Развитие общего понятия и системы преступлений от Русской Правды к Судебнику 1497 г

Общее понятие преступления.

Преступление по Русской Правде именовалось “обидой” . Русская Правда под преступлением понимала нанесение какого-либо материального, физического или морального ущерба отдельному лицу или лицам. Значительным шагом вперед в развитии понятия преступления по русскому праву является понятие преступления, данное Псковской Судной Грамотой. Под преступлением подразумевался не только вред, причиненный отдельному частному лицу, но и государству в целом. Судебник 1497 года трактовал понятие преступления отлично от Русской Правды, но в принципе тождественно Псковской Судной Грамоте. Под преступлением понимались всякие действия, которые так или иначе угрожают государству или господствующему классу в целом и поэтому запрещаются законом. В отличие от Псковской Судной Грамоты Судебник дает термин для обозначения преступления, оно именовалось “лихим делом” .

Объект преступления.

Объектами преступления по Русской Правде являлись личность и имущество. Государство еще не рассматривалось как объект преступления. Это было связано с ранним периодом существования государства и отсутствием в связи с этим абстрактного понятия о государстве и государственной власти. Псковская Судная Грамота значительно расширяет круг объектов преступления по сравнению с Русской Правдой. Теперь помимо таких объектов преступления как личность и имущество появляются такие объекты преступления как государство в целом и отдельные должностные лица. По Судебнику объектами преступления являлись личность, имущество, государство, должностные лица и государственные органы.

Субъект преступления.

Субъектами преступления по Русской Правде, т.е. лицами, несущими ответственность за содеянное, являлись все свободные люди, кроме холопов. За совершенное холопом правонарушение отвечал его господин. В этом проявляется классовая природа феодального права. Псковская Судная Грамота не содержит норм, определяющих круг субъектов преступления. По мнению многих исследователей, Псковская Судная грамота, следуя за Русской Правдой, также исключает из него холопов. Развитие феодализма нашло свое отражение в некотором изменении взгляда на субъект преступления, по Судебнику 1497 г. холоп рассматривался уже как субъект преступления, в отличии от Русской Правды. Судебник 1497 г. считал его способным самостоятельно отвечать за свои поступки и преступления.

Система преступлений.

Русская Правда знала два родовых объекта преступлений – личность и имущество. Однако каждый из родов включает в себя различные виды преступлений. Среди преступлений против личности следует назвать: убийство, нанесение увечий, ран, побоев, оскорбление действием. Княжеские уставы знали и оскорбление словом, где объектом преступления была честь женщины. Убийство. Преступление против жизни именуются в Русской Правде “убийством” или “разбоем” , но в первом случае, называется убийство вообще, а во втором – предумышленное. Различие между непредумышленным и предумышленным преступлением не указывается в Древнейшей Правде, с некоторой неясностью говорит о ней 2-я Правда, вполне отчетливо различает упомянутые понятия 3–я Правда, а именно различает убийство, совершенное в “сваде” (ссоре) , на пиру, открыто и убийство в разбое безо всякой свады, когда убийца выдается на поток. К преступлениям против жизни относились также увечья (отнятие руки или ноги и т.п.) . И тогда было понятно, почему оно равнялось убийству: увечный умалялся в своей правоспособности (в христианскую пору увечный поступал под опеку церкви) , он не мог защищать себя. Русская Правда знала и преступления против здоровья: легкие увечья (нанесение раны обнаженным мечом, отнятие пальца, побои и удары, не имеющие отношения к оскорблению чести) . Преступления против чести. Русская Правда знала оскорбление чести делом (вырывание бороды, удар необнаженным мечом) , а не словом Среди преступлений против имущественных прав выделялись следующие виды преступлений: кража (татьба) , противозаконное пользование чужим имуществом (самовольная езда на чужом коне, укрывательство беглых холопов, присвоение краденного предмета, злостная невыплата долгов, присвоение имущества путем незаконных сделок) , уничтожение чужого имущества (поджог) . Русская Правда уделяет особое внимание краже (татьбе) . Тяжесть татьбы определялась ценностью украденного. Например, наиболее тяжкий вид татьбы – конокрадство (ибо конь был важнейшим средством производства, а также боевым имуществом) . Но наряду с этим уголовная тяжесть татьбы измеряется напряженностью преступной воли: “если кто украдет скот во хлеве, то 3 гривны и 30 кун, на поле то 60 кун” , т.е. кража вещей, охраняемых собственником, карается тяжелее кражи простой. Истребление чужого имущества. Истребление чужих вещей, наказывалось по Русской Правде в 3 раза строже чем татьба. Например, поджог наказывался потоком и разграблением. Суровость наказания за поджог, очевидно, определялась следующими моментами: поджог – наиболее легко доступный, и поэтому наиболее опасный способ уничтожения чужого имущества; применялся нередко как средство классовой борьбы (возмущенные крестьяне могли отомстить хозяину) ; социальная опасность поджога объяснялась тем, что дома были деревянными, и соответственно, поджог одного дома мог повлечь уничтожение всего поселения. Незаконное пользование чужими вещами карается по Русской Правде наравне с татьбой.

