К вопросу о включении рабов в римское войско при Августе

Геров Б.

Как сообщают античные писатели, во времена правления Августа рабов включали в римское войско два раза: первый – во время паннонско-далматского восстания 6–9 гг. для защиты иллирийских колоний и самой Италии, второй – после уничтожения легионов Вара в Германии в 9 г. для защиты Рейнской границы¹. Август приказал богатым римлянам и римлянкам предоставить в зависимости от их имущественного состояния известное число рабов, которые сразу были освобождены и из которых были сформированы самостоятельные войсковые части, отличавшиеся от других военных формирований своим вооружением. Юридически эти новые солдаты были освобожденными рабами императора, так как во время своего освобождения они уже являлись собственностью Августа. Поэтому гентильное имя, которое они получили, было имя gens Julia².

Исследователям до сих пор не удалось обнаружить в составе легионов солдат этих двух чрезвычайных наборов³. Далее, несмотря на определенное утверждение Макробия, можно считать уже вполне доказанным⁴, что созданные тогда войсковые части из рабов, не были cohortes voluntariae civium Romanorum. Остается допустить, что это были вспомогательные алы и когорты, и это предположение уже было высказано⁵; оно подтверждается и данными эпиграфики. Первый эпиграфический документ о рекрутировании рабов в войско Августа – это надпись, изданная лет пятьдесят тому ⁶ и уже тогда правильно истолкованная, но, к сожалению, остававшаяся неиспользованной до последних лет. Ошибка в индексе А. Е., 1912 (II, р. 508) привела к тому, что этот важный документ не был учтен исследователями, которые занимались вспомогательными войсковыми частями. Я имею в виду вышедшие до моей публикации (в 1959 г.) военного диплома из Паламарца⁷ монографии В. Вагнера и К. Крафта^7а.

Упомянутая надпись, найденная вблизи устья Огосты в Нижней Мезии в античном селище Augusta, относится ко времени не позже второй половины правления Нерона (около 65 г.). Она гласит: Julius Saturio Juli l(ibertus) dom(o) Haed(uus), missic(ius) ala Capit(oniana) v(ixit) an(nis) LXXX, mer(uit) an(nis) XXXVI. H(ic) s(itus) e(st). Agato lib(erta) f(aciendum) c(uravit).

Сатурион поступил в войско, по всей вероятности, в 9 г., после поражения Вара в Германии. Обозначение его как Julius и Juli l(ibertus) показывает, что юридически он считался освобожденным рабом gens Julia⁸. (Это обстоятельство вместе с другими данными надписи имеет решающее значение для определения времени, когда он поступил в войско.) В 45 г. после 36-летней службы он был уволен, не получив римских гражданских прав, какие получали ветераны вспомогательных войск (самое позднее – после 54 г.)⁹. Он поселился около лагеря своей войсковой части, ala Capitoniana, в которой, наверное, провел всю свою службу.

Другая надгробная надпись, найденная в 1963 г. у дорожной станции Варианы в соседстве с Августой, на римском пути вдоль Дуная, принадлежит солдату из той же капитониановой алы. Этот памятник, правая половина которого утеряна, представляет собой толстую гладкую, почти квадратную плиту, высотою в 90 см и толщиной около 40 см, без рамки и украшений. На ней начертаны буквы высотой 8 см. Такие плиты, единственным украшением которых является сама надпись с правильно и красиво вырезанными словами, разделенными треугольными знаками, ставились в северной Италии и Паннонии до середины I в.¹⁰ В Мезии, кроме этой надписи, есть надгробная плита из Реселеца солдата двадцатого легиона, датированная самое позднее 6–9 гг.¹¹, и плита Ресия Хрония из Эска (Oescus), которую мы относим к концу правления Августа¹².

