необходимости играть кого-то другого. Мы, приученные к "играм власти", не можем в это поверить. Мы смотрим на Путина и видим - каждый свое. Но есть в его облике вполне определенные черты, в совокупности дающие портрет человека, которому многие готовы доверить судьбу страны (а значит, и свою) на ближайшие четыре года.

Путин - ленинградец-питерец, выходец из рабочей семьи и коммуналки. Житель города, который является столицей российской провинции и сообщает своим обитателям характерный габитус. Прежде всего - обостренное чувство собственного достоинства, которое проявляется как в личностном, так и в гражданском плане.

Личное достоинство органично преобразуется в такую разновидность скромности, которая подпитывается реалистичной самооценкой. Это черта, в той или иной степени присущая всем выдающимся питерцам. Собчак определил это качество Путина как "абсолютную порядочность". Вот слова самого Путина, сказанные на декабрьской встрече с писателями: "Что до моей последней работы, могу сказать: я об этом назначении знал, но к этому не стремился. У меня ведь нет глубоких связей, извините, с местными элитами. Я же из провинции".

Гражданское достоинство органично выстраивается как уверенная русская идентификация. Не случайно Путин заканчивает свое открытое письмо к избирателям пассажем о "достойной жизни", понимая ее "в том самом смысле, какой ее хотят видеть и в какую верят большинство моих сограждан. Как вижу нашу жизнь и я сам, будучи русским человеком". Большинство - это мягко сказано. Декабрьско-январские опросы РОМИР показали, что 90% определяют достоинство России в первую очередь уровнем жизни граждан. 68% согласны в том, что "Россией должны править только русские" (еще 12% ответили "и да, и нет"). И 87% полагают, что "вновь обретенное величие России" возродит патриотизм россиян. Вопрос: это кремлевские имиджмейкеры выдают публике образ "национального героя", персонифицированное воплощение массовых верований и ожиданий, или Владимир Путин и "сам такой"?

Думается, у избирателей есть серьезные основания склоняться в пользу второй версии. Путин представляет определенную профессиональную и социальную группу российского (советского) общества и воспринимается как "чекист", "разведчик", "офицер". Надо признать, что при всей сомнительности (и в советские годы) аттестации "чекист" (или "гэбист") остальные два слова для ныне живущих поколений, воспитанных на Штирлице, - позитивная характеристика. И Путин усиливает этот исходный позитив, демонстрируя вызывающую уважение лояльность к своей корпорации.

В прямом эфире радио "Маяк" 18 декабря 1999 г. он определил себя как частицу "мы" - "офицерского корпуса", заявив, что отставка ничего не меняет: "бывших офицеров не бывает". В чем же особенности офицерского этоса? Во-первых, запрет на несбыточные обещания. А это - большое искушение: "у нас столько проблем в стране, что здесь можно все, что угодно, пообещать и всегда можно сделать вид, что что-то выполнено". Во-вторых, обещанное выполнять. В-третьих, делать свое дело не из корысти ("подавляющее большинство офицеров - они бессребреники"), а во исполнение долга - "служения Отечеству".

Мотив служения для Путина особенно значим. На упомянутой встрече он рассказал о личностном кризисе, пережитом в середине 1998 г., после двух лет работы в президентской администрации: "возникло желание бросить государственную службу - компенсация наступила, дальше стало скучно". Компенсация - это когда после поражения Собчака на губернаторских выборах 1996 г. его позвали (сам не просил, настаивает Путин!) в Москву.

Неожиданное назначение директором ФСБ в июле 1998 г. он воспринял именно как служение, а в марте следующего года предложение занять пост секретаря Совета безопасности - даже как вызов, проверку личного мужества. "Помню, - рассказывал Путин писателям, - долго подбирали секретаря Совета безопасности, все отказались, кроме меня... Тогда уже никто не думал о том, что президент как институт власти в стране сможет приподняться".

Еще одна характерная черта офицерского этоса - решительность, т.е. решимость выполнять намеченное, будь то приказ или собственный выбор. Готовность перевести замысел в действие ставит серьезный вопрос о том, как внутренне, наедине с самим собой Путин легитимизирует то, что он делает и что делают другие по его приказу. Судя по всему, его заботят два момента - моральная правота и безупречная законность.