В Пскове, в связи с процессом дальнейшего закрепощения феодально-зависимого населения стали усиливаться классовые противоречия. Это нашло свое выражение в том, что за наиболее серьезные преступления, нарушающие интересы господствующего класса, была введена смертная казнь, о которой ничего не говорилось в Русской Правде. В Псковской Судной Грамоте предусматривалось значительно больше деяний, признаваемых господствующим классом социально опасными, нежели в Русской Правде. В соответствии с новым понятием преступления, как это видно из вышеизложенного, по Псковской Судной Грамоте меняется и система преступлений. Впервые в русском праве появляются политические преступления, во всяком случае одно из них – государственная измена (перевет) . Виновные в совершении перевета наказывались смертной казнью. И это не случайно, что понятие перевета появилось в Пскове и Новгороде, потому что эти республики граничили с Литвой и владениями немецкого Тевтонского ордена. Вся история Новгорода и Пскова характеризуется систематическими нападениями немецких “псов – рыцарей” и литовских феодалов. И поэтому, не удивительно, что в пограничном городе, вопросам обороны от внешнего врага уделялось одно из самых первых мест.

Псковская Судная Грамота знала также как и Русская Правда преступления против личности. Наиболее серьезным преступлением из этой категории дел считалось вырывание бороды. В данном случае мы наблюдаем прямую преемственность от Русской Правды, которая также устанавливала повышенную ответственность, по сравнению с другими делами этой категории. Из других преступлений этой категории Псковская Судная Грамота знает побои. К числу преступлений об оскорблении действием Псковская Судная Грамота относит нанесение кому-либо побоев в присутствии представителей судебных властей. Здесь мы видим появление нового вида преступления, о котором Русская Правда не упоминала. По-видимому, появление такого вида преступления было связано с тем, что господствующий класс был заинтересован в повышении авторитета суда и представителей судебных органов в частности. Ряд статей Псковской Судной Грамоты регулировал наказания за убийство, но в отличие от Русской Правды денежный штраф в пользу князя уже не именуется “вирой” , он как и штраф за любое другое преступление называется “продажей” , Псковская Судная Грамота не знала также и “дикой виры” , за убийство была установлена продажа в размере 1 рубля (ст. 96) . В отличие от Русской Правды Псковская Судная Грамота преследует такие преступления как отцеубийство и братоубийство, это объясняется тем, что в эпоху Русской Правды дела указанной категории находились в ведении церковных судов, а в эпоху Псковской Судной Грамоты были изъяты из церковной юрисдикции и переданы в ведение светских судов. Многие преступления часто встречающиеся на практике не упоминаются в Псковской Судной Грамоте. Например, не содержится норм, регулирующих нанесение увечий, как известно Русская Правда довольно подробно регламентировала подобные преступления, поэтому отсутствие этих норм объясняется тем, что во Пскове продолжала действовать Русская Правда.

