Основные тенденции развития военно-политической обстановки в мире до 2015 г.

Ю.Г. Романченко, кандидат исторических наук, доцент, В.И. Лутовинов, доктор философских наук, профессор РАГС при Президенте РФ, А.В. Анастасин, кандидат военных наук, доцент

Военно-политическая обстановка в мире в целом характеризуется нестабильностью. На ее формирование существенное воздействие оказывают: стремление США установить либо упрочить свое господство в ряде регионов, имеющих особое экономическое и военно-стратегическое значение, вооруженные конфликты, острые социальные проблемы во многих странах мира, терроризм, распространение оружия массового поражения и др.

По прогнозам американских экспертов, США к 2015 г. останутся ведущей силой в мировом сообществе. Глобальное влияние Соединенных Штатов в экономической, технологической, а также в военной и дипломатической сферах не будет иметь себе равных как среди наций, так и международных организаций. Эта мощь не только обеспечит Америке превосходство, но и сделает ее одной из важнейших сил мирового развития.

Руководство США стремится использовать нынешний период максимального взлета своей мощи, чтобы обеспечить формирование такого международного порядка, который сохранил бы в неприкосновенности ведущее место и процветание США в течение всей обозримой перспективы.

Изменившаяся военно-политическая обстановка в мире скорректировала позиции США на характер будущей войны. По взглядам американского военного руководства, угроза возникновения широкомасштабной ядерной войны между крупными державами значительно снизилась. Вместе с тем будет возрастать вероятность возникновения локальных и региональных конфликтов, в разрешении которых Вашингтон отводит себе роль главного арбитра.

В этой связи новая Стратегия национальной безопасности 2002 г. отводит США мессианскую роль в переустройстве мира. В документе подчеркивается, что США будут стремиться привнести демократию, свободные рынки и торговлю в каждый уголок мира и будут поддерживать любую страну в решении этих задач.

Наибольшая угроза, с которой сталкиваются Соединенные Штаты Америки, по словам президента Буша, «находится на пересечении радикализма и технологий». По его мнению, террористы и враги Соединенных Штатов Америки полны решимости создать и использовать оружие массового поражения. Преодоление этой угрозы требует от Соединенных Штатов Америки использования всех средств – «военной силы, лучшей обороны метрополии, правоохранительных органов, разведки и активных усилий по пресечению финансирования террористов». По этой причине военное строительство ориентировано на обладание такими силами и средствами, которые позволяют одержать победу в конфликте с любым гипотетическим противником.

Несмотря на провозглашенную готовность сотрудничать с ООН, новая Стратегия оставляет за США возможность нанесения «упреждающих ударов» по государствам, поддерживающим террористические организации или разрабатывающим оружие массового поражения. Таким образом, Стратегия национальной безопасности США 2002 г., по существу, отвергает концепции сдерживания, которые определяли оборонную политику в годы холодной войны, в пользу долговременной упреждающей политики в отношении враждебных государств и террористических групп.

Одним из факторов, призванных обеспечить решение поставленной задачи, является дальнейшее качественное совершенствование военной мощи США. Планы реформирования ВС США к 2012–2015 гг. предполагают повышение военной мощи за счет их коренного перевооружения с использованием новейших технологий, повышение защищенности территории США путем развертывания НПРО. Возможности США достигать своих целей с помощью военной силы существенно возрастут после того, как будет создана национальная система противоракетной обороны. Хотя это произойдет не раньше чем через 10-15 лет, само проведение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ в этой области, дает американскому ВПК большие возможности для создания принципиально новых образцов военной техники и оружия.

Для модернизации своих вооруженных сил нынешняя администрация добивается увеличения военных расходов до 4% ВВП. Во второй половине нынешнего десятилетия этот показатель может увеличиться до 4,5% ВВП. Военные расходы США, составлявшие в 1998 году 260 млрд. долл., в 2003 финансовом году достигнут почти 400 млрд. долл., и в дальнейшем будут иметь тенденцию к росту. В результате возникает беспрецедентная в мировой истории ситуация, когда военные расходы США составляют свыше половины расходов на оборону всех стран мира. Еще выше американская доля в глобальных расходах на закупку вооружений (около 65%) и на военные НИОКР (примерно 75%).

