Политическая культура России: традиции и современность

1. Типыполитическойкультуры

В современном мире наблюдается большое разнообразие национальных типов политических культур. В целях их исследования и классификации необходимо иметь адекватный инструмент, то есть некую идеальную модель (или модели) политической культуры. Из чего же она должна состоять? Принимая во внимание основные положения структурно-функционального подхода к анализу политических систем Г. Алмонд и С. Верба в качестве основных объектов ориентации выделили политическую систему в целом, ее «вход» и «выход» (то есть требования и поддержку, а также реакцию на принимаемые решения и их реализацию), индивида как политического актора. По их мнению, каждой модели политической культуры (каждому «идеальному типу») соответствует своя комбинация ориентации на эти объекты.

Исходя из этих посылок, Г. Алмонд и С. Верба выделили три основных модели («идеальных типа») политической культуры:

- «Парохиальная» (parochial culture) политическая культура (иногда ее называют приходской, традиционной, патриархальной). Этот тип политической культуры характеризуется пол-. ным отрывом населения от политической системы, полным отсутствием знаний о ней. В таких обществах отсутствуют специализированные политические роли, основные акторы (вожди, шаманы и др.) реализуют одновременно и политические, и экономические, и религиозные функции. Кроме того, не дифференцируются политические, экономические и религиозные ориентации населения. Преобладает территориальная и социально-культурная идентификация: человек идентифицирует себя, в первую очередь, как часть локального сообщества (рода, деревни и т.п.).

- «Подданическая» политическая культура (subject culture). Этому типу политической культуры свойственно пассивное политическое поведение, ориентация на господствующие официальные ценности и нормы, отсутствие самостоятельного осмысления этих ценностей. В целом у людей преобладает своего рода потребительско-патерналистское отношение к политической системе: члены сообщества либо ожидают благ, либо боятся наказания. Такой тип политической культуры можно встретить в обществах, где отсутствует четкое выделение входных каналов политической системы, а индивиды не рассматривают себя в качестве политических акторов.

- «Партисипаторная» политическая культура (participant culture) или культура участия (активистская политическая культура). «Партисипаторному» типу политической культуры свойственно активное участие индивидов в политической жизни, основанное на достаточно высокой политической грамотности граждан и их убежденности в способности повлиять на процесс принятия политических решений посредством собственного участия. Такие общества характеризуются относительно высокой степенью функциональной дифференциации: различные сферы общественной жизни относительно автономны, а подсистемы достаточно развиты и разветвлены (в частности, политическая подсистема).

В современном мире эти типы политической культуры в чистом виде отсутствуют. В частности, в демократических странах невозможно в чистом виде найти партисипаторный тип политической культуры: «граждане демократических стран редко живут в соответствии с этой моделью. Их нельзя назвать ни хорошо информированными, ни глубоко включенными в политику, ни особо активными, а процесс принятие электоральных решений является чем угодно, только не процессом рационального расчета».

В действительности национальные политические культуры сочетают в себе различные типы, то есть являются смешанными. Комбинации этих типов могут быть разные. Г. Алмонд и С. Верба при сравнительном изучении политических культур задались вопросом, существует ли демократическая политическая культура, то есть некий набор ориентации, который благоприятствует стабильности демократии то есть «подходит» демократической системе.

Их основной вывод заключался в том, что наиболее оптимальным для стран стабильной демократии является смешанный тип политической культуры, выявленный в Великобритании и США, — гражданская политическая культура (или политическая культура гражданственности). В рамках этой культуры «многие граждане могут быть активным в политике, но многие другие играют более пассивную роль подданных даже у тех, кто исполняет гражданскую роль, качества подданных и прихожан не полностью вытеснены... Это означает, что активный гражданин сохраняет свои традиционалистские, неполитические связи, равно как и пассивную роль подданного. Политическая деятельность представляет собой лишь часть интересов гражданина, причем, как правило, не очень важную их часть. Сохранение других ориентации ограничивает степень его включенности в политическую деятельность и удерживают политику в надлежащих рамках. Более того, ориентации прихожанина и подданного не просто сосуществуют с ориентациями участника, они пронизывают и видоизменяют их. Так, например первичные связи важны в становлении типов гражданского влияния. Кроме того, взаимопроникающие структуры общественных и межличностных связей имеют тенденцию воздействовать на характер политических ориентации — делать их менее острыми и разделяющими».

