Смерть Ивана Грозного в изложении Джерома Горсея
Английский купец и дипломат Джером Горсей (Jerome Horsey) был в России с незначительными перерывами почти двадцать лет, с 1573 по 1591 годы, и оставил интереснейшие записки о России. В них содержатся его наблюдения за жизнью, как русского государства, так и за частной жизнью русских людей. Жизнь самого Горсея представляет собой увлекательный роман, и я, возможно, расскажу когда-нибудь о ней, но сегодня мы заглянем на страницы его записок. В них, конечно же, содержится много неточностей, которые характерны для большинства путешественников, но есть и уникальные наблюдения. Одним из таких наблюдений и является смерть русского царя Ивана IV Грозного.
Незадолго до смерти царь стал испытывать некоторые проблемы со здоровьем. У него страшно распухли половые органы, что, по мнению современников, характеризовало его половую распущенность. Да и сам царь неоднократно хвастался, что он имел более тысячи девиц, а множество его побочных детей (чуть ли то же не больше тысячи) были лишены им жизни. О смерти, впрочем, царь совсем не думал, но приказал доставить с Севера, из местности между Холмогорами и Лапландией, множество кудесников и колдуний.
Шестьдесят человек были доставлены в Москву и размещены под стражей. Только любимец царя Богдан Бельский имел к ним доступ: он должен был узнавать их ворожбу и предсказания и доносить о них царю. Однажды чародейки оповестили Бельского, что
"самые сильные созвездия и самые сильные планеты небес против царя, они предрекают его кончину в определенный день".
Бельский не рискнул доложить царю о таком предсказании, а вы, уважаемые читатели, рискнули бы, зная суровый нрав своего повелителя? Вот то то и оно! Но царь каким-то образом узнал о нем: очевидно, что не только Бельский имел доступ к колдуньям, - впал в ярость и заявил, что в предсказанный день все они будут сожжены.
И вот настал это предсказанный последний день жизни царя Ивана Грозного. Ничто не предвещало скорой кончины. Как и в каждый обычный день царя вынесли в его сокровищницу. Он показывал стоявшим вокруг него боярам и царевичу различные камни и рассказывал о них. Вначале он рассказывал о магните и его свойствах. Затем взял бирюзу и кораллы:
"Вот прекрасный коралл и прекрасная бирюза, которые вы видите. Возьмите их в руку, их природный цвет ярок, а теперь положите их на мою руку. Я отравлен болезнью, вы видите, они показывают свое свойство изменением цвета из чистого в тусклый, они предсказывают мою смерть".
Потом он рассматривал свой царский жезл, затем алмазы, рубины и изумруды, высказываясь о каждом предмете. Взяв сапфир, он сказал:
"Я особенно люблю сапфир, он сохраняет и усиливает мужество, веселит сердце, приятен всем жизненным чувствам, полезен в высшей степени для глаз, очищает их, удаляет приливы крови к ним, укрепляет мускулы и нервы".
Затем он взял оникс в руку:
"Все эти камни - чудесные дары Божьи, они таинственны по происхождению, но, однако, раскрываются для того, чтобы человек ими пользовался и созерцал; они друзья красоты и добродетели и враги порока. Мне плохо, унесите меня отсюда до другого раза".
Но другого раза у Ивана Васильевича уже не было!
В полдень царь в очередной раз пересмотрел свое завещание, но о смерти, впрочем, он не думал, так как приказал главному аптекарю приготовить все необходимое для бани и развлечений. Затем он пожелал узнать, о чем говорят созвездия, и послал Бельского к колдуньям. Бельский сказал колдуньям, что царь велит их всех заживо закопать в землю или сжечь живьем за ложные предсказания: день наступил, а он в полном здравии, как всегда. Бельскому ответили:
"Господин, не гневайся! Ты знаешь, день окончится только когда сядет солнце".