Большое значение для укрепления военной мощи США имеет также новая ядерная стратегия, официально принятая в начале 2002 г. В соответствии с ней, количество развернутых ядерных боезарядов составит до 3800 единиц в 2007 г. и 1700-2200 ед. – в 2012 г. При этом Соединенные Штаты оставляют за собой право прекратить сокращение и нарастить ядерные силы для ответа на непредвиденную угрозу. В новой ядерной доктрине декларируется, что снятие боеголовок с носителей является предпочтительным способом сокращения стратегических ядерных сил.

Большая часть снятых боеголовок и «разгруженных носителей» не уничтожается, а переводится в резерв, где из них формируется та часть так называемых «гибких сил», которая предназначена для возможного реагирования на протяженные по времени угрозы (от нескольких недель до более одного года).

Одновременно ядерное оружие продолжает рассматриваться США не только как инструмент политического сдерживания противников, но и как средство их решительного разгрома. В соответствии с Единым интегрированным оперативным планом ведения ядерной войны (СИОП) на территории России расположено примерно 2260 целей, которые могут стать объектом ударов со стороны стратегических ядерных сил США. План содержит 65 вариантов ядерных атак по России. В СИОП также определены несколько сот целей в Китае, Иране, Ираке и КНДР. За счет этого общее число объектов ядерного нацеливания увеличилось с 1997 г. по настоящее время с 2500 до 3000.

Намерение Вашингтона распространить ядерное сдерживание не только на Россию, но и на страны, стремящиеся к обладанию ОМУ, может привести к полному торпедированию переговорного процесса о нераспространении ядерного оружия. Вместе с тем нельзя полностью исключать возможность применения ядерного оружия в том или в ином регионе, где, по мнению США, существуют угрозы американским интересам.

Новая военная стратегия США предусматривает сохранение группировок передового базирования в Европе, в АТР, а также в других регионах мира, где этого потребуют интересы Вашингтона. Главным театром военных действий считается богатая природными и энергетическими ресурсами Азия, что, независимо от намерений американского руководства, может рассматриваться как стремление обеспечить свое военное присутствие в районах, непосредственно примыкающих к границам РФдля оперативного применения своих вооруженных сил в сочетании невоенными средствами достижения внешнеполитических целей.

Геостратегическое размещение ВС США выглядит следующим образом. Пентагон сохраняет 100-тысячные группировки войск в Европе и на Дальнем Востоке, а также создал 50-тысячную группировку в районах Ближнего Востока и Центральной Азии. Эти войска поддерживаются мобильными силами авиации и флота. Кроме того, расположенные на территории США основные силы американской армии могут быть использованы для наращивания войск для ведения крупномасштабной войны в любом районе мира. Таким образом, США являются единственной страной в мире, способной осуществлять глобальное военное вмешательство.

Подавляющее военное превосходство США позволяет Вашингтону качественно изменить суть военного противоборства. По взглядам военно-политического руководства США, будущая война или крупный военный конфликт с участием американских ВС прогнозируются как широкомасштабные действия с использованием, главным образом, неядерных вооружений и новейших технологий. При этом делается акцент на перенос военных действий в воздушно-космическую сферу. Вместе с тем, отрабатывая вопросы применения ядерного оружия в региональных конфликтах для «сдерживания противника от использования ОМП против американских войск», Вашингтон не отвергает ограниченного его применения.

Фактически, речь идет не о «бесконтактной», а об «односторонней войне», в которой США уничтожают военные, экономические и политические цели другой стороны (Ирак, Югославия, Афганистан), неся минимальные потери. Участвуя во многих войнах и вооруженных конфликтах, США приобрели уникальную военно-политическую практику, которая может быть востребована не только для защиты от террористов, но и для совершения агрессии.

