Заболоцкий Николай Алексеевич

Заболоцкий Николай Алексеевич (24.04/7.05/.1903, Казань, - 14.10.1958, Москва) - поэт, переводчик. Родился на ферме под Казанью в семье агронома, человека религиозного, но почитавшего науку, стоявшего, по словам поэта, “между крестьянством и тогдашней интеллигенцией”. В 1910 г. семья переехала в с.Сернур (Уржумского уезда Вятской губернии), где прошли детские годы З. С 1913 по 1920 З. учился в Уржумском реальном училище. Уже в детстве перечитав обширное собрание русской классики в библиотеке отца, сочинив в 7-летнем возрасте первое стихотворение, З. навсегда выбрал для себя “профессию” поэта. В уржумский период З. создал множество шуточных и серьезных стихотворений и поэму “Уржумиада” (большая часть текстов утрачена), иногда подражал Блоку, Маяковскому и Есенину. В 1920 г. одновременно поступил на историко-филологический факультет Первого Московского университета и на медицинский - Второго, но через год отправился в Петроград и поступил на факультет русского языка и словесности педагогического института им. Герцена (окончил в 1925 г.). В годы учебы в пединституте начинающего поэта выделял и поддерживал проф.В.А.Десницкий. После окончания института З. на дебюте в Союзе поэтов познакомился с “чинарями” Д.Хармсом и А.Введенским. Хармс, по свидетельству И.Бахтерева, был “потрясён” стихами З., завязалась крепкая дружба. После службы в армии (1926 - начало 1927г.) З., “чинари” и Бахтерев организовывают ОБЭРИУ (однажды в 50-х гг. поэт расшифровал название группы как “объединение единственно реалистического искусства”). З. стремился стать “теоретиком” обэриутов: при организации группы он в качестве объединяющего принципа выдвинул требование “непохожести” поэтики каждого её члена, написал два важнейших раздела для манифеста ОБЭРИУ (о поэзии и “общественном лице”). В этом манифесте З. справедливо характеризует себя как “поэта голых конкретных фигур”. В 1927 г. поэзия З. получает широкое признание у посетителей обэриутских мероприятий и читателей городской прессы. В 1928 г. - несколько рассказов З. для детей в ж.”Ёж” (некоторые были изданы отдельными брошюрами). В 1929 г. была выпущена первая книга поэта - знаменитые “Столбцы”. По свидетельству автора (письмо М.Касьянову от 12 сент. 1932), книга “разошлась в несколько дней как в Ленинграде, так и в Москве” и “вызвала в литературе порядочный скандал”, а сам З. “был причислен к лику нечестивых”. Популярность З. - а зачастую и непонимание - зафиксировали литературные отзывы современников (см. пародию А.Архангельского с характерным названием “Лубок”: “Выходит капитан Лебядкин -/ Весьма классический поэт...”). “Столбцы” вызвали резко негативное отношение официальной критики (“На лит. посту”, 1929, №15; “Печать и революция”, 1930, №4; “Стройка”, 1930, №1). В феврале того же года начата работа над этапной поэмой “Торжество земледелия”.