Вся Чечня-2 оказалась возможной лишь потому, что Путин не сомневался в моральной правоте своего выбора в пользу ответа ударом на удар и уничтожения бандитско-террористического анклава на территории РФ. Писателям он убежденно говорил о том, что "у нас абсолютно моральная позиция. Нам нечего скрывать". Завершая свое выступление на учредительном съезде движения "Единство", он так сформулировал задачу той партии, в которой видит свою опору: "доказать, что нравственность власти - высота абсолютно достижимая".

О провозглашенной Путиным "диктатуре закона" уже сказано много и всякого. Да, предвыборный ход. Но вот что в начале декабря Путин рассказал о своем приходе в ФСБ и встрече с людьми, которые работали на Лубянке еще в 30-е гг.: "Обсуждали какое-то мероприятие, говорят: нужно сделать так. Я говорю: так нельзя, это незаконно, вот закон... Они говорят: для нас инструкция и есть закон. Для меня это было неожиданно". Для сравнения: по итогам декабрьского опроса РОМИР, 96% согласны и скорее согласны с тем, "что власть и граждане в России должны жить по закону".

ИДЕОЛОГИЧЕСКИЙ ПОРТРЕТ

Реалистическая чеканность психологического портрета Путина начинает несколько размываться при обращении к его идеологии. И это - хороший признак. Полная совместимость психотипа и идеологии порождает фюрера. В политике личность, одержимая идеей, - это социальная катастрофа.

Идеологический выбор Путина вполне понятен, но сама его идеология лишена агрессивной категоричности. Начать хотя бы с того, что в своей статье "Россия на рубеже тысячелетий" он отверг самую мысль о некоей "государственной идеологии". Во многом потому, что он - либеральный консерватор.

Попытки придумать консервативную идеологию и создать парламентскую консервативную партию предпринимались у нас уже дважды, и оба раза безрезультатно. Про шахраевскую ПРЕС с консервативным манифестом Вячеслава Никонова помнят только сами ее участники. Про НДР с консервативной платформой Владимира Рыжкова скоро также забудут. А вот у либерального консерватизма, исповедуемого Путиным, похоже, иная судьба.

Почему? Потому что время пришло. О консервировании чего ПРЕС могла говорить в 1993-1994 гг.? О консервировании с кем мог говорить НДР после изгнания Черномырдина с поста премьера?!

Сегодня Путину есть что консервировать, и при этом он сам - мощный консервативный аргумент. Десятилетие российских реформ породило новую реальность. В ней живем мы все, даже те, кто ее клянет и тоскует о возврате в 1985 г. И даже, похоже, научаемся ее ценить. А это есть первое и непременное условие появления консерватизма как идеологии, защищающей наличные институты, - в отличие от прочих воззрений, отдающих приоритет идеям и идеалам. В этом - источник силы консерватизма в противостоянии с его единственным извечным врагом - радикализмом.

Удержание "настоящего", защита его от радикальных посягательств как со стороны "прошлого", так и со стороны "будущего" - вот идеологическое кредо Путина. В телефонных "беседах" на "Маяке" и в "Комсомольской правде" он выразил свое "сердечное" отношение к крушению СССР (а для него это - Россия). И предложил свое, последовательно консервативное объяснение причин этого крушения. Система строилась на невыполнимых обещаниях. Сама по себе жалкая повседневность дискредитировалась навязчивыми видениями грядущего "рая". Под конец "люди считали: что бы ни произошло, что бы ни случилось - хуже уже не будет. Именно поэтому так легко все и рухнуло".

Этого не должно случиться с нынешней Россией, и это - фундаментальная посылка российского консерватизма. Отсюда и органический (а не фанатический) антикоммунизм Путина. Он не борется против КПРФ, его борьба - за коммунистический электорат. Он признает КПРФ в качестве важного политического института, считает ее "системообразующей партией". Но он против идеологического радикализма коммунистов - "в свое время они все конфисковали и обобществили, вплоть до кур... Есть опасность, что все это может повториться". Перспективу для коммунистов в России он видит в отходе от "радикальных элементов в своей программе и идеологии", в постепенном превращении "в социал-демократическую партию европейского толка". Иначе - политические задворки.

К числу нерадикальных российских идеологий Путин относит либерализм и "русскую идею". Его интерпретация последней заслуживает внимания. Полтора столетия этот идейно-духовный комплекс будоражит умы и души наших сограждан. Даже Госдума прошлого созыва устраивала слушания по "русской идее"! Путин свел ее к четырем ценностным установкам - державности и патриотизму, государственничеству и социальной солидарности. Без эмоций и оценок, лишь в качестве описания типичной российской ментальности, которая вся - о государстве.