Необходимо иметь в виду, что вооруженные силы США модернизируются для обеспечения подавляющего превосходства над любым потенциальным противником, которым, в перспективе, может оказаться и Россия. В этой связи обращает на себя внимание, что, несмотря на некоторое улучшение российско-американских отношений, США, по-прежнему, рассматривают Россию в качестве важного геополитического соперника.

И хотя официальные лица отрицают возможность прямого военного противостояния между Россией и Соединенными Штатами, тем не менее, полное военно-политическое доверие между двумя государствами отсутствует. Латентное стратегическое сдерживание будет продолжать оставаться одним из важнейших факторов россйско-американских отношений и мировой политики.

Подход США к взаимоотношениям с Россией характеризуется стремлением Вашингтона не допустить возрождения ее в качестве сильной державы, способной стать центром притяжения в постсоветском пространстве. Это связано с тем, одна из целей политики США направлена на обеспечение политического, экономического и военного присутствия в постсоветском пространстве. Поэтому потенциальная военная угроза, как считает военно-политическое руководство США, может исходить и от России в том случае, если она сможет стать динамично развивающимся государством, твердо отстаивающим свои интересы на международной арене.

Разница в совокупной мощи США и России настолько велика, что наши страны не станут равноправными партнерами в обозримой перспективе.

Единственной областью, где РФ обладает пока сопоставимой с США мощью, осталась сфера ядерных вооружений. Фактически на сегодняшний день только нераспространение ОМУ остается серьезной проблемой, где позиции двух государств совпадают.

Борьба с международным терроризмом лишь на короткий отрезок времени улучшила российско-американские отношения. Причем, это сближение изначально было достаточно противоречивым и носило в значительной степени конъюнктурный характер. Более того, политика двойных стандартов, проводимая Вашингтоном, начинает превращать борьбу с терроризмом в фактор противоположного свойства. Под предлогом необходимости проведения долгосрочных антитеррористических мероприятий США, по существу, ведут курс на поступательное вытеснение Российской Федерации с постсоветского пространства. В данном контексте Вашингтон хотел бы видеть Россию не в качестве равноправного партнера, а в качестве страны, следующей в фарватере американской политики по основным вопросам международных отношений.

Уже в настоящее время деятельность американской администрации, направленная на ликвидацию или игнорирование международных договоров, составляющих основу стратегической стабильности в мире, в частности, Устава ООН и Договора по ПРО, может рассматриваться как завуалированная угроза и подготовка к дальнейшей реализации своих экспансионистских целей.

Наличие большого числа центробежных факторов и противоречий в российско-американских отношениях позволяет говорить об их непрочности и потенциальной возможности возрождения конфронтационности, которая со стороны США может приобрести характер военно-силового давления, предпринимаемого с целью наиболее полного достижения собственных национальных интересов. Угрозы национальным интересам России со стороны США могут быть осуществлены в форме различного рода акций внешнеполитического, военно-политического, экономического, информационного и другого характера. Вероятнее всего, их главной целью будет не устранение России как самостоятельного субъекта международных отношений, а поддержание ее в состоянии хронически больного государства, постоянно занятого решением острых внутренних проблем.

Непосредственная военная угроза безопасности России со стороны США в рассматриваемый период может иметь место в том случае, если на базе неоспоримого экономического, военного, политического лидерства Вашингтона, администрация США сочтет возможным использование военной силы в постсоветстком пространстве для достижения американских интересов. «Балканизация» России, предполагающая создание на ее территории ряда квази-государств, может оказаться возможным сценарием развития событий, если внутренние социально-экономические и социально-политические трудности в РФ станут факторами ее распада. При этом США смогут обеспечить собственный контроль над российским ядерным оружием.

В направлении ослабления потенциального геополитического соперника – России, вероятнее всего, будет действовать и Североатлантический альянс, который является главным инструментом проведения политики США в Европе.

