Социально-экономическое развитие пореформеной Росcии

Содержание

1. Введение.

2. Экономическая сфера:

1.Изменения в землевладении и землепользовании……….стр.1

2.Новые тенденции в развитии сельского хозяйства.

Рост нового земледелия…………………………………………...стр.9

3.Рост промышленности………………………………………... стр.11

4.Рост железнодорожной сети и

парового водного транспорта……………………………….....стр.14

5.Внутренний и внешний рынок…………………………….…стр.15

6.Капиталистический кредит и банки.

Иностр. капитал в России………………………………………..стр.16

3. Социологическое развитие в 60 – 80 гг. XIX века:

1.Сельская община в пореформенной России……………...стр.3

2.Социальное расслоение пореформенной деревни…….…стр.5

3. Пореформенный город………………………………………...стр.18

4. Социальный состав населения ………………………….…стр.19

4. Заключение.

5. Список литературы.

Социально-экономическое развитие пореформенной России отличалось сложностью и противоречивостью. Ведущим процессом в экономике и социальных отношениях являлось развитие капита­лизма: этот факт был признан тогда всеми направлениями русской общественной и экономической мысли, однако оценка данного яв­ления (его характера, перспектив и значения) была различной.

Представители народнического направления считали, что ка­питализм в России насаждается сверху государством, акцентиро­вали внимание на "язвы капитализма" (рост имущественного нера­венства, засилье кулаков-мироедов, разорение и пролетаризация деревни) и склонны были видеть в нем регрессивное явление. Они считали, что у капитализма в России нет будущего. Представители Марксистского направления, указывая на присущую всем странам общую закономерность социально-экономических процессов и их объективный характер, подчеркивали прогрессивность капитализма и преувеличивали степень его развития в России. Народническая оценка капитализма в России получила наиболее полное отражение в трудах видного экономиста и социолога В. П. Воронцова и первого переводчика на русский язык "Капитала" К. Маркса Н. Ф. Даниельсона, а марксистская — в трудах B. Плеханова, В. И. Ленина, "легального марксиста" П. Б. Струве (позже отошедшего от марксизма) и ряда русских экономистов, применявших теоретические положения Маркса в своих научных трудах. Однако и среди марксистов были разные взгляды на капитализм в России. Так, в отличие от Струве, восхвалявшего капитализм, Ленин видел в нем и негативные стороны.

Капиталистические отношения складывались в России, как доказано в трудах отечественных историков и экономистов, еще задолго до отмены крепостного права. Однако утверждение капита­ла как экономической и социальной системы происходило уже в пореформенное время. Реформы 60—70-х годов XIX в., в первую очередь крестьянская 1861г., явились важным условием его более интенсивного развития. Здесь проявилась огромная роль политического фактора, воздействовавшего на социально-экономические процессы.

Первые два пореформенных десятилетия относятся к числу переходных, или, как их называют исследователи (Н. М. Дружинин, П.Г.Рышдзюнский), "переломных", когда происходила ломка феодальных отношений в сфере сельского хозяйства, завершался процесс технического перевооружения промышленности, создавался механизированный транспорт и складывались новые, характерные для капиталистической страны, социальные слои населения - пролетариат и промышленная буржуазия.

Утверждение капитализма как господствующей социально - экономической системы относится к концу XIX — началу XX в. Развитие же его происходило в условиях, хотя и "модернизированной по существу старой политической системы — при сохранении самодержавия и сословного строя. Это накладывало определенный отпечаток на социально-экономические процессы в пореформенной России, обусловливало их сложность и противоречивость.

§ 1. Изменения в землевладении и землепользовании

Сельское хозяйство в пореформенной России продолжало оставаться доминирующей частью экономики, а аграрныйвопрос являлся главнейшим в социально-экономической и политической страны.