Размолвка в 1931 г. с Введенским привела к постепенному обособлению З., его охлаждению к идее групповых действий. В этом году З. переписывается с высоко почитаемым им К.Э.Цилоковским, штудирует присланные ученым брошюры. Создана поэма “Безумный волк”. В 1932 З. готовит к печати сборник “Стихотворения 1926-1932”, а в конце года вновь призван на военные сборы. В 1933 г. в ж.”Звезда” (№2-3) опубликованы стихотворение “Меркнут знаки Зодиака...” и поэма “Торжество земледелия”, которые вызвали новую волну “политической” критики (см., напр., пародию Арго “Ум за разум”: “Спит Звезда,/ И даже боле:/ Спит/ Редакция/ “Звезды”). Обличительный тон задала критик Е.Усиевич (“Лит. критик”,1933, №4), утверждавшая, что З. “развил враждебную пролетариату идеологию”, считавшая поэму “пародией, циничным издевательством... над материализмом”. Статья называлась “Под маской юродства”. Определение было найдено. “Юродствующей” назвали поэзию З. в г.”Правда” влиятельный В.Ермилов и С.Розенталь (№№ соответственно от 21.7.1933 и 30.8.1933); А.Тарасенков в ж.”Красная новь”(1933,№9) поместил статью “Похвала Заболоцкому” (названа по аналогии с “Похвалой Глупости”). Последствия таковы: книга в 1933 г. не вышла, а З. в силу складывающихся обстоятельств окончательно отошел от обэриутов в поэзии (хотя к 1933 г. относится триптих из вполне обэриутских поэм “Деревья”, “Птицы” и “Облака”, последняя из которых утрачена), не прекращая дружбы и общения. Потому же З., не теряя силы художественного таланта, к середине 30-х постепенно приходит к “правильной” тематике своих произведений: чувства, вызванные смертью С.М.Кирова, выходца из Уржума, отразились в стих. “Прощание”(1934); посещение родины И.В.Сталина обусловило создание “Горийской симфонии”(1936); покорителям Севера посвящены стих. “Север”(1936) и “Седов”(1937). В каждом случае сюжетность у З. подменена квазиреалистическим описанием природы. В те же годы З. создает киносценарий “Барон Мюнхгаузен”, изредка печатает стихи для детей (см. очень удачное “Мистер Кук Барла-Барла” в ж. “Чиж”, 1935, №1, с.25), создает для детей “обработки” шедевров мировой литературы (“Гаргантюа и Пантагрюэль” и др.). В 1935 - знакомство с Т.Табидзе и Г.Леонидзе, пробуждение интереса к грузинской культуре. Появляются первые переводы с грузинского (Важа Пшавела, С.Чиковани), которые позднее будут отмечены орденом Трудового Красного знамени (1958) и которые современники (Н.Тихонов, С.Чиковани) назовут “поэтическим подвигом”. “Художественным подвигом” (Н.Степанов, В.Каверин) назовут и едва ли не лучшее переложение “Слова о полку Игореве” на язык современной поэзии, над которым поэт начал работать в 1938-ом. В 1937 г. была выпущена “Вторая книга”, отразившая эволюцию тематики и поэтики стихов З.

19 марта 1938 г. З. был арестован, приговорен к пяти годам лагерного заключения и выслан на Дальний Восток. Трудясь землекопом, дорожным рабочим, техником-чертежником, З. не прекращал сочинять стихи. Многочисленные шуточные стихотворения и поэма “Осада Козельска”, две части которой были написаны в 1944 г., не сохранились. 18 августа 1944 г. З. был освобожден, но работал вольнонаемным в системе лагеря. В 1945 был переведен в Караганду, где к середине года завершил переложение “Слова о полку Игореве”. В январе 1946 З. приехал в Москву. Начался новый этап жизни и творчества. В ж.”Октябрь” (№10-11) З. публикует переложение “Слова...” в окончательном варианте, в котором учтены отдельные замечания Д.С.Лихачева, - отзывов со стороны критики не последовало. В 1947 г. в ж.”Новый мир”(№1) опубликовано с подзаголовком “Поэма” стих.”Творцы дорог” - через месяц “Лит.газета” жестко критиковала З. Только вышедшая в 1948 г. третья книга стихов “Стихотворения” (М., “Сов. писатель”) и новые переводы с грузинского принесли З. долгожданное официальное признание. Книга представила новый, “классический” стиль З. и подтвердила стремление автора к глубокому осмыслению важнейших философских проблем. В апреле 1951 г. З. прочел на заседании комиссии по “Слову...” доклад, опубликованный лишь в 1969г. (“Вопросы литературы”,№1) под названием “К вопросу о ритмической структуре “Слова о полку Игореве”. В том же 1951 З. задумывает составление “Свода русских былин” (по типу “Калевалы”), но замысел не осуществился. Расширяется круг переводимых авторов, в 50-е гг. З. переводит Руставели (“Витязь в тигровой шкуре”, 1953-1957), сербские эпические песни, произведения европейских поэтов XIX-XXвв.: Я.Араня, Ф.Рюккерта, Ф.Шиллера, И.В.Гёте, У.Саба и др., - и приобретает репутацию мастера перевода. В “Заметках переводчика” (ж.”Молодая гвардия”, 1956, №3), ставших сводом правил для переводчиков следующих поколений, З. отмечает: “Успех перевода зависит от того, насколько удачно переводчик сочетал меру точности с мерой естественности”.