Военно-политическая обстановка в Европе

Несмотря на то, что создаются определенные предпосылки для налаживания взаимодействия РФ и НАТО по формуле «двадцатки» в решении общих проблем, они не смогут обеспечить защиту интересов России и ее военную безопасность.

Расширение НАТО за счет стран ЦВЕ и Балтии, по-видимому, этим не ограничится. В качестве потенциальных союзников альянса могут рассматриваться практически все пока еще нейтральные европейские государства, а также некоторые страны-члены СНГ. Приближение ОВС НАТО, включая ядерный компонент, к границам России создает реальную возможность для их использования против РФ в случае обострения военно-политической обстановки. Кроме того, постоянное присутствие мощной военной группировки Североатлантического альянса в непосредственной близости от российской территории представляет средство военно-политического нажима и шантажа. Экспансия НАТО на Восток и увеличение военной мощи альянса, объективно ведут к образованию новых разделительных линий и эрозии действующих режимов контроля над вооружениями в Европе.

Европейский союз, расширяя свои функции, вступил в качественно новый этап своего развития. Наряду с созданием общей валюты, приемом в свои ряды новых членов и дальнейшим совершенствованием структуры своих органов, ЕС считает своей задачей проведение общей внешней и оборонной политики.

Развитие европейской интеграции в контексте российских интересов имеет свои плюсы и минусы. С одной стороны, расширение союза имеет позитивное значение для РФ, поскольку оно приблизит к ее границам более высокую по уровню своего развития инфраструктуру, технологические, производственные и другие возможности ЕС. Партнерство РФ с ЕС в ближайшее десятилетие может выражаться в совместных усилиях по созданию коллективной системы безопасности в Европе без разделительных линий, в деятельности по созданию зоны свободной торговли, а также в укреплении взаимного доверия и сотрудничества в политике и экономике.

Но, с другой стороны, РФ становится для стран-членов ЕС внешним фактором, что может привести к возникновению экономических, визовых и прочих барьеров. Вместе с тем, возможно, что Евросоюз стремится к тому, чтобы установить «ресурсный вектор» основным направлением сотрудничества РФ – ЕС. Кроме того, Евросоюз может использовать различные средства давления в отношении России, что уже наглядно проявилось в связи с событиями в Чечне.

Под эгидой Евросоюза создается многонациональная военная структура, в результате чего ЕС приобретает черты не только политического, социального, экономического, но и военно-политического альянса. Формирование воинского контингента быстрого реагирования Евросоюза численностью 60 тыс. человек, на вооружении которого будет находиться около 400 боевых самолетов и 100 военных кораблей, предполагалось завершить до конца 2003 г. Реализация этих планов приведет к увеличению совокупной военной составляющей Запада. Учитывая, что возникновение реальных военных угроз в зоне безопасности Европейского Союза является маловероятным, нельзя полностью исключать использования ЕСБР в постсоветском пространстве, учитывая наличие здесь большого конфликтогенного потенциала, а также возможность повторения «югославского сценария».

Вопросы укрепления безопасности в Европе могли бы получить свое разрешение в рамках ОБСЕ, однако, в ее работе стали проявляться географические и функциональные дисбалансы.

В рамках создаваемой натоцентристской системы безопасности руководство альянса стремится использовать потенциал ОБСЕ с тем, чтобы, заручившись решениями этой организации на проведение миротворческих операций, задействовать свои военные структуры как в зоне ответственности блока, так и за ее пределами. Проявились также существенные противоречия в подходах разных групп государств-участников к вопросу о роли и задачах ОБСЕ.

В настоящее время деятельность ОБСЕ концентрируется исключительно на постсоветском пространстве и бывшей Югославии. Эта организация дрейфует от всеобъемлющего форума безопасности в сторону инструмента «демократизации европейской периферии». В настоящее время и в обозримой перспективе ОБСЕ вряд ли сможет играть эффективную роль в деле обеспечения европейской безопасности.

На Севере Европы, где непосредственно соприкасаются интересы России, Норвегии, Дании и Исландии – членов НАТО, а также Швеции и Финляндии, имеются предпосылки укрепления региональной безопасности.