Согласно Г. Алмонду и С. Вербе, для гражданской культуры характерны два «противоречия»: 1) между высокой оценкой своей потенциальной влиятельности на политические решения и более низким уровнем реального влияния; 2) между степенью распространения вербального признания обязательности участия граждан в политической жизни и реальной значимостью и объемом участия. Эти два противоречия, по мнению авторов «Гражданской культуры», помогают понять, каким образом в странах стабильной демократии разрешается дилемма, оптимальное сочетание сторон которой крайне важно для поддержания стабильности: между активностью и влиятельностью неэлитных групп и их пассивностью и невлиятельностью, между властью правящей элиты и ее подконтрольностью и ответственностью. С одной стороны, бездеятельность обыкновенного человека помогает обеспечить правящие элиты властью в той мере, которая необходима для эффективного решения проблем. С другой стороны, роль гражданина, как активного и влиятельного фактора, обеспечивающего ответственность элит, поддерживается благодаря его приверженности нормам активного гражданства и его убежденности, что он может быть влиятельным политическим актором.

Таким образом, гражданин в стране с гражданской политической культурой является потенциально активным. Он не выступает как постоянный участник политического процесса, редко активен в политических группах, но при этом обладает резервом потенциальной влиятельности. То есть он считает, что в случае необходимости может мобилизовать свое социальное окружение в политических целях. Гражданин, живущий в такой стране, в большей степени склонен поддерживать на высоком и постоянном уровне политические связи, входить в какую-либо организацию и участвовать в неформальных политических дискуссиях. Эти виды деятельности сами по себе не указывают на активное участие в процессе принятия политических решений, но делают такое участие более вероятным.

Каждый из предложенных Г. Алмондом и С. Вербой идеальных типов политической культуры на практике, как считали авторы типологизации, отражает специфику той или иной «идеальной» субкультуры. Особое сочетание этих субкультур обуславливает национальные особенности политической культуры в той или иной стране. На основе анализа результатов социологических исследований они сделали попытку описать примерные пропорции, в которых сосуществуют субкультуры, соответствующие идеальным типам, в национальных полит тических культурах. Примерная «формула» гражданской культуры выглядела следующим образом: 60% «участников», 30% «подданных» и 10% «парохиалов». Были также выделены и другие «формулы», соответствующие авторитарной переходной системе, «демократической» доиндустриальной системе и т.д.

Приведенная «классическая» типология политической культуры и идея гражданской культуры вызвала серьезную критику со стороны различных исследователей. В частности, критику вызвали методы измерения наличия или отсутствия гражданской политической культуры/ Например, во время социологического исследования респонденту предлагалось отметить черты его страны, которыми он гордится, поскольку Г. Алмонд и С. Верба выдвинули гипотезу, что гражданская культура предполагает высокий уровень гордости населения за свою страну и в особенности за ее политическую систему (один из показателей легитимности). Наиболее высокий уровень был в Великобритании и США. Вместе с тем авторы не учитывали разные исторические и общекультурные традиции различных стран, а также смысловую нагрузку тех или иных выражений, используемых при выработке инструмента (в частности, например то, что слово «гордость» имеет несколько разное значение в рамках различных культур).

О несовершенстве предложенной типологии и исследовательского инструмента свидетельствует и тот факт, что модель гражданской политической культуры, результаты операционализации этого понятия и применения предложенного инструмента приводили порой к парадоксальным выводам. В частности, по мнению некоторых советологов, они во многом отражали советскую реальность. Политическая культура США и Великобритании оказывалась во многом идентичной 'политической культуре СССР. Вместе с тем сам подход к анализу политической культуры, основанный на сравнении «реальных» политических культур с идеальными типами, следует признать достаточно плодотворным.

Г. Алмонд предложил и другую типологию политической культуры, а точнее, выделил два «полярных» типа политической культуры, основанных на дополнительном критерии (наличие или отсутствие консенсуса). По этому критерию политические культуры можно разделить на поляризованный и консенсусный типы (большинство национальных культур можно расположить на оси от поляризованного к консенсусному типу).

В поляризованной политической культуре преобладают крайние право- и леворадикальные ориентации. К центру относятся только 25% населения, в то время как к крайним — около 45%. Нет согласия большинства по поводу приоритетных ценностей развития. Консенсусная политическая культура базируется на согласии большинства. В ней превалируют центристские, умеренные ориентации (примерно 55%), лишь около 10% граждан занимают радикальные позиции.

