Общая геронтология

Оглавление:

1. Нет ничего, неподвластного смерти 2

2. Краткий очерк истории геронтологии 2

3. Темпы старения и биологический возраст 3

3.1 Возрастная норма и норма старения 3

3.2 Биологический возраст в периоде старения и методы его оценки 4

3.3 Преждевременное старение 7

4. Как дожить до ста десяти? 8

4.1 Вредные привычки. 11

4.2 Иные причины, влияющие на продолжительность жизни. 14

5. Теории старения 18

5.1 Гипотеза износа 18

5.2 Генно-регуляторная гипотеза 18

5.3 Нейро-эндокринная гипотеза 18

5.4 Молекулярно-генетическая гипотеза 18

5.5 Старение по ошибке 19

5.6 Истребление свободных радикалов 20

5.7 Старение от поперечных сшивок 21

5.8 Нарушение регуляторной функции мозга 22

5.9 Аутоиммунное старение 23

5.10 Лимфоидная гипотеза 24

5.11 Единая адаптационно-регуляторная теория 25

6. Освобождение от смерти 25

Список литературы 27

Нет ничего, неподвластного смерти.

Нет ничего неподвластного смерти. Даже сама Вселенная, судя по всему, не бессмертна. Солнечные системы распадаются, теряя форму. Ослепительные солнца, пожив миллиарды лет, сгорают и гибнут. Континенты распадаются в прах, горные хребты сглаживаются, моря высыхают. То, что человек смертен, доподлинно известно. Первый неоспоримый постулат формальной логики гласит: «Все люди смертны». Как гласит известная латинская поговорка «Memento mori!». Человечество старается продлить жизнь - медицина, социальные условия, питание, но с другой стороны он становиться зависимым от этих факторов. В сущности, задача медицины сводиться к предотвращению «несвоевременного» наступления старости, дряхлости и смерти человека – максимально возможному замедлению деструктивных процессов любой этиологии в его организме, в том числе тех, которые являются следствием повреждающего действия среды, но, главное, происходящих в органах и тканях. Для получения лекарства против старения необходимо наблюдать контрольную и опытную популяцию в течение периода жизни (до максимального возраста), плюс период геропротекторного прироста. Следовательно, на лицо логический тупик, т. к. нет возможности строгой проверки эффективности данных геропротекторных технологий. Пока пройдет опробование этих средств смениться не одно поколение Еще несколько лет десятилетий человеческая популяция будет жить в «переходном» периоде. Можно ли в этих условиях ставить вопрос о геропротекторах. Выход может быть найден в том, что необходимо проводить диагностику уровней и скоростей процессов старения организма в целом и отдельных его частей, т. е. Характеристик биологического возраста и получение на этой основе с использованием современных методов математики и статистики достоверных прогнозов ожидаемой продолжительности жизни.

Вектор современной технической цивилизации принципиально направлен против биологической сущности живого организма, человека, который - по Н. Амосову – «проген», но это его прочность не симметрична известной хрупкости его эволюционно молодой высшей нервной деятельности, от которой в значительной степени зависит функция других жизнеобеспечивающих систем. В XXI веке здоровье людей будет определяться экологической обстановкой.

Август Вейсман (германия) утверждает, что механизм старения выработался в процессе эволюции как некий способ очистки вида от старых особей, то есть фактически убивало особи с испорченным генетическим материалом. Но с другой стороны старение не нужно, так как если бы его не было в популяции было бы больше здоровых особе и это было бы выгодно.

Все успехи медицины сдвигают рамку продолжительности жизни, но максимальный её придел остается прежним.

Краткий очерк истории геронтологии

До сих пор научно не выявлены причины старения и нет ответа на вопрос, какие первичные и существенные элементы старческой инволюции.

Наиболее древнее и четкое научное объяснение причин старения содержится в сочинении Аристотеля «De juventute et senectute». Аристотель считал, что старение вызывается постепенным расходованием «прирожденного тепла», которым располагает каждое живое существа с начала индивидуальной жизни. Эта гипотеза сформирована на основе высказываний предшествующих мыслителей. Аристотель так же попытался разделить человеческую жизнь на периоды, тем самым заложив основы расчета биовозраста. Первая часть – juventus (молодость), virilitas (зрелость), senium (старость), В сочинение Гиппократа «De diaeta» так же прослеживается мысль о потере «природного жара»

Зачатки этого воззрения можно встретить среди философов до периода Сократа, например у Гераклита Эфесского, Парменида Элейского и даже в Ветхом завете у евреев. Мнение Гиппократа и Аристотеля основано на правильных наблюдениях того, что выделение тепла в пожилом возрасте идет менее энергично, чем в молодом возрасте.