Вместе с тем Север Европы по-прежнему остается активным районом деятельности крупных группировок военно-морских флотов и военно-воздушных сил ядерных держав.

Ряд государств, прежде всего США и Норвегия, заметно активизировали свои усилия по наращиванию потенциала своего военного и экономического присутствия в российском секторе Арктики.

Несмотря на значительное сокращение боевой мощи Северного флота в местах его дислокации, со стороны НАТО, как и в прежние времена, ведется широкомасштабная разведывательная деятельность, постоянно присутствуют иностранные военные корабли и самолеты, которые могут быть использованы в качестве стартовых платформ высокоточного оружия. Традиционные ежегодные учения сухопутных войск на территории Норвегии и ВМС в Норвежском море проходят по сценарию, имеющему далеко не дружественную РФ направленность.

С 1996 г. существенно осложнился режим допуска представителей российской промышленности на Шпицберген, где нашей стране принадлежит несколько угольных концессий. Доступ на архипелаг, ранее практически свободный, теперь приобрел визовый характер. Кроме того, значительные пространства архипелага (57% территории) объявлены охранными заповедными зонами, посещение которых с апреля 1993 г. строго регламентировано.

В последние годы участились досмотры российских рыбопромысловых судов боевыми кораблями ВМС Норвегии в международных водах Баренцева и Норвежского морей. В ряде случаев российские суда подвергаются аресту и принудительному конвоированию в норвежские порты. На протяжении последних нескольких лет отмечается нарастание интенсивности таких действий.

За всем этим кроются вполне конкретные экономические интересы, связанные с истощением расположенных в Северном и Норвежском морях нефтегазовых месторождений, которые, даже при сокращенных темпах добычи, к 2010 г. будут практически исчерпаны, а также сокращением биологических и других ресурсов региона. С другой стороны, на континентальном арктическом шельфе России расположено примерно 3/4 запасов гидрокарбонатов. Дальнейшее обострение ресурсной проблемы в течение всей рассматриваемой перспективы, возможно, осложнит отношения РФ со странами региона и НАТО.

На Юге Европы военно-политическая обстановка также продолжает оставаться сложной. Несмотря на присутствие подразделений КФОР в Косово, конфликт далек от своего разрешения. Более того, фактически под маской так называемой Освободительной национальной армии (ОНА), осуществляющей военные акции в Македонии, скрываются боевики из Армии освобождения Косово. Единая сеть албанских экстремистских структур охватила все албанское пространство Югославии и Македонии и функционирует в виде жестко связанных военно-политических организаций, объединенных в единую командную, тыловую и финансовую структуру.

Давние связи с НАТО позволяют албанским экстремистам использовать территорию Косово как общую тыловую базу для операций в Македонии, Черногории и Южной Сербии. Альянс откровенно попустительствует деятельности боевиков на территории Македонии. Запад оказывает давление на власти этой страны, убеждая их, что не существует иного пути к мир,у кроме как через уступки албанскому меньшинству. НАТО, ЕС продолжают проталкивать законы, ведущие к обособлению албанской общины, что ведет к потере суверенитета над северо-западными территориями Македонии. По оценке некоторых исследовательских организаций, Македония входит в список самых рискованных государств с точки зрения возможности возникновения гражданской войны.

Что же касается Союзной республики Югославия, то при посредничестве ЕС, в марте 2002 г. подписано соглашение, согласно которому Сербия и Черногория, формально оставаясь в едином государстве, фактически являются самостоятельными. Новое образование представлено одним голосом в ООН. Общими для Сербии и Черногории остаются пока воздушное пространство и армия. Однако это государственное образование имеет два экономических пространства, разные денежные единицы, налоговые системы и таможенные правила. Вместе с тем, край Косово, выведен резолюцией СБ ООН 1244 из состава Сербии и включен в состав СРЮ, которой фактически больше не существует.

