Интегральная телесная терапия - новый взгляд на процесс и результат

М. А. Щербаков

Около десяти лет назад для проведения одной из программ личностного развития автору потребовалось найти хорошего «специалиста по телу» или просто хорошего массажиста. Задача оказалась неожиданно сложной. Несмотря на, казалось бы, большой выбор и обилие предложений на рынке, уровень работы потенциальных кандидатов категорически не устраивал. После их работы оставалось простое воспоминание, что тело сильно мяли, иногда сопровождаемое синяками и легкой болью.

Наконец, подходящий кандидат был найден. Надо отметить, что после его работы у клиента действительно наступали реальные положительные изменения, и само ощущение клиента во время работы было совершенно особым. Интересно, что внешне работа серой массы массажистов и специалиста экстра класса отличалась не так уж сильно. В обоих случаях клиент лежит, а специалист массирует его руками. Естественный вопрос, который возник у автора — в чем здесь секрет. Идет ли речь о врожденных способностях или существует некая внешне малозаметная, но существенная для результата модель работы? Можно ли ее исследовать и формализовать настолько, чтобы обучить других?

В области техник работы с телом и сознанием западный мир традиционно шел по пути «технологизации» процесса. Естественный западный путь—это накопление знаний о симптомах и реакции клиента на определенные действия, классификация таких знаний и опыта и создание более или менее универсальных алгоритмов работы. Развитие методов обычно шло либо по пути дальнейшего совершенствования существующего алгоритма, либо по пути создания принципиально нового, зачастую существенно противоречащего старым. Именно такой подход существует в медицине, традиционных направлениях психотерапии, классическом массаже. В последнем даже название приемов вызывают прямые ассоциации с индустрией и конвейерной технологией: «пиление», «рубление», «поколачивание», «скручивание» и. т. д. В психологии «алгоритмизация» наиболее ярко выражена в психодиагностике и особенно в различных моделях типологии личности. Базовый алгоритм традиционной психотерапии состоит в сравнении клиента или его симптома с набором готовых шаблонов, поиску наиболее адекватного шаблона и последующем применении соответствующего ему готового набора техник или процедур.

Иногда такие подходы работают, иногда — нет. В некоторых случаях одна и та же техника прекрасно работает у одного терапевта и совершенно не срабатывает (или даже дает негативные результаты) у другого. И дело совсем не обязательно в недостатке знаний, опыта работы или некорректном применении.

Несколько лет назад в США было проведено достаточно объемное исследование, в процессе которого эксперты просмотрели тысячи видеозаписей психотерапевтических сеансов терапевтов различных школ. В дальнейшем, используя специальные опросники, оценивалась результативность терапии. Целью работы было определение факторов, существенно влияющих на эффективность терапевта. Одним из неожиданных (а может быть и вполне закономерных) результатов оказалась весьма слабая зависимость эффективности терапии от применяемого метода. Тогда что же оказывает на результат наибольшее влияние?

Один немолодой российский психотерапевт определил этот фактор как «искра Божия». Данные американских исследователей показывают, что наиболее существеннымявляется уровень эмпатии клиента и терапевта. В первой половине ХХ века этот фактор фактически не рассматривался как важная особенность психотерапии, так же как до сих пор он не считается существенным в медицине, массаже и т. д.

Нейролингвистическое программирование (НЛП) впервые подробно исследовало механизмы формирования эмпатии клиента и терапевта и предложило модели «присоединения» по дыханию, позе, речи (предикатам) и. т. д. Однако очень часто применение таких техник также оказывается далеко не идеальным, так как у большинства практиков НЛП это присоединение опять же превратилось в технологию, на что указывал и создатель НЛП Джон Гриндер и, естественно, уровень эмпатии оказывается достаточно поверхностным. И здесь мы подходим к еще одной проблеме современной психотерапии в частности и методов работы с людьми вообще. Очень часто невозможно научить человека практической психологии (массажу, телесноориентированой терапии) без важных личностных изменений обучаемого. В то же время, именно это и не предусмотрено в большинстве западных моделей обучения.