Как же при таком "государственничестве" консерватизм Путина может быть либеральным? Вспомним набор либеральных идей-ценностей: права и свободы личности, конкурентная рыночная экономика, распределительная (а не уравнительная) справедливость. Не они ли легитимизируют сложившийся в последнее десятилетие российский порядок? И если да, то вопрос в ином: может ли его консерватизм не быть либеральным?! А тезис о "сильном государстве" глубоко обоснован именно в либеральной отечественной традиции, - достаточно вспомнить Бориса Чичерина и Петра Струве.

Вообще же природа консервативной идеологии такова, что она легко поступается "идеей" ради "живой жизни". Не о циничной безыдейности или оппортунистическом прагматизме тут речь. От своей опорной партии он прямо требует системы идей, которые "должны быть сильнее власти денег". Но он никогда не допустит тотальной власти идей над жизнью. И не случайно на встрече со своими доверенными лицами Путин конкретизировал "пресловутую национальную идею" как "требование к власти отвечать за свои слова, за свои обещания конкретными действиями и результатами".

ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПОРТРЕТ

Политический стиль Путина определить нелегко по ряду причин. Во-первых, и.о. президента еще только осваивается как публичный политик. Как признался он сам в интервью Михаилу Леонтьеву: "Я не могу сказать, что это меня тяготит, но удовольствия особого не доставляет".

Во-вторых, Путин пока действует и как премьер, и как de facto президент. Что может получиться - показал скандал в Думе. В интервью Николаю Сванидзе Путин объяснил, что как премьеру ему было бы выгодно в ходе распределения постов поддержать правых - правительство будет вносить в Думу пакет либеральных законов. Но как глава государства Путин видит свою задачу в том, чтобы соблюсти политический баланс и отдать коммунистам пост спикера и десяток комитетов. Левые, которым принадлежит треть политического спектра, должны своим представительством в Думе отражать структуру интересов в стране.

В-третьих, политическая стилистика консолидации, а не разделения ("политическая конфронтация исчерпала себя" - из речи на съезде "Единства") предполагает некую неопределенность. Компромисс создается как минимум двумя партнерами, и заранее предсказать точные координаты результирующей политической линии невозможно.

И тем не менее почерк Путина-политика различим. Это политик современного типа, а не "традиционный" или "харизматический" лидер. По Максу Веберу, такой политик осуществляет свое "господство в силу "легальности", в силу веры в обязательность легального установления и деловой "компетентности", обоснованной рационально созданными правилами".

Очевидно, что Путин не доверяет сочинениям в жанре "500 дней". Открытое письмо избирателям - программа, соответствующая его личностно-идеологической стилистике. Она исходит из консервативных ценностей - "моральные устои", "семья", "патриотизм" - и нацелена на превращение жизни россиян в "достойную". Сегодня эти ценности "проблематизированы", ибо нет государственной воли, нет общеобязательных правил, нет общепризнанного распределения собственности.

Перечень проблем задает алгоритм их решения: государство будет действовать (в этом смысле его станет "больше" и оно станет "сильнее") через утверждение единообразных правил в экономической деятельности ясно определенных собственников (включая само государство).

Перечень приоритетов столь же прост: борьба с бедностью, защита экономики от чиновничье-бандитского рэкета (первое через второе), возрождение личного достоинства и внешняя политика национальных интересов (второе - через первое). Таким образом программа Путина в самом выборе того, "что делать?", содержит ответ на сакраментальный вопрос - "как?"

ЭПИЛОГ

Нас явно ждет эпохальная перемена. Ельцин был предсказуем в своей непредсказуемости. Путин непредсказуемо оказывается предсказуемым. Ельцин был уникальной "машиной власти", генерировавшей личную власть в пространстве безвластия. Путин - это "власть машины", генерирующей расширяющееся публичное властное пространство.

Мы запугали друг друга "безальтернативностью" выборов. И не видим безальтернативности, которая существует для самого Путина. У него нет никакого выбора. Он будет делать только то, что может. Он будет проводить инвентаризацию собственности в стране. Он будет отстаивать единообразные правила экономической деятельности. И он будет поэтому действовать волево и решительно.

Иначе - российская экономика, обложенная чиновничье-бандитским оброком, продолжит плодить нищету. Вместо возрождения личного достоинства наступит озверение масс - обнищавших и утративших последнее доверие к власти. И вместо политики "национальных интересов" России придется все глубже влезать в долговую кабалу.

Но в этом сценарии - нет места Путину.