Таким образом, несмотря на осуждение Североатлантическим альянсом международного терроризма, на Балканах имеет место его фактическая поддержка и использование в собственных целях. Очевидно, что конфликты в бывшей Югославии относятся к числу управляемых со стороны Запада. Расчленение югославской федерации, которое продолжалось на протяжении почти десяти лет и которое завершилось полным распадом страны на ряд мелких несамостоятельных образований, может представлять собой модель для аналогичных действий в отношении России.

Черноморско-каспийский регион играет важную роль в стратегических планах США и НАТО в связи наличием больших запасов нефти в Каспийском море и созданием транспортных коридоров для доставки ее непосредственным потребителям.

Потенциальные угрозы безопасности России в этом регионе связаны с тем, что такие закавказские государства, как Азербайджан и Грузия становятся все более зависимыми от США, других членов НАТО, в том числе Турции. Азербайджан и Грузия выразили готовность стать членами НАТО или разместить на своей территории базы альянса, что можно рассматривать как стремление разрешить существующие территориальные конфликты военным путем, а также получить определенные дивиденды со стороны США и их союзников за счет проведения антироссийской политики.

Для того чтобы полностью доминировать на территории бывшего СССР, США расширяет военное присутствие на Кавказе, которое становится все ощутимее в связи с прибытием в Грузию американских советников. Грузия является наиболее активным проводником американских интересов на Кавказе. Кроме того, отказываясь сотрудничать с Россией в проведении антитеррористической операции в Панкисском ущелье, Грузия, тем самым, содействует сохранению чрезвычайно сложной обстановки в Чечне и в сопредельных с ней других российских регионах.

Другим государством, активно содействующим распространению американского влияния в постсоветском пространстве, является Азербайджан. Особый интерес к Азербайджану со стороны США и их основных союзников объясняется также тем, что без азербайджанского участия в проектах по транспортировке запасов углеводородов Каспийского моря, их реализация будет очень трудноразрешимой. Кроме того, Азербайджан, граничащий с Ираном, представляется весьма удобной площадкой для базирования ударной авиации США и стран НАТО в случае проведения контртеррористической операции против этой страны, которая квалифицируется Вашингтоном как оплот международного терроризма. Платой Азербайджану может стать более существенная поддержка США и НАТО в разрешении проблемы Нагорного Карабаха. В свою очередь, официальный Баку связывает выход из карабахского тупика, прежде всего, с Вашингтоном и Брюсселем. Таким образом, в подходах Азербайджана, США и ряда других стран НАТО наблюдается совпадение интересов, что превращает их в реальных союзников.

О ситуации в потенциально конфликтных регионах РФ. Распад СССР, фактический провал социально-экономических и политико-правовых реформ последнего десятилетия способствовали росту социальной напряженности на всем постсоветском пространстве. В Российской Федерации это привело к резкому ухудшению криминогенной ситуации, возникновению этнонациональной напряженности, что во многом предопределило условия возникновения целого ряда кризисов и конфликтов.

К потенциальным кофликтогенным регионам в Российской Федерации по степени возрастания потенциальной угрозы можно отнести следующие:

Северо-Кавказский регион. Основным дестабилизирующим элементом в Северо-Кавказском регионе будет оставаться Чечня. В случае неэффективности социально-экономических мер по нормализации жизни населения республики, возможно дальнейшее усиление сепаратистских настроений, которые способны поставить под вопрос пребывание Чечни в составе России. Стремление к обретению независимости отдельных социальных групп, проживающих на Северном Кавказе, может получить дополнительный импульс в связи с продолжением деструктивных процессов в Чечне и еще более распространиться в Дагестане, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкессии, Адыгее, Северной Осетии-Алании, а также Татарстане и других регионах. Эта тенденция будет активно поддержана со стороны государств, стремящихся добиться дальнейшего ослабления России.

