Политический дискурс оппозиции в современной России

А. В. Дука

В данной статье анализируются результаты исследования политического дискурса двух оппозиционных движений - коммунистического и державно-патриотического. Материалом исследования служили тексты двух газет - «Советской России» и «Завтра» за период июнь-сентябрь 1996 г. Используемый подход связан с традицией дискурсного анализа и фрейм-анализа в рамках социологии общественных движений. В исследовании ставились две основные задачи - реконструкция дискурса и выявление мобилизационных возможностей движения.

Предпосылки и допущения.

В исследовании оппозиция рассматривается как протестное общественное движение. Внутри этого движения существуют различные организации, партии, неформальные группы, отдельные граждане и т.п., но объединяет их всех желание и стремление изменить нынешнюю внутреннюю и внешнюю политику и сместить группы, находящиеся у власти, или существующую систему господства в целом¹.

Поскольку сама оппозиция достаточно разнообразна, то в рамках исследования, ограниченного ресурсами и временем, весьма затруднительно было бы охватить весь оппозиционный спектр. Поэтому были сделаны некоторые ограничения. Во-первых, оппозиция исследовалась легальная, системная, использующая, в основном, конвенциональные формы протеста и имеющая широко распространяющиеся открытые средства массовой информации и пропаганды. Во-вторых, в рамках легальности и системности важно было рассмотреть наиболее радикальные (и одновременно значимые) сектора оппозиции. Таким образом, выбор остановился на коммунистической оппозиции (КПРФ), имеющей свой массовый орган - газету «Советская Россия»², и державно-патриотической оппозиции, группирующейся вокруг газеты «Завтра». Необходимо отметить, что системность этих секторов оппозиции безусловно не абсолютна. Она ограничена принятием в целом в данный момент существующих правил политической игры и следование им, что не исключает общей антисистемной направленности (что при анализе будет показано).

Временные рамки исследования определялись предположением, что наиболее полно дискурс политических сил проявляется в моменты острой борьбы. Поэтому время непосредственно до президентских выборов и после них представлялось наиболее оптимальным для выбора материала исследования. Таким образом, анализировались газеты, вышедшие в июне-сентябре 1996 года.

С выбором точки рассмотрения оппозиции как протестного общественного движения связан и выбор теоретического «инструментария», взятого из социологии общественных движений.

Задачи исследования.

Исследование имело целью решение двух основных задач: 1) определение и описание суть того, что собой представляет политический дискурс современной российской оппозиции и 2) выявление мобилизационного потенциала современной российской оппозиции.

Теоретические основания исследования.

Теория дискурса и дискурсного анализа берет свое начало в лингвистике и филологии. Со временем этот подход получил распространение в других дисциплинах³. Значение термина «дискурс» в социологии и политологии в значительной степени метафорично; он определяет не межперсональный диалог как «речевое событие», а социальный диалог, происходящий посредством и через общественные институты между индивидами, группами и организациями, а также и между самими социальными институтами, задействованными в этом диалоге. В процессе этого диалога происходит не только описание объекта, но и конструирование его.

Важнейший аспект дискурса - специфика интерпретации, которая задается в его рамках. В значительной степени благодаря этому разрушается коммуникация между различными субъектами. Ситуация сохранения понимания и отсутствия коммуникации как раз и говорит о различии дискурсов взаимодействующих субъектов (см. 1, c. 536). Таким образом, происходит языковая демаркация. Для любого общественного движения отделенность его от внешнего мира - необходимый момент.

Отграничение от других социальных субъектов связано с формированием внутри движения коллективной идентичности. Ее конструирование в определенной мере происходит с помощью языковых средств и включает общие коллективные самоопределения, разделяемые всеми (в той или иной степени) представления о социальном окружении, цели, взгляды на возможности и ограничения коллективных действий (2, p.81).

Например, обращение «товарищ» или «господин» в общественных движениях периода Перестройки, во-первых, отделяло индивидов от «нетоварищей» и «негоспод», создавало некоторую общественную полярность, фактически тяготеющую к шкале «враг-друг». Во-вторых, тем самым, идентифицировало «свой» круг. В-третьих, определяло систему идеологических и политических ориентиров движения (грубо говоря: социализм или капитализм)⁴.