Следующий этап в развитии надгробных римских памятников представляет четырехсторонняя прямоугольная плита, на которой поле надписи уже обведено рамкой, сначала без украшений, а позже с растительным орнаментом¹³. Самый ранний образец этого вида памятников в Meзии – происходящая из Эска надпись Луция Септимия, солдата пятого македонского легиона¹⁴, которая вследствие отсутствия cognomen у покойного, датируется временем до 42 г.¹⁵, может быть самым концом правления Тиберия. Вагнер относит к тому же времени найденную в Эске несколько лет тому надгробную надпись (на tabula ansata) тревера из ala Pansiana¹⁶.

Остальные данные исследуемой надписи свидетельствуют о том, что она была установлена еще до Клавдия. По форме букв самой близкой (но с более небрежным исполнением) оказывается указанная уже надпись Луция Септимия из Эска. Особенно характерно совпадение в форме F в f(aciendum) в обеих надписях – с удлиненным, тонким и немного повернутым налево хвостом. Надпись из Варианы имеет сходство с надписями Клавдиева–Неронова времени, найденными в районе лимеса Нижней Мезии, в лигировании «М» и «V»¹⁷, «A» и «N»¹⁸, в реглаже¹⁹ и в немного наклоненных вертикальных гастах некоторых букв²⁰. Наличие эпиграфических формул h(ic) s(itus) e(st) и f(aciendum) c(uravit) в надписи из Варианы и отсутствие d(is) m(anibus) – общие черты с указанными надписями династии Юлиев-Клавдиев. Все эти особенности заставляют думать, что новая надпись из Варианы ближе всего к надписи Луция Септимия из Эска, которую мы отнесли к последним годам Тиберия или ко времени Калигулы, но форма новой плиты позволяет датировать ее несколькими годами раньше. Отнести ее к последним годам правления Августа мешает отсутствие I-longum, какое можно видеть в надписи из Реселеца солдата двадцатого легиона и в надписи Ресия Хрония из Эска. Датировать надпись из Варианы последними годами правления Тиберия позволяет и ее содержание.

Вот сохранившаяся часть надписи:

Primus

Asalus d

Cap vix

an XXV h

5

Stephanu

F

Плита с надписью солдата-азала

Она дает нам возможность установить имя умершего – Primus, затем его происхождение из Паннонского племени азалов, его военный чин d(upl)(iciarius) скорее чем d(ec)(urio)²¹, войсковую часть (ala) Cap(itoniana) (известную уже по надписи из Августы), время, какое он прослужил,– двадцать пять лет,– и, наконец, имя того, кто позаботился поставить ему памятник, – Stephanu(s).

Известные до сих пор надписи из самой Паннонии и вне ее, в которых упоминаются азалы, устанавливают, что самые ранние случаи рекрутирования азалов в римское войско относятся ко времени Флавиев, тогда же начинается набор солдат и из других племен Северной Паннонии – боев и эрависков²². До этого солдаты набирались только из племен Южной Паннонии. Достоверные же примеры римских имен у азалов-солдат мы знаем только для II в.²³ Как объяснить тогда появление во время Тиберия, азала с римским именем, на службе в римском войске, который, должно быть, начал службу еще при Августе, так как прослужил 25 лет? Есть две возможности решения этого вопроса: или следует считать, что новая надпись меняет наши прежние взгляды относительно набора солдат среди северопаннонских племен и заставляет заключить, что этот набор происходил еще при Августе и что эти солдаты получали римские имена. Или же решение вопроса следует искать в другом направлении, находя опору в составе войсковой части, в которой служил данный солдат, и в его римском имени. Первую возможность следует исключить, так как против нее говорит немало ясных эпиграфических свидетельств. Остается рассмотреть вторую возможность, т.е. что азал Прим, как и другой единственный известный до сих пор солдат той же алы и того же времени, Юлий Сатурион, был освобожденным рабом. Об этом свидетельствует его римское имя и не препятствует восстановление потерянной части надписи.