Гален идет дальше. Про его мнению, старение определяется «природного жара», что находит выражение в уменьшении влажности тела. Гален считал, что у старых людей уменьшается количество крови, в результате чего уходит основное топливо, поддерживающее огнь жизни. Эта мысль господствовала в медицине до XVIII в. Врач А. де Лауренсон пишет, что старение представляет собой непрерывную борьбу четырех видов соков и «природного жара». Тело нуждается во влаге, как «масляная лампа нуждается в масле». Влага тела восстанавливается в результате принятия пищи, но это восстановление не всегда бывает полным. Органические вещества нашего тела разбавляются пищей. Организм становиться сухим и холодным, и под конец пламя жизни тухнет. В XVIII в. старинный термин «природный жар» был заменен «жизненной силой (энергии)». Английский врач Э. Дарвин, дядя знаменитого биолога, выдвинул виталистическую гипотезу, по которой представляет собой «истощение жизненной раздражимости». Старение, в данном случае, рассматривается как необратимое утомление клеток. В средние века было распространено деление жизни на семь периодов.

В XX в. виталистические теории старения, как потери специфической «жизненной силы», были оставлены. Далее одна гипотиза сменялась другой. Как причины старения были рассмотрены: медленное снижение обменных процессов в цитоплазме (Рубнер), израсходование какого-либо жизненного фермента (Отто Бючли), утрата определенных химических веществ, отпускаемых каждому индивиду при зачатии (Леб), интоксикация организма и патологический фагоцитолз (Мечников), изменение в химическом составе жидкостей организма (Каррель), ослабление способности к регенерации (Минот, Роберт Рёссле), дисгармония индивидуальных клеток, тканей и органов (Рёссле), и т. д.

Несмотря на все попытки найти причину стрости, до сих пор нет стройной теории, которая бы решила проблему долголетия. Возможно, в будущем этот секрет природы будет открыт. В следующих главах будет описано современное представление о причинах старости.

Темпы старения и биологический возраст.

Возрастная норма и норма старения

Норма в физиологии и медицине — общее обозначение рав­новесия организма человека, его органов и функций, обеспе­чивающего его оптимальную жизнедеятельность в условиях окружающей среды. Структурная и функциональная норма организма — основа его общей устойчивости — резистентности обеспечивающей здо­ровье, работоспособность, способность к адаптации и сохране­нию активного долголетия. На большом материале было по­казано, что в зависимости от территориальной, профессиональ­ной и социальной принадлежности популяций доля устойчи­вых типов взрослого населения колеблется от 25 до 90%, причем уменьшение ее связано с неблагоприятной средой (Н. М. Смирнова, Ю. С. Куршакова).

В биологии и медицине распространено понимание нормы как среднестатистического варианта («математическая нор­ма»). Это очень существенная, но все же недостаточная кате­гория, так как нормальная (оптимальная) жизнедеятельность и здоровье могут сохраняться в достаточно широком диапазо­не изменчивости физиологических показателей. Следователь­но, норма должна включать не только математическую нор­му, но и серию отклонений от нее в известных пределах.

Хотя границы возрастных норм подчас довольно размыты, они все же определяют периодизацию онтогенеза, прежде все­го, основных его этапов — становления, зрелости 'и угасания, то есть, существует запрограммированная необходимая последовательность смены норм. Это предполагает наличие своей возрастной нормы для каждого возрастного периода и каждой популяции.

Но в отличие от периода развития границы «норм» на этапе увядания определить значительно труднее, так как здесь нет резких переходов между пожилым, старческим и долгожительским возрастами. Такие границы весьма условны и в зна­чительной степени определяются средней продолжительнос­тью жизни, колебания которой резко меняют и представле­ния о рубеже старости. Этот рубеж может сдвигаться и. под влиянием изменений структуры и здоровья населения. В пе­риоде старения существуют и трудности разграничения нор­мы и патологии, между которыми далеко не всегда можно провести четкую грань. Поэтому само понятие «нормы старе­ния» в известной мере дискуссионно.