В настоящее время использование данного критерия (наличие или отсутствие консенсуса) является достаточно распространенным и дает неплохие результаты. Вместе с тем типологическая схема, основанная на выделении различных совокупностей политических ориентации, также получила дальнейшее развитие.

Так, например голландские исследователи Ф. Хьюнкс и Ф. Хикспурс в середине 1990-х гг. пытались усовершенствовать типологию политических культур Алмонда и Вербы, дополнив ее новыми типами: «гражданская партисипаторная культура» (civic participant culture), «клиентелистская культура» (client culture), «протестная культура» (protest culture), «автономная культура» (autonomus culture) и «культура наблюдателей» (spectator culture). Эти типы политической культуры также необходимо рассматривать как идеальные типы, отражающие основные характеристики субкультур, представленных в рамках национальных культур.

Исходя в целом из заданной Г. Алмондом и С. Вербой схемы операционализации понятия «политическая культура», Ф. Хьюнкс и Ф. Хикспурс предложили следующую совокупность индикаторов измерения этого явления. В качестве индикатора ориентации в отношении политической системы в целом (про- или антисистемной) они рассматривали степень интереса индивидов к политике. В качестве индикатора ориентации относительно «выхода» системы использовался уровень доверия к государственным институтам и управленческому аппарату. Индикатором ориентации относительно собственной политической компетентности выступала оценка возможности личного участия и зависит от социально-демографических и социально-статусных характеристик. В частности, гражданская субкультура имеет достаточно широкое распространение только среди высокостатусных категорий населения, автономная и партисипаторная субкультуры также широко представлены среди представителей высших социальных групп, а также лиц с высшим образованием и мужчин, клиентелистская, паро-хиальная и подданическая в наибольшей степени распространены среди представителей низкостатусных групп.

Анализ динамики особенностей национальных субкультур за три десятилетия (конец 50-х — начало 60-х гг. — начало 90-х гг.) позволил сделать следующие выводы. «Гражданская» культура, для которой характерны относительно высокий уровень доверия населения к представителям власти, относительно высокий интерес к политике, осталась важным типом политической субкультуры в Великобритании и США, а также широко распространилась и в Германии. В англосаксонских странах по сравнению с 60-ми гг. стала менее распространенной «гражданская партисипаторная» субкультура, для которой характерно отсутствие доверия к государственным служащим в сочетании с высоким уровнем интереса к политике.

В западных странах появилась и сохраняется «автономная культура», для которой характерно отсутствие доверия властям при невысоком интересе к политике. Наряду с этим в этих обществах постепенно исчезают пассивные типы политической субкультуры (парохиальная и подданическая).

2. Политическаякультуракаксоциально-историческоеявление

Политическая культура — составная часть общей культуры, совокупный показатель политического опыта, уровня политических знаний и чувств, образцов поведения и функционирования политических субъектов: интегральная характеристика политического образа жизни страны, класса, нации, социальной группы индивидов. В современной отечественной и зарубежной политической науке имеются различные подходы к трактовке как самой «политической культуры», так и ее структурных элементов. Здесь существует широкий спектр определений и формулировок, примерно до пятидесяти. Термин «политическая культура» впервые употреблен немецким философом — просветителем И. Гердером в XVIII в. Впоследствии, особенно в конце XIX—начале XX вв., данная категория активно использовалась различными научными школами. Более глубокое осмысление политическая культура получила в работе американского ученого Г. Алмонда «Сравнительные политические системы» (1956 г.). В дальнейшем основной вклад в разработку теории политической культуры внесли С. Верба, М. Крозье и другие. Отечественные обществоведы активно включились в разработку проблем политической культуры в начале 70-х годов.

Политическая культура — сложное и многогранное явление, имеет много особенностей как в историческом, так и в национально-культурном и идейно-политическом измерениях. В данной работе мы остановимся лишь на социальном, структурном аспекте и исторических особенностях политической культуры России.

Социализация человека проходит во всех сферах жизни общества: в экономической, социальной, политической и духовной. В политической сфере одну из важнейших функций политической социализации выполняет политическая культура. С одной стороны, в процессе социализации каждый человек формируется как социокультурное существо, а с другой, он, являясь носителем политической культуры, включается в многогранный и динамичный процесс политических отношений.