Обратимся еще раз к присоединению (эмпатии) клиента и терапевта. В (1) рассматривается модель структуры сознания и вводится понятие «уровней сознания». В известном смысле можно говорить, что эмпатия возможна на различных уровнях глубины сознания от поверхностного адаптативного (что обычно не вызывает проблем у студентов базового уровня НЛП) до очень глубоких (что уже крайне редко встречается в западной терапии). Уже упомянутое американское исследование рассматривало в основном эмпатию на поверхностном и подповерхностном уровне. Восточные мастера проводили исцеления и личностные изменения, использую глубинные уровни эмпатии.

Отметим, что проблема формирования глубинных уровней эмпатии в западной культуре зачастую связана и с традиционным жестким разделением знаний и практик работы с человеком. Так, если рассматривать систему тело — сознание (здесь и далее мы используем понятие «сознание» в достаточно широком смысле (1), включая в это понятие и бессознантельные уровни), то за каждый его элемент отвечает, как правило, отдельная отрасль науки и отдельный специалист. Медицина плохо интегрирована с психологией, последняя с массажем и телесноориентированной терапией, наконец, ряд взаимодействий между людьми оказываются вообще за рамками проблемного поля западной науки.

Заметим, что в этой работе намеренно не проводится жесткого разделения на такие сферы деятельности. Общие идеи и базовые подходы применимы и к психологии, и к психотерапии, и к телесноориентированным техникам, и к массажу. В дальнейшем мы будем оперировать понятием «взаимодействие между клиентом и терапевтом», понимая подтерапевтомспециалиста, который проводит любую работу с телом и (или) сознаниемклиента.

Подведем некоторые промежуточные итоги нашего обсуждения. Западная модель «клиент-терапевт» и соответственно модель обучения такой работе отличается следующими признаками:

ориентация на накопление знаний и исследованиерезультатов;

алгоритмизация и технологизация работы;

низкий уровень эмпатии клиент-терапевт;

невнимание к личностным изменениям при обучении (формировании) терапевтов;

отсутствие голономного подхода.

В отличие от западного, восточный путь всегда отличался процессуальной ориентацией (2). Как в религии, так и в других моделях взаимодействия с людьми (в нашей терминологии клиентами) наиболее важным были не «правильные знания» о результате и не их структуризация и алгоритмизация, а скорее поиск «правильного» состояния, «правильного»процесса взаимодействия с собой и с окружающим миром (включая и процесс взаимодействия с другими людьми). При этом традиционно считалось, что«правильный» процесс всегда гарантирует и правильный результат. Фокус внимания при этом всегда направлен именно на процесс, то есть на ПУТЬ, а не его конечную точку.

В процессуальном голономном подходе алгоритмизация работы и «психодиагностика» становятся маловажными, зато личностные изменения терапевта приобретают исключительное значение.

Если в западной культуре несчастный, внутренне зажатый терапевт с массой собственных нерешаемых проблем — вполне обычное явление, то в восточной культуре такое практически невозможно (во всяком случае «неправильно»). Как минимум во время работысостояние мастера должно быть полностью адекватно процессуи именно от этого состояния зависит, насколько процесс состоится и приведет к положительным результатам.

Процессуальный подход также автоматически подразумевает инедирективностьработы. Действительно, если в западной модели очень важно определить, что именно мы лечим, и насколько собираемся вылечить, то в процессуальном мы вводим клиента в ресурсное состояние и считаем, что «запустив правильный процесс», мы автоматически предоставляем клиенту возможность произвести необходимые изменения, и выбор его «внутреннего Я» всегда будет правильным. Такой уровень доверия к клиенту кажется просто фантастическим для западной медицины. Прекрасной иллюстрацией этой идеи может служить эпизод из фильма «Смысл жизни» (Monte Pithon «Meaning of Life»). В заполненной сложными приборами клинике доктор убеждает женщину, что та не может родить самостоятельно, так как у нее нет для этого специального образования.