Еще И. И. Мечников считал «нормальным» (естественным) внутренне обусловленное угасание жизни без патологических явлений. Однако оно встречается крайне редко. Исходя из невозможности четкого разграничения физиологического и , патологического старения, некоторые ученые считают, что отсчет возрастных изменений нужно вести от идеализирован­ной «единой нормы» в 20—25 лет. То есть, в дальнейшем определяется не норма, а величина отклонения от этого стан­дарта. В этом случае, следовательно, отрицается существова­ние грани между старением и возрастной патологией, а мно­гочисленные приспособительные изменения на этапах старе­ния рассматриваются как «болезни компенсации» (В. М. Дильман, 1968).

Противоположная позиция (В. В. Фролькис, 1975, 1978) заключается в том, что нет и не может быть единой «идеаль­ной нормы» для всех возрастов и этапов развития: сначала организм как бы «еще» не является нормальным, а после 20— 25 лет он «уже» не нормален. Несомненно, что обе эти точки зрения цмеют рациональное содержание и освещают разные стороны сложной проблемы «нормы старения».

Однако полное отрицание нормы лишает геронтологию и практическую медицину конкретных «точек опоры». Если главная физиологическая особенность старения — замедле­ние адаптивных процессов и сужение границ оптимального функционирования, — наследственно предопределена, то она могла бы составить основу «нормы старения». В реальности же на нее влияют многие случайные внешние и внутренние факторы. Действительно, при чрезвычайной редкости физио­логической старости в современном обществе у большинства пожилых и старых людей наблюдаются те или иные формы преждевременной старости, обусловленной различными забо­леваниями, стрессом и многими другими причинами.

В то же время принципиально важно, что в процессе инди­видуального развития норма (здоровье) постоянно взаимодей­ствует с патологическими элементами. Это различные нару­шения функционального и биохимического порядка, генети­ческие и иммунные дефекты или Морфологические отклоне­ния. Эти варианты биологических процессов, в том числе и с явной патологией, большей частью вполне совместимы с жиз­неспособностью в индивидуальном развитии. Американский биохимик Р. Уильяме (1960) считал даже, что вообще нельзя говорить о нормальном во всех отношениях «стандартном» человеке, ибо каждый человек в том или ином отношении отклоняется от нормы. Таким образом, постоянная компенса­ция здоровья происходит не только в старости, но фактичес­ки, начиная уже с рождения. Она осуществляется непрерыв­но как основное особое свойство здоровья, и это внутреннее противоречивое единство здоровья и патологии, которое нельзя разорвать, существует на протяжении всей жизни человека (Корольков, Петленко, 1977). На практике в геронтологии и клинической медицине обычно так или иначе используются возрастные нормы или, точнее, нормативы, то есть, типичные для данного возрастного этапа пределы колебаний морфо-функциональных признаков. Поскольку для периода старения характерно не только медленное «нисходящее» развитие, стар­ческая инволюция, но и весьма высокий уровень приспособительных возможностей, при выделении возрастных «норм», помимо обычных тестов, необходимы и функциональные про­бы и особенно проведение повторных обследований. Для раз­работки возрастных нормативов нужен также тщательный подбор контингента обследуемых лиц, наиболее приближен­ных к физиологическому старению. Это должны быть люди, ведущие активный образ жизни, то есть, сохраняющие до конца своей жизни физические и умственные способности, достаточные для нормальной жизни и самообслуживания, нередко и для профессиональной работы. Для этой цели необ­ходимы долговременные «продольные» наблюдения одних и тех же лиц, обычно в течение 10—15 лет. Именно они позво­ляют определить индивидуальные особенности темпа и харак­тера старения, его физиологический или патологический тип.

Приведенная выше возрастная периодизация тоже являет­ся нормативом. Однако реально старение человека далеко не всегда совпадает с хронологическим (паспортным) возрастом, на котором строится периодизация. Она условна, как и любая классификация. Существуют значительные расхождения в индивидуальных сроках возрастных изменений на протяже­нии нисходящей фазы развития. Спад физиологических по­казателей может произойти уже к 30—35 годам, или к нача­лу третьего десятилетия, или даже еще раньще, а относитель­ная «молодость» описана даже в 80—90 лет. В пожилом воз­расте индивидуальные различия темпов особенно велики, они значительно больше, чем в молодости или зрелости, но имен­но темпы и интенсивность старения являются важнейшим показателем жизненности, определяющим саму продолжитель­ность жизни.