Псковская Судная Грамота упоминает о таких видах преступления как оскорбление судебного привратника, насильственное вторжение посторонних лиц в помещение суда и тайный посул судье. Как мы знаем, Русская Правда не знала еще преступлений такого вида. Эти преступления, направленные против порядка управления, несомненно, считались одними из наиболее серьезных, так как в данном случае нарушалась нормальная работа суда, в которой был заинтересован господствующий класс. В целях укрепления самодисциплины среди представителей господствующего класса – феодалов – Псковская Судная Грамота запрещала (судьям, князю и другим должностным лицам суда) брать с лиц, которые обращались в суд, тайные поборы или принимать посулы. Если судебное должностное лицо насильно отнимало у тяжущегося одежду или коня в счет обещанного, то виновный привлекался к ответственности как за грабеж.

Развитие феодальных отношений, рост классовых противоречий, усиление охраны собственности феодалов и купцов обусловили усиление уголовной репрессии за имущественные преступления. Наблюдается более развитая система имущественных преступлений, чем в Русской Правде. Псковской Судной Грамоте известны следующие преступления против имущественных прав: татьба, разбой, грабеж, наход и поджог. Татьба делилась на квалифицированную и простую. К квалифицированной относилась кромская татьба, конокрадство, а также татьба, совершенная в третий раз. Квалифицированная татьба наказывалась смертной казнью. Простой татьбой считалась татьба, совершенная в первый и второй раз, за исключением татьбы из Крома и конокрадства (наказывалась продажей.) . Псковская Судная Грамота не различала кражи из открытых и закрытых помещений. Независимо от того, откуда произошла кража, если она была совершена в первый или второй раз, виновный платил продажу в пользу князя. Псковская Судная Грамота не устанавливала различий между разбоем и грабежом. За эти преступления было установлено одинаковое наказание. Псковская Судная Грамота выделяет также некоторые преступные деяния, которые не будучи грабежом в буквальном смысле этого слова, приравниваются по своей опасности к грабежу. Таким действием являлось самовольное взятие истцом какого-либо имущества у ответчика. Истец в этом случае привлекался к ответственности как разбойник. В Псковской Судной Грамоте упоминается особый вид преступления – наход, за совершение которого виновные наказывались также, как и за грабеж и разбой. Некоторые исследователи считают, что наход – это разбой, совершенный шайкой (напр. История государства и права СССР Юшков С. В. ч. 1 стр. 162 М 1947) . К числу имущественных преступлений Псковская Судная Грамота относила также поджог, который наказывался смертной казнью.

В Судебнике 1697 г. значительно усложнилась система преступлений по сравнению с Русской Правдой и Псковской Судной Грамотой. Судебник вводит преступления лишь намеченные в Псковской Судной Грамоте – государственные преступления. К числу политических преступлений Судебник относил “крамолу” и “подым” . Под крамолой понималось деяние, совершаемое преимущественно представителями господствующего класса. Именно как крамолу стали рассматривать великие князья отъезд бояр к другому князю. Понятие “подым” является спорным. Можно предположить, что подымщиками называли людей, подымающих народ на восстание. (Чистяков О. И. История отечественного государства и права М. 1996 г. стр. 114) . Период XV в. изобиловал восстаниями и заговорами против власти и жизни великого князя. Помимо внутриклассовой борьбы с противниками централизации, XV в. был также характерен нарастанием классовой борьбы в городе и деревне, выливавшейся в стихийные выступления крестьян и городского населения, жестоко подавляемые правительством.

Судебник знал следующие преступления против личности: убийство (душегубство) , ябедничество т.е. злостная клевета, и преступления против чести. Не упоминаются Судебником такие деяния как – нанесение увечий, ран, побоев, конечно, они имели место в действительности, но вероятно, регулировались Русской Правдой. Наиболее серьезным преступлением против личности было убийство. Судебник различает убийство простое и квалифицированное. Квалифицированным убийством, влекущим за собой смертную казнь, было убийство крестьянином своего владельца (“А государскому убойце …живота не дати, казнити его смертной казнию.” ст. 9) . Введение специального понятия “государский убойца” и установление высшей меры наказания за совершение этого преступления, обусловливалось учащением случаев выступления крестьян против своих господ и необходимостью защиты жизни представителей господствующего класса. Простое убийство влекло за собой обязанность для виновного уплатить продажу и понести наказание, назначаемое по усмотрению судьи. Однако если убийца был “ведомым лихим человеком” , то он также наказывался смертной казнью. Судебник вводит такой новый вид преступления, как ябедничество, который не был ранее известен ни Русской Правде, ни Псковской Судной Грамоте. Ябедничество означало злостную клевету, имевшую своей целью обвинить в преступлении невиновного, с тем, чтобы воспользоваться его имуществом. Преступления против чести включали в себя оскорбление действием и оскорбление словом. В отличие от Русской Правды, которая знала лишь оскорбление действием. Споры по делам данного вида решались “полем” (судебным поединком) .