Здоровье З. было подорвано в лагерные годы. В 1954 г. поэт перенес инфаркт, но упорно продолжал каждодневный труд. В 1957г. он подготовил и выпустил в свет последнюю книгу - “Стихотворения” (М., Госиздат). Осенью того же года поэт посетил Италию, а два последних лета провел в Тарусе. Чувствуя приближение смерти, З. составил свод своих произведений для будущего собрания сочинений, уничтожив тексты шуточных стихотворений и поэм. В конце жизни он работал над исторической поэмой “Рубрук в Монголии”. Последнее из написанных стихотворений - “Не позволяй душе лениться...”, ставшее поэтическим завещанием З. Поэт умер осенью 1958 г. в результате второго инфаркта. Похоронен в Москве, на Ново-Девичьем кладбище.

Уже первым самостоятельным стихотворениям З. 1926 года свойственны те черты, которые определят весь его дальнейший творческий путь, его особое место в истории русской поэзии: тема фантасмагорического города и пейзажная описательность (“Белая ночь”, “Красная Бавария”) - тема превосходящей человека красотой и разумом живой природы и философичность (“Лицо коня”, “В жилищах наших...”), одическая традиция - и традиции баллады и элегии, сплав медитативной лирики и социальной сатиры, едва ли не пародическое клиширование синтаксических схем при четырехстопном ямбе - и тяготение к свободному стиху. Принципы изображения действительности сближают стихи З. обэриутского периода с полотнами фламандских живописцев. По-брейгелевски гротескно З. представляет читателям “картины жизни” (1927 -“На рынке”; 1928 - “Игра в снежки”, “Пекарня”, “Рыбная лавка” и др.). Уникальной представляется та полнота, с которой подчинены задаче создания словесно-художественного полотна и пространство (“Был город осликом, четырехстенным домом./ На двух колесах из камней/ Он ехал в горизонте плотном...” - стих.”В жилищах наших...”), и время (“Младенец крепнет и мужает/ И вдруг, шагая через стол,/ Садится прямо в комсомол...” - “Новый быт”, 1927). Особенно поражали современников яркие сравнения и неожиданные метафоры З. (“Прямые лысые мужья/ Сидят, как выстрел из ружья...” - “Свадьба”, 1928). По свидетельству Т.Липавской, З. утверждал, что метафора, пока жива (т.е. не стала самоцелью), всегда алогична. Алогизм “Столбцов”оправдан целью сатирического изображения “совмещан” (напр., в стих. “Ивановы”, 1928), а последнее обусловлено складывающейся натурфилософской концепцией З., согласно которой разумом и красотой наделены ( а иногда и превосходят человека) животные, птицы, деревья, даже неживое в природе. Поэтому в художественном мире З. происходит переоценка традиционных образов средствами поэтики: очеловечиваются “коровы с улыбкой бледной на губах” или “цыпленок, синий от мытья”, - опредмечиваются “мясистых баб большая стая”, часовой с “одервенелыми” глазами и т.д.

В годы обэриутства творчеству З. свойственны ироническое начало (“Купальщики”, 1928; “Сохранение здоровья”, 1929), романтический тон (“Поприщин”, <1928>). Часто в стихах поэт изображает жизненный круг общения: в бурлескном “Испытании воли”(1931) персонажи являются отражениями Е.Шварца и самого З.; в “Лодейникове” (1932-1947) прототипом героя стал Н.Олейников, а пейзаж выстроен с помощью характерных для стихов Олейникова художественных деталей и средств; во “Времени”(1933) представлены обэриуты и тематика их разговоров. Пантеистическая мифология В.Хлебникова и утопическая философия Циолковского отразились в поэмах “Торжество земледелия”(1929-1930), “Безумный волк”, “Деревья” и стихотворениях 1930-х гг. (“Школа жуков”, “Осень” и др.). З. утверждает изначальную наполненность природы смыслом (“Вчера, о смерти размышляя...”, 1936), а потому видит задачей поэзии извлечение этого смысла из окружающего мира (“Предостережение”, 1932; “Всё, что было в душе...”, 1936). Круговорот живого в природе, множественность форм жизни показаны в программном стих. “Метаморфозы”(1937): “Мысль некогда была простым цветком;/ Поэма шествовала медленным быком...”. Поэтика З. в середине 1930-х окончательно эволюционирует в сторону классического реализма, что особенно заметно в изысканной пейзажной лирике (“Ночной сад”, 1936; “Лесное озеро”, 1938).