Если вслед за Вертой Тейлор и Нэнси Виттиер рассмотреть такие компоненты коллективной идентичности, как границы, сознание и символические договоренности (boundaries, consciousness, negotiation)⁵, то можно увидеть, что индикаторами наличия этих компонентов могут служить узловые смыслообразующие конструкты. Предложенное Дэвидом Сноу и его коллегами понятие «фреймов» (заимствованное ими у Э. Гоффмана)⁶, которые определяются как «схемы интерпретаций, позволяющие индивидам локализовать, воспринимать, идентифицировать и обозначать» события, в которых прямо или косвенно они участвуют (3, p.464), вполне подходит для описания этих конструктов.

Наряду с идентификацией, как это видно из предложенного определения, фреймы связаны с общим политическим и социальным осмыслением действительности, направленного на «опрозрачивание» окружающего мира⁷. Сопряжение фреймов с идеологией (см., напр., 4, 5) применительно к общественным движениям вполне уместно. Единственно, что следует отметить, это их идеологическую «мягкость» как во взаимоувязанности, так и в пластичности (возможности изменяться в зависимости от обстоятельств).

Важно отметить такой культурный ресурс, во многом определяющий дискурс общественного движения, как дискурс основных СМИ (см. 6; 7, p.224-225). На примере Перестройки это отчетливо видно. В рамках некоторой официальной ревизии прошлого и настоящего происходит переструктурирование политических смыслов. И только в этих условиях (которые можно рассматривать и как ресурс, который мобилизуют, и как открывшиеся политические возможности) возможен процесс реинтерпретации прошлого, настоящего и будущего.

Конечно, не обходится и без «эмерджентности». Как отмечают Роберт Бенфорд и Скотт Хант, «концепция процесса интерпретативной схематизации (framing) подчеркивает появление, возникновение, предполагая, что интерпретативные схемы (фреймы) находятся в постоянном состоянии становления, поскольку они (ре)конструированы и (ре)интерпретированы» (8, p.4). В частности, компоненты фреймов коллективного действия, на которые указывает В. Гэмсон (несправедливость, действие и идентичность) (9) в условиях Перестройки явились, скорее, реинтерпретацией, и в этом смысле они и возникли.

В отличие от «большой» прессы, «партикулярные» СМИ (в данном случае «Завтра» и «Советская Россия») являются субкультурным ресурсом и, одновременно, создателями нового акратического (вне власти и против власти направленного) дискурса⁸. В этом отношении их эффективность высока, но они и принципиально ограничены. Прежде всего, это замкнутость в конструировании реальности, затем, сужение возможности рекрутирования дополнительных сторонников. В этом смысле субкультура оказывается конечной. Но для участников протестного движения эта субкультура претендует на всеобщность (во всяком случае, в социально-политической сфере).

Обобщая сказанное, предложим следующие определения:

Дискурс - набор идей, доводов, аргументов и символов, используемых в практике социальным субъектом.

Фрейм - центральная организующая идея, дающая определенный смысл событию, явлению, социальным агентам, выступающая как некая не всегда артикулируемая интерпретационная схема, позволяющая локализовывать, воспринимать, идентифицировать и обозначать события, в которых прямо или косвенно участвуют социально-политические субъекты. Фрейм выступает как обладающий определенной самостоятельностью, внутренне относительно завершенный элемент дискурса.

Исследование.

Метод. Дискурсный анализ.

Теория дискурса и политического дискурса явились основой дискурсного анализа и, соответственно, политико-дискурсного анализа. «Политико-дискурсный анализ - это инструмент для изучения путей, способов, которыми политическая реальность «формулируется» посредством дискурса и, следовательно, путей ее понимания людьми. <...> Исследовательский процесс <...> фокусируется на реконструкции основных смысловых категорий, используемых в разговоре и обсуждении того или иного вопроса» (10, p.143). Именно в этом смысле мы и будем понимать данный исследовательский подход.

В нашем исследовании было решено весь текстовый материал анализировать по дискурсным блокам, которые можно представить как некоторые соответствия дискурсным фреймам.

Методика исследования. Пилотаж.

Первоначальная схема дискурсного анализа потребовала уточнения. Проведенное пилотажное исследование на материале оппозиционных газет «Завтра» (державно-патриотическая оппозиция) и «Советская Россия» (коммунистическая оппозиция) показало, что выделенные первоначально исследовательские блоки не покрывают всего материала.