Псковская Судная Грамота, только обозначила такой вид преступлений как – преступления против суда, Судебник же значительно расширяет круг преступлений данного вида. Имея своей целью обеспечить необходимое для господствующего класса усиление роли суда, Судебник вводит ответственность должностных лиц за нарушение установленного порядка судопроизводства (ст. 19) . Рассмотрение дела с нарушением установленных правил судебного разбирательства влекло за собой недействительность судебного решения по данному делу. Судья, виновный в разборе дела “не по суду” обязан был возместить сторонам понесенные ими расходы.

Судебник в отличие от Псковской Судной Грамоты запрещал судебным должностным лицам не только брать взятки, но и давать им взятки, хотя Судебник также не устанавливал еще наказания за получение взятки. (ст. 33,34) . Судебник также ввел и ответственность за лжесвидетельство. Дача ложных показаний влекла для лжесвидетеля обязанность возместить потерпевшему понесенный им ущерб и убытки связанные с ведением дела (ст. 67) .

Закон предусматривал развитую систему имущественных преступлений. К ним относились разбой, татьба, истребление и повреждение чужого имущества противозаконное пользование чужим имуществом. Все эти преступления подрывавшие основу феодального общества - собственность, также жестоко наказывались. Судебник не устанавливал различия между грабежом и разбоем. В XV веке под разбоем понималось открытое нападение, производимое обычно шайкой, но не обязательно сопровождавшееся убийством. Ответственность за разбой была различной, в зависимости от того кем было совершено преступление. Что же касается похищения чужого имущества, по Судебнику татьба (кража) подразделялась на простую и квалифицированную. К квалифицированным видам относилась: кража церковная, головная, повторная кража, а также кража с поличным, “совершенная ведомым лихим человеком” Церковная татьба, упоминаемая в ст. 9, перечисляющей особо опасные преступления, означает, по мнению большинства исследователей Судебника, не только кражу церковного имущества, но и “святотатство” , т.е. деяние так или иначе нарушающее права церкви, являющейся оплотом феодального государства. Относительно головной “татьбы” среди исследователей нет единого мнения, некоторые исследователи считают, что под головной татьбой следует понимать воровство людей (холопов и крепостных) . А некоторые, например Л. В. Черепнин (Русские феодальные архивы 14-15 в ч. 2. М. 1951 г.) считает, что под головной татьбой следует рассматривать не воровство людей, а воровство вообще, но сопровождавшееся убийством. Простой кражей считалась татьба, совершенная впервые, кроме церковной, головной, и кражи с поличным. Истребление и повреждение чужого имущества. К этому виду преступлений Судебник относил поджог, а также повреждение изгородей, уничтожение межевых знаков и запашка чужих земель. И это не удивительно, что Судебник уделяет охране прав собственности землевладельцев такое внимание, ведь как я уже отмечала собственность является основой феодального общества.