“Классический” (определение Н.Степанова) период творчества З. охватывает 1946-1958 гг. и характеризуется учащенным обращением к тематике и стилистике лучших творцов русской медитативно-философской лирики - Пушкина, Баратынского и особенно Тютчева, многие стихи которого З. выучил наизусть. Влияние Тютчева в стихах З. этого периода будет проявляться отчетливо и часто (“Дождь”, 1953; “Гроза идет”, 1957; и др.).

Тягучим слогом, торжественной метафоричностью, возвращением к теме высокого творчества отмечены первые послелагерные стихотворения 1946 г. (“Гроза”, “Бетховен”). Жизнеутверждающий пафос и одическая интонация отличают стихи 1947 г., навеянные лагерными впечатлениями (“Урал”, “Город в степи”, “Творцы дорог” и др.) и посещением Грузии (“Храмгэс”, “Сагурамо” и пр.). В послевоенных стихах получают развитие основные мотивы предыдущего периода творчества. В них З. трактует искусство как средство преобразования живой окружающей среды (“Мы, люди, - хозяева этого мира,/ Его мудрецы и его педагоги...” - “Читайте, деревья, стихи Гезиода...”, 1946), периодически возвращается к теме бессмертия в виде метаморфоз (“Я не умру, мой друг./ Дыханием цветов/ Себя я в этом мире обнаружу...” - “Завещание”, 1947; “Я разве только я? Я - только краткий миг/ Чужих существований...” - “Во многом знании - немалая печаль...”, 1957), неоднократно подтверждает своё пантеистическое восприятие разумной и одухотворенной природы (“Всё лежал бы и думал я думу/ Беспредельных полей и дубрав...” - “Я воспитан природой суровой...”, 1953; “Горит весь мир, прозрачен и духовен...” - “Вечер на Оке”, 1957). Между тем поэтика З. на протяжении всего “классического” периода претерпевала изменения. Развитие противоречивого отношения поэта к формальному мастерству зафиксировано в стих. “Читая стихи” (1948). Однако в начале этого периода лирику З. переполняли неожиданные эпитеты и метафоры, которые то восхищали читателей (“Сумасшедшая стонет сирень...” - “Слепой”, 1946), то шокировали их (“Животное, полное грёз...” - “Лебедь в зоопарке”, 1948). “Прощание с друзьями”(1952), посвященное погибшим обэриутам, оказалось прощанием с прежней усложненной манерой повествования. Только в некоторых стихах цикла 1956-1957 гг. “Последняя любовь” (“Можжевеловый куст” и др.) поэт вернется к привычно изысканной метафорике. В 1950-х гг. З. стремился к опрощению стиля с целью прямого выражения острой поэтической мысли. В лирике этих лет выделяются мотивы величия искусства (“Портрет”, 1953; “Старая актриса”, 1956) и внутренней красоты человека (“Некрасивая девочка”, “О красоте человеческих лиц”, 1955). Стихи последнего года жизни З. (“Железная старуха”, “После работы”) имеют вид бытовых зарисовок и носят дидактический характер, подчеркивая движение автора к стилистической простоте. Полнее эволюция художественных взглядов З. отражена в стих. “Генеральская дача”, ритмика, сюжет и композиция которого восходят к традициям “городского романса”, а предельно отчетливое выражение эти взгляды получают в стих.”Городок”, своеобразном шедевре художественного минимализма.

Творчество З. оказало существенное влияние на развитие русской литературы. Стихи поэта переведены на многие европейские языки.

Тарусские страницы. Калуга, 1961

А.Македонов. Николай Заболоцкий. Л., Сов. писатель, 1968

Ю.М.Лотман. Н.Заболоцкий. Прохожий. - в кн.: Ю.Лотман. Анализ поэтического текста. Л., Просвещение, 1972

Воспоминания о Заболоцком. М., Сов. писатель, 1977

Н.Н. Заболоцкий. Н.А.Заболоцкий после создания “Столбцов”. - “Театр”, 1991, №11, с.153-160.