Пробный анализ газет строился на выделении пяти дискурсных блоков - 1) самоидентификационного («Мы»), где фиксировались самоопределения, политические союзники, друзья и их характеристики; 2) оппозиционного ему («Они»), где фиксировались упоминания и характеристики политических противников; 3) блока «Герои», где описывались исторические и культурные деятели, литературные персонажи; 4) блока политических институтов; 5) блока общественных проблем. Первые три блока направлены на выявление идентификации данного издания и групп, стоящих за ним. Четвертый и пятый блоки помогают определить положение в социальном и политическом пространстве, конструируемом данным изданием.

В ходе пилотажа газеты анализировались полностью. Хронологически были взяты газеты июня-июля 1996 года. Из текста для последующего анализа вычленялись семантические ряды по вышеуказанным пяти блокам и сопутствующая информация. Выяснилось, что блоки заполняются неравномерно. Кроме того, пробный анализ текстов показал, что часть значимой для реконструирования политического дискурса информации остается за рамками выбранной исследовательской схемы. В связи с этим было решено внести коррективы в методику исследования. Были введены временные координаты: «прошлое», «настоящее» и «будущее».

Фиксируемое настоящее в блоке «Общественные проблемы» нередко оказывалось уже, чем реальная ситуация, обозначаемая в тексте. Проблема могла не называться, но описывалось общее состояние дел. Например: «Россия пока жива», «русский народ сопротивляется очередному нашествию» и т.п.

Описание прошлого, связанное с коллективной памятью, дает важные характеристики политического дискурса. Барри Шварц утверждает, что коллективная память воздействует на жизнь по крайней мере двумя путями: 1) дает модель общества как отражение потребностей, проблем, страхов, менталитета и ожиданий и 2) предлагает модель для общества как программу, определяет общественный опыт, артикулирует ценности и цели и определяет когнитивные, аффективные и моральные ориентиры для реализации программы (11, p.910). В историческом дискурсе он выделяет следующие элементы: легитимация, ориентация, прояснение, вдохновение, утешение. В этом отношении прошлое выступает как некоторая превращенная форма настоящего. Именно поэтому характеристики прошлого хотя и не анализировались подробно, но были включены в схему исследования.

Фрейм будущего служит важным ориентиром деятельности протестного движения, оппозиции и также является в рамках исследовательской схемы дополнительным компонентом в объяснении настоящего.

Таким образом, введение еще трех аналитических блоков представлялось методически обоснованным результатом пилотажа.

Результаты.

В ходе исследования были проанализированы газеты «Завтра» и «Советская Россия» за июнь-сентябрь 1996 года. Не фиксировались и не анализировались художественные тексты и неполитическая реклама. Также, в «Завтра» не рассматривались рубрики «Агентство ‘Дня’» и «Табло». Всего было просмотрено 95 статей в «Завтра» и 254 статьи в «Советской России». Было выделено в общей сложности 3582 единицы анализа (1665 в «Завтра» и 1917 в «Советской России»). Здесь под единицей анализа подразумевается любая завершенная семантическая единица, выступающая как обозначение некоего субъекта, ситуации, ее условий и временных границ, а также их характеристики, исключая примечания в таблицах и числовые показатели, то есть единица счета и единица анализа в данном случае совпадали.

Как и предполагалось, газеты оказались весьма насыщенными. Для фиксирования степени «идеологичности» газеты, появления в ней материала, относящегося к включенности данного издания в политико-идеологическую борьбу как органа протестного движения, была введена характеристика «плотность текста», исчисляемая как отношение количества единиц анализа к количеству статей. Средняя плотность текста для обеих газет составила 10,58. Но между изданиями есть существенные различия. Так, «Завтра» более идеологична - у нее этот показатель колеблется от 9 до 34,27, в то время, как у «Советской России» - от 4,87 до 13,86. Это связано, скорее всего, с тем, что в отличие от еженедельника «Завтра», коммунистическая газета стремится давать материал в режиме обычного информационного издания (выходит три раза в неделю), но с определенным и нескрываемым акцентом.

Формальные различия этим не исчерпываются. В газетах неодинаков удельный вес различных блоков. Таблица 1 общих распределений дает наглядное представление о специфике каждой газеты.

Таблица 1. Общее распределение единиц анализа по аналитическим блокам.