Калининградская область, а также некоторые дальневосточные территории продолжают оставаться регионами, слабо связанными с остальной частью России. Угрозы военной безопасности РФ могут быть связаны с дальнейшей изоляцией Калининградской области от остальной части российской территории вследствие расширения НАТО и Евросоюза, а также углублением социально-экономических проблем и обострением криминогенной обстановки. В случае дальнейшего ослабления политических и экономических связей внутри РФ, возможен фактический выход этих территорий из-под суверенитета российского государства. При этом фактор военной силы, вероятнее всего, не будет играть решающей роли, однако, учитывая дальнейшее изменение соотношения военных потенциалов в пользу сопредельных государств, можно предположить, что его использование в качестве дополнительного аргумента станет неизбежным.

Военно-стратегическая обстановка в Европейском стратегическом континентальном районе будет определяться усилением интеграционных процессов и повышением роли НАТО в решении проблем континента.

Организация Североатлантического договора является проводником американских интересов в Европе. Поэтому следует ожидать развития хорошо скоординированной политики США и НАТО по отношению к России, важной составной частью которой является расширение Североатлантического альянса и усиление его мощи, уже в настоящее время превышающей обычный военный потенциал России в количественном отношении в четыре раза.

Повышение боевого потенциала планируется осуществить не только за счет приема в альянс новых членов, но также с помощью оснащения армий стран-участниц новым оружием, которое должно произойти в течение ближайших 10 лет. Перевооружение должно придать ОВС НАТО высокую мобильность, оперативность боевого развертывания, гибкость в применении различных видов оружия на различных театрах военных действий. Модернизация вооруженных сил альянса направлена на то, чтобы они обладали высокой способностью проецировать силу в различных регионах мира и были способны вести наступательные действия разного масштаба.

В результате осуществления планов модернизации ОВС НАТО, Североатлантический альянс приобретет дополнительные возможности для осуществления различного рода военно-силовых действий в отношении России. Вместе с тем развязывание военных действий в Европе, как результат прямой конфронтации России с Североатлантическим союзом, можно считать маловероятным. Однако НАТО может попытаться использовать военную силу в случае обострения на территории РФ какого-либо этноконфессионального конфликта.

Концептуальная установка на подготовку ОВС блока к двум видам войн (всеобщей и ограниченной), с ориентацией на применение обычных средств поражения, по-видимому, сохранится. В вероятной войне ОВС НАТО могут действовать как самостоятельно, так и в союзе с другими европейскими государствами, не являющимися членами блока. В качестве потенциальных союзников альянса при этом могут рассматриваться практически все пока еще нейтральные европейские страны. Однако реальное участие каждой конкретной страны в войне на стороне НАТО будет зависеть от различных факторов.

Характер и направленность проводимых альянсом учений показывает, что большое внимание на них уделяется ведению военных действии в постсоветском пространстве. С началом военных действий основное внимание будет уделяться всестороннему решению задач огневого поражения основных группировок войск (сил) противника, снижения (уничтожения) его военно-экономического и военного, в первую очередь, ракетно-ядерного потенциалов, срыва мобилизационного развёртывания и работы тыла, нарушения системы государственного и военного управления РФ и ее союзников.

Наиболее оптимальной формой применения огневых средств рассматривается воздушная кампания. Главное внимание будет уделяться подготовке и проведению первых воздушных наступательных операций, которые могут начаться в ходе выдвижения или до начала оперативного развертывания группировок сухопутных войск. Основная цель этих операций – завоевать превосходство в воздухе, нарушить систему государственного и военного управления и нанестипоражение российским войскам первого оперативного эшелона.

Существенная роль в стратегических операциях ОВС НАТО в Европе будет отводиться объединенным военно-морским силам. Их вклад в решение задачи разгрома группировок сухопутных войск противника, особенно на приморских направлениях, и уничтожения объектов инфраструктуры значительно возрастет.

На южном фланге Европейского стратегического района главную угрозу для России будут представлять вооруженные конфликты, перерастание которых в локальную войну может стать предпосылкой для возможного вмешательства в них соседних стран, а при определенных обстоятельствах и государств, входящих в НАТО (под прикрытием ООН или ОБСЕ).