Политическая культура включает в себя следующие составные элементы, которые сформировались в течение многих сотен лет, десятилетий и поколений:

— познавательный — политические знания, политическая образованность, политическое сознание, способы политического мышления;

— нравственно-оценочный — политические чувства, традиции, ценности, идеалы, убеждения;

— поведенческий — политические установки, типы, формы, стили, образцы общественно-политической деятельности, политическое поведение;

— ценностные отношения — общекультурные ориентации, отношение к власти, политическим явлениям.

Эти элементы обусловлены социально-экономическими, национально-культурными, общественно-историческими и другими долговременными факторами. Они характеризуются относительной устойчивостью, живучестью и постоянством.

Характеристика составных элементов.

1. Познавательный элемент - предполагает знание и понимание гражданами политических интересов — личных, коллективных, государственных, общественных, региональных, глобальных; Конституции и законов страны, программных положений основных политических партий и других общественно-политических сил; сложившихся в стране политических отношений, происходящих политических событий и явлений. В политические знания входит знание сущности, функции и структуры основных государственных, партийных и общественно-политических органов и организаций, основных политических норм и процедур; форм и способов участия граждан в общественно-политической жизни, в управлении обществом и государством; основных политических процессов международной жизни.

Политическая культура неразрывно связана с общенациональной культурой, социокультурными, национально-историческими, религиозными, национально-психологическими традициями, обычаями, стереотипами, мифами, установками. Так, наряду с символами самодержавия и народности в формировании и укреплении русского государства важную роль сыграла православная церковь. Она выступала духовной опорой русских, противостояла мусульманскому Востоку и католическому Западу. Пропагандировалась постоянно концепция о Москве как «новом Вечном Городе, наследнице Рима и Константинополя». Церковная иерархия постоянно предупреждала царей об их священном долге превратить Московию в «новую христианскую империю». Таким образом, в формировании идей о величии России, ее масштабности, патриотизме и преданности отечеству — Руси-матушке, особом пути России и т. д., которые составили важнейшие компоненты политического сознания россиян, важную роль сыграла и православная вера. Подтверждением этого является и то, что многие атрибуты и символы православной церкви стали одновременно и символами российской государственности (храм Василия Блаженного, храмы в самом Кремле, храм Христа Спасителя, Исаакиевский собор). Церковь возвела в ранг святых выдающихся деятелей, которые в строгом смысле не являлись ее служителями (Св. Ольга, Св. Владимир, Александр Невский и другие).

Неотъемлемой частью политической культуры являются элементы политического сознания, прежде всего доминирующие в данном обществе или наиболее распространенные среди членов данной социальной группы. К ним, прежде всего, необходимо отнести укоренившиеся представления о разных аспектах политической жизни общества: о политической системе, ее отдельных институтах; о политическом режиме и т. д. Устойчивые политические представления, составляя часть политической культуры, способны играть весьма существенную роль в социальной практике, во многом определяя состояние политического сознания. По свидетельству историка Н. Эйдельмана, «Идея высшей царской справедливости постоянно, а не только при взрывах крестьянских войн присутствовала в российском народном сознании. Как только несправедливость реальной власти вступала в конфликт с этой идеей, вопрос решался в общем однозначно: царь все равно «прав»; если же от царя исходила неправота, значит, его истинное слово искажено министрами, дворянами или же этот монарх неправильный, самозванный и его нужно срочно заменить настоящим...».

2. Исключительно важными характеристиками политической культуры являются политические чувства, традиции, ценности, идеалы, убеждения, т. е. нравственно-оценочный элемент. Особое значение имеют оценочные суждения человека, выражающие его индивидуально-личностное отношение к явлениям политики и власти.

Наиболее устойчивыми являются традиции в политической культуре. В известном смысле традиции выступают как объективное, не зависящее от воли людей явление. «Люди сами делают свою историю, — констатировал К. Маркс, — но они делают ее не так, как им вздумается, при обстоятельствах, которые не сами они выбрали, а которые непосредственно имеются налицо, даны им и перешли от прошлого. Традиции всех мертвых поколений тяготеют, как кошмар, над умами живых».