Бельский поспешил к царю, который готовился к бане, и успокоил его какими-то словами. Около третьего часа дня царь пошел в баню, развлекаясь там песнями, как он делал это обычно, и вышел оттуда около семи часов вечера, хорошо освежевшим. Царя перенесли в другую комнату и посадили на постель. Он позвал другого своего любимца Родиона Биркина и приказал ему принести шахматы. На полях рукописи Горсея есть примечание о том, что царь смог расставить все свои фигуры, кроме короля,
"которого он никак не мог поставить на доску".
Царю, конечно же, услужливо помогли. Вокруг царя собрались Богдан Бельский, Борис Годунов и другие приближенные лица. Царь был одет в распахнутый халат, полотняную рубаху и чулки. Теперь наступает роковой момент, который я процитирую дословно, а комментировать будем чуть позже:
"Он (царь) вдруг ослабел (faints) и повалился навзничь. Произошло большое замешательство и крик, одни посылали за водкой, другие в - аптеку за ноготовкой и розовой водой, а также за его духовником и лекарями. Тем временем он был удушен и окоченел (he was strangled and stark dead)".
Таким образом, видно, что Горсей недвусмысленно говорит о насильственной смерти царя! Вообще говоря, различные источники и исследователи очень сильно расходятся между собой в описании последних дней и смерти Ивана Васильевича. Так И.Массса в своих "Кратких известиях о Московии" пишет, что
"Богдан Бельский... подал ему (царю) прописанное доктором Иоганном Эйлофом питье, бросив в него яд..."
Версия о насильственной смерти царя изложена и в Новгородской летописи, у Пискаревского летописца, во Временнике Ивана Тимофеева и ряде других источников. Впрочем, есть и другие версии смерти царя. Так ряд источников сообщает о том, что несколько последних дней своей жизни царь находился в состоянии забытья, лишь изредка приходя в себя. Но эта тема требует отдельного и очень солидного исследования, коих было уже великое множество. Мы же вернемся к изложению Горсея.
Богдан Бельский и Борис Годунов, находившиеся вблизи царя в последние минуты его жизни и изолировавшие его от остальных придворных, вполне были способны и на насильственные меры, так как только скорая смерть царя усиливала их могущество. А промедление могло стоить им жизни... Так что версия Горсея об убийстве царя вполне правдоподобна.
После того, как все убедились в том, что царь мертв, Бельский и Годунов, председатель регентского совета (Горсей называет его также лорд-протектором), вышли на крыльцо в сопровождении своих родственников и приближенных. Горсей даже удивился их числу и внезапности их появления. А может ему и не следовало так уж удивляться? Было приказано охранять дворец и ворота Кремля, которые были уже закрыты.
В Кремль стали стекаться митрополиты, епископы, бояре и другие знатные люди. Все они хотели быть среди первых из тех, кто на Священном Писании и на Кресте
"хотели принять присягу и поклясться в верности новому царю, Федору Ивановичу".
Завещание царя не сохранилось, но Горсей утверждает, что по завещанию Ивана Грозного было составлено правительство, во главе которого стоял Борис Годунов, а членами его были назначены бояре Иван Мстиславский, Иван Шуйский и Никита Романов. Они сразу же начали править и давать необходимые распоряжения. Была опечатана казна, назначен целый ряд новых чиновников из числа верных людей, в Москве был сохранен порядок, и двенадцать тысяч стрельцов охраняли стены и ворота столицы. Со всех концов страны были затребованы описи всех богатств и драгоценностей. Приказано было приступить к осмотру всех приказов и книг годового дохода. Были смещены все казначеи, а также советники и служители во всех судах. Шквал перемен пронесся и по военачальникам и воеводам. Просто удивительно, как много успел сделать лорд-протектор за первые несколько часов своего правления!
Все это произошло 18 марта 1585 года.
Можно верить Горсею или относиться суперкритически к его сочинениям, но в любом случае они являются увлекательнейшим чтением и ценным источником информации по истории России второй половины XVI века.