Типичными примерами восточного процессуального подхода являются практики целительства, Дзен, достижение состояния просветления с помощью коанов и.т.д. В последнее время в западной психологии все более заметной становится тенденция использования процессуальных подходов в терапии («поворот лицом к Востоку»). В психологии новой волны наиболее близко подходят к таким практикам эриксоновская терапия и эриксоновский гипноз, техники работы с эпистомологическими метафорами и. т. д. Трансовые техники новой волны уже подразумевают более глубокие уровни эмпатии и, в идеале, нахождение самого терапевта в состоянии транса. Если в ортодоксальном клиническом гипнозе терапевт решительным голосом требует от клиента расслабиться, подчиниться и, скажем, немедленно бросить пить, то в эриксоновском — терапевт скорее расскажет клиенту историю о кактусах, которые так долго могут обходиться без воды (3).

Отметим еще раз, что важны не только сами методы, но ипрактика их примененияконкретным терапевтом. Многие «чудеса», которые делал Милтон Эриксон так и не были повторены его учениками и последователями. Говорят, что комментируя систематизацию эриксоновских техник в НЛП, Эриксон отметил: «Они взяли раковину, но забыли про жемчужину».

Наконец, в западной культуре практически никак не реализован процессуальный подход к обучению. Абсолютное большинство курсов, семинаров и тренингов построено по принципу усвоения знаний и навыков. Возникает вопрос, насколько в принципе голономный процессуальный подход в системе клиент-терапевт может быть эффективно реализован в западной культуре? Насколько возможно построить процессуальные модели обучения и насколько эффективны будут результаты применительно именно к условиям работы в современной индустриальной культуре?

Вероятно, именно этот вопрос и представляет наибольший интерес, так как любые теоретические положения, связанные с голономным подходом и ссылками на восточные традиции, встречают естественные возражения последователей современной западной медицины — то, что может быть и хорошо для востока, совершенно не нужно и не работает у нас.

И здесь мы вернемся к истории, подробно рассказанной в начале статьи. В качестве основной иллюстрации нового подхода мы подробно рассмотрим относительно новую методику — Интегральная телесная терапия (ИТТ) , разработанную в Институте развития личноти М. Щербаковым и В. Поздняковым при участии В. Веряскина . Этот метод интересен тем, что является практикой (доведенной до состояния хорошо оформленной методики), в которой процессуальный подход последовательно реализован и в идеологии, и в приемах работы, и в обучении. Интересно, что отправной точкой для создания нового метода стал именно вопрос о том, что отличает хорошего телесного терапевта от обычной серой массы.

Интегральная телесная терапия изначально создавалась в соответствии с принципами голономного подхода. В основу метода были положены несколько базовых идей.

Максимально реализовать голономную парадигму и рассматривать систему тело-сознание как одно целое во всей полноте взаимодействий.

Направить фокус внимания на процессуальный подход в работе и обучении.

Использовать трансовые состояния и терапевтические метафоры как способ доступа к ресурсам клиента.

Максимально отойти от идеи «лечения» в сторону на активизации ресурсов и внутренней трансформации клиента.

Создать достаточно быстрый и эффективный процессуальный метод обучения.

Сделать методику «развивающей» не только для клиента, но и для терапевта, направить фокус внимания на личностное развитие терапевта как на один из органичных элементов профессионального роста.

Более чем пятилетний опыт обучения и работы практиков и мастеров ИТТ позволяет сделать некоторые выводы о том, насколько эти идеи работают в современном западном обществе. Прежде всего, ИТТ это телесноориентированная методика, сочетающая приемы восточного и западного массажа, методы работы с трансами, как индуцируемыми через телесную работу, так и вербальными и техники подстройки, формирования эмпатии между клиентом и терапевтом на глубоких уровнях.

Одной из важных особенностей ИТТ является комплексная работа с системой тело-сознание (Рис. 1). Как уже отмечалось, в западной культуре клиент, как правило, либо приходит к одному специалисту лечить тело, либо — к другому, решать психологические проблемы, наконец, если ему нужно просто расслабиться и восстановить энергию, он идет куда угодно, но только не к терапевту.