Для оценки индивидуальных темпов развития (старения) используется категория биологического возраста.

Биологический возраст в периоде старения и методы его оценки

Биологический (функциональный) возраст — фундаменталь­ная характеристика темпов развития (старения). В периоде развития он определяется достигнутым уровнем морфо-функционального созревания на фоне популяционного стандарта.

В периоде увядания биологический возраст — это степень истинного старения, уровень жизнеспособности и общего здоро­вья организма. Он определяется как «совокупность показате­лей состояния индивида, по сравнению с соответствующими показателями здоровых людей этого же возраста данной эпо­хи, народности, географических и экономических условий существования» (Чеботарев, Минц, 1978).

Биологический возраст, помимо наследственности, в боль­шой степени зависит о'т условий среды и образа жизни. По­этому во второй половине жизни люди одного хронологичес­кого возраста могут особенно сильно различаться по морфо-функциональному статусу, то есть, биологическому возрасту. Моложе своего возраста обычно оказываются те из них, у ко­торых благоприятный повседневный образ жизни сочетается с положительной наследственностью (большой запас жизнен­ных сил и отсутствие факторов риска).

Основные проявления биологического возраста при старе­нии — нарушения важнейших жизненных функций и суже­ние диапазона адаптации, возникновение болезней и увеличе­ние вероятности смерти или снижение продолжительности предстоящей жизни. Каждое из них отражает течение биоло­гического времени и связанное с ним увеличение биологичес­кого возраста (В. П. Войтенко, 1987).

Методы оценки биологического возраста и его основные критерии. Введение понятия «биологи­ческий возраст.» объясняется тем, что календарный (хроноло­гический) возраст не является достаточным критерием состо­яния здоровья и трудоспособности стареющего человека. Сре­ди сверстников по хронологическому возрасту обычно суще­ствуют значительные различия по темпам возрастных изме­нений. Расхождения между хронологическим и биологичес­ким возрастом, позволяющие оценить интенсивность старе­ния и функциональные возможности индивида, неоднознач­ны в разные фазы процесса старения. Самые высокие скорос­ти возрастных сдвигов отмечаются у долгожителей, в более молодых группах они незначительны. Поэтому определять биологический возраст имеет смысл лишь у лиц старше 30 лет или даже 35 лет. Его оценка при старении необходима геронтологам, клиницистам, социальным работникам для ре­шения социально-гигиенических задач, диагностики заболе­ваний, суждения о здоровье и эффективности мероприятий по замедлению темпов старения и продлению активной старости.

Считается, что при физиологическом старении организма его хронологический и биологический возраст должны совпа­дать. В случае отставания биологического возраста от хроно­логического можно предположить большую длительность пред­стоящей жизни, в противоположном варианте — преждевре­менное старение. То есть, речь идет о физиологической или преждевременной (и патологической) старости.

Выше уже были описаны многие из внешних, а также функ­циональных и психологических проявлений старения орга­низма. Однако далеко не каждый меняющийся с возрастом признак можно использовать для определения биологического возраста в этом периоде. Из-за разновременности возраст­ных сдвигов в разных системах и функциональных показате­лях возможны значительные расхождения: так например, при значительном увядании кожи, появлении морщин и седины, сердце и мозг могут работать вполне исправно, то есть, биоло­гический возраст оказывается более низким, чём если бы суж­дение о нем основывалось только на внешнем виде. И, наобо­рот, при «здоровом» виде у человека могут быть болезни важ­ных для жизни органов. Таким образом, оценка биологичес­кого возраста возможна только на основе тщательного и все­стороннего медико-антропологического обследования.