Войсковая часть ala Capitoniana, как недавно правильно отметил Вагнер²⁴, принадлежала к тем войсковым частям, которые были сформированы из освобожденных рабов, после поражения Вара в 9 г. для защиты рейнской границы. Ее наименование Capitoniana и ее официальное обозначение (вероятно, еще тогдашнее) – ala I Gallorum Capitoniana²⁵ – указывает на племенную принадлежность включенных в нее солдат²⁶. Светоний определенно сообщает²⁷, что в эти новосформированные части вошли только освобожденные рабы и что они были даже вооружены иначе, чем другие войсковые части. Это дает основание предположить, что и азал Прим был рабом, который при поступлении в Капитонианову алу был освобожден. В это время, как известно, этнический состав вспомогательных войск отвечал их наименованиям²⁸. Однако присутствие одного азала в ala Gallorum не должно удивлять. В это время не было паннонских войсковых частей²⁹ и естественно было включить азала в галльскую часть, где он из-за близости языка чувствовал себя среди своих соотечественников³⁰.

В отличие от другого солдата той же алы, Юлия Сатуриона, азал не сохранил свое кельтское или иллирийское имя³¹, а приобрел уже римское – Primus, типичное для рабов ранней эпохи. Разница, существующая в именах двух солдат с упоминанием гентильного имени Юлия Сатуриона, должно быть, зависит от разницы во времени происхождения надписей. Надпись Прима предшествует установленной к 42 г. практике, чтобы солдаты имели три имени³². Надпись Юлия Сатуриона, поставленная лет через двадцать после этой реформы, следует уже обычной форме римских имен. Как параллель к имени азала Прима можно привести имя освобожденного раба в самой ранней надписи солдата из Мезии, самое позднее времени паннонско-далматского восстания: Secundus L. Plini et P. Mestri libertus³³.

Итак, мы дополняем первую строку надписи: Primus (Juli. 1.), что отвечает в точности утерянной части этой строки. Благодаря разделительному знаку в последней строке после «F», который стоял в середине, можно определить в точности размеры утерянной части надписи и сообразно с этим дополнить ее. Вертикальная линия, проведенная вверх от разделительного знака в последней строке и проходящая приблизительно через соответствующие знаки второй и третьей строк, разделяет надпись на две равные половины. Во второй строке, как уже было сказано, дополняем скорее d(upl. al) или d(up. ala), чем d(ec. ala), хотя и второе возможно. Третья строка, где утрачено число лет, прожитых Примом, дает возможность дополнить пять букв, последние три из которых будут mel или mil, так что для обозначения возраста остаются два знака, первым из которых, несомненно, должен был быть знак L. Приемлемое число меньше пятидесяти не могло быть обозначено двумя знаками. Так что Прим жил LI, LV или LX лет. Этот последний возраст не был необычным для солдат на действительной службе в ту эпоху и он засвидетельствован в цепом ряде надписей³⁴. Но в таком случае надо считать, что Прим поступил на службу 35 лет, так как он прослужил 25 лет. При нормальных условиях в возрасте 35 лет редко поступали в войско, но в исключительном положении, после поражения Вара, как сообщает Дион Кассий³⁵, мужчины до этого возраста включительно принадлежали к первой категории, которая подлежала тогда принудительному зачислению в войско. Итак, если принять, что в 9 г. Приму было 35 лет, значит он родился около 26 г. до н.э. Опять-таки, согласно Диону Кассию³⁶, при покорении Паннонии римлянами в 12 г. до н.э. Тиберий продал в рабство большую часть паннонской молодежи. Если четырнадцатилетний возраст, который мог иметь в то время Прим, можно включить в понятие {lix}a, которое дает Дион Кассий, то можно допустить, что он в то время был продан в рабство. Иначе надо будет считать, что это случилось позже, т.е. после 12 г. до н.э., когда Паннония уже была римским владением. В таком случае число лет его жизни могло быть LI или LV. Но тогда надо будет отказаться от прежнего взгляда, согласно которому вывоз рабов из Паннонии закончился в 12 г. до н.э. вместе с ее подчинением³⁷, и признать, что вывоз рабов из областей северопаннонских племен (азалов, эрависков,боев), из которых до времени Флавиев не рекрутировали солдат для вспомогательных войск, продолжался и в первых десятилетиях римского владычества.

Итак, новооткрытая надпись из Варианы, которую мы дополняем следующим образом: