Школа и педагогическая мысль народов России во второй половине XIX - начале ХХ века

Н.А.Константинов, Е.Н.Медынский, М.Ф.Шабаева

Политика царизма в области просвещения нерусских народов.

Царизм проводил политику насильственного «обрусения» нерусских национальностей, сознательно задерживал их политическое, экономическое и культурное развитие. Решительно пресекалось открытие светских школ, издание учебников, газет, журналов на родном языке и т. д. В то же время царское правительство насаждало в местностях с нерусским населением школы, которые ставили колонизаторско-русификаторские цели.

Появление первых нерусских школ относится к середине XVI века первоначально в Казанском крае. Эти школы возникали эпизодически (главным образом, в Поволжье), преимущественно для подготовки из среды «инородцев» миссионеров-священников.

Начиная со второй половины XVIII века школьно-миссионерская деятельность среди нерусских народов значительно расширяется и приобретает уже более организованный характер. Открываются так называемые «новокрещенские» школы, предназначенные для детей местных жителей, принявших православие в Поволжье, в Приуралье и в Сибири. Так, например, в Иркутске епископом Иннокентием (Неруновичем) была открыта школа для подготовки миссионеров из бурятских детей. Подобные школы открывались также на Камчатке.

В связи с присоединением к России в начале XIX века народов Кавказа, Казахстана, Молдавии руководство учебных округов создавало здесь школы по уставам 1804 и 1828 годов, а иногда особые школы для подготовки служащих колониального аппарата.

После утверждения в 60-е годы XIX века школьных уставов и преобразования на их основе начальной и средней школы царское правительство приступило к разработке государственных документов по организации школ для нерусских народов.

Основные политические и идеологические установки для школьного дела были сформулированы в 1870 году реакционным министром народного просвещения Д. А. Толстым. «Конечной целью образования всех инородцев, живущих в пределах нашего отечества, бесспорно должно быть, — заявил он, — обрусение их и слияние с русским народом». Эти русификаторские установки были положены в основу изданных в 1870 году правил "О мерах к образованию населяющих Россию инородцев", разделивших все народы, не принадлежавшие к русской национальности, на три категории.

«I. Народы, весьма мало обрусевшие», к которым отнесли народности Восточной Сибири и Поволжья. В школах для этих народностей рекомендовалось начинать учение на родном языке и переходить в последующем к обучению на русском языке.

«2. Народы, живущие в районах, населенных и русскими». В школах этих мест предлагалось вести обучение сначала на русском языке, прибегая в отдельных случаях к пoмощи родного языка и переходя как можно быстрее к обучению только на русском языке (так велось обучение, например, в школах для грузинских детей).

«З. Народы, достаточно обрусевшие» — украинцы, белорусы и другие, в школах которых строго предписывалось вести обучение только на русском языке. Применение данных «Правил» к народам, отнесенным к этой категории, привело к полному вытеснению практики обучения на родных языках, сложившейся под влиянием общественного движения 60-х годов.

На основе этого общего директивного документа были созданы и опубликованы инструкции, определявшие принципы учебно-воспитательной работы школ на отдельных территориях обширной Российской империи.

Так, школы для народов Кавказа, исповедовавших православную религию, должны были работать на основе «Устава об устройстве дела образования на Кавказе», изданном в 1873 году. Действуя на основе этого и других царских распоряжений, неуклонно следовавших русификаторским и великодержавным установкам, царские чиновники неизменно закрывали школы на родном языке, открываемые высшими органами армянской церкви. Также поступали они, встречаясь с инициативой по открытию школ на родном языке светскими грузинскими организациями.

В 1776 году при генерал-губернаторе среднеазиатского района было создано специальное Управление учебными заведениями Туркестана, в задачи которого было вменено осуществление прежде всего русификаторской политики.

Определив соответствующими государственными документами порядок работы школ и укрепив в своих целях органы школьного управления, царизм неуклонно усиливал на протяжении второй половины XIX века систему придирчивого, тщательного контроля и надзора за деятельностью учителей.

Несмотря на все запретительные и дискриминационные действия, царизму не удавалось подавить ростки продолжавших развиваться национальных культур народов России, истребить попытки тайного обучения на родном языке. Так, на Украине, в Белоруссии и других местах царские чиновники постоянно встречались с фактами тайного обучения детей местной национальности родному языку. В 1892 году правительство издало документ с устрашающим названием и весьма строгим содержанием. Это были «Временные правила о взысканиях за тайное обучение в северо- юго-западных губерниях», касающиеся белорусского и прибалтийских народов. Категорически запрещалось создание школ на родном языке, проведение обучения родному языку в существующих школах во внеурочное время. Виновным в нарушении этих предписаний грозили огромными денежными штрафами и тюремным заключением.

Система Н. И. Ильминского.

Начиная со второй половины XIX века царское правительство стало насаждать новые миссионерские школы с преподаванием в них на родном языке учащихся по системе Николая Ивановича Ильминского (1822—1891).

Главное место в системе Ильминского отводилось распространению религиозного воспитания через миссионерские православные школы. И. И. Ильминский считал, что успеху этих школ будет способствовать первоначальное обучение учащихся на их родном языке с одновременным изучением ими языка русского, после усвоения которого преподавание полностью переводилось на этот язык. Одновременно с этим и отбор самих учителей для миссионерских школ Ильминский предлагал проводить из среды местных жителей, да и учебники для школ по системе Ильминского должны были составляться на родном языке учащихся с печатанием их русскими буквами.

26 марта 1870 года были изданы официальные предписания, на основе которых в Поволжье, Приуралье, Сибири и на Крайнем Севере была организована значительная сеть православных школ. Попытки открытия таких школ делались в Средней Азии, на Кавказе в целях предотвращения влияния исламского духовенства на местное население.

Основным типом учебных заведений, через которые осуществлялась система Ильминского, ялялись так называемые «братские» школы, открытие которых началось с 1863 года. Обычно двухгодичное обучение в этих школах шло на родном языке учащихся и носило религиозный характер.

Наибольшего развития «братские» школы достигли в конце XIX века в Поволжье, где число их дошло до 150, с количеством в них 5 тысяч учащихся. С развитием к тому времени сети земских и министерских школ религиозно-«братские» школы начинают претерпевать изменения и вливаться в общеземскую школьную сеть: к 1917 году число этих школ упало до 59.

Для подготовки учителей школ, работавших по системе Ильминского, в то время существовали два типа педагогических учебных заведений: 1) центральные школы и 2) учительские семинарии и учительские школы. Центральные школы по своим учебным программам соответствовали церковноприходским «двухклассным» школам и имели своей целью готовить учителей для «братских» школ. Для каждой национальности Поволжья и Приуралья открывались отдельные центральные школы: для крещеных татар — Казанская крещено-татарская школа, для чувашей — Ишаковская, для марийцев — Уфимская, для удмуртов — Карлыгинская и ряд других. Подготовка учителей для земских и министерских школ шла через Казанскую «инородческую» учительскую семинарию, Симбирскую, Оренбургскую и другие учительские школы.

Н. И. Ильминский следил за тем, чтобы во всех школах, организованных по его системе, обучение было строго религиозным. За малейшие отступления от него учителя наказывались. Характерным в этом отношении является случай, происшедший в марийской школе Царево-Кокшайского уезда. Нарушение заключалось в том, что учитель этой школы стал обучать детей по книге К. Д. Ушинского «Родное слово» вместо рекомендованного «братством» букваря, катехизиса и священной истории. Вскоре попытка учителя заменить церковное обучение светским была пресечена.

Система Ильминского как явно реакционная использовала родные языки не как средство распространения светских общеобразовательных знаний и подъема культуры народов России, а как средство насаждения и распространения среди них православной веры и монархических убеждений. Однако использование родного языка в этих школах, вопреки системе Ильминского, стимулировало развитие родных языков, обогащало их новой лексикой и содействовало некоторому росту общей грамотности самого населения.

Правительственные школы для народов России.

В местностях с мусульманским населением издавна существовали конфессиональные школы (мактабы, медресе и др.), которые являлись рассадником религиозного фанатизма и пантюркизма. В противовес им царским правительством создавались особые правительственные школы для многочисленных народов России, в этих школах преподавались светские науки подготовленными учителями, владеющими новыми дидактическими средствами.

Образовательный уровень, общая организация учебной работы и методы обучения были выше, чем в мусульманских школах; но на первом плане здесь стояли колонизаторские цели — подготовка из среды коренного населения преданных царской власти людей.

В большинстве этих школ обучение проводилось на русском языке. Одни из них имели четырехлетний, другие — двухлетний курс обучения. При некоторых четырехлетних школах существовали интернаты, в которых обучались преимущественно дети феодальной верхушки и богатой части местного населения. Наиболее известными были русско-татарские школы Поволжья и русско-туземные школы на Северном Кавказе и в Средней Азии после присоединения Туркестана к России в 1870 году. Для детей трудящихся открывались немногочисленные и хуже поставленные двухлетние школы грамоты. Из нерусских школ с двухлетним обучением, например у казахов, типичными являлись так называемые аульные школы.

Первые аульные школы появились в аулах Тургайской области в 1892 году и были приспособлены к кочевому быту населения. В аульных школах преподавали русский язык, арифметику, казахскую грамоту и магометанское вероучение. Учителями обычно состояли лица, окончившие двухклассные школы. Обучение, в этих школах проводилось на родном языке учащихся, но находилось на невысоком уровне. В 1916 году аульных школ насчитывалось 169 с 5 тысячами учащихся, что составляло лишь около 1% всех детей-казахов школьного возраста. Русско-туземные школы для мусульманского населения Средней Азии и Северного Кавказа с русификаторскими целями начали открываться в 80-х годах XIX века. По своей программе эти школы отличались от русских министерских школ только преподаванием магометанского вероучения. Обучение в русско-туземных школах проводилось на русском языке, кроме вероучения, преподававшегося на родном языке учащихся. Предполагалось, что при посредстве оплачиваемых мулл, преподававших вероучение, царизму удастся преодолеть недоверие населения к этим школам. Но в действительности в 1912 году во всем Туркестане насчитывалось 89 русско-туземных школ с 2500 учащимися, что составляло менее 1 % детей школьного возраста.

Борьба за национальную школу.

Царское правительство чинило всяческие препятствия в деле развития национальной школы и народам с древней и высокой культурой, какими, например, являлись грузины и армяне. Преподавание в школах Грузии и Армении велось обычно на русском языке. Попытки борьбы в Грузии и Армении с русификацией школ вызывали суровые правительственные репрессии. Так, например, в 1885 году в Армении было закрыто 500 церковноприходских школ за отказ подчиниться русификаторским требованиям царского правительства. Такие же запрещения деятельности школ повторялись в Армении и в 1896 году, и в 1902 году. Развитие национальных школ в Грузии также строго запрещалось. В Азербайджане и в других районах Кавказа царское правительство пыталось насаждать с русификаторскими целями так называемые горские школы, которые вследствие отрицательного отношения к ним населения значительного распространения не получили.

За преподавание в школах на родном языке учащихся десятки лет велась борьба в Литве и Белоруссии. Родной язык запрещался и преследовался, что задерживало развитие национальных культур. По закону от 18 мая 1876 года, сохранившему свою силу вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции, запрещалось обучение на родном языке и в школах Украины.

К концу XIX века сильно обострилась также борьба за национальную школу в Прибалтике, у латышей и эстонцев. До этого времени в целях борьбы с немецким влиянием правительство Александра III даже поощряло развитие в Прибалтике сети национальных школ с преподаванием на родном языке учащихся. Однако рост рабочего класса и революционных настроений в Прибалтике испугал царское правительство и заставил изменить отношение к развитию национальной школы. Борьба за национальную школу особенно обострилась во время революции 1905—1907 годов.

Благоприятные действия на борьбу нерусских народов за широкое национальное просвещение и развитие прогрессивной педагогической мысли оказали революционно-демократическое движение 60-х годов, активная деятельность передовых русских педагогов: Н. Г. Чернышевского, Н. А. Добролюбова, Н. И. Пирогова, К. Д. Ушинского и его последователей, Л. Н. Толстого.

Джадидизм.

В конце XIX—начале XX века в районах, населенных мусульманскими народами, развилось движение за преобразование мусульманских школ, называемое джадидизм (от арабского «джадид» — новый). Сторонники этого движения стремились изменить содержание и методы обучения в медресе (отчасти и в мактабах), они предлагали ввести в мусульманские школы общеобразовательные предметы, родной и русский языки, но при непременном сохранении ведущей роли за магометанской религией. Джадиды создали различные общества, которые проводили в жизнь эту программу, издавали новые учебные пособия и распространяли их в школах, создавая джадидистские, или, как их называли, новометодные школы.

Джадидизм был попыткой местной националистической буржуазии приспособить школу к условиям развивающегося капитализма.

Будучи порождением буржуазного национализма, это религиозно-реформаторское движение наносило большой вред делу объединения различных национальностей дореволюционной России на совместную борьбу за свержение царизма и преобразование школы на демократической основе.

Джадидизм внес, однако, некоторые улучшения в организацию, содержание и методы работы мусульманских школ на основах научной дидактики. Школы были оснащены современным оборудованием, чего раньше не было (например, прежде учащиеся сидели на полу на корточках, классные доски, парты, столы отсутствовали), устроены по санитарно-гигиеническим требованиям. Изменилось содержание обучения: введены реальные, в том числе естественные, науки, созданы учебные пособия и учебники на родном языке школьников, стали применяться методы обучения, ослабляющие прежнюю систему муштры и зубрежки.

Выдающиеся деятели культуры и просвещения народов России.

Среди прогрессивных педагогов второй половины XIX века, которые внесли большой вклад в развитие педагогической мысли на Украине, довольно широкой известностью пользовался Николай Феодосьевич Левицкий (1819—1885) — методист первоначального обучения.

С 1846 г. Н. Ф. Левицкий учительствовал в народных школах на Черниговщине и Киевщине (в Городне, Белой Церкви, Нежине), преподавал в подготовительных классах Киевской прогимназии, а в последние годы жизни — в 4-й Киевской гимназии. Он широко пользовался «Родным словом» К. Д. Ушинского, дидактические идеи которого он называл драгоценным руководством к преодолению устаревших методов обучения.

Н. Ф. Левицкий горячо доказывал необходимость преобразования школы на основах народности. В своих общепедагогических и методических статьях, печатавшихся в «Циркулярах Киевского учебного округа» за 1867—1869 годы, а также в устных выступлениях перед учителями он противопоставлял существовавшей начальной школе с ее официальным обучением и чисто внешним надзором за поведением детей новую школу, которая должна развивать детский ум, давать учащимся научные знания, будить в детях стремление к полезной деятельности и самообразованию, осуществлять физическое, эстетическое и нравственное воспитание, удовлетворять требованиям народной жизни. Н. Ф. Левицкий писал, что обучение должно соответствовать законам психического развития детей, быть наглядным, последовательным, основательным, сопровождаться практическими упражнениями на уроках, особенно по родному языку и арифметике. Средствами нравственного воспитания Н. Ф. Левицкий считал гуманное отношение к детям, воспитывающее обучение, развитие чувства чести и авторитет учителя. Разработанные Н. Ф. Левицким программные и методические указания о первоначальном обучении (они были изложены в его книге «Очерки курса грамотности») широко использовались многими учителями на Украине.

Видное место в истории украинской педагогической мысли второй половины XIX века занимал известный публицист, ученый и общественный деятель Михаил Петрович Драгоманов (1841—1895). Значительная часть его работ посвящена вопросам школы и народного образования, а сам он принимал активное участие в организации воскресных школ, высоко оценивал педагогические идеи и просветительскую деятельность Н. И. Пирогова.

С 1864 года М. П. Драгоманов преподавал историю в Киевском университете, но в 1875 году был уволен за политическую «неблагонадежность». Выехав за границу, он издавал в Женеве журнал «Громада», а также запрещенные в России произведения В. Г. Белинского, А. И. Герцена, Т. Г. Шевченко.

В 1889 году М. П. Драгоманов переехал в Софию, где возглавил кафедру новой истории первого болгарского университета. «Я думал, служа делу науки и просвещения в независимой Болгарии, служить в то же время и делу свободы всех славян, в том числе и моих соотечественников», — писал он по поводу своего переезда. В Софии и прошли последние годы жизни украинского ученого.

Творческое наследие М. П. Драгоманова включает в себя как прогрессивные, так и консервативные элементы. М. П. Драгоманов последовательно отстаивал мысль о прогрессивном значении воссоединения Украины с Россией, подчеркивал одновременно, что русский и украинский народы должны жить в составе единого демократического государства и что царизм может быть побежден «только совокупными усилиями всех народов России, которые и должны для этого организовываться как внутри себя, так и между собой». В своих многочисленных политических памфлетах М. П. Драгоманов писал о царском самодержавии как о главном тормозе на пути экономического и культурного развития народов России. Борьбу М. П. Драгоманова против царизма, а также его характеристику взаимоотношений между царским правительством и земцами положительно оценивал В. И. Ленин.

Решительно осуждая преследование реакционерами украинского языка и литературы, М. П. Драгоманов требовал обучения украинских детей на родном языке, хотя бы на первых порах в начальной школе. При этом М. П. Драгоманов ссылался на К. Д. Ушинского и В. И. Водовозова, которые заявляли, что на Украине нужно учить крестьян на их родном языке.

С вопросом об украинском языке преподавания М. П. Драгоманов тесно связывал вопрос о создании новых школьных учебников. В статье «О педагогическом значении малорусского языка» он на примере «Книги для чтения в школах Киевского учебного округа», изданной попечителем учебного округа Ширинским-Шахматовым, показал непригодность таких учебников и требовал вводить в учебники материал, который «будет укреплять в детях естественные стремления к свободе и братству».

Значительным явлением в истории народного образования и педагогической мысли на Украине была творческая деятельность Христины Даниловны Алчевской (1841—1920). Более полувека отдала она делу просвещения народа, разработке наиболее эффективных методов обучения взрослых, всестороннему изучению интересов читателей из трудовых слоев населения.

X. Д. Алчевская была организатором и бессменным руководителем знаменитой Харьковской женской воскресной школы, открытой в 1862 году, а также основательницей и учительницей школы взрослых в Алекееевке Славяно-Сербского уезда на Украине. Созданное совместно с учителями Харьковской воскресной школы и изданное под редакцией X. Д. Алчевской трехтомное пособие «Что читать народу» (1884—1906) было высоко оценено Л. Толстым, Г. Успенским, А. Чеховым, Н. Бунаковым, В. Вахтеровым и другими.

Наиболее ценным вкладом X. Д. Алчевской в дело школьного преподавания является разработанная ею методика проведения литературных бесед с учащимися.

X. Д. Алчевская использовала литературные беседы в качестве одного из наиболее эффективных методов и на уроках, и во внеклассных занятиях, и во внешкольной работе. В отличие от многих других педагогов она вела литературные беседы по тщательно разработанной и строго контролируемой программе, как обязательные учебные занятия. Программа литературных бесед в школе X. Д. Алчевской периодически обновлялась и обсуждалась на общем собрании учительниц. Эффективность бесед проверялась главным образом через письменные работы.

Методика в школе X. Д. Алчевской создавалась коллективными усилиями возглавляемых ею учительниц, при участии видных педагогов того времени — Н. А. Корфа, В. А. Евтушевского, В. И. Водовозова, Н. Ф. Бунакова, В. П. Вахтерова и других. Руководимый X. Д. Алчевской педагогический коллектив вырабатывал эти методы творчески.

С именем X. Д. Алчевской, как справедливо указывал В. П. Вахтеров, «связана дальнейшая история воскресных школ» и последующее развитие методики обучения взрослых. Многое из этого богатого педагогического наследия сохранило свою ценность и для современной массовой школы.

Яков Семенович Гогебашвили (1840—1912) — основоположник прогрессивной педагогики в Грузии, был последователем К. Д. Ушинского и активным сторонником передовой русской педагогики середины XIX века. Он окончил Тифлисскую духовную семинарию и Киевскую духовную академию. В 1864 году он был назначен преподавателем Тифлисского духовного училища, а затем его инспектором. Прогрессивная педагогическая деятельность Гогебашвили вызвала гонения со стороны администрации семинарии, царских чиновников. В 1874 году он был снят с должности как «политически неблагонадежный».

Особенно велика заслуга Гогебашвили как автора учебников для народных школ. Методически совершенный учебник Гогебашвили «Деда эна» («Родной язык») был принят в течение десятилетий в дореволюционных грузинских школах. Учебники Гогебашвили по русскому языку приобрели известность далеко за пределами Грузии. Им составлены: «Русское слово», ч. I (букварь), «Русское слово», ч. II (книга для чтения), «Методическое руководство для учителей и учительниц грузинских начальных школ к преподаванию по книге «Русское слово», «О грузинском и русском алфавитах с педагогической точки зрения» и др. В этих книгах даны ценные методические указания по преподаванию русского языка в нерусских школах.

Следуя учению Ушинского о народности воспитания, Гогебашвили писал: «Преподавать русский язык детям кавказских народов по учебнику, составленному для русских детей,— это значило в деле обучения государственному языку игнорировать решительно все педагогические требования, превратить это обучение в мучительное и отупляющее занятие, подавать детям русский язык не в виде воспринимаемой и легко перевариваемой пищи, а в виде камня».

Большое значение Гогебашвили придает правильному установлению начала изучения второго языка. Особо важное значение Гогебашвили придает выбору метода преподавания. Метод обучения русскому языку, писал он, должен совмещать достоинства и натурального и переводного метода с устранением их недостатков.

Наглядность преподавания, поддерживаемая систематическим содействием родной речи, — вот основа, на которую должны опираться руководства по русскому языку для местных школ, писал Я. Гогебашвили. В своей работе «Разбор учебных пособий по русскому языку» Я. Гогебашвили отчетливо высказал свои соображения по поводу принципов, по которым должны быть построены учебники русского языка для нерусских народов, и настаивал на необходимости учитывать лингвистическую, бытовую, фольклорную специфику каждого народа. Гогебашвили пришел к следующему правильному выводу: «Итак, постоянно необходимо иметь для каждой народности Кавказа особое руководство по русскому языку, обработанное на строго педагогических началах, с тщательным соблюдением правил перехода от легкого к трудному, от схожего к несхожему, от простого к сложному, от формы и сочетаний аналогических с оборотами родной речи к формам несходным».

Газарос Агаян (1840—1911)— крупнейший армянский педагог и писатель второй половины XIX века, разделявший взгляды русских революционных демократов Н. Г. Чернышевского и Н. А. Добролюбова, был в дидактике и методике последователем К. Д. Ушинского.

В основу педагогических взглядов Агаяна положены народность и родной язык. Созданный им букварь способствовал внедрению в армянские школы звукового метода обучения. Его учебники «Учебник родного языка» для I—IV классов начальной школы приобрели в Армении широкую популярность и вытеснили все другие подобные руководства. По ним обучались многие поколения армянского народа.

Агаян преподавал в школах, писал публицистические статьи, художественные произведения и стихи, составлял различного рода учебники и методические руководства. Требуя воспитания гуманного человека на базе общего и широкого образования, он высоко ценил роль учителя. Агаян писал:

«Педагогика — это искусство, а учитель — художник, архитектор, при воспитании и обучении он, подобно архитектору, должен так искусно построить свою работу, чтобы получалась гармония между воспитанием и обучением».

При обучении языку Агаян требовал применять максимальную наглядность и самодеятельность, подчеркивал необходимость затрагивать все органы чувств ребенка, осуждал пристрастие к использованию лишь зрительной наглядности.

Придавая огромное значение народному творчеству, сказке, пословице, загадке, он писал:«Сказка необходима для пробуждения в ребенке таких нужных положительных черт характера, как отвага, храбрость, честность и пр.». Агаян сам много сделал для того, чтобы дать учащимся нужный материал для послебукварного чтения. Он явился создателем армянской детской литературы. Рассказы и сказки Агаяна до сих пор являются любимейшим чтением детей Армении.

Агаян вел борьбу за демократизацию народного образования, за женское образование, за освобождение школы от влияния духовенства и передачу ее в руки армянского народа. Агаян считал русскую культуру одним из самых важных источников для широкого развития армянской культуры и просвещения.

Азербайджанский просветитель, писатель, общественный деятель и педагог Мирза Фатали Ахундов (1812—1878) стоял на радикальных и демократических позициях. В 1833 году, уже будучи двадцатилетним юношей, Ахундов поступил в только что открытую в Нухе русскую школу, а с 1834 года и до конца своей жизни состоял переводчиком при наместнике Кавказа. По своим философским взглядам Ахундов был воинствующим материалистом, решительным врагом фанатизма и ислама, поборником просвещения широких народных масс на родном языке. Ахундов считал совершенно недопустимым такое положение, когда в русских школах Азербайджана обучение шло на русском языке, а в многочисленных школах при мечетях — на арабском и персидском языках, и призывал прежде всего отказаться от громоздкого и трудного для школьников арабского алфавита.

В 1873 году Ахундов создал на новой основе более легкий и доступный азербайджанский алфавит. Мусульманское духовенство и их пособники встретили это нововведение в штыки, и, несмотря на все усилия Ахундова, его проект не был принят.

Ахундов создал литературный азербайджанский язык, очистив его от арабских, персидских примесей, внеся в него общеевропейские и русские научные и культурные термины, тем самым была дана возможность народу овладевать культурой и наукой. Будучи большим поклонником русской литературы, Ахундов усиленно пропагандировал среди своих земляков язык великого русского народа. Он был лично знаком с декабристом Бестужевым, сосланным на Кавказ.

Большую активность Ахундов проявил в деле разработки практических мероприятий по распространению широкой грамотности и просвещения среди азербайджанского народа, а также развитию сети школ светского характера. По его инициативе было открыто азербайджанское отделение при Горийской учительской семинарии. Он действовал как убежденный просветитель, пропагандист новых прогрессивных идей. Он вел решительную борьбу с турецкими и персидскими реакционерами, препятствовавшими осуществлению прогрессивных идей и установлению дружбы между азербайджанским и русским народами.

Ахундов был сторонником светской, безрелигиозной школы и разработал для нее программы. На первое место Ахундов в полном соответствии с идеями русских просветителей-шестидесятников выдвигал естественные науки и математику, историю и географию. В то же время Ахундов признавал громадное воспитательное значение литературы. Должное место в своих учебных планах Ахундов отводил физическому воспитанию и обучению труду.

В своих художественных произведениях М. Ф. Ахундов выступал сторонником демократического реалистического искусства.

Рашид Эфендиев (1869—1942) — азербайджанский педагог, поэт и писатель — получил о&разование в Горийской учительской семинарии, являвшейся в то время крупнейшим центром передового русского педагогического влияния на Кавказе. После окончания семинарии работал в сельских школах, а затем преподавал в Закавказской учительской семинарии. В 1918 г. был назначен директором учительской семинарии в Баку. Формирование прогрессивных взглядов Р. Эфендиева проходило под сильным влиянием передовых деятелей русской педагогики; особенно большое влияние оказал на него К. Д. Ушинский.

Следуя его идеям, Р. Эфендиев создал ряд учебников для азербайджанских школ, творчески применяя принципы, на которых были основаны «Родное слово» и «Детский мир». Р. Эфендиев вел пропаганду за укрепление дружбы между азербайджанским и русским народами, призывал учиться у великого русского народа. Р. Эфендиев широко использовал в своих учебниках «Детский сад» и «Детский мир» азербайджанский фольклор, оригинальные материалы из истории и быта своего народа.

Р. Эфендиев вел решительную борьбу за развитие сети школ светского и общедоступного характера с обучением в них на родном языке. Эфендиев активно участвовал в создании в Тифлисе женского мусульманского училища.

В течение одиннадцати лет Р. Эфендиев преподавал в «русско-туземной» школе, а позднее — в Горийской семинарии, в которой раньше сам учился. Свою преподавательскую деятельность он строил с учетом опыта передовых педагогов русской школы.

Рашид Эфендиев с энтузиазмом встретил Великую Октябрьскую социалистическую революцию. Он до конца своей жизни активно работал в области просвещения и сыграл большую роль в развитии национальной по форме и социалистической по содержанию культуры в Азербайджане.

Каюм Насыри (1825—1902) является одним из выдающихся деятелей науки и культуры татарского народа второй половины XIX века. Родился в семье сельского учителя, образование получил в медресе и Казанском университете; преподавал татарский язык русским в духовной семинарии, а затем учительствовал в первой русско-татарской школе в Казани.

К. Насыри оставил ряд трудов по педагогике, философии, лингвистике и истории. Его научные труды в области языкознания и филологии в ряде случаев явились отправной базой для дальнейших научных исследований в области татарского языка. Исключительную ценность представляют его труды и учебники: «Научная грамматика татарского языка», «Русско-татарский словарь», «Синтаксис», «Большая география», учебники по математике и др.

К. Насыри был первым организатором татарской школы с преподаванием в ней русского языка, первым учителем русского языка из татар.

Русская классическая литература, которую он прекрасно знал, систематическая связь и совместная работа с русскими учеными и преподавателями сыграли большую роль в формировании общественно-научных воззрений К. Насыри. Научно-литературная деятельность К. Насыри начинается с 60-х годов XIX века.

К. Насыри боролся за восстановление в правах родного языка татарского народа, за его научную разработку, за обучение детей русскому языку. Ему пришлось вести трудную борьбу с реакционным мусульманским духовенством, царскими чиновниками и татарской буржуазией, которые тормозили дело развития родного языка и создание национальных школ на родном языке. К. Насыри в своей борьбе за светское образование, за науку, за дружбу с русским народом не был одинок, его поддерживала передовая татарская молодежь, молодые учителя татарских школ и другие слои передовой интеллигенции.

К. Насыри оставил большое литературное наследство (более 500 печатных листов научно-литературных и педагогических трудов). Особое место занимают оригинальные и переводные учебники по родному языку, русскому языку, географии, арифметике, истории России, русско-татарский и татарско-русский словари и др. Значительное место среди трудов К. Насыри занимают издания на русском языке по истории и этнографии татарского народа, сборники по народному творчеству, которые получили высокую оценку со стороны русских ученых.

Большой заслугой К. Насыри является его решительная борьба против засорения родного татарского языка религиозными терминами арабского, персидского и турецкого языков. К. Насыри боролся за идею народности, за воспитание гуманного человека, за дружбу между татарским, русским и другими народами.

В своих произведениях Каюм Насыри высказал много смелых мыслей, которые вызывали у мусульманского духовенства и реакционеров серьезное недовольство. Так, он говорил: «Если придется беседовать с кем-либо, то не думай о том, какую религию исповедует, обрати внимание на его ум, ибо его религия нужна ему, а ум — и тебе и ему». В другом своем произведении он писал: «Русский человек и мусульманин живут и растут на единой земле, едят один и тот же хлеб, эти два народа хорошо знают обычаи друг друга и взаимоотношения». Каюм Насыри горячо любил свою родину, гордился ею, ее природой и богатством.

Каюм Насыри, предъявляя высокие требования к педагогу, писал: «Учитель прежде всего должен считать себя в числе тех, кто идет на великое дело... Так воспитывай своих учеников, чтобы твое воспитание сказывалось на них до конца их жизни». Каюм Насыри был одним из наиболее активных деятелей широкого просветительного движения в дореволюционной Татарии. Издававшиеся им в течение 24 лет календари сыграли огромную роль в повышении культурного уровня татарского народа.

Ибрай Алтынсарин (1841—1889) — выдающийся казахский педагог, ученый и поэт второй половины XIX века. Общественно-подагогические взгляды Алтынсарина сложились под влиянием выдающихся русских педагогов. Алтынсарин был горячим патриотом своего народа; он любил русскую литературу, восхищался Пушкиным и стремился приобщить свой народ к более высокой, русской культуре. Основная заслуга Алтынсарина состоит в том, что им было положено начало светскому образованию казахского народа.

Алтынсарин окончил школу при Оренбургской пограничной комиссии, был первым учителем-казахом. В 1861 году он получил назначение на должность учителя Тургайской школы. Будучи инспектором казахских школ, он проявля