Поиск таких критериев старения — важнейшая задача ге­ронтологии. Вряд ли можно определить такие тесты только по данным так называемого «поперечного» наблюдения, то есть, одновременного обследования лиц пожилого и старчес­кого возраста, сгруппированных с интервалом 5—10 лет. Ведь при этом исследуются представители разных поколений, ко­торые подвергались воздействию неодинаковых факторов жизни и воспитания (питание, характер труда, ряд других биологических и социальных факторов). Поэтому дополнитель­но необходимы значительно более трудоемкие долговремен­ные «продольные» наблюдения, требующие, конечно, много времени и затрат. Но только с их помощью можно определить индивидуальные особенности темпов и характера старения, сопутствующих болезней и факторов риска и критерии биоло­гического возраста.

Оценка различных предложенных тестов по величине ко­эффициента корреляции (связь максимальна при его значе­нии, равном ± 1,0) показала, что многие из описанных ранее проявлений старения дают достаточно высокие связи с хроно­логическим возрастом. Так, коэффициент корреляции пока­зателя остеопороза пястных костей равен 0,78, а жизненной ёмкости легких (ЖЕЛ) — до -0,77, систолического артери­ального давления — до 0,64—0,71 и т. д. Однако далеко не всегда высокая связь признака с хронологическим возрастом может помочь адекватно оценить биологический возраст и предсказать продолжительность жизни. «Хорошие» связи с паспортным возрастом прослеживаются и для поседения во­лос или эластичности кожи, которые, как уже упоминалось, дают мало информации о сроках предстоящей жизни и биоло­гическом возрасте. Следует, видимо, исходить из того, что биологическое ста­рение характеризуется, в первую очередь, изменением жиз­ненности в течение жизненного цикла. Это качество пока не может измеряться прямым путем. Сложность состоит и в том, что возрастные изменения развиваются с разной скоростью, и различия так велики, что быстро развивающиеся изменения губят человека прежде, чем большая часть развивающихся медленнее, становятся заметными. Поэтому первые считаются болезнями, а вторые просто возрастными изменениями, но если бы медицина могла справляться с первыми достаточно эффек­тивно, вторые тоже могли бы развиться в болезнь. Таким об­разом, не все постепенно развивающиеся хронические повреж­дения можно отнести к чисто возрастным сдвигам и считать их полезными показателями биологического возраста. Вероятно, лишь в будущем можно будет ре­шить вопрос, определять ли биологический возраст при помо­щи большого числа не связанных между собой изменений, или же только нескольких, наиболее информативных.

К настоящему времени существует уже большое количество предложенных разными исследователями батарей тестов раз­ного объема - в зависимости от целей исследования. Преоб­ладает мнение, что биологический возраст должен определять­ся на интегративной основе клинико-функциональных пара­метров, быть пригодным для амбулаторных условий, обеспе­чивать объективность, надежность и эффективность диагности­ки. В качестве критериев биологического возраста могут быть использованы и различные морфологические, в меньшей степе­ни психологические показатели, отражающие общую и профес­сиональную работоспособность, здоровье и возможности адап­тации. В последнее время большое значение придается изуче­нию возрастных изменений на молекулярном уровне.

Для иллюстрации сказанного выше приведем несколько примеров. Комплекс тестов для амбулаторного исследования по программе долговременного наблюдения старения (Инсти­тут геронтологии АМН СССР);

I. Антропометрические данные и общие показатели ста­рения: рост стоя, рост сидя, окружность грудной клетки, пле­чевой диаметр, вес, толщина кожной складки, рентгеногра­фия кистей.

II. Функциональные показатели состояния органов и сис­тем: пульс, артериальное давление, частота дыхания, жизненная ёмкость легких, максимальная задержка дыхания на вдохе и выдохе, мышечная сила кистей (динамометрия), рен­тгеноскопия органов грудной клетки, острота зрения, простой тест на память, ЭКГ, скорость распространения пульсовой волны, реоэнцефалография, определение вибрационной чув­ствительности, тест на психомоторный темп.

III. Лабораторные исследования: общий анализ крови, мочи, биохимические исследования крови (холестерин, лецитин, сахар крови).

Сокращенный метод определения биологического возраста для взрослых, лиц: кардио-пульмональная система (систолическое артериальное давление, ЖЕЛ, арте­риальное парциальное давление кислорода); органы чувств, психика (зрение, слух, способность к переключению внима­ния); двигательный аппарат (эластическая способность сухо­жилий); состояние зубов (количество здоровых зубов). Нор­мой считалось отклонение биологического возраста от хроно­логического в пределах ⁺ 5 лет; если оно составляло от 5 до 10 лет вниз, результат оценивался как «хороший»; свыше 10 лет — как «очень хороший». При отклонении вверх, соот­ветственно, результат оценивался как «небольшое преждев­ременное старение» и «преждевременное старение».

Один из наиболее разработанных антропологических кри­териев биологического возраста для периода зрелости и старе­ния основывается на детальном изучении и оценке возрастно­го остеоморфного статуса (по рентгенографии кисти). Метод был апробирован в антропологических исследованиях несколь­ких тысяч лиц в 20 этнотерриториальных общностях бывше­го СССР и показал свою пригодность для оценки традицион­ного индивидуального биологического возраста в стареющих популяциях, а в групповом масштабе — как интегральный показатель уровня санитарного благополучия популяции, ее приспосабливаемости в отношении воздействия среды обита­ния. Этот подход дал хорошие результаты и при обследова­нии долгожительских групп Абхазии (Павловский, 1987).

При определении «возрастных норм» и биологического воз­раста человека следует учитывать пол, индивидуальные и конституциональные особенности, а также принадлежность к определенной эколого-популяционной группе, влияние соци­альных факторов и другие обстоятельства.

Биологический возраст мужчин и женщин. В обществен­ном мнении существует укоренившееся представление о бо­лее раннем и быстром старении женщин. Это нашло отраже­ние в предпочтениях, которые обычно отдаются тем бракам, когда жених старше невесты, но не наоборот. Однако здесь смешиваются два не вполне совпадающие между собой явле­ния. По биологическим процессам, как считают геронтологи, женщины стареют медленнее и живут дольше на 6—8 лет. Например, аналогичные изменения в тканях старых женщин и мужчин наступают у последних раньше на 8 лет, то есть, биологическое старение женщин происходит позже. Большая жизнеспособность женщин сохраняется на протяжении всей жизни. Первоначально закладывается больше мужских заро­дышей, и в течение первых лет жизни и даже второго-третье­го десятилетий может сохраняться некоторое преобладание мужчин, но уже к концу третьего десятилетия численность обоих полов почти сравнивается, и далее возрастающими тем­пами усиливается численное преобладание женщин. Среди долгожителей в возрасте 100 лет это соотношение составляет приблизительно три-четыре женщины на одного мужчину. Вероятно, определенную роль могут играть защитная функ­ция женских половых гормонов — эстрогенов, оказывающих антисклеротическое действие, и общая бблыцая устойчивость женского организма как адаптация к повышенным биологи­ческим нагрузкам при деторождении. После климакса у жен­щин быстрее развивается атеросклероз.

С другой стороны, как уже упоминалось, у женщин более рано и резко прекращается детородная функция. Это тоже своего рода адаптация, защита стареющего организма от уже непосильной для него нагрузки, связанной с беременностью и родами. Женское увядание нередко сопровождается «маску­линизацией»: огрубление голоса, черт лица, изменения фигу­ры, походки, жестов, появление волос на лице (на подбород­ке, верхней губе), тенденция к полысению.

Однако эти процессы отнюдь не являются обязательными и могут индивидуально сильно варьировать. Обычно у здоро­вых женщин климакс протекает безболезненно, хотя могут:

быть и нарушения кровообращения («приливы») и некоторые заболевания. Именно на этих явлениях и основывается пред­ставление о более раннем старении женщин, хотя оно, как мы видели, и не вполне адекватно общему старению, отражая просто более раннее «отцветание» женщин, нередко связан­ное с потерей сексуальной привлекательности.

У мужчин увядание менее отчетливо и растягивается на больший срок, но оно равномерно подводит к постарению все­го организма. Поэтому мужчины дольше сохраняют свой реп­родуктивный потенциал и имеют более молодой вид. Однако это сохранение сексуальной способности не распространяется на истинную жизнеспособность организма: у них сильнее вы-•ражены склеротические процессы, более высокий биологичес­кий возраст, а общие жизненные шансы ниже, чем у женщин аналогичного хронологического возраста. Длительность жиз­ни мужчин меньше, чем у женщин.

Биологический возраст и конституция.Темпы старения, как и развития, в определенной степени зависят и от консти­туции человека. Так например, В. П. Войтенко (1979) выде­ляет два типа старения репродуктивной системы женщин, свя­занные с особенностями гормональной конституции. Нами ус­тановлены различия тиреоидного статуса (по соотношению ти­роксина и тиреотропина), соответствующие двум разным ти­пам старения женщин (рис. 20). Следует также отметить, что в период пожилого возраста (60—69 лет) некоторые важней­шие параметры жизненности, например, гормоны щитовид­ной железы, ОРЭ, холестерин и другое, обнаруживают в сво­ем распределении внутри групп «двувершинность» (бимодальность), что свидетельствует о выделении в пожилом возрасте двух различных субпопуляций — вариантов старения. Инте­ресно, что на пороге долгожительства, у женщин 80—89 лет, распределение снова становится одновершинным. При этом, у потенциальных долгожителей наблюдается как бы «омоло­жение» некоторых функций, как например, более высокий уровень основного гормона щитовидной железы — тирокси­на, чем в предшествующих возрастных группах; имеются дан­ные и о некотором повышении метаболизма лимфоцитов у лиц 90 лет, по сравнению с 70—79-летними, а также о более низком холестерине у долгожителей.

Неоднократно отмечалась связь биологического возраста с морфологической конституцией — признаками телосложения, например, с относительной массой тела и развитием жирово­го компонента. Установлена повышенная частота астеноидного варианта при замедленных темпах старения скелета в не­которых среднеазиатских группах (Павловский, 1985).

Экономические рйоны России: 1. Северо-Западный, 2. Центральный, 3. Центрально-Черноземный, 4. Волго-Вятский, 5. Северо-Кавказский, 6. Поволжский, 7. Уральский, 8. Западно-Сибирский, 9. Восточно-Сибирский, 10. Дальноевосточный, 11. Прибалтийский, 12. Юго-Западный, 13. Донецко-Приднепровский, 14. Южный, 15. Закавказский

Условные обозначения. Число лиц 80 лиц и старше на 1000 лиц 60 лет и старше: 1. 85-89 чел. 2. 90-99 чел. 3. 100-104 чел. 4. 105-109 чел. 5. 109-114 чел. 6. 140 и более.

Уровень долголетия в крупных регионах России

Биологический возраст в различных эколого-популяционных и этнических группах.

Имеются многочисленные дан­ные о различных темпах старения в разных группах населе­ния с резко отличными экологическими и социальными усло­виями. Они выявлены, например, в скорости уменьшения роста, массы, мышечной силы, основного обмена, для дина­мики артериального давления, скорости психомоторных ре­акций и других показателей.

Наиболее важный аспект — связь биологического возраста с внешними (экзогенными) факторами, особенно в экстремаль­ных условиях окружающей среды. Окружающая среда — это комплекс не только природных, но и социальных условий. Особую роль среди внешних факторов играют антропогенные, то есть, создаваемые деятельностью самого человека. При бла­гоприятных климатических и, особенно, социальных услови­ях биологический возраст несколько отстает от хронологичес­кого. Противоположная картина отмечается, например, в ус­ловиях сильного стресса (фашистские концлагеря), повыше­ния фона ионизирующей радиации (чернобыльцы).

По существу само распределение показателей биологичес­кого возраста позволяет оценить санитарное состеяние и бла­гополучие в популяции (Павловский, 1987). У мужских групп современного сельского населения выявляется некоторое сни­жение темпов старения скелета в направлении с севера на юг. Относительно высокие темпы наблюдались у коренных наро­дов Севера — ненцев, чукчей, эскимосов, бурят. Относитель­но самые низкие скорости старения были у абхазов, некото­рых групп грузин, каракалпаков и других. С возрастом роль средовых воздействий постепенно усиливается.

Весьма значительно и влияние социальных факторов: в груп­пах с повышенным долголетием широко распространены традиции уважения к старикам, их особый социальный статус. Чрезвычайно важна роль социальных преобразований, направ­ленных на повышение здоровья, при освоении новых экстре­мальных экологических ниш, таких как космос, вахтовые поселения на севере, в пустыне и т. д.