По данным поземельной переписи 1878—1879 гг., весь земельный фонд Европейской России составлял 391 млн. десятин. Посколькустатистика в это число включила свыше 100 млн. десятин неиспользованных казенных земель Крайнего Севера, то реальный сельскохозяйственный земельный фонд Европейской России составлял около 281 млн. десятин. Земельный фонд распределялся на три основные категории: 102 млн. десятин составляли частновладельчускую землю, 139 млн. — крестьянскую надельную (в том числе принадлежащую казачеству) и 50 млн. — казенную и удельного ведомства. Основная часть частновладельческой-земли – 77,4% (79 млн. десятин) — находилась в руках поместного дворянства, остальной владели церковь и приобретавшие путем ее покупки купцы, мещане и зажиточные крестьяне. Часть крестьян, помимо покупки земли на стороне, смогла досрочно выкупить свои наделы и выйти из общины (таковых к началу XX в. насчитывалось 600 тыс. дворов).

К концу XIX в. аграрный вопрос в России приобрел особую остроту. Резко возросло крестьянское малоземелье вследствие естественного прироста населения деревни, но при сохранении в прежнем размере крестьянского надельного землепользования. Численность крестьянского населения с 1861 по 1900 гг. увеличилось с 23,6 млн. до 44,2 млн. душ мужского пола, и вследствие размеры наделов в расчете на 1 душу мужского пола сократилось в среднем с 5,1 до 2,6 десятины. В деревне создалось "аграрное население", которое не могли смягчить ни возраставший уход крестьян в город, ни переселения их на свободные земли окраин России. Особенно страдала от малоземелья обделенная реформой 1861 г. бывшая помещичья деревня.

В 90-х годах XIX в. крестьяне вынуждены были арендовать у помещиков до 37 млн. десятин земли (что составляло 30% к их надельной), расплачиваясь за нее большей частью отработками (из-за отсутствия необходимых для денежной аренды средств). Это была аренда "из нужды" — для поддержания своего хозяйства. Но су­ществовала и предпринимательская аренда, которую практикова­ли зажиточные крестьяне с целью производства товарной продук­ции, снимая землю за деньги. В аренду сдавались, главным обра­зом помещичьи земли, но также и крестьянские надельные. Пер­вая называлась "вненадельной", а вторая — "внутринадельной" арендой. При внутринадельной аренде землю сдавали, как прави­ло, обедневшие крестьяне, которые свертывали свое хозяйство и уходили на заработки в город.

Основная тенденция частного землевладения в пореформен­ной России заключалась в переходе его от сословности к бессослов­ности — к созданию буржуазной земельной собственности. Дворян­ское землевладение сокращалось вследствие продажи дворянами своих земель представителям других сословий. Если в 1861 г. в руках дворян находилось 87 млн. десятин земли, а к концу 70-х го­дов — 79 млн., то к началу XX в. — 52 млн. десятин, т. е. количество земли уменьшилось на 41%. В связи с этим удельный вес дворян­ского землевладения в составе всей частновладельческой земли за пореформенный период сократился с 80% до 50%, а крестьянского возрос с 5% до 20%.

Однако этот процесс в разные периоды имел свои особенности. Сначала, в 60-е годы, в числе покупателей дворянских земель пре­обладали дворяне же, составляя 52% покупателей. Но уже в 80-х годах их удельный вес в покупках земли снизился до 33 %. За 1861—1904 гг. дворяне продали 81,4 млн. десятин земли, но за это же время ими было куплено 45,5 млн. десятин. Таким образом, по­мимо перехода дворянской земли в руки других сословий, шла мо­билизация дворянского землевладения внутри этого сословия: ук­реплялись помещичьи латифундии за счет сокращения мелких дво­рянских владений. Однако к концу XIX в. среди покупщиков дво­рянской земли стали уже преобладать купцы, мещане, но более всего крестьяне. Менялся и характер использования земли, куп­ленной крестьянами. Если раньше она приобреталась большей ча­стью обществами и товариществами, или же в виде мелких поку­пок отдельными домохозяевами для восполнения недостаточных ваделов (в "продовольственных" целях), то впоследствии стали пре­обладать покупки уже крупных участков земли разбогатевшими крестьянами для предпринимательского хозяйства. Среди них выле­пилась категория помещиков-недворян ("чумазых лендлордов") — владельцев крупных латифундий.