В традициях отлагаются те элементы предшествующего политического опыта, которые объективно отвечают интересам и целям общества. Политические традиции представляют собой способ передачи образцов политического сознания и поведения, сформировавшихся под влиянием социальных факторов. Для России свойственны традиции византийского православия, варягов, вооруженной борьбы, уравнительного общинного подхода в хозяйстве, а следовательно, — преимущественного внимания к распределению благ.

Попытки использовать традиции и их интерпретацию в политических целях были всегда в центре ожесточенной идеологической дискуссии и борьбы. Достаточно четко она уже проявилась в середине XIX в., когда реакция попыталась приглушить традиции, накопленные населением в ходе крупных общенациональных выступлений. Задача реакции — вытравить эти традиции, представить революцию как «стихию безумия». «Задача реакции — заставить население забыть те формы борьбы, те идеи, те лозунги, которые в таком богатстве и разнообразии рождала революционная эпоха».

И в настоящее время бурная полемика идет вокруг событий прошлого и недавнего прошлого, породивших те или иные традиции. Одни политические силы поднимают значение идей демократии, самодеятельности населения, самоуправления, другие — идей покорности, фатализма, пассивности. Все это полностью относится и к сегодняшней России. Совершенно очевидно, что формы борьбы законодательной власти с исполнительной, поведение различных партий, блоков и организаций в 1992—1993 гг. определялись существующими традициями страны и одновременно породили много новых.

Для современной России, которая переживает переломный период своей истории, представляет наибольший интерес вероятное проявление традиций, имеющих непосредственное отношение к политике.

— В собственно политической области это — недоверие (или наоборот, доверие) к государству, к политической власти, к господствующим или правящим классам и слоям, политической элите; приверженность к индивидуальным и коллективным свободам; муниципальные и коммунальные вольности; общественно-политическая активность населения или его отдельных слоев, участие в решении общественных местных или общенациональных проблем; понимание общенациональных целей и размаха активности и борьбы на этом уровне; завоевание позиций и деятельность, в различных звеньях представительной системы.

 — В области форм политического действия и политической борьбы—цивилизованные приемы полемики и дискуссии; способность выслушивать оппонента, убеждать и переубеждать при помощи рациональных аргументов; искусство компромисса, маневра и союзов, активные формы давления на законодательную, исполнительную власть и политические партии, использование прессы и средств массовой коммуникации; манифестации, демонстрации, митинги, массовые выступления и движения в защиту тех или иных требований и интересов; «завоевание улицы», забастовки — локальные и общенациональные, экономические и политические; использование наиболее эффективных и решительных форм борьбы; мобилизованность, солидарность, взаимопомощь; социальные союзы.

Нравственно-оценочный элемент политической культуры включает в себя ценности, идеалы, убеждения. Политическая культура проявлялась прежде всего в понимании и "искании российским человеком социального идеала. Наиболее яркое отражение социальный идеал нашел в политическом менталитете. Менталитет (от лат. mens — ум, мышление, образ мыслей, душевный склад) — глубинный уровень коллективного и индивидуального сознания, включающий и бессознательное. Менталитет — совокупность готовностей, установок и предрасположенностей индивида или социальной группы действовать, мыслить, чувствовать и воспринимать мир определенным образом. Менталитет формируется в зависимости от традиций, культуры, социальных структур и всей среды обитания человека. Поэтому под менталитетом понимается еще и национальный способ видеть мир и действовать в определенных обстоятельствах.

Остановимся на некоторых аспектах социально-политического идеала в истории русского менталитета.

Во-первых, идеал нашел отражение в самом слове. Средневековая и основанная на ней народная культура мышления была вообще идеалистична, для которой за словом «идеализм» скрывается не только понятие об идее, но и представление об идеале. В русском сознании идеал представлен как категория нравственная («правда»), а не как категория знания — «истина». Идеал видели не в будущем (которого просто «нет»), а в другом месте, отсюда — известные с давних времен «хождения за правдой» в Беловодье. Идеал представлен не во времени, а пространственно, наполняя собою другое место. Он не творится нами, а сосуществует с нами, его можно отыскать, найти, т. е. дойти до него.