Военно-стратегические цели войны НАТО против России могут заключаться в установлении полностью контролируемого со стороны США и альянса режима в Москве, а также в создании такой системы военно-политического и стратегического давления, которое вынуждало бы РФ идти на дальнейшие уступки соседним государствам, а также националистическим и сепаратистским группировкам и силам.

Военно-стратегическими целями военно-силовых действий против РФ может быть также отторжение от нее Калининградской области, Северо-Кавказских республик РФ, обеспечение контроля над районами богатыми запасами минеральных ресурсов, и над маршрутами их транспортировки.

Таким образом, военно-политическая обстановка на Западе имеет тенденцию к осложнению, что связано с вовлечением в НАТО новых членов, расширением военных приготовлений альянса, стремлением его руководства выполнять роль главной силы, в том числе, по разрешению существующих противоречий на континенте.

В перспективе ситуация на европейском континенте будет определяться взаимодействием следующих векторов: США – Европа, США – Россия, Европа-Россия. Оставаясь членами НАТО, Франция и Германия будут, в той или иной форме, противодействовать стремлению США к установлению полного доминирования Вашингтона в европейских структурах безопасности, их использованию для достижения своих глобальных целей.

В обозримой перспективе вялотекущие этноконфессиональные конфликты на территории ряда европейских государств, в том числе в постсоветском пространстве, возможно, сохранятся, что будет представлять собой источник потенциальной военной угрозы для безопасности России и ее союзников.

Потенциальные военные угрозы безопасности России со стороны НАТО обусловлены увеличением ее военной мощи, расширением пространственных масштабов деятельности, выходом ОВС и его инфраструктуры на границы РФ.

Особенности геостратегического размещения сил альянса ставят ВС РФ в крайне невыгодное, с точки зрения обеспечения военной безопасности страны, положение. Приближение ОВС НАТО, включая его ядерный компонент к границам РФ, увеличивает опасность его использования против России в случае обострения военно-политической обстановки. Кроме того, постоянное присутствие мощной военной группировки Североатлантического альянса в непосредственной близости от российской территории представляет средство военно-политического нажима и шантажа.

Возможность трансформации военной опасности в военную угрозу в Европейском стратегическом континентальном районе будет определяться не только характером деятельности НАТО, но и способностью России эффективно решать проблемы социально-экономического развития и военной реформы.

Развязывание военных действий в Европе как результат прямой конфронтации России с Североатлантическим союзом можно считать маловероятным. Однако НАТО может попытаться использовать военную силу и другие средства давления в случае обострения на территории России какого-либо этноконфессионального конфликта, что вынудило бы ее идти на уступки националистическим и сепаратистским группировкам, а также тем государствам, которые эти группировки поддерживают.

Распад России на отдельные государственные образования может стать возможным сценарием развитием событий в том случае, если США смогут обеспечить контроль над органами государственного управления РФ, которые окажутся неспособными противостоять центробежным процессам.

Положение в Азии

На Ближнем Востоке мирный процесс зашел в тупик. Вместе с тем, возникновение новой арабо-израильской войны пока представляется маловероятным. Хроническая нестабильность будет постоянным фактором развития военно-политической обстановки в этом регионе в течение весьма длительного периода.

Силовое давление в отношении Ирака со стороны США и Великобритании, возможно, перерастет в прямую агрессию, чтобы добиться ухода с политической арены С. Хусейна и его сторонников, обеспечить приход к власти в стране политиков, свободных от идеологии арабского национализма, и, в конечном итоге, вернуть Ирак в орбиту своего влияния.

Поводом для масштабной военной акции против Ирака являются обвинения в поддержке Багдадом террористических организаций и наличие у него оружия массового поражения. Действительной причиной стремления Вашингтона уничтожить нынешний режим в Ираке, является стремление США установить свой полный контроль над регионом, имеющим большое стратегическое и экономическое значение.

Дестабилизация обстановки в Ираке может привести к геополитическим переменам, связанным с о