Такой подход следует признать довольно удобным для организации коммерческой профессиональной деятельности, но совершенно неестественным с точки зрения структуры тело-сознание. Многие, если не все, большинство проблем тела (включая и серьезные заболевания) на самом деле берут начало в сознании, с другой стороны, мышечные блоки отражают «блоки» в сознании человека и являются эффективными ключами доступа для решения личностных проблем и развития личности.

ИТТ работает с системой тело-сознание как единым целым, вовлекая в процесс взаимодействия все (или почти все) репрезентативные системы клиента и использует комплексные ключи доступа.

Отметим, что наиболее важной особенностью метода является не столько работа с телом и сознанием одновременно, сколько идеологический подход к такой работе. Так или иначе, при любых моделях работы от психоанализа до НЛП, и от классического массажа до метода Райха у клиента «работает» вся система рис. 1. В традиционной терапии доступ к такой системе направлен через сознание, «сверху» на рис. 1, в телесноориентированных практиках и массажных техниках доступ осуществляется «снизу», наконец в некоторых новых методиках телесноориентированной терапии реализуется комплексная работа — с телом и сознанием одновременно.

Система тело-сознание уже включает в себя исключительно мощные и хорошо развитые механизмы саморегуляции. Большинство людей ежедневно переживают десятки микрострессов и вполне успешно с ними справляются, то же относится и к физиологическим проблемам. Более того, возможности организма в принципе позволяют длительное время обходиться без воды и без пищи, купаться в проруби, ходить по раскаленным углям, самостоятельно исцеляться от неизлечимых с позиции современной медицины заболеваний и т. д. Причем, по опыту автора, большинство из приведенных способностей можно достаточно быстро реализовать, если знать, как получить к ним «ключи доступа».

Если появляются проблемы (мышечные или психологические), значит в системе произошел «сбой». На самом деле речь не идет о «поломке» эталонной структуры. В процессе развития индивида происходит постоянное взаимодействие между телом и сознанием (включая и интенсивные взаимодействия на подсознательном уровне, которые не осознаются на ментальном уровне). Система обучается. Иногда результат такого обучения оказывается неадекватным для человека и его окружения, как например, в случае фобии или постоянных мышечных напряжений. Одним из наиболее естественных способов разрешения проблемы является «переучивание» системы и создание более эффективных механизмов взаимодействий внутри нее.

Таким образом, ИТТ делает акцент не на взаимодействие с телом, сознанием или даже не «на то и другое одновременно». Фокус внимания метода направлен на работу спроцессом взаимодействия, т. е. со связью 3 на рис. 1.

Для реализации такой работы исключительно важна эмпатия терапевта и клиента на глубоких уровнях сознания. В процессе работы и терапевт, и клиент находятся в измененном состоянии сознания и взаимодействуют на нескольких уровнях, создавая своего рода «энергетические резонансы». Отметим, что в зависимости от особенностей терапевта и целей сеанса уровни взаимодействия и акценты в работе могут варьироваться. Так или иначе, клиент оказывается в состоянии глубокой релаксации и, в той или иной степени, запускается механизм трансдеривантного поиска. Другими словами терапевт формирует процесс, в котором механизмы взаимодействия между сознанием, телом и бессознательной частью клиента активизируются, и на бессознательном уровне запускается внутренний процесс поиска необходимых решений. «Решения» могут относиться и к личностной сфере, и к физиологии. Отметим, что в принципе терапевт может и не знать о сути проблемы, более того, на сознательном уровне об этом может «не знать» даже клиент.

Зачастую результаты таких процессов воспринимаются клиентами как чудеса, так как серьезные физиологические проблемы разрешаются без видимой связи с контекстом терапии. Несколько лет назад к одному из практиков ИТТ (заметим, выпускнице первого модуля) обратилась клиентка с жалобами на боли в суставах и постоянные депрессии. В результате работы произошло полное излечение от бесплодия — проблемы, с которой пациентка безуспешно пыталась справиться на протяжении трех лет с помощью различных современных медицинских методов, проблемы, которую медицина определила как неразрешимую.