Во-вторых, в литературе неоднократно отмечалось тяготение русского человека к абсолютному идеалу, без которого он не может существовать. Эту мысль хорошо выразил Л. П. Карсавин: «... абсолютность идеала и сознание, что идеал лишь тогда ценен, когда целиком претворим в жизнь, истинно философское понимание един-: ства теоретической и практической истины... При отсутствии веры в идеал мы опускаемся до звероподобного бытия, в котором все позволено, или впадаем в равнодушную лень. При недостатке энергии, вообще нам свойственном, возлагаем надежды на то, что «все само образуется», сами же и пальцем не хотим двинуть, пренебрегая окружающей нас эмпирией, которою не стоит заниматься, раз предстоит абсолютное. При избытке энергии — лихорадочно стараемся все переделать, предварительно выровняв и утрамбовав почву».

В-третьих, в политической культуре России нашла отражение проблема соотношения абсолютного и относительного идеала. Она получила свое развитие в труде П. И. Новгородцева «Об общественном идеале». Он писал, что в политике нельзя достигнуть совершенства, нельзя избавиться от затруднений. На месте старых несовершенств вырастают новые. Не видно впереди ясного горизонта: перед нашим взором открывается лишь безбрежный океан.

И парламентаризм, и референдум, и социальные реформы, и социальное воспитание с точки зрения условий и практической деятельности оправдали себя. Но опыт их применения показал, что каждое из этих средств имеет лишь значение относительное. Потерпели крушение не временные политические средства, а утопические надежды найти безусловную форму общественного устройства. Нет такого средства в политике, которое раз и навсегда обеспечило бы людям жизненное совершенство жизни.

Разрабатывая проблему абсолютного и относительного в осуществлении общественного идеала, П. И. Новгородцев подчеркивает, что в отношении к миру условной действительности абсолютный идеал всегда остается требованием: никогда это требование не может быть полностью осуществлено, и потому его осуществление может быть выражено только формулой бесконечного развития. На всех путях и ступенях этого развития проявляется стремление к абсолютному; но каждый раз это стремление заканчивается лишь относительным приближением к идеалу. Таков закон исторического прогресса.

В-четвертых, социальный идеал нашел свое отражение в политическом менталитете русских социалистов-утопистов Герцена, Чернышевского, Белинского, Огарева и других. Социальный идеал русских социалистов-утопистов был по существу интернациональным явлением. В то же время он закономерно приобретал особые формы. Противоречивость эта проявилась в том, что основной формой утопического социализма в России закономерно оказался социализм крестьянский («русский», общинный, народнический). Самый важный и самый больной вопрос всякой утопической — социалистической теории — вопрос о соотношении идеала и действительности. Поэтому не случайно на протяжении всей истории утопического социализма России его представители мечутся между идеалом и действительностью. В своих теоретических разработках они отдают предпочтение то одному (идеалу), то другому (действительности), пытаясь рассматривать пути социалистического преобразования существующей российской действительности то преимущественно через призму идеала, то исходя лишь из действительности.

Марксистский идеал социализма был реализован на практике в России и других странах, хотя не лучшим образом. Но каким бы неадекватным социалистическому идеалу ни было поведение революционных масс, их трагедия связана прежде всего с последствиями личностных деформаций. Оттого-то нашим поколениям нередко трудно понять логику политического поведения поколений предшествующих, их традиции и привычки, различные оттенки политического сознания классов и социальных групп. Дух самого времени чаще всего не воспринимается нами в соответствии с критериями того времени, даже вроде бы недалеких годов. Проявлением политического поведения саморазрушающейся личности стал отказ не только от деформированного социализма, но и от идей социальной, справедливости и равенства. Нереализованным с первой попытки социализм оказался не потому, что его идеалы противоестественны, а потому, что претворялись в жизнь не по-социалистически. Но пока на Земле будут существовать бедные и богатые, социалистические идеалы останутся объективно необходимыми. К тому же идеалы всегда служили основой политического доверия к субъектам политики — государствам, партиям, лидерам, а политическая действительность предполагала их ответственность за оптимальность разрешения противоречия между идеалом и возможностью его реализации.

3. Структура политической культуры не ограничивается нравственными оценками. Она имеет исключительно важный поведенческий элемент, который предполагает осознанное участие граждан в обсуждении проектов государственных и партийных документов, в референдумах и плебисцитах; в выборах субъектов законодательной, исполнительной и судебной власти; в работе различных государственных и общественно-политических органов и организаций (штатно или на общественных началах); в других конкретных видах, кампаниях, мероприятиях общественно-политической деятельности, а также членство в политических партиях, общественно-политических организациях и движениях.

Существенным аспектом поведенческого элемента политической культуры являются типичные для общества или группы политические установки. Политическая установка — это отношение субъекта к политическим явлениям, она способствует переводу представлений и ценностей в плоскость их практической реализации. Примером политической установки, дающим представление об особенности политической культуры России, является отношение избирателей к авторитарной системе правления, долгие годы господствующей в нашем обществе и не преодоленной полностью до настоящего времени. Ярким подтверждением этого явились президентские выборы 1996 года, которые показали, как глубоко внедрено в сознание людей влияние элементов феодализма и общее представление относительно политического правления. Комбинация многовекового феодального и самодержавного правления, а также командной системы, существовавшей многие годы Советской власти, послужила питательной средой для пассивности масс.

4. В структуре ценностных отношений политической культуры выделяют общекультурные ориентации, отношения к власти, политическим явлениям.

Характер и направленность общекультурных ориентации раскрывает место политических явлений в структуре ценностей личности, группы, общества. Значение мировоззренческих ориентации состоит в том, насколько выбор политических позиций человека зависит от испытываемых им предпочтений к индивидуальным или коллективным ценностям. Так, история России показывает в отличие от государств Запада, испытавших на себе воздействие капитализма, что жители нашей страны веками ориентировались главным образом на нормы общинного коллективизма. Он воплощал в себе примат интересов семьи, общины, сословия, коллектива, класса, государства, общества перед целями и ценностями отдельной личности, потребностями индивида. Интегративным показателем явилось то, что, по словам П. И. Новгородцева, среди важнейших ценностей для российского человека на первый план выдвигался идеал не свободы, а равенства. И эта традиция в советском обществе получила дополнительный импульс со стороны тотального контроля государства над личностью и коллективистских начал, утверждаемых советской властью в общественной жизни. В настоящее время все чаще утверждается, особенно средствами массой информации, что на основе радикальных преобразований в обществе в направлении его капитализации в сознании человека уже произошла замена коллективистских установок на индивидуалистические, а идея справедливости вытеснена идеей свободы. Такие выводы, вероятно, преждевременны. Целесообразно говорить лишь о тенденции складывания предпосылок подобного процесса.

Политическая культура предстает как результат длительного поиска различными поколениями политических ценностей и идеалов, тщательного их отбора в ходе апробации и закрепления на практике.

Будучи целостной, монолитной, политическая культура вместе с тем выступает как внутренне противоречивое, сложное явление. В ней всегда представлено творческое (новое) и рутинное (остаточное от прошлого), устойчивое и изменчивое, целостное и частичное. От ражая мучительный поиск и отбор новых идеалов, путей и способов их реализации, она содержит массу конфликтов, противоречий между личностным и общественным, идеалом и установкой, целого и частного, мотивом поведения и самим поведением. Благодаря этому она способна ориентировать людей на политические действия или без действия.

На уровне личности наиболее адекватным выражением сущности политической культуры выступает кодекс ее поведения, стиль деятельности как участника политического процесса. Этот кодекс в конечном итоге обусловлен ее ценностными представлениями о политических явлениях и воплощается на практике. В нем одновременно присутствует и общепризнанный и индивидуально неповторимый элемент.

Исходя из наличествующей политической культуры личности можно говорить о ее политической зрелости (или незрелости — инфантильности). Политически зрелую личность отличает мировоззренческая убежденность (иморализм в одной и той же голове расценивается как шизофрения), гражданственность, проявляющаяся в сознательном, постоянно присутствующем интересе к политическим процессам, событиям, в потребности в расширении и обновлении политических знаний, самостоятельности политического анализа и принятии индивидуального решения, в чувстве ответственности за судьбы своей страны и, наконец, в участии в политической деятельности. И если общество со стабильной политической системой может позволить себе освободить часть своих граждан от прямого и непосредственного участия в политическом процессе, то для нынешнего российского общества, находящегося в глубочайшем и всестороннем кризисе, политическая пассивность его граждан может привести к его полному развалу. Отсюда следует, что политическая культура населения — это тот фундамент, на основе которого должна строиться реальная практическая политика. Можно согласиться с мнением о том, что если политика не учитывает имеющуюся в обществе культуру, то она либо отторгается населением, либо искажается до неузнаваемости.

Традиционное и индустриальное общества, сосуществующие в одно и то же время, дали современному миру два основных типа политической культуры: тоталита