Роль этнической принадлежности в определении биоло­гического возраста меньше, чем экологии. Напомним, что речь все время идет об остеоморфном статусе, то есть, ста­рении скелета. По этому показателю в экстремальных рай­онах существует ограничение индивидуального разнообра­зия биологического возраста, то есть, возрастной динами­ки скелетных признаков. В комфортных же регионах отме­чено повышение разнообразия. Таким образом, каждой зонально-климатической области свойственны свои особен­ности протекания «нисходящего этапа» онтогенеза, и они в большей степени ассоциируются с внешними факторами, чем с этнической принадлежностью. Было также отмечено повышение уровня полового диморфизма в темпах старе­ния скелета у населения южных районов, особенно с высо­ким процентом долгожителей (см. карту).

Преждевременное старение

Преждевременное старение в отличие от физиологического (естественного) — весьма распространенное явление в различ­ных группах современного человечества.

Понятие физиологического старения и «естественной смерти» было введено И. И. Мечниковым, хотя он подразу­мевал под этим, скорее, некий человеческий идеал, кото­рый реализуется довольно редко. Мерой приближения к нему можно считать характер старения в некоторых долго-жительских группах. Для большинства же пожилых и ста­рых людей характерны разные степени преждевременной старости. В этом случае биологический возраст обычно бо­лее или менее опережает хронологический, то есть, норма­тивы, которые ему соответствуют. Для реального разграни­чения этих двух типов старения предложены следующие определения:

«Физиологическое старение» подразумевает естественное начало и постепенное развитие характерных для данного вида старческих изменений, ограничивающих способность организ­ма приспосабливаться к окружающей среде.

«Преждевременное старение» — любое частичное или бо­лее общее ускорение темпа старения, приводящее к тому, что данное лицо опережает средний уровень старения своей воз­растной группы.

Преждевременное старение может зависеть от многих при­чин — как внутренних (в том числе, и наследственности), так и от влияния внешних (средовых) факторов. Старение может способствовать клиническому проявлению болезни, быть ее непосредственной причиной или следствием. В медицинском и социально-экономическом плане наибольшее значение име­ет преждевременное старение в ассоциации с возрастными болезнями, которые развиваются быстро, приводят к одрях­лению и инвалидности. Многие специалисты полагают, что атеросклероз, например, является одним из основных факто­ров, определяющих характер старения и его темп. Существу­ет даже мнение, что атеросклероз не заболевание, а широко распространенные возрастные изменения сердечно-сосудистой системы, занимающие особое место по частоте и тяжести про­явлений в пожилом возрасте. При преждевременном старе­нии функциональное состояние сердечно-сосудистой системы ухудшается в большей степени, чем при физиологическом («нормальном») старении. Прогрессирующий склероз сосудов мозга по своим симптомам во многом напоминает старческое одряхление в таких признаках, как изменения осанки, кожи, волос и т. д. Проявления церебрального склероза и старения переплетаются так тесно, что первый иногда даже рассматри­вают в качестве возможной «модели» преждевременного ста­рения.

Обычно биологический возраст таких людей более продай-. нут, сравнительно с их возрастной «нормой». По отдельным показателям лица с преждевременным старением опережали норму для физиологического старения на 10-15 лет, хотя дру­гие характеристики могут почти не затрагиваться возрастны­ми сдвигами. У большинства обследованных центр тяжести тела был смещен кпереди, что может быть вызвано изменени­ями в позвоночнике. Значительно меняется эндокринная фор­мула: так, например, у мужчин 45—55 лет с явлениями преж­девременного старения понижено выделение мужских поло­вых гормонов и повышено — женских. Ослаблена общая иммунологическая реактивность, в крови увеличено содержание холестерина.

При преждевременном старении в еще бблыпей мере, чем обычно, проявляется разновременность (гетерохронность) воз­растных изменений разных систем организма.

Признаки преждевременного старения замечены и при не­которых других хронических заболеваниях, как, например, туберкулезе, язвенной болезни, сахарном диабете взрослых, психических травмах и другое. Проявляются они и при им­мунной недостаточности. Особую роль играют психический и эмоциональный стресс, недоедание, ионизирующая радиация.

Моделью ускоренного старения некоторые геронтологи счи­тают и так называемый синдром хронической усталости. Осо­бенно часто он наблюдается у ликвидаторов аварии на Черно­быльской АЭС, у лиц из экологически неблагополучных рай­онов, у послеоперационных б