Подобных примеров можно привести много, но в этой связи следует обратить внимание на одну важную особенность процессуального подхода. Если в западной культуре клиент предъявляет жалобу (проблему), а терапевт ее лечит, то в процессуальных методах, включая ИТТ, контекст совершенно иной. Задачей терапевта является отойти от самой идеи «уничтожения проблемы», направляя фокус внимания на «правильный» процесс движения к «правильному» внутреннему состоянию клиента.

Если в клиническом гипнозе или методе «целительных настроев» клиенту внушают, что пить отвратительно, водка разрушает его, и он должен немедленно бросить это занятие, то терапевт ИТТ скорее обратится к тому состоянию, в которомклиент хотел бы оказатьсяи к томупути, по которому он готов идти, причем это обращение может идти и на уровне бессознательного, через метафоры, состояния, чувства и ощущения.

Можно отметить, что чаще всего, клиент уже приходит с проблемой и ориентацией на ее «уничтожение». В ряде случае проблему вполне возможно изолировать и разрешить чисто медицинскими или директивными методами. Но фокус внимания клиента на проблему уже является признаком сбоя системырис. 1. Зачастую сознание человека перестраивается так, что проблема становится неотъемлемой частью его «Я», и любые попытки терапии превращаются в своеобразный бой с собственной тенью. Если в классических «западных» моделях терапевт фактически «играет с клиентом в его игру», то в процессуальных для терапевта очень важно эту игру прекратить или, во всяком случае, в нее не включаться. В курсе ИТТ терапевтам категорически не рекомендуется использовать негативные метафоры и слова в процессе работы (4).

Особенности процессуального подхода диктуют и специфику обучения такой работе. Именно формализация тонких и, зачастую, неуловимых нюансов процессуальной работы и создает серьезные сложности в создании и распространении таких методов. Процессуальная работа — это практика, где очень сложно «измерить параметры», сделать анализы и четко описать последовательность действий. Алгоритмизация метода либо просто невозможна, либо должна происходить на совершенно другом понятийном уровне. Большинство терапевтов, эффективно практикующих процессуальные методы не могут объяснить, что именно они делают, чтобы получить такие результаты, либо их объяснения пропускают существенную часть процесса.

Вероятно, именно с этой особенностью связано появление в последнее время многочисленных «мертвых» методик в психотерапии, телесноориентированных методах и New Age. У терапевта прекрасные результаты, ему кажется, что он знает, как именно он их добивается и пишет книгу или начинает вести семинары. Однако неожиданно выясняется, что большинство учеников, несмотря на все старания, не могут эффективно применять полученные знания на практике. Демонстрации учителя, безусловно, впечатляют, но самим работать не получается. Возможно проблема в уровне эмпатии, возможно в тонкостях акцентов взаимодействия, возможно — в чем-то еще. Возможно, ученику необходимо сначала самому пройти определенные личностные изменения и только тогда метод заработает и в его руках. Так или иначе, построенный алгоритм не описывает процесса и, следовательно, не работает.

Похожие примеры можно найти и в Библии — вспомним известную историю о лепте вдовицы. И фарисей, и вдовица выполняли один и тот же ритуал, и использовали одни и те же молитвы, но процессы отличались кардинально.

Но вернемся к моделям обучения процессуальным техникам и системе обучения ИТТ, в частности.

Одно из наиболее важных требований к такому обучению состоит в том, чтообучение процессуальным техникам должно быть в своей основе так же процессуальным. При этом, для того чтобы поддерживать «правильный» процесс, терапевт должен находиться в «правильном» состоянии тела и сознания и, следовательно, научиться его создавать в нужный момент времени. Отметим, что правильно организованное процессуальное обучение должно обязательно приводить и к личностным изменениям. В такой системе профессиональное развитие непосредственно связано с развитием личностным. Можно сказать, что верно и обратное — процессуальное обучение должно включать в себя работу, направленную на личностные изменения студентов.