ВЫВОД: Из всего вышеизложенного мною, мы можем наблюдать процесс развития общего понятия преступления, круга объектов и субъектов преступления, а также системы преступлений от Русской Правды к Судебнику 1497 года. Чем же был обусловлен этот процесс? Что касается понятия преступления, то, я думаю, что его развитие обусловливалось развитием государства и развитием феодальных отношений и мы можем это наблюдать на примере Судебника, ведь Судебник по сравнению с Русской Правдой, которая под преступлением понимала причинение материального или морального вреда отдельному лицу или лицам, под преступление понимает всякие действия, которые так или иначе угрожают государству или господствующему классу в целом и поэтому запрещаются законом. В связи с развитием государства и феодализма значительно расширяется круг объектов преступления Русская Правда знала лишь два объекта преступления – личность и имущество, а Псковская Судная Грамота и Судебник признавали государство и его должностных лиц объектами преступления. По мере развития феодализма, которое сопровождалось обострением противоречий феодального общества и усилением классовой борьбы, меняется взгляд и на круг субъектов преступления, а именно, если Русская Правда не признавала холопов субъектами преступления, то Судебник уже считал холопа способным отвечать за свои поступки и преступления. Налицо и развитие системы преступлений. Если Русская Правда не знала таких видов преступлений, как, например, государственные преступления, преступления против суда и т.д., то Судебник уже знал. Процесс развития системы преступлений, по моему мнению был обусловлен следующими моментами: развитием государства и государственных органов (появляются политические преступления и преступления против суда) , развитием феодальных отношений (усиливается уголовная репрессия за имущественные преступления, так как господствующий класс нуждался в охране феодальной собственности, которая составляет основу благосостояния феодального общества) . Таким образом, развитие феодальных отношений, которое сопровождалось обострением противоречий между классами, ужесточением классовой борьбы, развитием феодальной собственности, обуславливало развитие уголовного права, что мы и можем наблюдать на примере рассмотренных мною правовых памятников.

Казус. Из вотчины боярина Лаврентия Салтыкова в 1620 году бежал крестьянский сын Ануфрий. Поселился он на землях окольничего Мирослава Милославского, где обзавелся хозяйством и женился. Через какое-то время Ануфрий с семейством перебрался к князю Семену Пожарскому.

Смогут ли вернуть беглого крестьянина на основании “Соборного Уложения 1649 г” боярин Салтыков или окольничий Милославский?

Боярин Салтыков сможет вернуть беглого крестьянина, если он докажет, что крестьянин ушел от него незаконно (т.е. он не давал ему отпускную грамоту) , и если он искал его до составления Писцовых книг 1626 года (на основании ст. 5 гл. 11 Соборного Уложения) . Что касается возвращения Ануфрия окольничему Милославскому, то беглый крестьянин может быть возвращен ему если: 1 вариант- Салтыков не искал его до переписи 1626 года и беглый крестьянин находился в 1626 г. у Милославского и, соответственно, по Писцовым книгам 1626 года Ануфрий был записан за Милославским (ст. 1) . 2 вариант если Салтыков не искал его до переписи 1626 г. ; и в 1626, и в 1646-47 годах крестьянин находился у него. Но Ануфрий также может быть не возвращен ни Салтыкову, ни Милославскому если: беглый крестьянин находился у Пожарского в 1626 году и если Салтыков не искал его до 1626 года.

Что же касается жены и детей Ануфрия, то если жена не была беглая, то она вместе с детьми и всем их имуществом будет возвращена Салтыкову если он выиграет спор. Если же жена Ануфрия сама беглая, то она вместе с детьми и мужем будет возвращена своему хозяину. Если же родители жены были беглые и она вышла замуж “в бегах “, а их хозяин начнет требовать их возвращения, то жена Ануфрия скорее всего вместе с детьми будет возвращена хозяину ее родителей, а Ануфрий будет возвращен скорее всего Салтыкову, если последний выиграет спор.

Что же касается имущества Ануфрия, то оно достанется Салтыкову, если он будет доказывать и докажет, что Ануфрий сбежал от него с имуществом и в своей челобитной оценит имущество беглого крестьянина “по имянно” . Если же он этого не сделает и Милославский ничего не скажет по этому вопросу, то “за всякую голову класти по четыре рубли, а за глухие животы по пяти рублев; а в больших животах вершить по суду” . Если же Милославский будет отрицать, что он принял крестьянина с имуществом и Салтыков не сможет сказать сколько именно увез имущества крестьянин с собой, то Милославский должен будет заплатить за спорное имущество пять рублей. Имущество беглого крестьянина достанется Милославскому в следующих случаях:

1. если он докажет, что Ануфрий пришел к нему без имущества;

2. и если в споре с Пожарским он докажет, что Ануфрий убежал от него с имуществом.