Опыт обучения и практики ИТТ позволяет отметить несколько важных особенностей процессуального обучения. ИТТ не является исключительно процессуальной методикой, так как обучение предполагает и усвоение определенного объема знаний и навыков. Как и в большинстве восточных и западных методик речь идет об акценте на процессе. При этом усвоение навыков тесно связано с состоянием терапевта. В модели ИТТ сначала формируются ключи доступа к правильному состоянию терапевта, затем это состояние привязывается к набору необходимых знаний и навыков. При этом ключи доступа являются естественными якорями для состояния, а состояния естественным якорем для навыков и знаний.

На практике это позволяет резко увеличить реальный объем усвояемого материала и повысить эффективность его усвоения. Активное использование навыков при этом наступает к третьему дню. Структура обучения подразумевает, что в начале курса акцент делается на освоение состояний (процесса), а затем восприятие навыков и знаний существенно улучшается. Отметим, что аналогичные модели обучения существовали в Японии и Китае, где в процессе обучения, например, стрельбе из лука первые несколько лет ученики посвящали медитациям и практикам личностных изменений, а затем, достаточно быстро осваивали навыки обращения с луком (мечом, флейтой и т. д.). Еще раз отметим, что такая модель обучения существенно отличается от западных методов образования.

Усвоение навыков так же непосредственно привязано к процессу и состоянию терапевта, при этом часть студентов затрудняются вербально воспроизвести полученные знания и навыки в условиях беседы в аудитории, но легко «вспоминают» их в процессе работы. Такая модель обучения делает усвоение знаний существенно более легким и ненапряженным для студентов, но едва ли может быть эффективно использована в академическом обучении (с чем, возможно, связаны и неудачные попытки активного использования гипноза и трансовых методов в западном образовании).

Естественным следствием обучения ИТТ является личностные изменения терапевтов. Более 80% студентов отмечали последующие устойчивые изменения в общении с людьми, восприятии природы и окружаещего мира, повышение интереса к творчеству, гармонизацию семейных отношений и т. д. Яркой иллюстрацией этой особенности может служить опыт одного из мастеров-практиков ИТТ, работающего в элитном массажном центре США. У американских коллег постоянно вызывает удивление (и даже подозрение), почему после приема клиентов русский терапевт не чувствует усталости, каковая с позиции западного подхода должна быть естественным следствием качественной и интенсивной работы.

В процессуальных моделях работы профессиональный и личностный рост неразрывно связаны. Отметим и еще одно интересное следствие этой особенности. Абсолютное большинство практиков ИТТ отмечали общее улучшение психологического, эмоционального и физического состояния после проведения сеанса. Статистика также показывает прямую зависимость динамики личностного состояния терапевта от объема работы на протяжении года.

Отметим, что голономный подход в обучении должен включать в себя не только открытый взгляд на единство объекта работы и окружающего мира, но и глубокое осознание единство объекта и субъекта работы (клиента и терапевта). Если в ньютоно-картезианской модели мира (в частности в классической механике) исследователь и объект существовали сами по себе, то в новых моделях вселенной (квантовая механика в физике) они неразрывно связаны и существуют только в постоянном взаимовлиянии и взаимодействии. Сама концепция клиент-терапевт в значительной степени теряет смысл в процессуальных моделях работы. Речь идет скорее о партнерах в едином процессе (4).

Философию процессуальной работы емко и лаконично выразила мастер-практик ИТТ Марина Шуркина. На вопрос как у нее получается достигать таких результатов, она ответила:

«Надо просто очень любить себя, любить клиента и любить тот процесс, в котором мы оказываемся».

М. Щербаков, 7 Путешествий в структуру сознания, М. 1998

М. А. Щербаков, Два подхода в психотерапии в сб. 7 Путешествий в структуру сознания, с. 180, М. 1998

Семинар с Милтоном Г. Эриксоном, под. ред.Дж. К. Зейга., М. 1994

М. Щербаков, В. Поздняков, Интегральная телесная терапия. Методическое пособие для студентов 1 модуля. М.1998